Это мир, где тебя видят абсолютно все — каждый жест, каждая мысль, каждый вздох. Где «Я» — это преступление.
Кажется, это всё — фантастика, роман 1920‑х, но как же остро звучит сегодня. Ты считаешь, что живёшь в XXI веке с интернетом, смартфоном и правом голоса? А что, если за стеклом этих равномерно идентичных квартир (и умов) теперь новое «завтра»?
В мире «Мы» люди — это номера, а Д‑503 — инженер, герой и одновременно пленник системы. Он строит ракету, звучит масштабно. Но тут его жизнь в одночасье переворачивает I‑330 — женщина, кокетливая и свободная, словно туман.
«Я ненавижу туман. Я боюсь тумана. — Значит — любишь. Боишься, потому, что это сильнее тебя…»
Да, это перекликается с Уинстоном из «1984». Там тоже — стена, тюрьма внутри, «Большой Брат» во всём. Но пока Оруэлл показывает жестокость системы через насилие и страх, Замятин — через уникальность личности, её хрупкость.
Д‑503 осознаёт:
«Единственное средство избавить человека от преступлений — это избавить его от свободы»
Хочешь порядок — будь готов потерять себя.
Честно, порой мне было тяжело — я ощущала усталость вместе с героями. Их стеклянные дома, расписания, «Бюро Хранителей» — всё звучало как суровая точная машина, которой ты стал винтиком. И вдруг — ты перестаешь быть собой.
«Человек — как роман: до самой последней страницы не знаешь, чем кончится»
В антураже железа и прозрачности всё равно тепло чувств, сомнений, вопросов.
Я вспомнила лекцию в институте— говоря о контроле, преподаватель использовал пример: чем больше система защищает тебя от внешнего риска, тем больше она ограничивает твой внутренний. Ничего не напоминает? Казалось бы, забота — это хорошо. Но в «Мы» — это уже абсолют. Люди смотрят в свои мобильники и, вроде, в безопасности. Но в душе — пустота. Я подумала: а не входим ли мы сами в такой стеклянный мир, добровольно открываясь через лайки и сторис?
И удивительный вопрос — почему именно женский образ I‑330 так глубоко всколыхнул Д‑503? Потому что она — непокорённая. Словами Замятина:
«Ведь только и можно любить непокорное»
Здесь это как вызов самой системе.
Сравнение с «1984» Оруэлла
Из очевидного: оба текста — антиутопии, оба показывают, как государство может подчинить каждый аспект жизни. Но Замятин ставит систему как график, цифру, а Орвелл — как агрессию, слежку, изменчивую правду.
Я бы сказала: Замятин — это философия тоталитаризма; Оруэлл — полицейский. Замятин — про душу, про «Я» против «Мы». Орвелл — про страх, про технологии контроля.
И самым интересным оказалось для меня сравнивать героев: Д‑503 и Уинстон. У одного — туманное чувство любви и сомнения; у другого — сознательное преступление мыслью. Но оба — ломаются. Мне лично ближе Замятин: его герой теряет себя, и этот процесс — страшнее, чем побои.
Что у меня вызвало эмоции?
- Я удивилась, как легко ты соприкасаешься с Д‑503 — он вроде инженер, вроде робот… а потом — бац! — он человек.
- Понравилось, что язык романа живой, местами даже поэтичный: туда и обратно и — ты уже в системе, и ты уже мимо неё.
- Не понравилось: порой хочется больше I‑330, а не наблюдать, как он борется сам с собой. Но такова и женская логика — сначала хочу всё понятно, потом нравятся противоречия.
Больше всего тронуло, что Замятин ставит вопросы, а не дает ответы. Я вышла из книги не с ощущением победы над системой, а с вопросом: а что сделаю я?
И вот мой финальный вопрос: мир «Мы» — он так уж далёк от нас? Или мы уже живём в чём-то похожем? Где граница между защитой и пленом? Где точка, после которой «Мы» становится «Я»?
Что вам показалось главным? Есть ли у Замятина ответы? Или только вопросы?
____________________________
Каждая книга — это целая вселенная, и я с радостью стану вашим проводником. Подписывайтесь, чтобы вместе открывать новые миры на страницах произведений!
_______________________
Что еще почитать на канале: