Прошло два года с того момента, как Андрей предал свою престарелую собаку. Это был восьмилетний английский бульдог по кличке Байрон. Андрей посчитал, что возрастные проблемы с туалетом, наложенные на врожденную болезнь сердца Байрона, это слишком тяжелая ноша для него. Он нашёл приют для одиноких собак и сдал туда своего лучшего друга, чья дружба спасала его в самые тяжелые времена на протяжении семи лет. Прожитое время без своего Байрона, полностью заблокировало воспоминания Андрея, временами казалось, что Байрона вовсе не было в его жизни. А сегодня утром, мужчина обнаружил в почтовом ящике странное письмо. На конверте не было печати, отсутствовали адреса отправителя и получателя. Андрей присел на лавочку возле подъезда, вскрыл письмо и принялся читать.
«Привет мой самый дорогой человек, как ты без меня, все ли у тебя хорошо? Прости если сильно отвлёк тебя этим письмом, но я не могу успокоиться не спросив тебя. Почему ты увёл меня из дома? В чем моя вина? »
Прочитав эти строчки, Андрей впал в ступор и выронил письмо из рук. Но через пять минут он пришёл в себя и поднял листок с земли, продолжив чтение.
«Ты наверное посчитал, что я стал бесполезной и больной собакой? Если так, то я не виню тебя. Место в которое ты меня отвёл мне не нравится, здесь холодно и много других собак, которые меня постоянно обижают. Из еды только сухой корм, никто не даёт мне вкусняшки. Задние лапы почти отказали, совсем перестал двигаться. По ночам я сильно замерзаю, пол здесь холодный, нет дивана, нет даже коврика. Я согреваюсь только воспоминаниями о зеленом диванчике, который стоял в нашей квартире. Наверное ты его уже выкинул, он тебе ни к чему, это же был мой диван, помнишь как ты помогал мне в детстве на него забираться? Андрей я не держу на тебя зла, все же ты мой единственный друг, прости меня за мою старость, прости за все мои болячки, для меня важно, что бы ты простил меня.Я понимаю, что Моя жизнь уже не измениться, кому нужен старый и постоянно лежащий пёс, я так и умру здесь лёжа в клетке, ты главное меня прости. Желаю тебе всего самого хорошего, здоровья и любви, твой Байрон».
К концу письма из глаз Андрея побежали слезы, он соскочил со скамейки и бросился бежать по улице. Он бежал и рыдал, выкрикивал оскорбления в свой адрес. В какой-то момент из его уст вырвалось:
Я бегу за тобой Байрон! - он бежал в приют, где два года назад оставил своего друга.
Вбежав в здание, Андрей начал кричать:
Байрон, Байруша! - все приютские собаки среагировали на человеческий крик и в приюте поднялся дикий лай. Работники организации успокоили Андрея, после чего у них завязался разговор. Андрею сообщили, что вчера Байрона не стало, он ушёл из жизни тихо, во сне. От полученной информации сердце Андрея вырывалось наружу, через град слез он требовал выдать ему тело Байрона. Коробку средних размеров, в которой находилось тело Байрона, Андрей увёз к себе на дачу, где сделал захоронение. Теперь каждый день Андрей приезжает на могилку своего друга и привозит различные вкусняшки, тем самым вымаливая прощения за предательство.
Прошла неделя с тех пор, как Андрей похоронил Байрона. Могилка была тихая, с резным деревянным крестом и табличкой: "Байрон. Лучший друг. Простил — и простил первым."
Каждый вечер Андрей приезжал на дачу, сидел у холмика и шептал слова, которые не успел сказать при жизни. Иногда приносил пирожки, иногда яблоко, иногда просто сидел в молчании, пока над горизонтом гасли звезды.
Но в ночь на седьмой день случилось то, что он не смог объяснить.
Проснувшись под утро от едва уловимого запаха шерсти и табака, который Байрон как-то умудрялся впитывать от хозяйского пиджака, Андрей медленно вышел на веранду. Был туман. Серый, как пепел, он стлался над землёй, и казалось, что весь мир стал ватным, неслышимым, будто замер перед вдохом. На могиле Байрона сидел силуэт. Он был неясный, как будто сотканный из лёгкого пламени и тени. Но силуэт дышал. Смотрел. Узнавал.
— Байрон…? — выдохнул Андрей, не веря себе.
И собака — или то, что ею было — встала и подошла ближе. Она не лаяла, не скалилась, не прыгала. Просто молча смотрела, взглядом, в котором было что-то большее, чем животное. Там была печаль. Там было прощение. И что-то вроде света.
— Прости меня… пожалуйста, прости, — прохрипел Андрей, опускаясь на колени.
Байрон подошёл совсем близко, ткнулся носом в ладонь. Тепла не было. Но ладонь помнила прикосновение.
— Я рядом, — прозвучало внутри, не голосом, но мыслью. — Пока ты помнишь — я не ушёл. Пока ты несёшь в себе вину — я защищаю тебя.
И тогда Андрей понял: это не просто видение. Это не галлюцинация. Это был долг прощения, исполненный до конца. Ветер сдул туман, и образ растаял.
Теперь каждое утро Андрей слышит лёгкий топот по дачному крыльцу. Иногда чашка, оставленная на столе, оказывается сдвинутой. Иногда — в воздухе мелькает запах табака и шерсти. Письмо лежит у него на столе, под стеклом. С каждым днём он всё меньше спрашивает, как оно появилось.
Потому что теперь знает:
Есть письма, которые пишутся не лапами,
а душой — когда душа не уходит, пока не будет понята.
И иногда — не человек спасает собаку.
А собака спасает человека. Даже после смерти.