Есть у меня подруга, Оля. Женщина-мечта, честное слово. В свои сорок два выглядит на тридцать пять, не больше. Ухоженная, стильная, с тихим достоинством во взгляде и мягкой, обезоруживающей улыбкой.
Умница, каких поискать – редактор в приличном издательстве, начитанная, с великолепным чувством юмора. С ней можно говорить обо всем: от тонкостей аргентинского танго, которым она увлекается, до пирогов и борщей.
Одним словом, не женщина, а штучный товар. При этом – ни капли снобизма, ни грамма стервозности. Открытая, добрая, всегда готовая прийти на помощь.
И вот при всем этом великолепии была у нее одна, как выяснилось, фатальная «проблема». У Оли не было своей квартиры.
Нет, она не была лентяйкой или транжирой. Как раз наоборот. Всю свою молодость и зрелость она, как ломовая лошадь, тянула на себе семью.
Сначала долго досматривала за мамой, вбухивая в это все свои заработки. Потом, когда мамы не стало, поднимала младшего брата – оплачивала ему престижный вуз, помогала встать на ноги.
Она всегда жила для других, откладывая свои нужды на «потом». И это «потом» как-то незаметно превратилось в сорок два года и уютную, но съемную «двушку» в спальном районе.
Она не унывала. Говорила: «Ну и что? Зато я свободна, как птица. Захотела – переехала в другой район, поближе к парку».
Мы, подруги, конечно, кивали, но в душе понимали, что это хорошая мина при плохой игре. В глубине души она, конечно, мечтала о своем гнездышке. И о мужчине, с которым это гнездышко можно было бы свить.
И вот, представьте, такой мужчина нарисовался. Сергей. Пятьдесят лет, свой строительный бизнес, уверенно стоит на ногах. Разведен лет десять назад, дети взрослые, живут отдельно.
Сам – высокий, представительный, с проседью в волосах и умными, внимательными глазами. Познакомились они на какой-то выставке современного искусства, разговорились о картинах и поняли, что это взаимный интерес, выходящий далеко за рамки живописи.
Начался такой роман, что мы все за Олю только радовались. Это были не суетливые свидания юности, а красивая, взрослая история. Шикарные рестораны, премьеры в театре, выходные в его загородном доме у озера.
Он слушал ее, затаив дыхание. Восхищался ее умом, ее вкусом. Привозил ей из командировок не банальные магнитики, а редкие книги или шелковый платок, который идеально подходил к цвету ее глаз.
– Ты понимаешь, – шептала мне Оля после очередного свидания, – он видит во мне не просто женщину. Он видит личность. Мы с ним на одной волне. Ему не важны все эти материальные условности. Мы говорим часами, и нам никогда не скучно.
И мы верили. Ну а как не верить? Сергей знакомит ее со своими друзьями – такими же солидными, состоявшимися мужчинами и их холеными женами. Оля в их компании блистала.
Она не терялась, поддерживала разговор на любую тему, очаровывала всех своей интеллигентностью. Жены друзей смотрели на нее с одобрением: «Наконец-то Сергей нашел достойную женщину».
Прошло полгода этого сказочного романа. Все шло к логическому продолжению. И вот однажды, сидя у камина в его загородном доме, Сергей взял ее за руку и сказал:
– Оль, я так больше не могу. Ездить друг к другу, прощаться по вечерам. Это все несерьезно. Я хочу просыпаться с тобой каждое утро. Переезжай ко мне.
Оля, конечно, растаяла. Это было именно то, чего она ждала. Она счастливо кивнула.
– А с твоей квартирой решим, – продолжил он деловито. – Сдавать будем, лишняя копейка не помешает. Пассивный доход, знаешь ли.
И вот тут Оля совершила роковую, как оказалось, ошибку. Она честно и с улыбкой сказала:
– Сереж, так она не моя. Я снимаю.
В камине треснуло полено. Наступила тишина. Всего на пару секунд. Но в этой тишине Оля почувствовала, как что-то неуловимо изменилось. Он тут же взял себя в руки, улыбнулся:
– А, вот оно что. Ну, снимаешь и снимаешь, не проблема. Тогда еще проще, не нужно будет возиться с арендаторами.
Но холодок уже пробежал. Что-то надломилось. На следующей неделе он был как будто немного другим. Все так же внимателен, но появилась какая-то… дистанция.
Реже звонил, ссылаясь на аврал на работе. Разговоры о совместном будущем как-то сошли на нет. Он больше не говорил «мы поедем», а говорил «я, может быть, поеду, посмотрим».
Оля чувствовала это каждой клеточкой, но боялась себе признаться. Пыталась с ним поговорить:
– Сереж, что-то случилось? Ты какой-то другой…
– Глупости, родная, – отвечал он, целуя ее в лоб. – Просто устал, конец года, сама понимаешь. Не накручивай себя.
Но она-то чувствовала, что дело не в усталости. Их красивая история начала рассыпаться, как песочный замок. А через месяц он приехал к ней с букетом и виноватым лицом. И произнес тот самый стандартный монолог про то, что он все обдумал, что он не готов к серьезным отношениям, что дело не в ней, а в нем, и что им лучше остаться друзьями.
Оля слушала его, и в голове бился только один вопрос: «Почему?». Что произошло? Ведь еще месяц назад он хотел просыпаться с ней каждое утро!
Она не стала ничего выяснять, просто молча кивнула и закрыла за ним дверь. А потом позвонила мне и два часа беззвучно плакала в трубку.
Мы долго с ней потом разбирали эту ситуацию по косточкам. И только спустя время, когда первая боль утихла, сложилась вся мозаика. Сложилась в одну очень простую, циничную и неприятную картину. И стало понятно, почему у женщины, которая к сорока годам не обзавелась своей квартирой, почти нулевой шанс выйти замуж за состоятельного мужчину.
Дело ведь не в любви и не в стихах при луне. Состоявшийся мужчина в 50 лет смотрит на брак не как на романтическое приключение, а как на бизнес-проект. Как на слияние двух активов. Он всю жизнь строил свою империю, свою крепость. И он ищет не просто музу, а партнера. Равноценного партнера.
И вот тут-то и кроется то самое неприятное объяснение.
Отсутствие у женщины к сорока годам своей недвижимости для него – это не просто отсутствие квадратных метров. Это маркер, сигнал опасности, красный флажок. Это говорит ему, пусть даже на подсознательном уровне, о нескольких вещах, и ни одна из них ему не нравится:
Первое. Она финансово нестабильна.
Даже если причина в помощи родным, для него это означает одно: она не умеет или не может создавать и удерживать капитал. У нее нет своего «тыла», своей подушки безопасности.
А значит, в случае любых жизненных катаклизмов (потеря им работы, проблемы в бизнесе, болезнь) она не станет опорой. Она станет балластом. Он ищет того, кто укрепит его крепость, а не того, кто пробьет в ней брешь.
Второе. Она несет потенциальные риски.
Мужчина в его возрасте и с его статусом думает о сохранении активов для своих детей, о своем наследии. Женщина «без ничего» в его доме – это потенциальный претендент на его имущество в случае развода.
Это риск, на который он не готов идти. Свое жилье у женщины – это негласная гарантия того, что она приходит в отношения не за квадратными метрами, что у нее есть, куда уйти, и она не будет до последнего цепляться за его территорию. Это снимает с него огромный пласт подсознательной тревоги.
И третье, самое циничное.
Это вопрос статуса и «равноценности обмена». Он – успешный мужчина с домом, машиной, бизнесом. Он «принес» в эти отношения материальную базу. А что принесла она? Любовь, ум, красоту, заботу?
В его мире это «мягкие активы», которые, увы, со временем обесцениваются. А квартира – это «твердый актив». Ее отсутствие нарушает для него баланс сделки. Он подсознательно чувствует, что отдает гораздо больше, чем получает взамен в материальном плане. И как бы он ни восхищался ее душой, прагматичный мозг бизнесмена шепчет ему, что сделка невыгодна и слишком рискованна.
Вот к таким выводам мы пришли.
Что добавите? Согласны/нет?
Не забудьте подписаться, с нами интересно!