– Месяц? — переспросила Катя, чувствуя, как кружка с кофе чуть не выскользнула из рук. Голос Нины Павловны в трубке звучал так бодро, будто она сообщала о выигрыше в лотерею, а не о вторжении в их крохотную двушку. Катя стояла на кухне, глядя на недописанную презентацию на ноутбуке. Завтра дедлайн, а она ещё не закончила половину.
– Да, Катенька, месяц! — продолжала свекровь, не замечая её смятения. — Мы с Виктором так соскучились по вам и по Лизоньке! Я уже всё продумала: буду помогать с готовкой, с Лизой посижу, а Виктор на дачу вашу съездит, там грядки пора копать.
Катя сглотнула. Она представила, как их с Димой тихая жизнь превращается в хаос: свёкор, копающийся в огороде, свекровь, переставляющая её кастрюли, и Лиза, их четырёхлетняя дочка, которая будет носиться по квартире под восторженные вопли бабушки. А ещё этот проект — её шанс на повышение. Если она его завалит, прощай, должность руководителя отдела.
– Нина Павловна, — осторожно начала Катя, — это, конечно, здорово, но… вы не предупреждали. У нас сейчас с Димой работы много, и Лиза в саду допоздна. Может, лучше на пару недель?
В трубке повисла пауза. Катя буквально видела, как Нина Павловна поджимает губы, поправляя свои аккуратно уложенные волосы.
– Катя, — голос свекрови стал чуть холоднее, — мы же семья. Неужели вам трудно принять нас? Мы с Виктором всё решили, билеты невозвратные. Прилетаем в пятницу.
Катя закрыла глаза, считая до пяти. Невозвратные билеты. Конечно. Это было так в духе Нины Павловны — поставить всех перед фактом, а потом делать вид, что всё уже решено.
– Хорошо, — выдавила она. — Мы вас встретим.
– Вот и славно! — голос свекрови снова стал тёплым. — Лизоньке гостинцев привезём, не переживай!
Катя положила трубку и уставилась на экран ноутбука. Слайд с графиками расплывался перед глазами. Целый месяц. Она любила родителей Димы, правда. Нина Павловна всегда была доброй, хоть и немного властной, а Виктор Иванович — молчаливый, но надёжный, как старый дуб. Но месяц в их крохотной квартире? Это было слишком.
Квартира на окраине Москвы пахла свежесваренным кофе и Лизиным пластилином. Катя обожала этот запах — он был как якорь, напоминая о доме, о её маленькой семье. Двушка была тесновата, но уютная: стены в пастельных тонах, на подоконниках герань, а на диване — плед, связанный Катиными руками ещё в студенческие годы. Лиза спала в своей комнате, заваленной игрушками, а их с Димой спальня была больше похожа на кабинет — стол завален бумагами, ноутбуки гудят, как маленькие моторы.
Катя вернулась к презентации, но мысли путались. Она работала маркетологом в крупной компании, и этот проект — запуск новой рекламной кампании — был её билетом в новую жизнь. Повышение, больше зарплата, возможность наконец-то взять ипотеку на трешку. Но как сосредоточиться, когда через три дня в их жизни появятся свёкор со свекровью?
Дверь хлопнула — Дима вернулся с работы. Его тёмные волосы были влажными от дождя, а в руках он держал пакет с продуктами.
– Катюш, я дома! — крикнул он, скидывая ботинки. — Купил Лизке йогурт, тот, что она любит.
Катя вышла в прихожую, стараясь улыбнуться. Дима, как всегда, выглядел чуть растрёпанным, но его улыбка всё ещё заставляла её сердце биться быстрее. Десять лет вместе, а он всё ещё был её человеком.
– Дим, — начала она, — твоя мама звонила.
– О, и что? — он поставил пакет на пол и начал разбирать продукты. — Как они там?
– Они приезжают. В пятницу. На месяц.
Дима замер, держа в руках пачку макарон.
– Месяц? — переспросил он, и в его голосе мелькнула паника. — Ты серьёзно?
– Абсолютно, — Катя скрестила руки. — Билеты уже куплены. Невозвратные.
Дима выдохнул, потирая виски.
– Ну, мама, конечно, дала… — пробормотал он. — Почему она не предупредила?
– А ты удивишься, если я скажу, что это в её стиле? — Катя не сдержала сарказма. — Дим, у меня проект на носу. Если я его завалю, прощай повышение. А у тебя?
Дима поморщился. Он работал инженером в строительной компании, и у него тоже был аврал — новый объект сдавали через месяц.
– У меня тоже не сахар, — признался он. — Но это же мои родители, Катюш. Не выгонять же их.
– Никто не говорит про выгонять, — Катя почувствовала, как внутри закипает раздражение. — Но месяц, Дим! В нашей квартире! С Лизой, которая и так еле привыкла к саду!
Дима подошёл и обнял её. От него пахло дождём и немного машинным маслом — его вечный запах, который Катя любила.
– Мы справимся, — тихо сказал он. — Мама поможет с Лизой, а папа… ну, он тихий, ты знаешь.
Катя уткнулась в его плечо, но внутри всё кричало: справимся? Справимся с чем? С тем, что Нина Павловна будет переставлять её кастрюли и учить, как правильно воспитывать Лизу? С тем, что Виктор Иванович будет молча сидеть в кресле, пока она пытается работать?
– Я просто хочу, чтобы нас спросили, — прошептала она. — Это наш дом, Дим. Наша жизнь.
Он кивнул, но в его глазах была растерянность. Катя знала этот взгляд — Дима никогда не умел спорить с мамой.
Пятница наступила слишком быстро. Катя едва успела доделать презентацию, отправив её начальнику за полчаса до дедлайна. Ответа пока не было, и это нервировало. Она сидела в аэропорту, нервно постукивая ногой, пока Дима держал Лизу на руках. Девочка болтала ножками, разглядывая толпу.
– Мам, а бабушка с дедушкой привезут мне куклу? — спросила Лиза, теребя Катины волосы.
– Наверное, — улыбнулась Катя, хотя внутри всё сжималось.
Нина Павловна и Виктор Иванович появились из толпы, как два вихря. Свекровь, в ярком синем пальто, тащила за собой чемодан размером с небольшой шкаф. Свёкор, как всегда, шёл чуть позади, неся сумку с гостинцами.
– Катенька! Димочка! Лизонька! — Нина Павловна раскинула руки, обнимая всех по очереди. Её духи пахли жасмином, и этот запах мгновенно заполнил всё вокруг. — Как же я по вам соскучилась!
– Мам, пап, привет, — Дима улыбнулся, но Катя заметила, как он напрягся.
– Бабушка! — Лиза бросилась к Нине Павловне, и та подхватила её, закружив.
– Моя принцесса! — свекровь чмокнула Лизу в щёку. — Мы с дедом тебе столько всего привезли!
Виктор Иванович молча кивнул Кате, его глаза были добрыми, но усталыми. Он никогда не был разговорчивым, но Катя всегда чувствовала от него поддержку.
В машине по дороге домой Нина Павловна не умолкала.
– Катя, ты как, справляешься? — спросила она, глядя в зеркало заднего вида. — Лиза, небось, в саду капризничает?
– Справляемся, — коротко ответила Катя, стараясь не вдаваться в детали.
– Ну, теперь я вам помогу! — Нина Павловна хлопнула в ладоши. — Буду Лизу из сада забирать, ужин готовить. А ты, Дима, что такой хмурый? Работы много?
– Да, мам, — Дима вздохнул. — Аврал на объекте.
– Ничего, — свекровь махнула рукой. — Мы с папой тут порядок наведём. Правда, Витя?
Виктор Иванович только хмыкнул, глядя в окно. Катя поймала его взгляд в зеркале и подумала, что он, кажется, понимает её лучше, чем кто-либо.
Дома начался хаос. Нина Павловна тут же принялась распаковывать чемодан, раскладывая вещи по всей гостиной. Лиза носилась вокруг, размахивая новой куклой, а Виктор Иванович молча устроился в кресле с газетой. Катя пыталась сосредоточиться на ноутбуке, но голос свекрови бил по нервам, как молоток.
– Катя, а где у вас сковородка нормальная? — крикнула Нина Павловна с кухни. — Эти ваши все пригоревшие!
– В шкафу, — ответила Катя, не отрываясь от экрана.
– В шкафу? — свекровь появилась в дверях, держа в руках Катины любимые сковородки. — Это что, ты на таких готовишь? Надо новые купить!
Катя сжала зубы. Её сковородки были идеальными. Она их выбирала с любовью, проверяла отзывы, тестировала. Но Нина Павловна уже начала мыть посуду, громыхая тарелками так, что Лиза вздрагивала.
– Мам, давай я сама? — предложил Дима, но свекровь только отмахнулась.
– Сиди, Дима! Ты устал, небось. А Катя пусть работает, у неё же проект важный.
Катя почувствовала укол вины. Она действительно должна была работать, но как, когда в квартире такой шум? Она закрыла ноутбук и пошла в спальню, чтобы хоть на минуту остаться одной. Но даже там её настиг голос Нины Павловны:
– Катя, я простыни постелила в гостиной! Мы с Витькой там устроимся, не переживай!
Катя закрыла глаза, считая до десяти. Гостиная — их единственное место, где можно было работать вечерами. Теперь там будут спать свёкор со свекровью. А её проект? А её повышение?
На следующий день Катя проснулась с головной болью. Ночью она почти не спала — Лиза капризничала, требуя, чтобы бабушка почитала ей сказку. Нина Павловна читала до полуночи, а потом ещё громко обсуждала с Виктором Ивановичем, как лучше организовать их месяц в Москве.
Катя сидела за завтраком, пытаясь сосредоточиться на кофе, когда Нина Павловна влетела на кухню.
– Катя, я Лизу в сад отвела! — гордо сообщила она. — И заодно записала её на танцы, там в садике группа новая открывается.
– Танцы? — Катя чуть не поперхнулась. — Нина Павловна, мы с Димой хотели сами выбрать секцию. Лиза ещё маленькая, ей нагрузки не нужны.
– Ой, да какие нагрузки! — свекровь махнула рукой. — Танцы — это для души! Я в её возрасте уже в хоре пела.
Катя посмотрела на Диму, но тот только пожал плечами, уткнувшись в телефон. Ей хотелось крикнуть: «Скажи что-нибудь!» Но она промолчала.
В офисе было не лучше. Начальник вернул презентацию с кучей правок, и Катя поняла, что ей придётся работать допоздна. Она написала Диме: «Вернусь поздно, проект горит». Ответ пришёл через час: «Ок, мам с Лизой справится».
Катя стиснула зубы. Конечно, Нина Павловна справится. Она всегда справляется. Только почему Катя чувствует себя лишней в собственной семье?
Через неделю жизнь превратилась в кошмар. Нина Павловна взяла на себя всё: забирала Лизу из сада, готовила борщи, которые Дима нахваливал, а Катя ела через силу, потому что ненавидела свёклу. Виктор Иванович ездил на дачу, копал грядки и привозил мешки с картошкой, которые занимали половину прихожей. Катя работала ночами, пытаясь уложиться в сроки, но каждый раз, возвращаясь домой, находила что-то новое: то шторы перевешены, то её книги переставлены, то Лиза учит песенку, которую Катя терпеть не могла.
– Дим, — сказала она однажды ночью, когда они остались вдвоём в спальне, — нам надо поговорить.
– О чём? — он лёг рядом, но смотрел в потолок.
– О твоих родителях, — Катя старалась говорить спокойно. — Они замечательные, но… я не справляюсь. У меня проект, у тебя аврал, а они… они как будто живут нашей жизнью.
Дима вздохнул.
– Катюш, это же временно. Месяц пройдёт, они уедут.
– Временно? — Катя села на кровати. — Они записали Лизу на танцы без нашего ведома! Твоя мама переставляет мои вещи! Я даже в ванной не могу нормально душ принять, потому что она там стирает свои кофты!
– Ну, она же помогает, — Дима потёр лицо. — Я поговорю с ней, ладно?
– Поговоришь? — Катя почувствовала, как слёзы подступают. — Ты уже неделю обещаешь! Но каждый раз, когда она делает что-то не так, ты молчишь!
– Катя, это моя мама, — его голос стал жёстче. — Я не могу просто взять и сказать ей: «Уезжайте».
– А мне ты можешь сказать: «Терпи»? — Катя встала, её руки дрожали. — Дим, я не справляюсь. Я не хочу быть плохой женой или плохой невесткой, но я задыхаюсь в собственном доме.
Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнула боль.
– Я поговорю, — тихо повторил он. — Завтра. Обещаю.
Но Катя уже не верила обещаниям.
На следующий день она вернулась с работы раньше обычного. В квартире пахло пирогами, а на кухне Нина Павловна напевала что-то, раскатывая тесто. Лиза сидела за столом, рисуя, а Виктор Иванович читал газету. Всё выглядело так идиллически, что Катя на секунду почувствовала себя чужой.
– Катя, ты рано! — Нина Павловна улыбнулась. — Я пироги пеку, с капустой. Дима любит.
– Спасибо, — Катя выдавила улыбку. — Нина Павловна, можно вас на минутку?
Свекровь удивилась, но кивнула, вытирая руки о фартук. Они вышли на балкон, где было прохладно и пахло сыростью.
– Я хотела поговорить, — начала Катя, стараясь держать голос ровным. — Мы с Димой очень рады, что вы приехали, но… у нас сейчас сложный период. У меня проект, у Димы работа, Лиза в саду. Нам тяжело, когда всё решается без нас.
Нина Павловна нахмурилась.
– Катя, я же помогаю, — сказала она. — Ты на работе, Дима на работе, кто Лизу заберёт? Кто ужин приготовит?
– Я понимаю, — Катя сжала перила балкона. — Но, например, танцы. Мы не обсуждали их с Димой. И вещи… я бы хотела, чтобы мои вещи оставались там, где я их оставляю.
Свекровь поджала губы.
– То есть, я мешаю? — её голос дрогнул. — Я стараюсь, а ты недовольна?
– Не в этом дело, — Катя почувствовала, как внутри всё сжимается. — Просто нам нужно, чтобы вы спрашивали. Это наш дом, наша жизнь.
Нина Павловна молчала, глядя на мокрые крыши соседних домов. Потом вдруг сказала:
– Я думала, ты будешь рада. Я же для вас стараюсь.
Катя хотела ответить, но в этот момент телефон завибрировал. Сообщение от начальника: «Презентация не принята. Переделай к понедельнику».
Катя почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она посмотрела на свекровь, на её обиженное лицо, и поняла, что сейчас не выдержит.
– Простите, — пробормотала она и ушла в спальню, закрыв дверь.
К вечеру напряжение достигло пика. Катя сидела за ноутбуком, переделывая презентацию, когда Лиза вбежала в комнату.
– Мам, бабушка сказала, что я буду петь в хоре! — радостно сообщила она.
– В хоре? — Катя оторвалась от экрана. — Лиза, мы же говорили, что пока только одна секция.
– Но бабушка сказала, что это для души! — Лиза надула губки.
Катя встала, чувствуя, как внутри закипает гнев. Она вышла на кухню, где Нина Павловна мыла посуду.
– Нина Павловна, — начала она, стараясь не сорваться, — я просила вас не решать за нас. Почему Лиза говорит про хор?
Свекровь повернулась, её глаза сверкнули.
– Катя, я просто хочу, чтобы девочка развивалась! — сказала она. — Ты вечно за компьютером, Дима на работе. Кто с ней заниматься будет?
– Я! — Катя повысила голос. — Я её мама! И я решаю, что для неё лучше!
В кухню вошёл Дима, его лицо было усталым.
– Что за крики? — спросил он.
– Твоя мама записала Лизу в хор! — выпалила Катя. — Без нашего ведома!
– Мам, это правда? — Дима посмотрел на Нину Павловну.
– Я просто поговорила с воспитательницей! — свекровь всплеснула руками. — Что тут такого?
– Мам, ты не можешь так делать, — Дима говорил тихо, но твёрдо. — Мы с Катей решаем, что нужно Лизе.
Нина Павловна открыла рот, но потом закрыла его, глядя на сына с обидой.
– Ясно, — сказала она. — Значит, я лишняя.
Катя хотела что-то сказать, но в этот момент телефон снова завибрировал. Начальник: «Если не сдашь к утру, подумаем о другом кандидате на повышение».
Катя почувствовала, как слёзы жгут глаза. Она посмотрела на Диму, на свекровь, на Лизу, которая стояла в дверях, и поняла, что больше не может.
– Я ухожу, — сказала она, хватая сумку.
– Куда? — Дима шагнул к ней.
– В офис, — отрезала она. — Мне нужно закончить проект. А вы… разбирайтесь сами.
Она вышла, хлопнув дверью, не замечая, как Лиза зовёт её, а Нина Павловна смотрит вслед с растерянным лицом.
Катя сидела в офисе до полуночи, переделывая презентацию. Тишина пустого кабинета успокаивала, но внутри всё кипело. Она не хотела быть той, кто срывается. Не хотела быть плохой невесткой. Но как объяснить, что она просто хочет, чтобы её жизнь оставалась её?
Когда она вернулась домой, в квартире было тихо. Лиза спала, Виктор Иванович смотрел телевизор, а Дима сидел на кухне с кружкой чая.
– Катя, — он встал, — прости. Я поговорил с мамой.
– И что? — она устало сняла пальто.
– Она поняла, что перегнула, — Дима взял её за руку. — Обещала спрашивать нас перед любым решением.
Катя посмотрела на него, не веря.
– Серьёзно? — спросила она.
– Серьёзно, — он кивнул. — И ещё… я сказал, что если она не будет уважать наши правила, мы не сможем принимать их так надолго.
Катя почувствовала, как напряжение отпускает. Она обняла Диму, уткнувшись в его плечо.
– Спасибо, — прошептала она. — Я просто хочу, чтобы мы были семьёй. Нашей семьёй.
– Мы и есть семья, — сказал он. — И я не дам никому это разрушить.
На следующий день Нина Павловна была непривычно тихой. Она помогала с завтраком, но не лезла с советами. Виктор Иванович уехал на дачу, пообещав привезти рассаду для грядок. Лиза рисовала, напевая песенку, которую Катя любила.
Катя сидела за ноутбуком, когда Нина Павловна подошла к ней.
– Катя, — тихо сказала она, — я хочу извиниться. Я правда думала, что помогаю. Но… я не учла, как это для тебя.
Катя посмотрела на свекровь и впервые за неделю увидела в ней не властную женщину, а просто мать, которая скучает по сыну и внучке.
– Нина Павловна, — мягко сказала она, — я ценю вашу помощь. Правда. Но нам нужно, чтобы вы спрашивали. Это важно для нас.
Свекровь кивнула, её глаза были влажными.
– Я постараюсь, — сказала она. — И… если что, скажи, если я опять перегну.
Катя улыбнулась.
– Договорились.
Вечером они все сидели за столом, ели пироги Нины Павловны и смеялись над Лизиными рассказами о садике. Катя посмотрела на Диму, на Лизу, на свекровь, и подумала, что, может быть, они всё-таки смогут найти баланс. Но что, если Нина Павловна снова забудет про их границы? И как Катя справится с проектом, если свёкор со свекровью решат остаться дольше?
Катя сидела на диване, обнимая кружку с остывшим чаем. За окном моросил дождь, и капли стучали по подоконнику, как метроном, отсчитывающий её усталость. Прошла неделя с того разговора на балконе, и Нина Павловна действительно старалась. Она больше не переставляла Катины вещи, спрашивала, прежде чем забирать Лизу из сада, и даже перестала напевать свои бесконечные песенки, когда Катя работала. Но напряжение не исчезло. Оно висело в воздухе, как влажный туман, проникая в каждую щель их маленькой квартиры. Катя чувствовала себя на грани — проект требовал всё её время, а дома она будто ходила по минному полю, боясь задеть чувства свекрови или спровоцировать новую ссору.
Утро началось с привычного хаоса. Лиза пролила сок на свою кофточку, и Нина Павловна тут же бросилась её переодевать, приговаривая:
– Ничего, Лизонька, бабушка всё постирает!
Катя, которая пыталась ответить на письмо от начальника, только стиснула зубы. Она хотела сказать, что сама разберётся, но промолчала, вспомнив обещание Нины Павловны спрашивать. Виктор Иванович, как всегда, сидел в кресле с газетой, изредка хмыкая, когда Лиза громко хихикала. Дима ушёл на работу ещё до рассвета — его объект сдавали через неделю, и он пропадал на стройке до ночи.
Катя посмотрела на экран ноутбука. Её презентация, переделанная трижды, наконец-то получила одобрение, но теперь начальник требовал подготовить отчёт для клиента к среде. Это означало ещё несколько бессонных ночей. Она вздохнула, потирая виски. Как объяснить свекрови, что ей нужно тишина? Как вообще выжить этот месяц?
– Катя, — Нина Павловна появилась в дверях кухни, держа в руках миску с тестом, — я блины затеяла. Ты будешь?
– Спасибо, не хочу, — Катя постаралась улыбнуться. — Мне надо работать.
– Ой, всё ты работаешь, — свекровь покачала головой, но без привычного напора. — Я Лизу на прогулку отведу, чтобы не мешала.
Катя кивнула, чувствуя лёгкий укол вины. Нина Павловна старалась, это было видно. Но каждый её шаг, каждое слово всё равно казались вторжением. Катя закрыла ноутбук и пошла в спальню, чтобы собраться в офис. Ей нужно было хотя бы пару часов тишины, чтобы сосредоточиться.
В офисе было спокойнее. Коллеги шуршали бумагами, кофемашина гудела, а за окном Москва жила своей суетной жизнью. Катя сидела за столом, разбирая данные для отчёта, когда пришло сообщение от Димы: «Мам опять предложила Лизе записаться в кружок рисования. Я сказал, что мы подумаем. Не злись, ладно?»
Катя сжала телефон так, что пальцы побелели. Подумаем? Серьёзно? Они уже обсуждали, что Лиза не готова к новым кружкам, а Нина Павловна снова лезет со своими идеями. Она набрала ответ: «Дим, ты обещал поговорить с ней. Почему она опять решает за нас?»
Ответ пришёл через минуту: «Я поговорю, Катюш. Просто она хочет помочь».
Катя швырнула телефон на стол. Помочь. Все только и хотят помочь, но почему никто не спрашивает, чего хочет она? Она встала, прошлась по кабинету, пытаясь успокоиться. Ей нужно было закончить отчёт, но мысли путались. Нина Павловна, Лиза, Дима, проект — всё смешалось в один комок, который давил на грудь.
К вечеру Катя вернулась домой выжатая, как лимон. В квартире пахло блинами и чем-то цветочным — Нина Павловна поставила в вазу букет ромашек, который Виктор Иванович привёз с дачи. Лиза сидела на полу, рисуя, а свекровь раскладывала бельё на сушилке.
– Катя, ты бледная какая-то, — Нина Павловна посмотрела на неё с беспокойством. — Может, чаю? Я заварила с мятой, как ты любишь.
– Спасибо, — Катя устало улыбнулась. — Я просто… устала.
– Это всё твоя работа, — свекровь покачала головой. — Смотри, надорвёшься. Я вот Диме говорила, что тебе надо больше отдыхать.
Катя почувствовала, как внутри снова закипает раздражение. Она не хотела, чтобы Нина Павловна обсуждала её с Димой. Не хотела, чтобы её жизнь разбирали по кусочкам, как пазл. Но вместо того, чтобы ответить, она просто кивнула и ушла в спальню.
Ночью, когда Лиза уже спала, а Виктор Иванович смотрел какой-то старый фильм, Катя решилась на ещё один разговор. Она нашла Нину Павловну на кухне — та мыла посуду, напевая что-то тихо себе под нос.
– Нина Павловна, — начала Катя, стараясь говорить спокойно, — можно вас на минутку?
Свекровь обернулась, вытирая руки полотенцем. Её лицо было открытым, но в глазах мелькнула настороженность.
– Конечно, Катенька. Что случилось?
Катя глубоко вдохнула.
– Я знаю, что вы стараетесь помочь, — сказала она. — И я правда это ценю. Но… мне тяжело, когда вы берёте на себя решения по Лизе. Сегодня Дима сказал, что вы предложили кружок рисования. Мы же договаривались, что будете спрашивать.
Нина Павловна нахмурилась, но не перебила.
– Я просто подумала, что Лизе будет интересно, — тихо сказала она. — Она такая творческая, как Дима в детстве. Я не хотела вас обидеть.
– Я не обижаюсь, — Катя покачала головой. — Просто… это наша дочь. И мы с Димой хотим сами решать, что для неё лучше.
Свекровь молчала, глядя на свои руки. Потом вдруг сказала:
– Знаешь, Катя, я ведь тоже была молодой мамой. И мне было тяжело. Моя свекровь тоже лезла со своими советами, и я злилась. Но потом поняла, что она просто хотела быть частью нашей жизни.
Катя почувствовала, как гнев отступает, уступая место усталости. Она вдруг увидела Нину Павловну не как властную свекровь, а как женщину, которая скучает по сыну и внучке, которая хочет чувствовать себя нужной.
– Я понимаю, — тихо сказала Катя. — Но нам нужно, чтобы вы уважали наши границы. Это не значит, что мы вас не любим. Просто… нам нужно пространство.
Нина Павловна кивнула, её глаза были влажными.
– Я постараюсь, — сказала она. — Правда.
На следующий день Катя проснулась с лёгким чувством облегчения. Нина Павловна вела себя тише, а Виктор Иванович, как всегда, молча помогал по дому. Но облегчение длилось недолго. В обед пришло письмо от начальника: клиент требует срочную встречу завтра, и Катя должна быть там лично. Это означало, что она пропустит Лизин утренник в саду — тот самый, на который дочка так ждала её.
Катя сидела в офисе, глядя на экран, и чувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Она не могла пропустить утренник. Лиза весь месяц репетировала свой танец, выбирала платье, рассказывала, как будет махать маме со сцены. Но если она пропустит встречу, её проект, её повышение, всё, ради чего она пахала, пойдёт коту под хвост.
Она позвонила Диме.
– Дим, я не знаю, что делать, — её голос дрожал. — Завтра утренник, но у меня встреча с клиентом. Я не могу всё бросить.
– Катюш, — Дима помолчал, — я тоже не смогу. У нас проверка на объекте. Может, мама сходит?
Катя стиснула зубы. Нина Павловна на утреннике? Лиза будет счастлива видеть бабушку, но Катя хотела быть там сама. Это был её момент, её дочь.
– Я подумаю, — коротко ответила она и повесила трубку.
Дома Катя застала Нину Павловну за шитьём — она подшивала Лизе платье для утренника. Лиза крутилась рядом, напевая песенку.
– Мам, смотри, какое платье! — Лиза подбежала, показывая подол с блестящими пайетками.
– Красивое, — Катя улыбнулась, но её сердце сжалось. Она присела рядом с дочкой. — Лиз, ты не обидишься, если на утренник придёт бабушка? У мамы завтра важная встреча.
Лиза надула губки.
– А ты не можешь прийти? — спросила она.
– Я постараюсь, — Катя обняла её, чувствуя, как слёзы жгут глаза. — Но если не получится, бабушка будет снимать тебя на видео, и мы потом всё вместе посмотрим.
Лиза кивнула, но её глаза были грустными. Катя посмотрела на Нину Павловну, которая молча шила, и вдруг сказала:
– Нина Павловна, вы сможете пойти на утренник? Лиза будет рада.
Свекровь подняла взгляд, и в её глазах мелькнула благодарность.
– Конечно, Катенька, — мягко сказала она. — Я всё запишу, чтобы ты видела.
Катя кивнула, чувствуя, как внутри что-то отпускает. Может, это и не идеально, но Лиза будет счастлива, а Нина Павловна почувствует себя нужной.
Утренник прошёл без Кати. Она сидела на встрече с клиентом, стараясь не думать о Лизином платье и её танце. Клиент был доволен, проект одобрили, и начальник даже намекнул, что повышение близко. Но когда Катя вернулась домой и увидела видео, где Лиза танцует, а Нина Павловна аплодирует, её сердце сжалось. Она пропустила это. Пропустила момент, который не вернёшь.
Вечером, когда Лиза уже спала, Катя сидела на кухне с Димой. Нина Павловна и Виктор Иванович ушли в гостиную, давая им время поговорить.
– Дим, — начала Катя, — я не хочу больше так. Я пропустила утренник. Я пропускаю Лизу. Я пропускаю нас.
Дима взял её за руку.
– Я тоже, — тихо сказал он. — Я думал, что мама с папой помогут, но… это слишком.
– Мы должны установить правила, — Катя посмотрела ему в глаза. — Я не хочу ссориться с твоими родителями, но нам нужно, чтобы они уважали нашу жизнь.
Дима кивнул.
– Я поговорю с ними завтра, — сказал он. — И… может, предложим им приезжать на неделю, не больше?
Катя улыбнулась, чувствуя, как груз падает с плеч.
– И ещё, — добавила она, — давай договоримся, что всегда будем говорить друг другу, если что-то не так. Не хочу больше молчать.
– Договорились, — Дима обнял её, и она уткнулась в его плечо, чувствуя знакомый запах дождя и машинного масла.
На следующий день Дима собрал всех за столом. Нина Павловна и Виктор Иванович сидели напротив, Лиза рисовала в своей комнате.
– Мам, пап, — начал Дима, — мы с Катей вам очень благодарны за помощь. Но нам нужно больше пространства. Мы хотим, чтобы вы приезжали, но… не на месяц. Может, на неделю, дважды в год?
Нина Павловна нахмурилась, но Виктор Иванович вдруг кивнул.
– Дим, мы понимаем, — сказал он, и его голос был спокойным, как всегда. — Мы, может, и правда перегнули.
Свекровь посмотрела на мужа, потом на Катю.
– Катя, — тихо сказала она, — я не хотела на вас давить. Просто… Лиза растёт, а я так мало её вижу.
– Я знаю, — Катя взяла её за руку. — И мы хотим, чтобы вы были частью её жизни.
Нина Павловна кивнула, её глаза были влажными.
– Хорошо, — сказала она. — Мы уедем через неделю. И в следующий раз спросим, когда вам удобно.
Катя почувствовала, как внутри всё отпускает. Она посмотрела на Диму, и он улыбнулся ей — той самой улыбкой, от которой её сердце билось быстрее.
Через неделю Нина Павловна и Виктор Иванович уехали. Квартира стала тише, но Катя вдруг поняла, что скучает по запаху ромашек и шуму свекрови на кухне. Она закончила проект, получила повышение, но главное — они с Димой научились говорить друг с другом. И с родителями.
Для вас с любовью: