Поздно вечером, когда я уже готовилась ко сну, ко мне пришёл Прошка. Он боднул меня в ногу пушистой головой и требовательно сказал: «Мяв».
— Ты есть хочешь? — удивилась я. — Ведь я вас только что кормила.
Он помотал головой.
— Эх, ну почему бы тебе не сказать словами, ты же разговаривать умеешь. Обязательно нужно шифроваться, — вздохнула я. — Что-то с нашей гостьей?
— Мяв, — утвердительно ответил он.
— Она кому-то позвонила?
— Мяв.
— Нет? Ей плохо? Она бродит по двору?
— Мяв! — заорал он на последнем вопросе.
— Ладно, пойду её проверю, — вздохнула я.
Саша уже давно спал, да и дети тоже, это я — поздняя пташка. Потихоньку прошла в коридор, натянула на пижаму пуховик, сунула ноги в сапоги да выскочила во двор. Впереди меня побежал Прошка, да прямо к калитке.
— О как! — удивилась я.
Калитка была прикрыта, хотя мы её всегда на ночь запираем, да и днём не знающий человек так просто её не откроет. Я выскочила на улицу. Около ворот стоял Исмаил и разговаривал с Алёной.
— Доброй ночи, — поздоровалась я. — Вы куда это собрались так поздно?
Она испуганно на меня обернулась.
— Да я решила домой поехать, — тихо сказала она.
— На чём? Вы вроде без машины. Да и как-то это не по-людски — убегать не попрощавшись. Так-то я вас не держу насильно, но бежать среди ночи неведомо куда — это странное решение. В моей практике первый раз такое, — сердито сказала я.
— Я хотела дойти до трассы, а там поймать попутку.
— Ночью? До трассы? Ловить попутку? Зимой? У вас десять жизней? Или у вас смертельная болезнь? Или дети у вас уже устроены и осталось только дождаться правнуков?
— Я не могу усидеть на месте, меня что-то гнетет и беспокоит. Мне кажется, дома что-то случилось, — Алёна посмотрела на меня с таким страхом в глазах.
— Если вы замёрзнете в лесу или вас собьёт машина на трассе, ибо ваш пуховик в темноте ни фига не виден, то вашей семье от этого станет легче? Кто порадуется вашей смерти? - я продолжила на нее ругаться.
— Никто, наверно.
— Семья явно будет не рада, дети и ваши родители будут страдать, да и муж, я уверена, тоже. Так что давайте в эту ночь не будем искать приключений на свои прекрасные нижние девяносто, а пойдём домой. Тем более я уже начала подмерзать. Если вы хотите есть, то могли бы зайти в большой дом и спросить.
— Нет-нет, что вы, я не хочу есть. У меня ещё пирожок один остался. Просто я не могу усидеть на месте, — тяжело вздохнула Алёна.
— Это потому что ваша заклятая подруженька не хочет, чтобы с вас снимали крадник и порчу. Это не здравый смысл в вашей голове говорит, а деструктивная программа.
— Нет, я всё же пойду, — упёрлась она. — Ну не потащите же вы меня в дом силком!
— Потащу, и даже могу полицию вызвать, — нахмурилась я. — Утром пойдёт автобус, и вы спокойно на нём уедете в подменённую чужим человеком жизнь.
— Нет, я пойду, — помотала она головой. — Простите меня и спасибо за всё.
Алёна развернулась в сторону дороги и успела сделать только пару шагов.
— Исмаил, бери её на руки и тащи в дом, — скомандовала я. — Развели тут ромашку — хочу, не хочу, буду, не буду. И как ведь калитку ухитрилась открыть.
Исмаил, как истинный джигит, молча подхватил Алёну на руки, несмотря на её отчаянные протесты. Она билась и кричала, словно одержимая:
— Отпустите! Вы не понимаете! Мне нужно срочно домой! Дети в опасности!
Я пошла следом, придержав калитку, и думала о том, как хитро работает порча — заставляет человека бежать прямиком в беду под предлогом «спасения».
— Спокойно, Алёна, — проговорила я. — Если с детьми что-то случилось, бабушка или муж обязательно бы позвонили. Тем более не стоит так кричать, ты всю деревню на уши поставишь, люди уже спят. У нас принято рано ложиться.
Мы занесли её в летнюю кухню, где Исмаил осторожно посадил её на диван. Алёна тут же вскочила, но я крепко взяла её за плечи и посмотрела в глаза:
— Слушай меня внимательно. То, что ты чувствуешь — это не твои мысли. Это как вирус в компьютере. Ты же не будешь выполнять команды вируса?
Она тяжело дышала, глаза были полны слёз:
— Но я же чётко слышу голос: «Скорее домой!». Как это может быть не я? Это разве не мои мысли? Мне кажется, что-то стряслось с детьми или с мамой. А я им даже позвонить не могу, у меня зарядка у телефона села.
— Дорогая, дыши носом, выдыхай ртом. Не паникуем, дышим медленно, — проговорила я. — Как ты думаешь, если я позвоню Валере, а он перезвонит твоим в это время, это хорошая идея?
— У него маленький ребёнок, и Регина может спать.
— Так, молодец, а твои дети в это время могут спать, а папа с мамой?
— Да, — кивнула Алёна.
— Хорошо, молодец, понимаешь.
— Но мне кажется, что с ними что-то случилось, — паниковала она.
— Ничего не случилось, если бы что-то произошло, то мне бы позвонил Валера. Он же знаком с твоими родными.
— Да.
В этот момент Прошка прыгнул ей на колени и ткнулся мокрым носом в ладонь. Алёна автоматически начала гладить его, и постепенно её дыхание выровнялось.
— Вот видишь, — улыбнулась я. — Кот чувствует, что тебе нужно успокоиться.
— Но почему я так явно слышала...
— Потому что хорошая работа была сделана, — вздохнула я. — Но теперь мы знаем врага в лицо. Завтра начнём чистку, если ты конечно хочешь.
Исмаил молча поставил на стол стакан воды. Я кивнула ему в знак благодарности — вода всегда помогает снять негативное воздействие. Я добавила туда успокоительных капель и протянула стакан ей.
— Пей маленькими глотками, — сказала я Алёне. — А потом попробуй поспать. Я останусь здесь на ночь.
Прошка уютно устроился у неё в ногах, как живой оберег.
— Нет, не нужно, меня уже отпустило, — помотала головой Алёна.
— Агнета, иди спать, я снаружи покараулю, — сказал Исмаил. — У меня всё равно бессонница.
— Ты уверен? — спросила я.
— Да, — кивнул он.
Я внимательно посмотрела на Исмаила, затем на Алёну. В летней кухне стало тихо, только потрескивали дрова в печке.
— Хорошо, — наконец сказала я. — Но если что-то случится, сразу будите меня. Алёна, ты уверена, что тебе уже лучше?
Она кивнула, но её пальцы всё ещё дрожали, сжимая край дивана.
— Тогда я оставлю вам чай с мятой и мёдом. Пейте понемногу. Исмаил, если она снова захочет уйти...
— Я знаю, что делать, — спокойно ответил он, отряхивая рукав телогрейки.
Я налила в термос горячего чая, поставила на стол тарелку с оставшимися пирожками и накрыла их полотенцем.
— Спокойной ночи, — сказала я, направляясь к двери.
— Агнета, — вдруг окликнула меня Алёна. — Спасибо. За... за всё.
— Я надеюсь, что всё пойдёт во благо, — улыбнулась я устало. — И пожалуйста, ночью больше не убегайте, у нас по округе бродят дикие звери. Не хотелось бы утром вас найти растерзанной.
— Звери? — испуганно спросила она.
— Волки, кабаны, — уточнил Исмаил. — Я лично сам видел.
— Как вы тут живёте?
— Так мы ночью по окрестности не бродим, — ответил он. — Я вот только могу выйти покурить, а все остальные сидят ночью зимой по домам.
Прошка остался на диване, свернувшись калачиком у ног Алёны. Его зелёные глаза блестели в полумраке, словно два маленьких фонарика.
Мы с Исмаилом направились к выходу.
— Благодарю тебя, — сказала я ему. — Удрала бы наша беглянка и совсем заблукала без тебя.
— Я же всё понимаю, — кивнул он.
— Следи за домом, — попросила я.
— Я всегда на страже, — улыбнулся он, сделал пару шагов за дерево и тут же исчез.
Выйдя во двор, я глубоко вдохнула морозный воздух. Снег перестал валить, и небо прояснилось — звёзды сияли так ярко, что казалось, можно дотянуться рукой.
«Интересно, что завтра нам приготовила судьба?» — подумала я, направляясь к дому.
Но ответа не последовало. Только где-то вдалеке завыл ветер, да скрипнула старая яблоня под тяжестью снега.
Завтра будет новый день. И новые испытания.
Но пока всё было тихо.
Тишина перед бурей.
Автор Потапова Евгения