Булочка с изюмом
Я не оставил записку. Даже не потому что не хотел, а потому что не видел смысла. Кому ее читать? Мне казалось — никому.
Ни друзей, ни семьи. Только серые стены однушки, черный чайник с отбитым носиком и календарь, который я перестал переворачивать в феврале.
А был июль.
Я не хотел умирать. Это важно. Я просто… устал жить. Без звука. Без смысла. Просто лишний.
Состояние не боли — а ваты. Когда ты вроде есть, но тебя как бы и нет. И даже самому себе неинтересно. Просто живешь по инерции, как часы, которые никто не заводит.
В тот вечер я не пил. Не потому что держался. Просто лень было идти в магазин.
Я сидел в кресле и смотрел в стену. Реально — просто смотрел. Без мыслей.
И вдруг — звук.
Сначала я решил, что показалось. Но нет.
— Не уходи… ну пожалуйста… ну не надо…
Женский голос. За стенкой. Сквозь бетон, сквозь штукатурку, сквозь мой вакуум.
— Я прошу тебя… мне больше не к кому…
Он был не громким. Не истеричным. А каким-то… рваным. Как будто человек плачет, сдерживая себя. Или уже наплакался.
И вот тогда — впервые за долгое время — я почувствовал.
Что-то внутри дернулось. Щелчок. Как будто душа, запертая в подвале, услышала звук снаружи.
Я подошел к стене. Прислонился ухом. Там, за гипсокартоном, была чужая боль.
— Я не справляюсь… я правда стараюсь… но мне тяжело…
— Почему ты ушел? Я не понимаю…
— Я все делала как могла…
Я не знал, кто она. Не знал, кто ушел. Может, парень. Может, сын. Может, все сразу.
Минут через десять все стихло. И я остался один. Но уже не в тишине.
Я ходил по квартире, как по льду. Чувствуя, что во мне появилась трещина. А через трещину — протекло что-то живое.
На следующее утро я впервые за неделю вышел в магазин. Купил молоко. Потом подумал — а может, и хлеб взять? А потом — и булочку. С изюмом. Не люблю изюм. Но вдруг захотелось.
Я вернулся домой и снова услышал ее. Уже не слезы. Просто голоса. Тихий телефонный разговор. С мамой, кажется.
В этот момент я понял — я хочу, чтобы она справилась.
Вот так просто. Не из жалости. А потому что… если она справится, значит, можно и мне.
На следующий день я написал записку.
Но не себе.
Ей.
«Извините, что подслушивал. Просто хотел сказать — вы не одна. Если вдруг хочется чаю — 42-я квартира, я напротив. Без навязчивости.»
Долго думал, класть ли булочку. Положил. Все равно не люблю изюм.
И знаете — я ждал, что она не ответит. Что это останется маленьким односторонним актом. Мне не нужно было ничего взамен.
Но вечером кто-то постучал.
Она была в свитере с вытянутыми рукавами и кругами под глазами.
— Спасибо. Это… это было очень по-настоящему. — Она улыбнулась. Слабо, но тепло. — Я не пью чай с незнакомцами. Но с вами, наверное, можно.
Мы не говорили о боли. Не спрашивали, что случилось. Просто пили чай. Я заварил свой фирменный — с мятой, лимоном и медом.
Она говорила про книги. Я — про кофе. Она — про детство. Я — про соседа, который выгуливает кота на поводке.
И вдруг стало неважно, что в комнате бардак. Что у меня нет нормальных кружек. Что я все еще не перевернул календарь.
Мы разговаривали три часа.
А потом она сказала:
— Я думала, что никому не нужна.
— Я тоже, — ответил я.
И в этот момент мы оба поняли, что ошибались.
Теперь мы просто здороваемся. Иногда болтаем. Иногда молчим вместе на лавке.
У каждого — свой путь. Своя боль.
Но я живу.
И она — тоже.
Потому что кто-то за стенкой однажды заплакал.
И кто-то другой услышал.
P.S. Этот рассказ вошел в сборник "Слабость сильных женщин". Читать бесплатно на Литрес
*****
✅ Рекомендую почитать 👇🏻
*****
✒️ Автор: Роман Некрасов
Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые истории!
💬 Пишите, о чем рассказать дальше. Спасибо за ваши 👍🏻 и поддержку!