Электронные часы на стене показывали полночь, четыре нуля светились мягким синим светом. Екатерина, заметив эту редкую комбинацию цифр, на мгновение остановилась, задумавшись. Обычно она посмеивалась над подругой Мариной, которая с серьёзным видом толковала о «знаках судьбы» и «ангельских числах», но в этот момент, сама того не ожидая, начала мысленно загадывать желание. Вера в подобные приметы была ей чужда, однако обстоятельства, в которых она оказалась, заставляли цепляться за любую надежду. Лишь крупица удачи, малейшая поддержка свыше могла бы облегчить её ношу. В это время суток Екатерина обычно уже спала — утро начиналось рано, в шесть утра, когда будильник вырывал её из сна. Она вставала, готовила завтрак, будила детей, Ульяну и Илюшу, умывала их, одевала, кормила и отводила в детский сад, а затем спешила на работу в другой конец города.
Но в последнее время отлаженный распорядок дал трещину. Уложив детей спать, Екатерина садилась за письменный стол, заваленный счетами и заметками, и погружалась в расчёты. Деньги таяли, как снег под солнцем, а до зарплаты оставалась ещё неделя с лишним. Как выкрутиться? На чём ещё можно сэкономить? Отчаяние подступало всё ближе. Она уже урезала расходы до предела: для себя не покупала ничего, даже новых колготок, и ходила на работу только в брюках, хотя юбки ей нравились куда больше. Её рацион свёлся к кашам и макаронам с дешёвой томатной пастой, а мясо и рыбу она готовила исключительно для детей. Спасибо Марине, которая работала в агентстве по организации мероприятий и иногда подбрасывала подработки — то официанткой, то аниматором на детских праздниках. Но такие возможности выпадали редко, а деньги исчезали с пугающей скоростью.
Екатерина зарабатывала среднюю зарплату, которой при скромной жизни могло бы хватить на неё и двоих детей, если бы не одно обстоятельство — съёмная квартира. Аренда вместе с коммунальными платежами поглощала почти половину её дохода. Хозяйка жилья, женщина с острым взглядом и привычкой говорить намёками, всё чаще упоминала о возможном повышении платы. Она, вероятно, не решалась сделать это сразу, понимая, что Екатерина может съехать, а найти таких аккуратных жильцов, которые содержат квартиру в чистоте и не портят имущество, было непросто. Хозяйка, судя по всему, ценила надёжность, но её намёки звучали как предупреждение, и это держало Екатерину в постоянном напряжении.
Ещё полгода назад всё было иначе. Тогда денег хватало, хоть и впритык. Но всё изменилось, когда бывший муж, Николай, неожиданно перестал помогать финансово. При разводе Екатерина не стала подавать на алименты, договорившись с ним, что он будет сам покрывать нужды детей и, по возможности, добавлять небольшую сумму для неё. Два года Николай держал слово: покупал детям одежду, игрушки, оплачивал их развивающие занятия и переводил от десяти до двадцати тысяч рублей в месяц. Это было не так много, но ощутимо помогало. Однако теперь переводы прекратились. Екатерина, как обычно, отправляла ему сообщения: «Ульяне нужна новая куртка», «У Илюши порвались кроссовки», — но ответа не было. Обычно деньги приходили в двадцатых числах, но теперь календарь показывал тридцать первое, а счёт оставался пустым.
Николай никогда раньше не был таким безответственным. Екатерина предположила, что у него, возможно, финансовые трудности, но спрашивать напрямую было неловко. Всё же она решилась позвонить, чтобы прояснить ситуацию. Разговор вышел натянутым и оставил больше вопросов, чем ответов.
— Коля, ты о нас не забыл? — начала она осторожно.
— Как я могу забыть о своих детях? — отозвался он с лёгким раздражением. — Что за глупости ты говоришь?
— А что я могу сказать, если ты нас игнорируешь? — её голос стал твёрже. — Я тебе писала, но от тебя ни слова. И деньги в этом месяце ты не перевёл. Разве мы так договаривались?
— Катя, что за тон? — Николай повысил голос, в нём послышалась досада. — Разве я когда-нибудь нарушал обещания? Но сейчас у меня проблемы с финансами, ничего не могу поделать.
— И надолго это? — она старалась говорить спокойно, но внутри всё кипело. — Ты же знаешь, сколько всего нужно детям. Они растут, им нужна одежда, хорошее питание…
— Понимаю, это и мои дети, — перебил он, но его тон был холодным. — Но сейчас я ничем не могу помочь. Извини.
— И что мне теперь делать? — в её голосе появилась растерянность, пальцы нервно сжали телефон.
— Не знаю, — бросил он резко. — Попробуй сэкономить. Ходи на работу пешком, маникюр сама делай, гардероб обновляй реже. Выкрутишься.
Екатерина опешила. Такой холодный, почти насмешливый тон был для неё неожиданностью. Николай никогда не был особенно чутким, но и такой грубости она не ждала. Что могло случиться? Она предположила, что его, возможно, уволили, и это объясняет его нервозность. В тот момент она ещё надеялась, что он скоро разберётся с проблемами и возобновит помощь. Но в следующем месяце история повторилась. И в следующем тоже. Дозвониться до него не удавалось — он просто не брал трубку. Мать Николая, Галина Викторовна, тоже не отвечала. Сбережения Екатерины таяли, и она поняла, что нужно действовать.
В один из вечеров, после работы, она отправилась в квартиру, где Николай жил с матерью. Дверь открыла Галина Викторовна, чьё лицо выражало одновременно удивление и плохо скрываемую досаду. Судя по всему, она ожидала этого визита, но старалась делать вид, что появление Екатерины — полная неожиданность.
— Здравствуйте, Екатерина, — произнесла она с натянутой улыбкой, но её глаза оставались холодными, словно она уже просчитала все ходы. — Какими судьбами?
— А вы не догадываетесь? — ответила Екатерина, стараясь сдержать раздражение. — Ваш сын уже два месяца не помогает детям. Вы в курсе?
— Ой, давай не будем называть это алиментами, — Галина Викторовна поморщилась, поправляя очки. — Это добровольная помощь. Но суть не в том. Детям же всё равно, как это называется. Они должны питаться, одеваться, развлекаться. Ты же мать, ты это оплачиваешь.
— Как вы можете так говорить? — Екатерина повысила голос, её руки невольно сжались в кулаки. — Вы растили одного ребёнка, и вам досталась квартира от мужа. А я с двумя детьми живу на съёмной! Николай жив и обязан помогать!
— А разве он раньше не помогал? — парировала Галина Викторовна, её тон стал резче, а взгляд скользнул в сторону, будто она избегала прямого контакта. — Когда он давал деньги, тебя всё устраивало. А теперь, когда у него трудности, ты сразу ополчилась. Поддержала бы его лучше.
— Поддержать? — Екатерина едва сдерживала гнев, её голос задрожал. — Если он не может, может, вы поможете внукам? У вас и пенсия хорошая, и зарплата есть.
— Это ещё что! — глаза Галины Викторовны сузились, она выпрямилась, словно готовясь к атаке. — Ты мои деньги считать вздумала? Я их заработала. А ты работай. Не хватает — найди вторую работу.
— А кто с детьми будет? — возмутилась Екатерина, шагнув ближе. — Может, вы, Галина Викторовна, возьмёте их на себя? Они уже забыли, как выглядит их бабушка!
— Вот ещё! — отрезала женщина, её голос стал ледяным. — Я, между прочим, ещё не старая, у меня своя жизнь. Я своего ребёнка вырастила, теперь твоя очередь. Женщина рожает для себя, тебя никто не заставлял.
Екатерина была ошеломлена. Она знала, что Галина Викторовна — женщина жёсткая, но такой откровенной бесчувственности не ожидала. Разговор закончился ничем, и она ушла, чувствуя, как внутри нарастает пустота. Ей вспомнилось, как всё начиналось, как она оказалась в этой семье, где её, по сути, выбрали не из любви, а из расчёта.
Галина Викторовна всегда была центральной фигурой в жизни Николая. Именно она, преподавательница в университете, где училась Екатерина, заметила тихую, скромную студентку. Ей приглянулась её спокойная натура, отсутствие амбиций и умение не перечить. Галина Викторовна решила, что такая девушка станет идеальной женой для её сына, который в свои тридцать всё ещё не думал о браке. Она взяла Екатерину под своё крыло, став её научным руководителем, а затем начала приглашать к себе домой под предлогом работы над дипломом. Там она ненавязчиво знакомила её с Николаем, просила его проводить гостью до общежития. План сработал: через год молодые сыграли свадьбу и переехали на съёмную квартиру, а Галина Викторовна, освободившись от забот о сыне, зажила в своё удовольствие — путешествия, театры, встречи с подругами.
Екатерина тогда не видела в этом ничего странного. Она была влюблена, а Николай казался надёжным, хоть и не слишком инициативным. Но Галина Викторовна ясно дала понять, что не хочет, чтобы молодые торопились с детьми. Ей, ещё молодой и полной планов, не хотелось становиться бабушкой, тратить время и деньги на внуков. Однако судьба распорядилась иначе. Через год после свадьбы Николай, вдохновлённый рождением ребёнка у друга, загорелся идеей стать отцом. Екатерина поначалу сопротивлялась.
— Коля, какой ребёнок? — говорила она, сидя на кухне их маленькой квартиры, её пальцы нервно теребили край скатерти. — Мы ещё не встали на ноги, карьеру не построили, жилья своего нет.
— А почему нет? — настаивал он, расхаживая по комнате, его глаза горели энтузиазмом. — Мы молоды, здоровы. Когда, если не сейчас? Ребёнок нам не помешает.
— Тебе не помешает, — возражала она, её голос дрожал от усталости. — А мне? Мне же придётся сидеть дома, всё будет на мне.
— Почему на тебе? — Николай остановился, глядя на неё с лёгкой обидой. — Я не из тех отцов, что всё сваливают на жену. Будем делить обязанности поровну. А когда ребёнок подрастёт, наймём няню, чтобы ты могла работать.
— На какие деньги? — Екатерина покачала головой, её взгляд упал на стопку неоплаченных счетов. — И твоя мама вряд ли поможет.
— Найдём выход, — отмахнулся он, его тон стал увереннее. — Дети — это счастье. Представь, как мы будем с ним гулять в парке, играть. Или с ней, если будет девочка. Я хочу, чтобы у нас было двое, чтобы им было веселее.
В итоге Екатерина поддалась его уговорам. Она видела, как он воодушевлён, и подумала, что, возможно, он прав. Другие же как-то справляются. К её удивлению, судьба подарила им не одного, а сразу двоих детей — двойняшек, Ульяну и Илюшу. Николай сначала был на седьмом небе: носил жену на руках, выполнял все её просьбы, брался за домашние дела. Но вскоре его энтузиазм начал угасать. За три месяца до родов Екатерина заметила, что он стал раздражаться по мелочам, уставать от её просьб. После рождения детей его помощь и вовсе сошла на нет.
В первые месяцы он ещё пытался участвовать в уходе за детьми, но быстро сдал позиции. Возвращаясь с работы, Николай либо погружался в компьютерные игры, либо сидел перед телевизором, ворча на беспорядок, неготовый ужин или плач детей. Екатерина, измотанная заботами о двойняшках, не могла понять, куда делся тот мужчина, который мечтал о большой семье.
— Коля, что это такое? — однажды не выдержала она, когда дети снова капризничали, а он лежал на диване. — Не можешь их успокоить? Ты же обещал помогать.
— Я после работы, — огрызнулся он, не отрываясь от экрана. — Устал, хочу тишины. А ты целый день дома, и что? Даже ужин не готов.
— Когда мне готовить? — её голос дрожал от обиды, она сжимала в руках детскую бутылочку. — Я даже в душ не могу сходить. А твоя мама могла бы хоть иногда приезжать, гулять с детьми, чтобы я могла передохнуть.
— Не трогай маму, — отрезал он, его тон стал резким. — Она свою миссию выполнила. Теперь твоя очередь.
Скандалы стали привычным делом. Николай, мечтавший об отцовстве, теперь избегал детей, словно они его раздражали. Он начал задерживаться на работе, а иногда уходил ночевать к матери, особенно когда дети болели или капризничали. Екатерина не могла понять, как она не разглядела его эгоизм раньше. Была ли она так ослеплена влюблённостью? Или он просто притворялся? Она всё ещё надеялась, что это временный кризис, что он изменится. Но время шло, а становилось только хуже.
Продолжение: