— Фёдор, Фёдор, ты могуч! — начала я нараспев, но мой энтузиазм тут же был прерван.
— Аглай, хватит паясничать, а? Что тебе нужно? — голос друга звучал раздражённо.
Я глубоко вздохнула, решив не тянуть кота за хвост:
— Мне нужно... вскрыть парочку аккаунтов. — Мой голос предательски дрогнул, но я быстро взяла себя в руки. — Федь, ну очень надо! У меня тут работка появилась, сам понимаешь — лицензии, разрешения... Ну пожа-а-алуйста!
— Хоть бы спросила, как дела!
— Давай сначала по делу, Я знаю что ты милуешься со своей Татьяной.. Это для меня не новость. Кстати, что там с отравлением? — его следующие слова ударили словно молния.
— Мы сегодня ночевали вместе.
— С кем? С трупом?! — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
— Аглай, твои шутки... Ну какие же они глупые! С Татьяной, конечно!
В груди будто вспыхнул огонь, перед глазами заплясали чёрные точки. Я с трудом удержалась от резких слов. Пока Фёдор с придыханием рассказывал о своей судмеде, я повторяла про себя как мантру: «Он твой друг. Ты ревнуешь его как друга. Аглая, не будь эгоисткой! Пусть у человека будет счастье в личной жизни!»
— А с отравлением глухо, — вырвал меня из мучительных размышлений голос друга. — Ты уехала, дело застопорилось.
— Скинь мне на почту все документы и материалы, которые успел собрать, я посмотрю! — Я была рада сменить тему.
— Тогда туда же и пароль скину. Спасибо тебе, ты настоящий друг! Как у тебя дела?
— Да нормально, хотела отдохнуть, а тут такое дело подвернулось...
— Напиши мне всё подробно, ладно? Можешь даже записать часовое голосовое сообщение — я всё послушаю. А сейчас бежать надо. Пока!
— Пока... — прошептала я, услышав на заднем плане голос Татьяны.
Ревность накатила новой волной, заставив сердце биться чаще. «Хватит!» — приказала я себе. Фёдор — хороший человек, и он заслуживает счастья. А я... Я тоже найду своё счастье. Обязательно найду. Просто нужно время.
— Снежок! — позвала я, и чертёнок тут же высунул рыжую голову из своей спальни, виновато поглядывая на меня. — Вскрой аккаунты Сергея. Соцсети, мессенджеры, даже почта. Поройся в переписках, найди подозрительные контакты за последние месяцы. Фёдор скинул пароль и логин на мою почту. Поройся основательно.
Снежок вытянулся по струнке, его хвост нервно подрагивал от азарта:
— Аглай, да я за час управи…
— Как выйду из ванной, так и поговорим, — перебила я, строго глядя на него. — И не думай что после этого задания я прощу тебе твои закидоны.
Снежок шумно вздохнул, но уже тянулся к ноутбуку, глаза горели огнём. Уж что-что, а порыться в чужом белье он любил. Я оставила его копаться в цифровых джунглях, а сама направилась в ванную.
Старинный кран заворчал, словно недовольный старик, но вскоре вода полилась серебристым потоком. Ванна на резных ножках наполнялась, отражая блики от хрустальной люстры. Я бросила в воду три горсти соли — крупные кристаллы зашипели, растворяясь, а следом вылила флакон пены с ароматом бергамота и грейпфрута. Воздух мгновенно наполнился терпкой свежестью.
«Смыть нужно не только грязь, но и негатив», — подумала я, расставляя на мраморном подносе закуски: сыр бри с мёдом, канапе с тигровыми креветками и трюфельным соусом, тончайшие ломтики хамона. Вино дышало ароматом вишни и кожи.
Только я сняла одежду, как воздух передо мной дрогнул.
— Ну конечно, — вздохнула я, не оборачиваясь. — Ты всегда появляешься, когда я голая.
Виола материализовалась у зеркала, её полупрозрачное платье мерцало, как лунная дорожка.
— О, ты с вином! Может получиться душевная беседа, — призрак улыбнулся, играя жемчужной заколкой в своих волосах.
— А ты готова к душевному разговору? — спросила я, погружаясь в воду так, чтобы пена скрыла тело.
— Возможно, что там с этой девушкой и её братом? — Она скользнула вдоль стены, оставляя за собой иней.
— Сергей приворожён, но криво, с ошибками. Нужно найти ту, кто это сделал.
Виола замерла, её лицо стало серьёзным:
— Приворот на крови?
Я кивнула, отхлебнув вина. Вкус обжёг горло.
— Тогда будь оперативнее, — прошептала она, усаживаясь на бортик ванной. — Такие дела пахнут не любовью, а смертью.
Я закрыла глаза, чувствуя, как пена щекочет кожу. Где-то за стеной Снежок стучал по клавиатуре, а в голове уже складывался план.
Пар от горячей воды вился причудливыми кольцами, оседая на зеркале в серебристые капли. Я откинулась на спинку ванны, наблюдая, как Виола рисует пальцем узоры на запотевшем стекле.
— Может, всё-таки расскажешь, что с тобой случилось? — спросила я, перебирая пену ладонью. Пузырьки лопались с тихим шелестом. — Мой друг голову сломал, пытаясь раскрыть твоё дело.
Призрак замер. Её отражение в зеркале дрогнуло, как изображение в старом телевизоре.
— Ах, так вот ты про что... — Виола опустила голову, и вдруг её голос стал глухим, будто доносился из глубокого колодца. — Просто... всё достало.
Я приподнялась, облокотившись на край ванны. Вода с шумом хлынула обратно, обнажив плечи.
— То есть ты хочешь сказать, что сама... — я намеренно сделала паузу, впиваясь взглядом в её дрожащие контуры, — устроила отравление?
Она резко обернулась. Глаза, обычно игривые, сейчас напоминали потухшие угли.
— Влезла не туда. Сказала не то. — Её пальцы вцепились в подол платья, отчего ткань начала расползаться, как дым. — Общалась... с теми, с кем не стоило. Но это долгая история. Не хочу сейчас.
— Тогда объясни другое, — я щёлкнула ногтем по хрустальному бокалу, заставив его звенеть. — Как у успешной блогерши с тысячами подписчиков в холодильнике оказался только кетчуп? — Моя тень на стене качнулась, будто присоединяясь к допросу. — Это же не твой стиль. Где трюфели? Устрицы?
Виола засмеялась. Слишком громко. Слишком натянуто.
— Экономила! — она взмахнула рукой, и в воздухе вспыхнули радужные пузыри. — Хотела закупить рекламу у одной... особенной персоны. Месяцами копила, отказывала себе во всём. — Пузыри лопнули, оставив горьковатый запах горелой серы.
— Виол. — Я резко хлопнула ладонью по воде, подняв фонтан брызг. — Ты могла корчить дурочку перед подписчиками, но не передо мной. — Пена на моих плечах медленно сползала, как тающий снег. — Только умная женщина умеет так убедительно притворяться глупышкой. Так будешь говорить правду или...
— Всё! — Она вскочила, и вдруг комната наполнилась гулом, как перед грозой. Её фигура замигала, словно плохая голограмма. — Получилось как получилось! Отдыхай уже, крошка. — Голос звенел, как рвущаяся струна. — Наслаждайся видом из окна, вином... Живи.
Она махнула рукой, и панорамное окно вдруг заполнилось мерцающими огнями . Я вскрикнула, но было поздно — призрак рассыпался на тысячи искр. Только дымчатый отпечаток губ на зеркале да шепоток в височной кости напоминали: "Птичка моя, занимайся своими делами".
Я погрузилась в воду с головой, позволяя пене унести с собой вопросы.
Вода уже давно потеряла тепло, но я всё ещё сидела в ванне, будто прикованная невидимыми цепями к холодному чугуну. Мысли путались, натыкаясь на острые углы нестыковок. Виола, такая яркая в своих постах, с её шикарными ужинами и платьями от кутюр — и вдруг пустой холодильник? Если она создавала иллюзию роскоши, отказывая себе даже в нормальной еде ради какой-то рекламы... Зачем тогда оборвать всё в один миг? Слишком уж резкий поворот от аскетизма к самоуничтожению. Или я что-то упускаю?
Пена давно осела, обнажив гладь воды, похожую теперь на потускневшее зеркало. Я машинально провела ладонью по поверхности, разбивая собственное отражение на дрожащие осколки. За окном сновали пешеходы и машины, но они казались мне ненастоящими, как декорации в чужом спектакле. Фёдор с его Таней... Моя жизнь уменьшилась, до чёртенка, который старше прабабушек, но всё равно ведёт себя как ребёнок.
Страх внезапно сжал горло — а что, если и его потеряю? Вдруг исчезнет, как Виола, оставив лишь запах серы да пару рыжих волос? Мы странная семья: я, вечно ворчащая «мамаша», и он, древний бесёнок, упрямо шкодивший на каждом углу.
— Аглая? — Голосок за дверью прозвучал так, будто его обладатель случайно наступил на котёнка. — Я... э-э-э... Может, поедим? А то у меня тут желудок рычит, как демон в шахте лифта...
Неожиданный смешок вырвался из груди, отозвавшись эхом в кафельной пустоте.
— Помяни чёрта — он и явится, — пробормотала я, вылезая из ванны. Вода хлюпнула неодобрительно, не желая отпускать. — Пять минут, Снеж! Выбери кафе с вкусной едой, платит всё равно Ксения. Заодно расскажешь, что нашёл в переписках Сергея.
Обёртываясь полотенцем, поймала своё отражение в зеркале — глаза горят лихорадочным блеском, волосы слиплись от солёной воды. Похоже на безумие. Или на начало новой главы. В конце концов, расследования редко проходят с сытым желудком и ясным взглядом на ситуацию.
— Ты никогда так долго не собиралась! Что с тобой? — недовольно ворчал Снежок, приплясывая у двери.
— Потому что я всегда и везде опаздывала, а сейчас появилось немного свободного времени, вот и решила принарядиться, — ответила я, в последний раз окидывая себя взглядом в зеркале. Чёрное платье мягко облегало фигуру, а волосы волнами спадали на плечи.
Вечерний город встретил нас мягким светом фонарей. Мы медленно шли по пустынным улочкам, завороженно наблюдая, как жёлтые огни рисуют причудливые узоры на мокром асфальте. В воздухе пахло весной, а где-то вдалеке слышался гвалт праздника.
Ресторан, выбранный Снежком, оказался настоящим произведением искусства. Высокие потолки с хрустальными люстрами, стены, украшенные картирами в тяжёлых рамах, и мягкий свет, создающий уютную атмосферу. Меню оказалось настолько толстым, что я невольно сравнила его с трёхтомником «Войны и мира».
Официант провёл нас к столику у окна, откуда открывался потрясающий вид на город. Свечи отбрасывали тёплые блики на белоснежную скатерть, а хрусталь бокалов переливался в их свете.
Ужин превзошёл все ожидания. Икра белуги на тёплом хлебе, фуа-гра с инжирным соусом, омары в сливочном соусе — каждое блюдо было маленьким произведением искусства. Игристое шампанское искрилось в бокалах, наполняя воздух пузырьками радости.
В ресторане почти было гостей, и создавалось ощущение, будто это место принадлежит только нам двоим. Тихая музыка, приглушённый свет и атмосфера уединённости делали вечер особенным.
Снежок, обычно такой прожорливый, сегодня ел медленно, наслаждаясь каждым кусочком. Он то и дело поглядывал в окно, где огни города создавали волшебную картину, достойную кисти художника.
Я откинулась на спинку стула, чувствуя, как наконец-то ощущаю вкус слова «отпуск» на языке. И ничего страшного, что в отдых вклинилось дело, тем более такое прибыльное.
Ложка с остатками трюфельного соуса замерла в воздухе, когда я пристально взглянула на Снежка сквозь пламя свечи. Его вихры отбрасывали забавные тени на скатерть работы, а в глазах плескалось то ли шампанское, то ли эйфория от поездки.
— Хватит обжираться, как суккуб на пиру, — щёлкнула я ногтем по хрустальному бокалу. Звон заставил его вздрогнуть. — Докладывай, что нашёл в цифровых джунглях Сергея.
Чёртик театрально вздохнул, вытирая салфеткой соус с лица. Белый шёлк мгновенно покрылся масляными пятнами.
— Лучше спроси, чего я не нашёл, — протянул он, разваливаясь на стуле.
Я наклонилась вперёд, чувствуя, как нетерпение перехватывает дыхание, а может и узкое платье. В зеркальной стене за его спиной отражались наши силуэты — странная пара: женщина в вечернем платье и лохматый подросток, доедающий фуа-гра.
— Ну? — прошипела я, когда пауза затянулась. — Чего же ты не нашёл, о великий хакер преисподней?
— Переписки с невестой. — Он щёлкнул пальцами для пущего эффекта. — Куча сообщений случайным девушкам за последние три месяца. До этого — только рабочие чаты, переписка с сестрой, друзьями... — А вот с невестой тишина, будто её никогда и не было.
Пальцы сами собой начали мять край скатерти, вышитые вензеля впивались в кожу. За окном проплыла пара влюблённых, их смех зазвенел, как ручей.
— Может, удалил? — пробормотала я, больше себе, чем ему. — Чтобы не мозолила глаза... Хотя нет. — Внезапная догадка ударила, как током. — Слушай! — Не дожидаясь ответа, я вскочила со стула, едва не опрокинув его. — Так это же классика! Девчонка решила привязать жениха намертво, да сделала всё через одно место. Поэтому и пошло отторжение! Вот тебе и разгадка!
Сумка полетела на стол, рассыпав помады и кредитки. Телефон застрял где-то между зеркальцем и перцовым баллончиком.
— Ксения, ты где? — зашептала я, лихорадочно набирая номер. Пальцы дрожали. — Нужны все данные на невесту. Прости за позднее беспокойство.
Заказчица была рада моему звонку, выслушав меня, она сказала, что перешлёт всю информацию в ближайшее время. Я то и дело смотрела на телефон, нервно стуча пальцами по столу. Снежок тем временем доедал мой десерт, причмокивая с видом торжествующей невинности. Его вилка вычерчивала в воздухе сложные руны из взбитых сливок.
Телефон дрогнул в ладони, когда сообщение Ксении всплыло на экране. Я пробежалась глазами по строчкам — и невольно присвистнула.
— Деловой человек, хваткий во всём, — пробормотала я, ощущая, как адреналин ударил в виски. — Так, Снеж, собирай крошки! Мы едем!
Резко вскочила, задев локтем бокал. Остатки шампанского разлились по скатерти безобразным пятном. Чёртик проворно схватил со стола три трюфеля, сунув их за щёку как хомяк.
— А платье? — бубнил он, семеня за мной к гардеробу. — Ты же как павлин распушилась...
— Именно поэтому мы сначала едем в номер, — рявкнула я, срывая с вешалки кожаную куртку. Шёлковая подкладка холодно лизнула запястье. — Представь, невеста увидит меня в этом блестящем непотребстве и рванёт сломя голову. Нет уж, лучше капюшон и ботинки на платформе.
Гостиница встретила нас сонной тишиной. За стойкой ресепшена дремал тот самый служащий. Его глаза распахнулись, когда я проходила мимо стойки.
— Вы... вы... — он заёрзал, роняя пачку бумаг. Дрожащие пальцы полезли в карман. — Возьмите, пожалуйста, это... мало, знаю, но лекарства съели все сбережения... — Мятая купюра в пять тысяч истрепалась по краям, будто её сто раз складывали и разворачивали.
Я замерла, чувствуя, как что-то тёплое и противное одновременно подкатывает к горлу. Раньше бы схватила не глядя — а сейчас пальцы сами сжались в кулак.
— Не нужно, — выдохнула я, отталкивая его руку. — Лучше копите на отпуск!
Лестница вилась передо мной змеёй. Я бежала вверх, срывая с себя обувь на ходу. Мысли путались: почему отказалась? Когда я стала такой благородной? Может, это побочный эффект вступления в полную силу? Или эмпатия проснулась?
— Эй, Аглая! — Снежок пыхтел сзади, цепляясь ручонками за перила. — Ты уверена, что не переохладилась? Может шампанское просроченное?
— Заткнись! — рявкнула я, врываясь в номер. Джинсы впились в бедра. Такое родное черное худи пахло дешёвым кондиционером. В зеркале мелькнуло отражение — не гламурная львица, а какая-то... настоящая.
— Может, на обратном пути вернёмся за деньгами? — прошептала я, застёгивая пояс сумки. Снежок только фыркнул, отворачиваясь к стене.
Выбегая на улицу, я поймала себя на мысли: а что, если теперь всегда так? Работать за «спасибо»? От одной этой мысли мороз пробежал по коже. Но где-то глубоко, под слоем алчности, теплилось противное чувство — похожее на удовлетворение.
Друзья, не стесняйтесь ставить лайки и делиться своими эмоциями и мыслями в комментариях! Спасибо за поддержку! 😊