Просьба о помощи
Марина Степановна всегда считала, что кровь - не вода. В свои пятьдесят два года она твёрдо верила: семья — это святое, родственникам нужно помогать всегда, несмотря ни на что. Именно поэтому, когда сестра Ольга позвонила в слезах, Марина даже не раздумывала.
— Мариша, — всхлипывала Ольга в трубку, голос дрожал от слёз, — у меня всё рухнуло! Муж ушёл к той стерве, квартиру продаёт из-под носа, а мне с детьми некуда деваться! Мариш, ну пожалуйста, дай пожить месяцок, пока не найду съёмное жильё... Я уже не знаю, к кому обратиться!
Сорок восемь лет Ольге, а ведёт себя как подросток — подумала Марина, но вслух сказала другое:
— Конечно, приезжай. У меня две комнаты, разместимся.
— Спасибо тебе, родная! — всхлипнула сестра с облегчением. — Я же говорила детям — тётя Марина нас не бросит, она у нас золотая! Ты спасаешь нам жизнь!
Марина улыбнулась, повесив трубку. Работала она медсестрой в поликлинике, зарплата небольшая, но квартира была своя — доставшаяся от родителей. Жила одна после развода три года назад. Место найдётся.
Через неделю к её подъезду подъехала машина. Ольга вышла с двумя подростками — пятнадцатилетней Викой и семнадцатилетним Денисом. За ними выгружали чемоданы, коробки, даже небольшой холодильник.
— Мариш, — обняла сестру Ольга, на глазах блестели слёзы благодарности, — ты буквально спасаешь нас от беды! Месяц — и мы найдём что-то своё, клянусь тебе!
Марина помогла затащить вещи в квартиру. Детям отдала свою спальню, сама переселилась на диван в зале. Ольга устроилась в маленькой комнате, которую Марина использовала как кабинет.
— Временно же, — успокаивала себя хозяйка квартиры, глядя, как её размеренная жизнь превращается в хаос.
Доброта без границ часто становится дорогой к собственному несчастью.
Первые две недели всё шло относительно спокойно. Ольга искала работу, дети ходили в школу. Марина покупала продукты на всех, готовила ужины. Сестра обещала компенсировать расходы, как только устроится.
Но месяц прошёл, а Ольга и не думала съезжать.
— Мариш, — говорила она, — ну ещё недельку. Я на хорошую работу устраиваюсь, менеджером в офис. Зарплата отличная будет, тогда сразу снимем квартиру приличную.
И Марина соглашалась. Потом ещё на неделю. И ещё.
Коварный план
Прошло три месяца, прежде чем Марина стала замечать странные вещи. Ольга больше не искала съёмное жильё, зато стала очень интересоваться документами на квартиру.
— А ты завещание написала? — спросила как-то за ужином. — Мы же с тобой одни остались из семьи. Вдруг что случится...
— Какое завещание? — удивилась Марина. — Мне пятьдесят два года, я здорова.
— Ну мало ли, — пожала плечами Ольга. — Жизнь непредсказуемая. А документы на квартиру где хранишь?
Марина показала тумбочку в зале. Тогда ей это показалось обычным интересом. Теперь понимала — сестра изучала почву.
А потом начались открытые намёки:
— Знаешь, Мариш, а ведь эта квартира и мне по праву принадлежит. Мама нас обеих растила, а документы почему-то только на тебя оформили.
— Потому что я за родителями ухаживала последние годы, — спокойно отвечала Марина. — А ты в другом городе жила, семью строила.
— Ну и что? Дочь я им была такая же, как и ты.
Эти разговоры стали повторяться всё чаще. Ольга начала вести себя как полноправная хозяйка: переставляла мебель, выбрасывала старые вещи Марины, приглашала подруг в гости.
— Это временно, — напоминала себе Марина, но внутри росла тревога.
Четвёртый месяц начался с неприятного открытия. Марина вернулась с работы и обнаружила, что замок на входной двери поменяли.
— Ольга! — крикнула она, звоня в дверь. — Открой, это я!
Дверь открыла племянница Вика:
— Тётя Марина, мама сказала, что замок сломался, пришлось менять.
— А ключи где мои?
— Мама говорит, завтра сделает.
Ольги дома не было. Марина прошла к себе в комнату и остолбенела — её вещи были сложены в чемодан.
— Что это значит? — спросила у племянника Дениса.
Тот пожал плечами:
— Мама сказала, что вы поссорились, и ты переезжаешь к подруге.
Предательство близких бьёт сильнее удара чужого врага.
Драматическое открытие
Ольга вернулась поздно вечером. Марина ждала её на кухне, сжимая кулаки от злости.
— Объясни, что происходит, — потребовала она.
Сестра села напротив, и Марина увидела в её глазах что-то незнакомое — холодную решимость.
— Мариш, — начала Ольга спокойно, — мы обе взрослые люди. Ты мне помогла, я благодарна. Но теперь пора определиться с жильём окончательно.
— То есть?
— Я консультировалась с юристом. Эта квартира должна принадлежать нам обеим. Родители нас поровну любили, значит, и наследство должно быть поровну.
— Олька, ты что несёшь? — Марина не верила ушам. — Квартира записана на меня. Я за родителей отвечала, когда они болели...
— А я детей растила! — резко оборвала Ольга. — Тоже жертва немалая. И потом, ты не замужем, детей нет. А у меня двое подростков, им учиться нужно, будущее строить.
— И что ты предлагаешь?
— Переоформляем квартиру на меня. А тебе я найду хорошую однушку в спальном районе. Ты же всё равно одна живёшь.
Марина почувствовала, как внутри всё переворачивается. Руки задрожали, в горле пересохло.
— Ты хочешь отнять у меня мой дом? — голос сорвался на полушёпот. — За то, что я тебе помогла? Ольга, это же подлость!
— Не отнять, а справедливо разделить, — холодно ответила Ольга, и в её глазах не было и тени раскаяния. — Если не согласишься по-хорошему, пойду в суд. У меня есть свидетели, что я здесь живу и обустраивала быт.
— Какие свидетели?
— Соседи видели, как я тут ремонт делала, мебель покупала. Дети подтвердят, что мы семьёй здесь обживались.
Марина поняла, что попала в ловушку. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались. Вот оно — предательство самых близких людей.
— Пустила сестру пожить на месяц, а теперь сама оказалась на улице, — горько сказала она, чувствуя, как по щекам катятся слёзы отчаяния.
— Не драматизируй, — равнодушно отмахнулась Ольга, словно речь шла о пустяке. — Я же предлагаю компромисс.
Борьба за справедливость
На следующий день Марина пошла к юристу. Пожилой мужчина внимательно выслушал её историю.
— Ситуация неприятная, но не безнадёжная, — сказал он. — Квартира оформлена на вас, есть документы. Но сестра может попытаться доказать право на наследство.
— И что мне делать?
— Собирать доказательства. Справки о том, что вы ухаживали за родителями. Свидетелей того, что сестра жила отдельно. И главное — подавать заявление о незаконном вселении.
Марина вернулась домой решительно настроенная. Но дверь снова не открывалась её ключом — замок опять поменяли.
Она позвонила в дверь. Открыл Денис:
— Тётя Марина, мама сказала, что ты больше здесь не живёшь.
— Как не живу? — взорвалась Марина, голос сорвался на крик. — Это МОЯ квартира! Я здесь родилась, за родителями ухаживала!
— Не знаю, — мальчик явно мучился, избегая её взгляда. — Мама велела передать, что твои вещи отнесли к Тамаре Ивановне.
Марина вернулась к консьержке. Тамара Ивановна сочувственно покачала головой:
— Марин, что у вас там творится? Сестра твоя приходила, говорит, что ты съезжаешь. Вещи твои вот в кладовке стоят.
— Тамара Ивановна, — взмолилась Марина, хватая консьержку за руку, — вы же меня двадцать лет знаете! Я здесь прописана, живу. А сестра приехала временно... Помогите мне!
— Знаю, дорогая, знаю, — участливо покачала головой женщина. — Сердце болит на тебя смотреть. Но что я могу поделать? Полицию вызывать что ли?
Именно полицию Марина и вызвала. Участковый приехал через час — молодой лейтенант, который явно не хотел разбираться в семейных дрязгах.
— Документы на квартиру есть? — спросил он у Марины.
— Конечно. — Она показала свидетельство о собственности.
— А вы кто? — повернулся он к Ольге.
— Сестра. Живу здесь четыре месяца, прописка временная есть.
Марина ахнула — о какой прописке речь?
— Показывайте, — потребовал лейтенант.
Ольга предъявила какую-то справку. Марина присмотрелась — документ выглядел подозрительно.
— Значит, так, — вздохнул участковый. — Квартира на вас, — кивнул Марине. — Но тут семейный спор. Разбирайтесь через суд или управляющую компанию. Силой выселять сейчас не буду.
Справедливость иногда требует времени, но всегда побеждает ложь.
После ухода полиции Ольга выглянула в коридор:
— Ну что, поняла? Я всё продумала. Можешь годами судиться, а можешь согласиться на мой вариант.
— Никогда! — яростно воскликнула Марина, сжав кулаки. — Я лучше до конца буду драться!
Она забрала вещи и поселилась у подруги. Но сдаваться не собиралась. Руки тряслись от гнева, а в груди горела обида. В пятьдесят два года столкнуться с такой подлостью от родной сестры...
Через неделю Марина подала в суд сразу несколько исков: о выселении незаконных жильцов, о признании поддельной регистрации недействительной и о возмещении ущерба.
Суд длился два месяца. Соседи подтвердили, что Ольга приехала временно. Медицинские документы доказали, что именно Марина ухаживала за больными родителями. А справка о регистрации оказалась поддельной — Марина как собственница никогда не давала согласия на регистрацию.
В итоге суд вынес решение в пользу Марины. Ольге с детьми дали месяц на выезд.
В день выселения сестра подошла к Марине на пороге, лицо каменное, без тени сожаления:
— Ты же понимаешь, что мы больше не сёстры?
— Понимаю, — грустно ответила Марина, чувствуя, как сжимается сердце. — Жаль только, что ты сама это выбрала, Ольга.
Ольга уехала, так и не извинившись, не оглянувшись. Марина осталась в опустевшей квартире, где каждый угол напоминал о предательстве. Слёзы подступали к горлу, но она сдержалась. Она выиграла не только квартиру — она отстояла свою правоту.
Драматическая ситуация заставила её понять: помогать нужно, но не в ущерб себе. И кровное родство — не оправдание для подлости.
Приходилось ли вам сталкиваться с предательством близких — и как вы находили силы отстаивать свои права?
Если вам понравилось, нажмите на палец вверх и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.