Манулёнка Дашку, как известно, нашли весной, меньше недели отроду, при переноске рабочего вагончика с зимника. Хозяин земли Саян Дашиевич обратился со своей «драгоценной находкой» в Даурский заповедник. Руководитель заповедника Вадим забрал манулёнка-найдёныша к себе в дом. Они с женой Ольгой делали всё возможное и невозможное, чтобы выходить малышку и поставить на мохнатые лапы.
Одним из важных моментов «посвящения» манулёнка стало знакомство Дашка с домашними котами. Как ни крути, а домашние кошки — хоть и дальние, но всё же родственники дикого манула.
Так что всем было крайне интересно — как кошки примут маленькую дикарку. Смогут ли они подружиться, или Дашка станет для домашних котов «гадким котёнком»… Рассказываем подробно, как складывались их отношения:
В доме, куда попала маленькая Даша, уже жили три домашние кошки.
«Две из них – изнеженные городские барышни и один – уставший от непрерывных баталий и весь израненный деревенский кот. Взаимоотношения с ними у Даши не сложились сразу».
Домашним кошкам сразу же пришелся не ко двору запах дикого котёнка. А Дашка ещё и сама усугубляла — устраивала туалет прямо в кормушке у старожилов — домашних кошек.
Только к 2 месяцам стала ходить в коробку с песком и зарывать за собой по примеру домашних родственников. А до этого не раз получала по шее от котов.
Увидев в очередной раз испорченную Дашей кормушку, коты на неё шипели и поднимали лапу. Дашка в общем-то особо не боялась — напыжится и сама на котов наступает.
«Кот Мурзик обходил этот комок ярости стороной. А больная и слабая Муся первой приняла Дашу. Они никогда не лизались, но научились мирно лежать на кровати у «родителей» или бок о бок вдвоём в кресле», – писал Вадим в соцсетях, сопровождая фотографиями «перемирия».
Обнаружились у Даши и общие с домашними котами черты.
Например, она крайне скромно просила еду – начинала сосать подушечку ладони, прося молоко, или, услышав, что открывают холодильник, подбегала и скреблась, поднявшись на задних лапах, выпрашивая мясо или курочку.
Ровно то же самое делали и домашние коты.
Но всё же дикарку Дашу тянуло к уединению, поэтому было принято решение устроить ей «логово» — пусть даже в домашних условиях. Соорудили из ящика и меховых шапок. И Даша стала сама уходить туда на ночь. А днём карабкалась, цепляясь когтями, то по своему логову, то по покрывалу на диван.
Ценя комфорт лесной гостьи, Вадим и Ольга стали переносить Дашкино «логово» днём в зал, а на ночь ставили в спальню — поближе к «родителям». Эту привычку манулёнка определённо переняла от домашних кошек, которые любили спать ночью рядом с хозяевами.
И всё же по мере взросления у манулёнка всё ярче проявлялись повадки дикой кошкой.
«Утром просыпаешься, а Даша уже тихо сидит на окошке и наблюдает за происходящим на сельской улице. И ночью, и рано утром она вела себя очень деликатно. Старалась никого не разбудить.»
К четвёртому месяцу Даша всё больше стремилась проводить время вне дома. Её тянуло во двор, а в поленнице Даша даже устроила себе второе «логово».
Всё правильно — в дикой природе как раз в этом возрасте мамы-манулы выводят своих детёнышей из логова и начинают обучать охоте.А в 5 месяцев манулы становятся самостоятельными и навсегда покидают родные пенаты.
«Нам Дарью предстояло приучить к дикой жизни. Человеку не повторить навыки её родной мамы, но без обучения у неё не будет шансов научиться жить самостоятельно» — комментировал Вадим решение вывезти Дарью на природу.
Так Дашка оказалась на Адончелонском участке Даурского заповедника. Это местность с лучшими по всем показателям местообитаниями для манулов.
Когда Дашу впервые вывезли на природу, она испугалась, прибежала к своим, стала жалобно тявкать. Но постепенно посуровела и стала поглядывать в сторону бескрайних степей.
Основная опасность заключалась в том, что Дашка могла уйти и не вернуться. А для неё это было слишком рано — совсем ведь ещё не обучена примудростям выживания в дикой природе. Нужно было время на адаптацию и обучение.
Кроме Даши на кордон приехала домашняя кошка Тимка, которая тоже начала осваивать здесь территорию. Бок о бок с Дашей.
«Дарья, чувствуя здесь себя хозяйкой, гонялась за ней в доме, во дворе. Иногда ходила следом, усердно зарывая Тимкины туалеты. Уступая в скорости и, особенно, в прыжках на высокие предметы, Даша брала настырностью, никогда не отступала сама. Проявляла не агрессивную, но настойчивую тактику вытеснения».
Тимка же отстаивала свои интересы рычанием и оплеухами. Даше так и не удалось познать любви и ласки от своих кошачьих родственников. В глазах домашних кошек она всё равно была «гадким котёнком».
Так что Дашка оставила это бесперспективное мероприятие и приступила к активному освоению новой территории.
Выходить за ограду кордона Даша сначала побаивалась:
«Её удерживала при нас взаимная привязанность и любовь. Казалось, что чем дальше, тем больше Даша проявляет свою привязанность. Будто она боится расстаться с детством, своими родными и превратиться в сурового хищника-одиночку. Однако время неумолимо. Большинство из её диких сверстников уже давно живут сами по себе»
Манул Дашка постепенно осваивалась вне дома: двор, участок скальных массивов.
Она активно тренировала свои навыки – играла со взрослыми, гонялась за кошкой Тимкой, подкрадывалась и напрыгивала на кролика, ловчила пищух (правда, пока не ела их).
«С самого начала было понятно, что она не может долго у нас жить. Взрослея, становилась всё более самостоятельной. Даша предпочитала оставаться на улице, дичала, злилась из-за любых ограничений её свободы», – писал Вадим.
Они с Ольгой с самого начала были настроены вернуть её в природу. Никто не собирался делать из Дашка домашнюю кошечку. Так что, как бы ни было грустно, но настала пора прощаться.
Когда появилась устойчивая уверенность в том, что Даша сможет найти дорогу «домой» и выжить, её отпустили в дикую природу. Даша убежала, не оглядываясь.
«Вот и всё родство. Манул – дикий хищник-одиночка с рождения, а семья – явление временное…»