В 2025 году исполняется 125 лет со дня рождения Александра Лабаса, одного из самых необычных советских художников. Статья посвящена его творчеству.
А. Лабас — яркий представитель советского авангарда. Художественное образование будущий мастер получил в Императорском Строгановском Центральном художественно-промышленном училище (училище технического рисования).
То есть перед нами не художник-академист, а скорее художник-прикладник. Поступил он в училище, между прочим, в 12 лет. Не потому, что был вундеркиндом, так была построена система образования.
Хотя вундеркиндом он, пожалуй, все же был. По рассказам, когда юный Саша Лабас впервые показал учителю свои рисунки, тот пристыдил его: типа, нехорошо выдавать чужие взрослые работы за свои!
Еще гувернантка как-то заметила:
— Ваш сын будет художником, он так все чувствует и видит!
Училище технического рисования готовило художников для промышленности, специалистов по работе с керамикой, тканями, декораторов, оформителей и тех, кого позже назовут дизайнерами. Помимо собственно живописи и рисунка, студенты получали серьезную подготовку в истории искусства, в том числе народного. Все это очень пригодится Лабасу, когда с середины 1930-х он окажется, по сути, выключен из официальной художественной жизни.
Но это будет позже.
Пока же студент «Строгановки», поучившись немного в Свободных художественных мастерских, уходит в Красную армию. Тоже художником.
А во ВХУТЕМАС он вернется в роли вначале студента, а затем преподавателя. Первый же опыт преподавания Лабас получит, ещё не имея диплома, после демобилизации, в 1921 году, в Екатеринбургских свободных художественных мастерских, куда был откомандирован прямо из армии.
Там он женится, в первый раз из трех. Да, женщин художник не чурался. В начале 30-х его второй супругой стала Раиса Идельсон, бывшая жена Роберта Фалька. Два брака, двое сыновей. И наконец встреча с женщиной, с которой (может, и благодаря которой) они пройдут до конца, через самые тяжёлые годы.
О чем же его творчество? Лабас всегда шёл в ногу со временем: модернист, мечтатель, романтик. Он через всю жизнь пронес любовь к небу, к скорости, к полётам.
Кажется, в большинстве его картин присутствуют самолёты и дирижабли.
Даже если они едва заметны на дальнем плане (в верхней части картины, левее центрального здания), название недвусмысленно указывает, чем вдохновлялся автор, что для него было важно.
Сам он впервые он поднялся в небо в 1926 году. И в первом же полете попал в авиакатастрофу. Самолет, следовавший рейсом по маршруту Москва-Харьков, из-за плохой погоды совершил вынужденную посадку в Курской области. Затем взлетел, продолжая рейс, и снова сел, теперь уже на воду… До Харькова Лабас добирался поездом.
Впрочем, это не уменьшило любви художника к полетам, скорости, движению.
В Москву он возвращался, естественно, самолетом…
Расцвет творчества Александра Лабаса пришелся на период середины 1920−1930-х.
Хотя, конечно, рисовал он не только самолеты!
А вот пейзаж, природа и все такое:
Хотя кажется, и виды природы у Александра Аркадьевича тоже имели отношение к самолетам, даже если собственно самолетов на картине нет… Зато есть ветер, движение, динамика!
1921 года Лабас состоит в группе художников-проекционистов. Он, собственно, ещё доучивается во ВХУТЕМАСе и увлекается беспредметной живописью. И наверное, в этот период под влиянием лидера проекционистов Соломона Никритина особое место в его работах занимает цвет.
Расцвет же творчества пришелся на середину 1920−1930-х, и это уже тот мастер цвета и движения, каким он вошел в историю живописи.
В 1925 году Лабас входит в организующееся Общество станковистов. В это время как никогда сильны футуристические идеи радикального переустройства мира, сплетающиеся с идеями переустройства социалистического… Собственно, идея формирования нового человека актуальна не только в творческой среде. Необходимость этого осознавалась, и выскажу странную мысль: вдруг отход от формирования подлинно нового человека в пределе и погубил Советский Союз?
«В живописи колорит превыше всего. Выразительность портрета, его характер, решение темы только тогда хороши, когда выражены средствами живописи. Ни в коем случае не строить на основе рисунка, светотени, не пользоваться цветом только как средством иллюстрирования, несколько усиливающим рисунок.»
В этом небольшом рисунке Лабас делает корпус самолета прозрачным, показывая одновременно людей, находящихся внутри аэроплана, и его наружные контуры.
И воздух вокруг.
Но не только самолёты и поезда интересовали художника… Вообще-то, интересовало его многое, Лабас, по воспоминаниям близких, был эрудитом.
А ещё он свидетель великой эпохи.
«Во время революции я писал много картин, часто очень даже эскизно. Я считал, что главное — передать искренне, непосредственно и ярко дух тех событий, так захвативший меня… В дальнейшем я часто обращался к теме Октября и Гражданской войны, свидетелем которой я был в 1920-х годах на Восточном фронте. Это время я удивительно чувствую, и всегда его образы меня преследуют».
И мне кажется, в монохроме он выглядит более впечатляюще…
К десятилетию революции Лабас создаёт серию работ о событиях тех лет.
Но главное — не в прошлом, а в будущем, в которое он был нацелен всю жизнь.
В 1935 году Лабас едет в Крым и там встречает немецкую еврейку, выпускницу Баухауза, фотографа Леони Нойман, недавно приехавшую в СССР.
То, что начиналось как курортный роман, оказалось любовью на всю жизнь. С тех пор они практически не расставались, а 2 июля 1941 года зарегистрировали брак.
А потом начинается борьба с «формализмом», и те, кто могут, сдвигаются от авангардно-экспрессионистической манеры к реализму.
Ну, кто как может… Кто-то не очень сумел или не захотел. Конечно, никаких репрессий для не захотевших и не сумевших не последовало, разве что иные из них «выпали» из активной художественной жизни. Лабасу, кстати, повезло: в 1937 г. был расстрелян по делу Тухачевского его старший брат Абрам Лабас, что, как ни странно, никак не отразилось на судьбе художника.
В опалу он попал раньше: его работы не покупают музеи, не берут на отечественные выставки. За рубежом выставляют.
Он оформляет панно «Авиация СССР» для советского павильона на Всемирной выставке 1937 г. и панораму «Артек» для выставки 1939 г. в Нью-Йорке.
"…быть в своем роде постановщиком, дирижером оркестра, управлять светотехникой, быть автором полноценного произведения, в которое входили бы скульптура и архитектура — синтез искусств единой композиции, и которое строилось бы на гармоническом решении, а иногда контрастном противопоставлении, такое объемно-пространственное синтетическое искусство, где используются разные материалы, фактуры — например, цветное стекло, камень, дерево, металл и новые материалы, цвет и свет и различные краски, и материалы различной прозрачности, по-разному отражающие свет".
Создание панорам и диорам стало его основным заработком на три десятилетия:
Диорамы Союзных республик для ВСВХ, панорама к 100-летию смерти Лермонтова, проект «Разрушенный и возрожденный Сталинград» для Всемирной выставки в Брюсселе…
Диорама — штука сложная, объединяющая живопись и скульптуру в многоплановый объем. Лабас ещё и создавал визуальные эффекты, например из системы подсветки и подвижных зеркал.
Тут и пошло впрок его художественно-техническое образование. Да ещё в театре, где он начинал работать ещё в 20-х. Но тогда Александр Аркадьевич решил, что это не его, что театр требует полного погружения, не оставляя времени на главное, на живопись.
Но во время войны, в эвакуации, пришлось ненадолго вернуться к театру.
Занятий живописью, впрочем, Лабас не оставлял никогда. Он был уверен в себе и убежден, что однажды вклад в искусство его и его товарищей-«формалистов» будет признан.
И не ошибся, хотя официального признания в свой стране пришлось ждать тридцать лет: первая групповая выставка (М. М. Аксельрод, М. Х. Горшман, А. А. Лабас, А. И. Тенета, Г. А. Шульц) с его участием состоялась в 1966 г., а персональная лишь 10 лет спустя… А ведь далеко не все его коллеги-«формалисты» вообще дожили до «переоткрытия» советского авангарда!
В 1953 году ушел один из основоположников конструктивизма, Владимир Татлин, с которым они в последние годы дружили. Лабас унаследовал его мастерскую, своей у него не было со времен войны.
Однажды Александр Аркадьевич записал в дневнике:
Сезанн умер с кистью в руках. Какая счастливая смерть для художника!
Что ж, сам Лабас уйдет из жизни внезапно, собираясь идти рисовать…
Автор — Александр Смирнов
Источник — ШколаЖизни.ру
