Голос свекрови разрезал тишину кухни, как нож — масло. Она стояла, упершись руками в бока, вся такая уверенная в своей правоте. Я смотрела на нее через пар, поднимающийся от чашки с чаем. Майское солнце неуверенно заглядывало в окно, отбрасывая пятна света на клеенку.
— Что, прости? — спросила я, хотя прекрасно расслышала каждое слово.
Елена Сергеевна повторила с нажимом:
— С сегодняшнего дня ты будешь отдавать мне всю зарплату до копейки!
Мой муж Игорь, сидевший между нами, втянул голову в плечи и уставился в свою тарелку с недоеденной яичницей. Его вилка замерла на полпути ко рту. Как всегда, он выбрал роль наблюдателя, а не участника.
— Я так решила, — продолжала Елена Сергеевна, постукивая накрашенным ногтем по столу. — Ты все равно не умеешь обращаться с деньгами. Купила себе эти... как их... босоножки за три тысячи! Безобразие! Я буду распределять финансы в этом доме.
Мне хотелось рассмеяться ей в лицо. Неделю назад я подписала договор аренды небольшой квартиры в соседнем районе. Коробки с моими вещами уже ждали в багажнике машины подруги. Чемодан стоял в шкафу, готовый к отъезду. Игорь ничего не знал. Никто не знал.
Но вместо смеха я сделала глоток чая и спросила:
— А почему вы так решили, Елена Сергеевна?
Лицо свекрови пошло красными пятнами:
— Потому что я вижу, как ты транжиришь деньги моего сына! На что вы копите? Ни машины нормальной, ни отпуска путного! А я могла бы взять и распределить всё правильно.
Игорь наконец поднял глаза от тарелки.
— Мам, давай не сейчас, а? — пробормотал он.
— А когда, Игорек? Когда? — всплеснула руками свекровь. — Когда вы совсем по миру пойдете? Я же для вашего блага стараюсь!
Я поставила чашку на стол. Внутри всё кипело, но внешне я оставалась спокойной.
— Вы знаете, Елена Сергеевна, — сказала я, — ваше предложение заставило меня задуматься. Дайте мне немного времени, чтобы всё обдумать.
Свекровь победно улыбнулась и кивнула, будто получила подтверждение своей власти.
— Вот и правильно, Настенька, — она потрепала меня по плечу. — Ты умная девочка, когда захочешь.
Я поднялась из-за стола.
— Мне пора на работу, — сказала я, хотя до выхода оставался еще час.
Игорь посмотрел на меня виновато, и в его глазах я прочитала молчаливое "прости". Но я устала от этих немых извинений. Шесть лет совместной жизни, из которых пять мы жили с его матерью в одной квартире. Пять лет мелких унижений, постоянных замечаний, бесконечного контроля.
Выйдя из подъезда, я набрала номер подруги.
— Катя, я сегодня переезжаю, — сказала я без предисловий.
— Что случилось? — в голосе подруги звучало беспокойство.
— Ничего особенного. Просто последняя капля, — ответила я. — Сможешь забрать меня после работы?
— Конечно. А Игорь?
— Узнает вечером.
На работе я не могла сосредоточиться. Перед глазами стоял Игорь с опущенной головой, его мать с победной улыбкой и маленькая квартирка, которая ждала меня. Моя квартирка. Без свекрови, без постоянных упреков, без чувства, что я гостья в собственном доме.
Вечером Катя ждала меня у офиса. Мы поехали к дому, я зашла в квартиру, когда Игорь был еще на работе, а свекровь уехала к подруге. Быстро собрала оставшиеся вещи, написала короткую записку и положила ее на нашу кровать.
"Игорь, я устала. Мы пытались шесть лет, но я больше не могу жить так. Твоя мать права — нам нужно научиться управлять деньгами. Поэтому я решила начать с себя. Теперь я буду тратить свою зарплату на себя. На свою квартиру, на свою жизнь. Позвони, когда будешь готов к разговору".
Мы с Катей погрузили последние вещи в машину. Я оглянулась на окна квартиры, где прожила шесть лет, и почувствовала странное облегчение.
Моя новая квартира была маленькой, но светлой. Окна выходили на тихий двор с детской площадкой. Мебели почти не было — диван, стол, пара стульев. Но это было мое пространство. Мой дом.
Телефон зазвонил, когда мы с Катей разбирали коробки. Игорь.
— Настя, ты где? — в его голосе звучала паника.
— В своей квартире, — ответила я спокойно.
— В какой квартире? О чем ты?
— Я сняла квартиру, Игорь. Я больше не буду жить с твоей мамой.
Тишина в трубке была оглушительной.
— Ты... ты ушла от меня? — наконец спросил он.
— Я ушла от ситуации, которая делала меня несчастной, — поправила я. — От тебя я не уходила. Пока.
— Мама в истерике, — сказал он.
Конечно, не "я в панике" или "я в отчаянии". Первая мысль — о матери.
— Мне жаль, — солгала я.
— Настя, вернись. Давай поговорим.
— Нет, Игорь. Я не вернусь в ту квартиру. Если хочешь поговорить — приезжай ко мне. Адрес в записке.
Я сбросила звонок и выключила телефон. Катя смотрела на меня с беспокойством.
— Ты как? — спросила она.
— Нормально, — ответила я, и впервые за долгое время это была правда.
Мы разбирали вещи до поздней ночи. Катя осталась ночевать — у меня был только один диван, но нам было всё равно. Мы пили вино из чайных чашек (бокалов у меня еще не было), смеялись и говорили о будущем. Моем будущем.
Утром, собираясь на работу, я заметила, что чувствую себя иначе. Легче. Свободнее. Будто сбросила тяжелый рюкзак, который тащила годами.
На работе я включила телефон. Двадцать пропущенных от Игоря, пять от свекрови. Я не стала перезванивать.
Вечером в дверь позвонили. Игорь стоял на пороге с букетом гвоздик — моих нелюбимых цветов.
— Можно войти? — спросил он.
Я посторонилась, пропуская его. Он оглядел квартиру с недоумением.
— Ты давно это планировала? — спросил он, садясь на диван.
— Месяц, — честно ответила я. — С того дня, когда твоя мама выбросила мои книги, потому что они "собирают пыль".
Игорь вздохнул.
— Настя, ты должна понять... она старая женщина. Ей тяжело меняться.
— Ей пятьдесят четыре, Игорь. Это не старость. И дело не в возрасте, а в уважении. Твоя мать не уважает меня, наш брак, наше пространство. А ты ей это позволяешь.
— Я люблю тебя, — сказал он.
— Я знаю, — ответила я. — Но этого мало.
Мы говорили долго. Игорь обещал поговорить с матерью, установить границы, даже рассматривал вариант переезда к нам. Но я знала: ничего не изменится. Слишком долго мы жили по одному сценарию.
— Я останусь здесь, — сказала я в конце разговора. — Тебе придется выбирать, Игорь. Либо ты переезжаешь ко мне, и мы начинаем жизнь заново, либо... — я не закончила фразу.
— Либо что? — спросил он.
— Либо мы признаем, что наш брак не работает.
Он ушел растерянный, пообещав подумать. Я не питала особых надежд.
На следующий день свекровь позвонила мне на работу.
— Как ты могла так поступить с моим сыном? — начала она без приветствия. — Он места себе не находит!
— Здравствуйте, Елена Сергеевна, — спокойно ответила я. — Я никуда не исчезла. Игорь знает, где я живу.
— Ты разрушаешь семью! — продолжала она. — Из-за своих капризов!
— Не я требовала отдавать всю зарплату до копейки, — напомнила я.
— Я это для вас сказала! Чтобы научить вас экономить!
— Спасибо за науку, Елена Сергеевна. Я многому у вас научилась.
Я положила трубку, чувствуя странное удовлетворение.
Дни шли. Я привыкала к новой жизни, к тишине, к возможности разбросать вещи и не получить за это выговор. Игорь приезжал несколько раз, мы говорили, даже ходили в кино. Но он всегда возвращался в квартиру к матери.
Через две недели после моего переезда он приехал с серьезным лицом.
— Я поговорил с мамой, — сказал он. — Объяснил ей ситуацию. Она готова извиниться.
Я смотрела на него с недоверием.
— Правда? — спросила я.
— Да. Она поняла, что перегнула палку. Может... может, ты вернешься?
Я покачала головой.
— Нет, Игорь. Я не вернусь туда. Если ты хочешь сохранить наш брак — переезжай ко мне.
Он опустил глаза.
— Я не могу оставить маму одну, — сказал он тихо. — Она совсем одна в этом мире, кроме меня у нее никого нет.
— У нее есть подруги, — возразила я. — И соседка тетя Валя, с которой она каждый вечер смотрит сериалы. И младшая сестра в Воронеже, которая зовет ее к себе уже пять лет. Она не одна, Игорь. Это ты думаешь, что она одна.
Он молчал, не поднимая глаз.
— Знаешь, — сказала я, — иногда мне кажется, что ты женился на мне, чтобы показать маме, что ты взрослый. Но на самом деле ты так и остался маленьким мальчиком, который боится расстроить маму.
— Это несправедливо, — возразил он.
— Возможно, — согласилась я. — Но это то, что я чувствую.
Он ушел, хлопнув дверью.
Наступило лето. Я научилась жить одна. Завела кота, повесила полки для книг, купила новые занавески. Игорь звонил всё реже. Мы встречались, говорили, но между нами росла стена непонимания.
В июле я подала на развод. Игорь не спорил. Мы расстались мирно, без скандалов и упреков. Он помог мне перевезти оставшиеся вещи, даже собрал книжный шкаф.
— Я любил тебя, — сказал он на прощание.
— Я знаю, — ответила я. — Но ты не любил нас. Наш брак. Нашу семью.
Он кивнул, понимая, о чем я.
Осенью я случайно встретила их в магазине — Игоря и его мать. Он выглядел уставшим, она — постаревшей. Елена Сергеевна держала его под руку, что-то возбужденно рассказывая. Он кивал с отсутствующим видом.
Я спряталась за стеллажом, не желая встречи. Но когда они проходили мимо, я услышала обрывок разговора.
— И не забудь купить масло, Игорек. Ты в прошлый раз забыл, и мне пришлось самой идти, — говорила Елена Сергеевна.
— Помню, мам, — отвечал он усталым голосом.
Я смотрела им вслед и чувствовала только благодарность. Благодарность за то, что нашла в себе силы уйти. За то, что не стала еще одной женщиной, вытирающей ноги о себя ради "сохранения семьи".
Дома меня ждал кот, книги и тишина. Моя тишина. Мой дом. Моя жизнь.
Месяц спустя я встретила Сергея. Он жил в соседнем подъезде, работал архитектором и любил читать те же книги, что и я. Мы начали встречаться.
Однажды он спросил:
— Почему ты развелась с мужем?
Я улыбнулась.
— Потому что его мама хотела, чтобы я отдавала ей всю зарплату до копейки.
Сергей рассмеялся, думая, что я шучу. Я не стала его разубеждать. Некоторые истории слишком абсурдны, чтобы в них поверить, и слишком болезненны, чтобы их рассказывать.
Но я знала точно: больше никто не будет решать, как мне жить и на что тратить свои деньги. Этот урок стоил мне брака, но он того стоил.
Самые популярные рассказы среди читателей: