Весеннее солнце пробивалось в спальню; за окном слышались птичьи голоса, - воробьи, почувствовав весну, совсем осмелели. Деревья и кустарники тоже приободрились, ожидая тепла, весны, лета.
Люба уже проснулась. В квартире было тихо, рядом посапывал муж. Потихоньку пробралась к козырьку кровати и ступила босыми ногами на прохладный после ночи пол.
Димка, Аленка и Мишка еще спали. – Старших надо будить, а то в школу опоздают, - подумала Люба и тут же услышала, как встал муж.
Она замерла на несколько секунд, обдумывая, как лучше сказать новость. И ведь не первый раз, а оторопь берет, догадывается, что скажет муж.
Натянув треники и футболку, не смог пройти мимо жены: обнял и поцеловал в щечку: - Доброе утро, женушка!
- Утро доброе, муженек! – улыбнулась Люба. – Сань, а мне сказать тебе что-то надо.
- Ну, говори, что там за ночь стряслось, какая новость у нас.
- Не стряслось. И не в эту ночь, а раньше. – Люба ласково посмотрела в глаза мужу и прошептала: - Четвертый у нас... ребеночек будет.
Довольное выражение на Санькином лице будто ластиком стерли.
- Люб, ты чего, какой "четвертый"? У нас же трое детей! Мы же решили, что все, закрыли этот вопрос.
- Знаю, - вздохнула Люба, помню, сама тебе сказала, что хватит, да вещи детские раздала и кроватку подарили... Но Саша, - Люба прикоснулась к его плечу, а муж слегка дернулся, как будто освобождаясь от прикосновения, - Саша, ну вот так получилось, ну пусть будет четвертый.
- Слушай, ну, наверняка, еще не поздно, ну сходи ты в больницу, реши там этот женский вопрос, и будем дальше жить, как жили.
Люба отвернулась и прошептала: - Хорошо, схожу.
Из поликлиники она возвращалась в непонятном для нее самой настроении: то ли радовалась, то ли печалилась. – В общем, будет у нас четвертый ребенок, - сказала она с порога, не подозревая, что младший сын пятилетний Мишка все слышит.
- Урра! – закричал он на всю квартиру. - У нас ребенок будет.
Выскочили из зала шестнадцатилетний Димка и двенадцатилетняя Аленка и уставились на мать: они хорошо помнили, как привезли из роддома Мишку... И теперь снова новость о ребенке.
- Я сестренку хочу! – заявила Аленка.
- Ага, хватит мне тебя, - сказал Димка, указав на сестру, - уж лучше брата.
Александр не проронил ни слова, молча ушел в кухню, сел за стол и почти весь вечер молчал. Люба все понимала: снова декрет, пеленки, каши, а самое главное – финансы, которых как всегда не хватает. Но мужа своего она хорошо знала, и его молчание понимала и не досаждала вопросами и упреками, знала, что отходчив.
***
Любу с Егоркой из роддома забирали всей семьей. Мишка подпрыгивал и хлопал в ладоши, Аленка пыталась понять, на кого похож братишка.
Санька первым протянул руки к сыну: - Ну, иди к папке.
Но малыш вдруг заплакал, и Люба оставила его на руках. – Не хочет к тебе идти, - сказала она с улыбкой, - может он обиделся, что ты не хотел его сразу, говорил, зачем нам четвертый ребенок. - Сказала так и осеклась, поняла, что совсем не к месту эти слова, совершенно лишнее напоминание в такой трогательный момент.
Санька промолчал, нахмурившись. Дома снова попытался взять сына на руки, но Егорка опять захныкал.
- Вот с чего ты взяла, что он плачет из-за меня? – спросил муж. – Всё это ваши бабские сказки, просто так совпало.
- Да ладно тебе, пошутила я, какие обиды у младенца, он чист, как ангел.
Как-то ранним утром, после беспокойной ночи, Люба не услышала, как заплакал Егор, - проснулась, а мужа рядом нет. Дверь в зал была приоткрыта. Санька держал на своих сильных руках малыша и приговаривал: - Вот и правильно, и не плачь, а то решили, что я тебя не хотел... Еще как хотел, так что ты, сынок, никому не верь, папка за тебя всегда горой.
Люба, наблюдая умилительную картину общения мужа с малышом, прислонилась к стене и стояла так минут пять, боясь нарушить идиллию отца с сыном.
***
Весеннее солнце согревало, словно подбадривая развеселившуюся стайку воробьев, приветствующих своим чириканием весну. Люба вышла из кабинета врача и присела на кушетку, чтобы убрать в сумочку документы. Это было обычное посещение доктора после родов.
Рядом с ней сидела молодая женщина лет тридцати, - почему-то Любе показалось, что она была напряжена и чем-то взволнована.
- Да вы не волнуйтесь, доктор здесь хороший, - сказала она незнакомке.
- Я знаю, - ответила девушка, - я не поэтому, просто два выкидыша было, третья беременность, - волнение само собой появляется. Ребеночка очень хочется.
Люба хотела сказать слова поддержи, пообещать, что все будет хорошо, но не решилась, не нашла нужных слов. А просто прикоснулась к руке женщины, словно передавая свое тепло и свою поддержку.
Еще издали Люба увидела у подъезда всю свою семью: Аленка катила коляску, муж шел рядом, держа за руку Мишку. Димка что-то эмоционально рассказывал, жестикулируя руками.
- Погоди, Алена, чего-то хнычет наш Егорка, - Санька наклонился и осторожно забрал из коляски сына, слегка покачал на руках. Ребенок затих.
- Пааап, а как это у тебя получается, только возьмешь Егорку на руки, так он сразу и перестает плакать? - спросила Алена.
- Ну, потому что папка! – сказал Димка.
- Правильно, сынок, - согласился Александр, - потому что папка, и потому что люблю его. Как и вас всех.
Татьяна Викторова