начало истории
На берегу деревенского озера, которое заодно служило и пожарным прудом, Миша бросил принесённое из дома полотенце на траву, надел очки и шапочку и зашёл в воду. Алиса устроилась на пледе и, не обращая внимания на то, что дождик то затихал, то усиливался, наблюдала, как Миша широкими гребками рассекал водную гладь, а плечи и торс его выглядели особенно внушительно в этот сероватый день.
– Ох, как хорошо! – сказал Миша, выходя из озера и вытираясь полотенцем. – Давно я с таким удовольствием не плавал. Хотя каждое утро стараюсь это делать, если погода позволяет. Всё-таки, когда есть зрители, ощущения совсем другие.
Алиса захлопала в ладоши.
– Мне очень понравилось! Жаль только, что не могу составить тебе компанию.
– Почему? – удивился Миша. – Дождя боишься? Или опасаешься, что я тебя обгоню? Обещаю, на перегонки плавать не буду!
– Да со мной и не надо на перегонки, – смущённо улыбнулась Алиса. – Я вообще плавать не умею... воды боюсь. Всегда ужасно завидовала таким, как ты.
– А хочешь, научу? – тут же предложил Миша.
– Нет, не надо, – покачала головой Алиса и пояснила: – Это у меня, знаешь, психологическое.
– Почему?
– У меня родители утонули... С тех пор к водоёмам редко подхожу и, конечно, не плаваю.
– Да, мне тётя Тома рассказывала, – сразу же посерьёзнел Миша. – Ну что, тогда пойдём? Долго под дождём сидеть – простудишься.
– Да... пойдём, а то и правда ещё заболеешь, – кивнула Алиса.
На этот раз они расстались у калитки. Миша пошёл к себе переодеваться, а Алиса – в дом бабушки собираться, готовиться к отъезду в город.
Вечером Паша огорошил жену новостью, вернувшись от своих:
– Настка замуж выходит! – сообщил, едва зайдя на порог.
– Ей же девятнадцать, – удивилась Алиса. – Куда же она так торопится? Или есть повод?
– Да что ты такое говоришь, какой ещё повод? – обиделся он. – Все же девушки хотят побыстрее замуж. Или я не прав? Они с мамой говорят, если она сейчас не выйдет за своего Лёшеньку, то кто-нибудь уведёт. Она его так любит, что жить без него не может.
– "Лёшеньку", – прыснула со смеху Алиса.
Ухажёр Пашиной младшей сестры был старше Насти на десять лет, уже разведён и имел двоих детей, которым выплачивал алименты. Работал он за небольшую зарплату – так, чтобы жене чуть что доставалось, а детям алименты уходили минимальные.
Сама Настя училась в институте – как теперь понимала Алиса, скорее, чтобы просто потянуть время до замужества, а потом усесться мужу на шею. Лёша звал Настю в торговые центры на фудкорты, срывал для неё маргаритки с клумбы – сестре мужа казалось это романтичным, но на деле всё выглядело как вариант ухаживаний "бюджетно, но с намёком на заботу".
Лёша считал себя замечательным специалистом, которого, конечно же, недооценивали на работе. Компания ему не нравилась, но менять работу он тоже не спешил – денег больше всё равно не дадут, потому что алименты.
Алиса пыталась поговорить с Пашей о Насте и её женихе. Но муж лишь отводил глаза:
– Счастье сестры для меня важнее всего. Пусть будет так, как она хочет. Я всегда на её стороне.
– А если этот Лёша деньги приносить не будет, ты их на свои содержать будешь, что ли? – удивлялась Алиса.
– А что, могу и на свои. Мы с тобой вдвоём зарабатываем достаточно, чтобы помочь им встать на ноги.
Алиса промолчала. Она знала: при таком раскладе ни Настя, ни её Лёшенька не станут самостоятельными. А зачем, если родственники сами всё обеспечат?
И свадьбу тоже устраивали за свой счёт. Наконец-то девушки позвонили от нотариуса и сообщили, что документы на наследство готовы, их можно забирать. Дело и так уже затянулось: почти год прошёл, прежде чем Алиса дождалась этого звонка. Столько времени ушло на собирание справок, ожидания. Потом какие-то бумаги пришлось заново запрашивать – срок годности истёк. Порой казалось, что это замкнутый круг, который никогда не разорвётся. Но всё же – завершилось.
Алиса радостно сообщила мужу новости и отправилась забирать документы. По дороге думала – что же подарить Насте на свадьбу? Решила, что обсудит идеи с Пашей, когда вернётся.
Когда Алиса вернулась домой с заветной папкой, её встретил не только муж, но и Полина Семёновна.
– А вот и наша красавица вернулась! – радостно поприветствовала Алису свекровь. – Ну что, дорогая, как дела?
Сладкий тон и не свойственная Полине Семёновне приветливость сразу насторожили девушку.
– Всё в порядке, спасибо, – коротко ответила Алиса и вопросительно взглянула на мужа.
Паша лишь сделал вид, что ничего не замечает.
– Ну так что, документы тебе отдали? – уточнила свекровь.
– Да, вот они, – кивнула Алиса, показывая папку и гадая, каким ветром Полину Семёновну занесло именно сейчас.
– Вот и замечательно, – уже хозяйским тоном продолжила свекровь. – Тогда поступим так: завтра к одиннадцати утра приедешь к нам, возьмёшь Настю и вместе поедете оформлять эту халупу на неё. В честь свадьбы, так сказать, подарок.
Алиса остолбенела от такой наглости. Молчала, переводя взгляд с Паши на его мать. Полина Семёновна не унималась:
– Зачем тебе этот дом? У вас с моим сыном прекрасная большая квартира. Даже если ребёнок появится – всё равно хватит места, хотя я, конечно, сомневаюсь, что у вас появятся дети… А моя Настенька совсем без жилья, у её Лёшеньки всё бывшая жена злая забрала, им жить негде. А так у них будет большой дом, когда детишки пойдут – разгуляться будет где. У них есть квартира, а жилплощадь – это моя!
Алиса наконец обрела дар речи:
– Дом мне достался от моей родной бабушки. Какое отношение к нему имеет ваша Настя?
– Как какое? – искренне удивилась Полина Семёновна. – Мы же одна семья. Не выгонишь же ты родного человека на улицу?
– Во-первых, почему "на улицу", если они и так живут у вас в квартире? Во-вторых, почему я должна? Если кто и будет их выгонять, то это уж точно не я. Мне кажется, они и планировали остаться с вами, а не в той самой "халупе" в деревне.
– Взрослые дети должны жить отдельно от родителей, – назидательно заметила свекровь. – А если им в деревне не понравится, продадут дом и купят квартиру в городе. У тебя ведь там всё благоустроено, дом стоит немало!
– С чего вы вообще решили, что я отдам его Насте? – спокойно спросила Алиса. – Это наследство моей семьи, никакого отношения ни к вам, ни к вашей дочери не имеет. Если Насте нужно жильё, пусть её избранник сам об этом позаботится – кредит возьмёт или накопит. Не надо жить за мой счёт.
– Вот! – покраснела от злости Полина Семёновна и повернулась к сыну. – Я всегда тебе говорила, Паша, что зря ты на ней женился! Слишком самостоятельная, на всё своё мнение есть, по-своему всегда делает. Родственные отношения – пустой звук!
Быстро одевшись, женщина ушла, громко хлопнув дверью. Алиса обернулась к мужу:
– Что это было?
Паша смотрел с обидой:
– Ты зачем расстроила мою мать? Она, между прочим, всем добра желает…
– Всем, кроме меня, я правильно понимаю? – холодно уточнила Алиса.
– Почему это кроме? – удивился Паша. – У нас с тобой обеспеченная, устоявшаяся жизнь, а Настя только вступает во взрослую пору. Конечно, мама права – её надо обеспечить всем необходимым.
– Погоди... Я что-то не понимаю, видимо. Обеспечить за мой счёт?
– Не за твой, а за наш, – спокойно пояснил он. – Мы же одна семья.
– Правда? А какой же тогда ваш вклад – в мою жизнь, в жизнь твоей сестры? – съязвила Алиса.
Паша закатил глаза и устало вздохнул:
– Похоже, ты меня не слышишь. Я только что сказал – мы семья. Значит, нет ни "моего", ни "твоего", всё общее. Ты остынь, подумай, мама ведь дело говорит… А я пойду успокою её. Всё-таки, она пожилой человек, а ты с ней так поступила.
Алиса онемела от такого упрёка. Пока собиралась с мыслями, муж уже шагнул за дверь. Она вышла на балкон, смотрела, как крупные капли лета стучат по стеклу, и не понимала – что делать дальше?
Вечером Паша вернулся и увидел у порога два аккуратно уложенных чемодана.
– Это что, ты куда-то уезжаешь? – спросил он, разуваясь.
– Нет, – мило улыбнулась жена, – не я… Это ты уезжаешь.
– Я? – оторопел он. – Куда? Я опять что-то забыл?
– К маме, дорогой, к маме. Чтобы ты ничего из своих вещей не оставил, я позволила себе всё собрать. Если что пропустила – извини. Я подаю на развод.
– На какой развод?! Ты что, из-за сегодняшнего разговора с мамой, что ли?
– Ты не переживай, – отмахнулась Алиса. – Ты же её убедил, что я на взводе, да? А потом, к свадьбе, мы все пойдём и оформим дом на сестрёнку? Только вот вместе мы пойдём разве что в суд! Я поняла, что ошиблась, решив выйти замуж и надеясь обрести новую, тёплую семью. На деле и ты, и мама, и даже сестра пользуетесь мной и моими доходами, временем, нервами, и теперь – ещё и моим жильём. Так что бери чемоданы и дуй в родительскую квартиру.
– Алисочка… как же так? Мы столько всего вместе пережили! Ты помнишь, как учила меня ездить за рулём? А машину мне как покупали? Настю после занятий ведь вместе провожали… Мы же столько лет делали всё друг для друга!
– Ты сам себя слышишь? – перебила его Алиса. – Машина – мне, учили – меня, сестра – моя… А что ты сделал для меня, вспомнить можешь? Даже на похороны моей бабушки приехал и тут же сбежал, а мне пришлось всё разруливать одной. Хорошо хоть люди хорошие нашлись, они поддержали… А твоя семья и не подумала хоть слово ободряющее сказать, не то что помочь!
Паша, растерянный, попытался оправдаться:
– Ты же сама всегда говорилa, что сильная… что справишься. Вот я и верил. За это и полюбил тебя. Неужели у тебя ко мне не осталось никаких чувств?
Алиса посмотрела на него пристально, холодно:
– А потом где ты собираешься жить? У тебя же там и мама, и папа, и Настя с Лёшей… Поместишься?
– Ну… могу номер снять в отеле или квартиру арендовать. Доходы позволяют… – неуверенно развёл руками мужчина.
– Отлично, – отчеканила Алиса, – только не забывай: это моя квартира.
– Я здесь хозяйка, и не позволю тебе остаться. И ключи, пожалуйста, оставь. Замок я всё равно поменяю, но и прежними ты больше пользоваться не сможешь, – твёрдо сказала Алиса.
Потом, сквозь завесу дождя, она наблюдала с балкона, как её муж, который уже скоро станет бывшим, грузил чемоданы в багажник своей машины. Паша поднял голову и посмотрел в её сторону. Алиса едва не отступила вглубь комнаты, чтобы он не увидел, как она за ним следит… Пусть смотрит в последний раз, без сожаления, подумала она.
Паша сел за руль, захлопнул дверь, поехал по мокрой дороге… и растворился в дожде.
– Тук-тук! Хозяйка дома? – вдруг раздался за дверью знакомый голос.
Алиса проводила онлайн-урок и не сразу смогла подойти. Но в дверном проёме показался знакомый силуэт. Миша приложил палец к губам, кивнул и на цыпочках ушёл на кухню, держа большую сумку.
После развода Алиса приезжала в деревню по делам – то на полдня, то на пару часов. Если нужна была помощь Миши, стоило позвонить, и он появлялся – улыбчивый, с плюшками к чаю или овощами прямо с грядки. Теперь же Алиса решила остаться в деревне на пару месяцев – отвлечься и попробовать прийти в себя после всех потрясений.
Сказать Мише о своём приезде она собиралась сразу, но всё время не находила момента – то уроки, то дела, а когда вспоминала о соседе, на дворе уже ночь, и звонить было поздно.
Когда она, наконец, закончила очередной урок и пошла посмотреть, что за шум на кухне, Миша уже разлаживал продукты: овощи на доске, мясо варится на плите.
– Ну что, – улыбнулся он, – пока лето, очников у меня нет, могу работать отсюда. Всё собиралась тебе позвонить, но как только займусь своими уроками – опомниться не успеваю. А ещё эти дожди… всё время клонит в сон!
– Вот я смотрю: твоя машина третий день стоит, а тебя на улице не видно. Решил зайти проведать, мало ли что, – сказал Миша. – Сумку прихватил для вида, мол, как будто по делам проходил. А ты, если борщ не хочешь, могу сейчас и унести обед с собой.
– Ну уж нет. Думаешь, я тебя отпущу отсюда с борщом? – рассмеялась Алиса. – После бабушки Томы мне никто такого и не варил. Так что подойдет только вариант "оставайся", иначе борщ уйдёт вместе с тобой.
– Вообще, этому меня как раз Тамара Алексеевна и научила. Постараюсь, не опозорить свою учительницу, – скромно улыбнулся Миша.
– Садись уже, расскажи, как у тебя дела, – предложила Алиса, усаживаясь за стол.
– Всё просто отлично. Я теперь, наконец, свободная и счастливая! – выдохнула она.
– Вот даже как, – нахмурился Миша. – Раньше была несчастна?
– Да… но только теперь поняла это, когда развелась с мужем.
– Ого! А что случилось, если не секрет? Изменил?
– Можно сказать, да. Только не с женщинами – со своей семьёй. Всё из меня тянули: деньги, нервы, силы… И я это по-настоящему осознала, только когда выбралась. Последней каплей была история с этим домом. Свекровь потребовала, чтобы я переписала его на свою дочь, мою золовку. Вот тогда я не выдержала: выложила им всё, что думаю, собрала вещи мужа и выставила его за дверь. Потом подала на развод.
– Ну а теперь что? Планируешь сюда переехать жить? – с интересом спросил Миша, разливая по тарелкам борщ.
– А почему бы и нет? Ты же живёшь, и я смогу. Тут спокойно. Дождь – и тот уютный. Мне здесь легче, – вздохнула Алиса, чувствуя, как вместе с запахом овощей и свежего хлеба в её сердце входит настоящее облегчение.
– Но на самом деле у меня не получится переехать совсем, – немного грустно улыбнулась Алиса. – Всё-таки там ученики. Не думаю, что кто-то из них согласится ездить в деревню на занятия. Так что пока буду жить на два дома, а дальше посмотрим.
Между делом Алиса рассказала Мише, какую настоящую войну устроило против неё семейство бывшего мужа. Звонили, приходили, записки слали – угрожали, требовали отступных… Просто так развод Паша давать не захотел, пришлось идти в суд и там всё решать. Впрочем, это разве что потянуло время. Алиса сменила замок, поставила квартиру на охрану, чтобы ни одна душа без её ведома туда не сунулась. Только после всего этого она, наконец, позволила себе выдохнуть – купила билет и улетела на тропический остров: загорать, отдыхать, есть фрукты, лежать под шумом волн…
– А когда самолёт вернулся домой, – мечтательно сказала Алиса, глядя в окно, – я вдруг поняла, как сильно соскучилась по этой нашей прохладе, по моросящему дождю… по деревне, где у меня есть бабушкин дом и, что скрывать, замечательный сосед, – она лукаво подмигнула Мише, подводя черту рассказу о своих последних испытаниях.
Она оглядела кухню: на столе горячий борщ темно-рубиновым пятном разливался по тарелкам, рядом нарезанный хлеб, перья зелёного лука… Алиса вдруг отчётливо почувствовала: вот оно, счастье. Здесь. Не на тропических берегах, не в день, когда объявили о разводе. Здесь, в этом доме и в этой деревне; за этим столом, на котором всё по-домашнему просто и по-настоящему дорого.
Миша в фартуке бабы Томы аккуратно раскладывал столовые приборы на салфетки. Алиса сидела за столом, подперев щёку рукой, тихо улыбаясь и не спуская с Миши глаз.
– Ты чего плачешь? – вдруг спросил он, оглянувшись.
Алиса только тогда заметила, что по щекам у неё текут слёзы.
– Это от счастья, – шмыгнула она и вытерла ладонью глаза. Потом взяла ложку и, всхлипнув, улыбнулась сквозь слёзы: – Кстати, давно хотела спросить… А ты уроки плавания не даёшь?
– Ты же сама говорила, что боишься воды! – искренне удивился Миша.
– Так это… когда было? – хитро переспросила Алиса. – В прошлой жизни. А в этой, новой, я больше ничего не боюсь. Особенно, когда ты рядом.
В моем Телеграм-канале Вы можете читать рассказы без рекламы: