— Опять ты за своё?! Ты хоть понимаешь, кого я подведу?! — раздался в трубке громкий, возмущённый голос.
— Мария Аркадьевна, ну войдите в положение! Нам не с кем оставить Лёвушку. Один день, прошу вас!— голос Алины дрожал от напряжения и усталости.
— А вы, значит, в моё положение входить не обязаны? — с обидой и раздражением перебила свекровь. — Я, между прочим, не могу бросить собрание в кооперативе! Меня там ждут! Я председатель, если кто забыл!
— Но Лёва же ваш внук! Да ещё и самостоятельный, уже пять лет ему. Могли бы взять его с собой на дачу. Погода-то чудесная! — с отчаянием возразила Алина.
На улице стояла золотая осень. Воздух был тёплый, прозрачный, напоённый ароматом прелых листьев. Солнце мягко светило сквозь кроны деревьев, под которыми на лавке у подъезда сидела Алина, с телефоном в руке и пакетом с вещами для сына.
Свекровь же, Мария Аркадьевна, человек деловой и не склонный к компромиссам, жила ради контроля. Отношения у неё с невесткой никогда не были тёплыми. Но внук был здесь даже не при чём — ей просто не хотелось менять свои планы.
Сама Алина держалась из последних сил. Дмитрий, её муж, уехал в командировку, и вернётся только завтра. А в садике внезапно объявили санитарную обработку. И, как назло, у неё назначена плановая операция, которую еще на месяц откладывать было нельзя. Она сдала все анализы, договорилась на работе. Отказаться сейчас означало снова ждать неизвестно сколько. Операция небольшая, вечером она уже будет дома. Но сделать е необходимо сегодня.
После бурного разговора со свекровью Алина позвонила подруге:
— Ирочка, выручай. С Лёвкой совсем не с кем остаться.
— Конечно, приводи. Я и сама сегодня отпросилась из-за Маруси. Этот садик всех нас сегодня подвёл, — сочувственно ответила Ира.
Пока они с сыном шли через двор, Алина пыталась скрыть своё разочарование. Она давно заметила: Мария Аркадьевна явно тяготеет к детям своей дочери. Внуки от золовки — частые гости, любимцы, избалованные подарками и вниманием. А её Лёва будто и не существовал для этой стороны семьи.
На следующий день вечером, уже дома, она снова завела с мужем разговор:
— Дим, ты не замечал, что твои родители как-то... ну, не очень-то любят Лёвку?
— Опять ты со своими подозрениями, — вздохнул Дмитрий. — Ты слишком всё усложняешь. Это ты придумала.
— Нет, не придумала! Ты же сам всё видишь. Они к нему холодны. Всё делают через силу. А твоей сестре и её детям — всё: подарки, забота, время. Мне больно это видеть.
Дмитрий, как всегда, отмахнулся. Но через несколько дней решил сам заехать к родителям. Он не хотел, чтобы напряжение между Алисой и его матерью нарастало. К тому же, нужно было забрать кое-какие вещи с дачи, и заодно — просто побыть с мамой. Он надеялся, что обычная, мирная беседа поможет разрядить обстановку.
В тот день было пасмурно. Лёгкий ветер гнал по двору редкие листья, небо заволокло серыми облаками. В доме Марии Аркадьевны пахло яблочным пирогом и крепким чаем. Она была в хорошем настроении, хлопотала по кухне, как вдруг, неожиданно, заговорила:
— Сынок, только не злись. Но ты обязан сделать тест на отцовство. Немедленно!— заявила ему мать.
— Что?! — он едва не выронил кружку. — Мам, ты в своём уме? Зачем?
— Потому что я не уверена, что Лёва — наш. Пойми, я не обвиняю. Я просто хочу быть уверенной. Я своим глазам верю. Он не похож на тебя. Да и вообще, сейчас столько случаев...
— Мам, ты бред несёшь. Я верю Алине. Это мой сын. И точка.
Но Мария Аркадьевна не отступала. Она обсуждала это даже с подругой на даче:
— Смотри на него, Оль. Видишь хоть каплю нашей крови в этом ребёнке?
— Да нет... похож, может, на кого-то другого... не на вас точно, — подтвердила подруга, разглядывая фото мальчика на телефоне.
— Вот и я думаю. Сделать бы тест, да Дмитрий упирается. Придётся самой... как-нибудь.
Спустя пару недель Алина узнала правду. Она случайно услышала разговор мужа по телефону с отцом, и всё стало ясно. Несколько минут она стояла, как вкопанная, потом молча прошла в спальню, закрыла за собой дверь и долго сидела на краю кровати, глядя в одну точку.
Её сердце будто сжалось от обиды и унижения. Внутри клокотал гнев, но поверх него плыл густой, тягучий осадок боли. Как они могли? Как посмели сомневаться в ней, в Лёве? Она вспоминала, как держала сына впервые, как ухаживала за ним, как он болел, как плакал по ночам. И где тогда была эта женщина, его бабушка? Она почти не участвовала в его жизни, а теперь ещё и заподозрила её, мать!
Алина ворочалась ночью, не в силах уснуть. Мысли метались, как осенние листья в вихре. Мстить или молчать? Промолчать — значит проглотить. А она не собиралась. Она хотела, чтобы Мария Аркадьевна почувствовала то же, что пережила она сама. Хотела, чтобы она покраснела, испугалась, и чтобы это произошло не где-то на кухне, а на публике, при всех её друзьях и родственниках.
И вот тогда в голове родился план. Пришёл он неожиданно: в автобусе, по пути на работу. За окном мелькали лица, дворы, вывески. Алина держала в руках сумку с документами и вдруг увидела рекламу генетического центра. Белый фон, строгие буквы: "Результаты ДНК-экспертизы — точно, конфиденциально". И тут её осенило. Она просто подарит Марии Аркадьевне иллюзию. Блеф, но такой, от которого свекровь точно запомнит этот день навсегда.
Спустя пару недель Алина узнала правду уже от мужа. Дмитрий признался:
— Мама всё-таки сделала тест. Заказала тайно. И знаешь что? Там всё чётко. Лёва — мой сын.
Алина лишь грустно улыбнулась:
— Думаешь, она теперь полюбит его? Вряд ли. Сердце — не таблица ДНК.
Наступил день юбилея Марии Аркадьевны. Роскошный ресторан, гости, поздравления. Алина и Дмитрий пришли заранее, по просьбе виновницы торжества.
— Мария Аркадьевна, можно вас на минуту? — Алина отвела свекровь в сторону. — У меня есть для вас сюрприз.
Она достала из сумочки белый конверт.
— Что это?
— Тест. Только не на Лёву. На отцовство. Дмитрия и вашего мужа. Вдруг вы тоже сомневались?
Лицо свекрови побелело:
— Ты... ты не могла...
— А почему бы и нет? Вдруг вы с этим жили все годы? Я ведь тоже хочу быть уверенной. Вот сейчас и проверим. Огласим при всех. Это же будет потрясающий финал праздника, правда?
— Не надо, прошу... — Мария Аркадьевна чуть не плакала. — Прости меня. Я была неправа. Не порть вечер. Я умоляю тебя...
Алина убрала конверт в сумочку.
— Не волнуйтесь, не буду. Но запомните это ощущение. Пусть оно немного побудет с вами.
Она не проверяла ничего на самом деле. Просто хотела, чтобы свекровь почувствовала, каково это. Но о том, что в конверте чистый лист Мария Аркадьевна никогда не узнает.
В тот вечер праздник прошёл без скандалов. Но что-то в отношениях изменилось навсегда. Иногда, чтобы достучаться до чужого сердца, нужно показать, каково быть на твоём месте.
Вот такая история, друзья. Напишите, пожалуйста, что вы думаете об этой истории. Не забудьте подписаться на канал и поставить лайк. Всего Вам доброго. До свидания!