Тот, кто не держал на себе бой за Мамаев курган, кто не слышал, как дрожит под ногами земля от прямого попадания, кто не видел, как от взрывной волны воздух рвёт лёгкие — тот не поймёт, что значил в том аду один человек.
Комдив Батюк. Генерал, ставший душой обороны высоты 102,0. О нём не трубили в те дни в газетах, да и некогда было трубить. Он просто стоял и держал. Пока не оборвалось сердце.
ДУША МАМАЕВА КУРГАНА
Николай Филиппович Батюк родился под Ахтыркой, в деревенской хате с глиняной печкой. Потом была армия — не по принуждению, сам пошёл, комсомольцем. Шёл, как шли тогда — не ради карьеры, а потому что иначе жить было нельзя. Простой красноармеец, шаг за шагом становился командиром.
Когда началась война — он уже был майором, командовал 89-м полком. На Северо-Западном фронте. Не успели занять рубежи — в бой пошли с хода. В штыковую. И сломали немцев. А потом было окружение. А потом второе. И всё время — вперёд. Он не сдавался.
Но однажды, выведя остатки полка из окружения, услышал от комиссара: "Ты хотел сдать своих!". Без суда, без следствия — приговор. Сняли ремень, поставили к дереву. Но его солдаты не дали в обиду и отбили, задав справедливый вопрос не сошёл ли с ума комиссар. Спасли. А командование потом сказало: действовал правильно. Так он и вернулся в строй.
В 1942-м Батюк уже комдив. Сибиряки, 284-я дивизия. В августе ушли на Сталинградский фронт. А дальше — Мамаев курган. Проклятое, выжженное место, где ни один клочок земли не был цел. Там каждый метр брали по дважды. Батюк не сидел в штабе. С разведчиками первым переправился в горящий город. Сам, без охраны, без парадного кителя.
Говорил: не пойму, что там — не разберусь, как биться.
Он не гнал людей в лоб. Он понимал, что на этой земле, где шаг — это выстрел, а вдох — это риск, надо сражаться иначе. Ввел боевые группы, по трое-четверо. Ввёл снайперов. Сделал из них не одиночек, а манёвренные группы. И сам, без лишних слов, учил их, как работать. Поднял дух в дивизии так, что даже раненые просились обратно на передовую.
Немцы взяли водонапорные баки, на вершине кургана. Высота 102,0. Кто владел ею — тот держал под огнём весь город. И Батюк поставил задачу: взять.
Он знал, чем рискует. Знал, сколько положит. Но другого выхода не было. 52 дня шли эти бои. 52 дня люди ложились под вражеским огнём, снова вставали, снова шли. Курган переходил из рук в руки. Но в январе Красный флаг всё же взвился на вершине.
Он был строгим. Жёстким. Говорил: «Не прощу растерянности в бою». И не прощал. Он сам не позволял себе дрогнуть. И потому требовал того же от других. За спиной у него не стояли заградотряды — он отказался. Сказал: «Мои не бегут. Мои стоят. Не надо пугать тех, кто уже смотрит смерти в лицо».
А потом — Юго-Западный фронт. Северский Донец. Голая Долина. Последние бои. А сердце уже било тревогу. 27 июля 1943 года оно не выдержало и остановилось...
"В этом командире особенно хорошо сочетались три неоценимых качества: командирская настойчивость, храбрость и партийность. Он умел быть строгим и справедливым, его боялись и любили; он часто был на виду у своих воинов. У него были больные ноги, порой он еле передвигался, но он не отсиживался в землянке …
Он не стеснялся сказать любому начальнику и подчинённому правду в глаза, даже если она была и горька. Его доклады не требовали уточнений и проверки, они всегда были правдивы..."
(Из воспоминаний В.Чуйкова)
В Волгограде его имя высекли на мраморе Мамаева кургана. Там, где он стоял насмерть. Там, где стал символом. Чуйков сказал тогда только одну фразу: «Он был героем среди нас». Больше и не надо.
СПАСИБО ЗА ПРОЧТЕНИЕ, ТОВАРИЩ!
Прошу оценить публикацию лайком, комментарием и репостом.
Если Вы считаете важным то, что я делаю, то поддержите канал с помощью донатов. Ваш вклад позволяет продолжать съёмки интервью с ветеранами, а также даёт возможность рассказывать о тех, кого нельзя забывать.
Присоединяйтесь к моему личному телеграм-каналу, где ещё больше интересных историй и живого общения 👇