Ночью Лада н спала.
Косточка лежала у неё под подушкой. И всё время будто звала. В голове крутились слова из записки, и шептался тот голос из сна. Не мамин, не папин, не книжный. Другой.
Утром всё было как обычно — солнце, завтрак, бабушка с компотом. Но Лада знала: сказка началась, и она уже не остановится.
После обеда она вышла во двор. Вишнёвое дерево у соседей наливалось ягодами — почти спелыми. Лада глянула наверх... и увидела, что на одной ветке сидит кто-то.
— Ты Лада? — спросил он.
Мальчике. Года на два старше. Голос ровный, но глаза внимательные.
У него был странный вид: куртка с заплатами, сапоги не по погоде и рюкзак, на котором болтался компас, обмотанный зеленой ниткой.
— А ты кто? — спросила она.
— Я тот, кто знает. Пока больше тебе не нужно.
— А что ты знаешь?
Он спрыгнул с ветки, подошёл ближе. Показал на её карман.
— Косточка там?
— Угу...
— Значит тебя выбрали.
Он оглянулся, будто проверяя, нет ли рядом кого-то ненужного, и шепнул:
— Сегодня в полдень появится светлая тропа. Но она будет только полчаса. Потом всё — и ждать до нового круга.
— Куда ведёт?
Он не ответил. Только протянул ей маленький свёрток. Лада развернула. Внутри была бумага — старая, шершавая, с выцветшими чернилами. На ней было написано: "Дверь откроется там, где вишня смотрит в своё отражение". И под этой строчкой — маленькая метка: три точки в форме треугольника.
— А ты пойдёшь со мной? — спросила она.
— Нет, — он улыбнулся. — моё время было в прошлом году. Я остался.
И исчез. Просто моргнула — и никого нет.
Лада посмотрела на часы. Без пятнадцати двенадцать.
У соседского пруда росло вишнёвое дерево.