"... Когда Надя вернулась в Минск, отдала свои книги Варваре:
- Возьми, может, тебе они пригодятся. Мне это уже ни к чему.
- Почему? Ты же готовилась, собиралась поступать, - удивилась Варвара. - Наоборот, в память о бабушке своей ты должна поступить. Она ведь всё видит. Будет радоваться, когда ты станешь студенткой иняза ..."
В самом конце августа Надя и Рита ехали на учёбу. Мама Риты шла с видом победительницы. Ещё бы! Дочь будет учиться в самом престижном учебном заведении. Даже не все педагоги верили в то, что такое возможно. Многие были уверены: многих примут "по блату", а девчонкам из простых семей нечего и пробовать. Поэтому в Солнечном на Риту смотрели как на героя, сумевшего добиться невероятных высот. Люди подходили к ней на улице, поздравляли, желали терпения, потому как изучать иностранные языки не так и просто, но Рита только улыбалась и отвечала:
- Раз я поступить смогла, то диплом точно получу! Если надо, то днём и ночью буду зубрить!
И все односельчане сразу понимали: раз Рита сказала, значит, именно так всё и будет. Уж слишком серьёзной девушкой она была.
Надю тоже поздравляли, ведь не в профтехучилище она пошла, как большинство одноклассников, а в педагогическое. Успокаивали и советовали, чтобы она потом не останавливалась на достигнутом, а продолжала учиться дальше в институте. Местные кумушки между собой судачили и удивлялись, что Надя при её занятости смогла поступить в педагогическое. Для многих деревенских жителей было не так уж и важно, в высшем учебном заведении будет учиться Надя или всего лишь в училище. Главное, что она вернётся в деревню дипломированным педагогом.
Галина была рада не меньше за дочь, чем мама Риты. Вместе с Надей Галина ездила в город, чтобы купить обновки. Те деньги, что дала бабушка, Надя тратила очень экономно, понимая, что каждая копейка должна быть на счету. Поэтому остались средства на обновки.
- Костюм, доченька, тебе надо "справить" новый. Всё-таки ты к деткам будешь приходить на практику.
- Мама, я ведь не в школе буду, а в детском садике. Там костюм мне совершенно ни к чему, - грустно улыбнулась Надя. Хоть она внешне казалась спокойной, в душе очень переживала, что не поступила в иняз. Но уже ничего не поделать...
Но всё-таки Надя не стала сопротивляться, когда мама сказала ей примерить костюм. Девушка уже привыкла делать так, чтобы в первую очередь все были довольны, в первую очередь мама. Галина присмотрела себе плиссированную юбку. Плиссе как раз было на пике моды. Посмотрела Галина, потрогала, но даже примерять не стала, сославшись на то, что ей в деревне такая юбка ни к чему.
- Кто меня в ней увидит? Славику, по-моему, абсолютно всё равно, в чём я хожу, - как-то очень грустно сказала Галина и собиралась пойти дальше. Но Надя не согласилась. Она ведь видела, как загорелись глаза у мамы, когда та увидела юбку. Надя успела договориться с продавцом, что принесёт товар назад, если вдруг юбка будет матери не по размеру.
- Мама, это от меня тебе подарок, - сказала Надя, протягивая свёрток.
- Когда это ты успела? - удивилась Галина. - Пока я глазела по сторонам, ты деньги потратила.
Хоть Галина недовольно бубнила, Надя по глазам мамы видела, что та довольна. И Надя тоже повеселела, ведь смогла сделать приятное своей маме, которой приходилось тяжело с мужем. Славик был в своём репертуаре. Держался месяц или два, потом срывался, а затем снова брал себя в руки...
... Уезжали подруги из родной деревни утром. Хоть август ещё не сдал свои права сентябрю, уже чувствовалось дыхание наступающей осени.Воздух стал прозрачным и свежим, напоенным ароматом увядающей листвы и спелых яблок. Листья на деревьях начали робко менять свой летний наряд, окрашиваясь в нежные оттенки желтого, оранжевого и багряного. Солнечные лучи уже не обжигали, только согревали землю. Всё говорило о наступлении ранней осени с её многочисленными заботами и хлопотами.
- Доброй дороги, Наденька! - всплакнув, произнесла Ольга Владимировна. - Буду скучать по тебе. Вспоминай наши вечера, когда мы с тобой по душам разговаривали и когда беззаботно смеялись... Буду ждать и тебя, и Владика. Не забывайте бабушку свою, пишите письма...
Просила писать и Галина. Она не стала дожидаться, пока придёт автобус, спешила на работу. Зато Ольга Владимировна осталась стоять на остановке и после того, как автобус уехал. Надя смотрела в окно и махала рукой абсолютно чужому ей человеку по крови, ставшему таким родным и близким...
... Учёба в педагогическом училище давалась Надежде легко. Она привыкла добросовестно готовиться к предстоящим занятиям. Поэтому отметки получала только отличные. Варвара, которая жила в одной комнате с Надей, тоже училась на пятёрки, но при этом каждый вечер открывала учебник по немецкому языку.
- Нужно готовиться, чтобы в следующем году не "провалиться" на экзаменах.
Надя поначалу тоже повторяла и грамматику и темы, которые нужно рассказывать на экзамене, а потом всё забросила. И дело было не в том, что она бегала на свидания к Владу. Как раз во время учебных дней Влад сам учился и на свидания Надю не приглашал. Виделись они не так и часто. В основном в выходные. Да и то их свидания не продолжались более двух часов. Ходить по пустынным улицам осеннего города не слишком хотелось. Погода не особо радовала, посылая то дождь, то пронизывающий ветер. Хотелось поскорее где-нибудь спрятаться, чтобы укрыться от непогоды...
В один из таких дней получила Надя письмо от матери, где та сообщила, что Ольга Владимировна совсем сдала: "Если можешь, доченька, приезжай, чтобы увидеть бабушку живой"...
Ехали в Солнечный Надя и Влад вместе. Всю дорогу молчали, каждый думал о своём. Когда пришли в дом, увидели Ольгу Владимировну, лежащей в кровати. Бабушка уже редко поднималась. Галине она как-то призналась, что просила судьбу дать дожить до того момента, пока Надя станет совершеннолетней. В конце ноября Надежде исполнилось восемнадцать, и Ольга Владимировна таяла на глазах.
- Спасибо, детки, что приехали, - сказала бабушка Наде и Владу. Потом дотронулась до их лиц, а затем улыбнулась... Попросила в тот день Влада, точнее, дала ему наказ: не обижать Надю: - Ты старше, умнее и хитрее, а она очень доверчивая и добрая. Душа у Наденьки как хрупкий цветок. Не наступи и не растопчи, наоборот, оберегай её...
Бабушка говорила так, как будто прощалась... Она очень боялась, что час её настанет зимой. Говорила, что просит судьбу исполнить последнее: дожить до тёплых дней... И эта просьба Ольги Владимировны была исполнена. В последний день её провожали тёплым майским днём, когда светило солнце и пели птицы...
Надя хоть и была готова к этому, плакала не переставая. То, что бабушке осталось недолго, Надежда знала от мамы. Галина сказала дочери, что об этом предупредили врачи...
Люди, собравшиеся в этот день у дома, где жила Ольга Владимировна, говорили о ней только хорошее, вспоминая, что она была хоть и ворчливой, но справедливой. Конечно, главной заслугой бабушки считали то, что она помогла Галине отправить "в люди" дочь...
Когда Надя вернулась в Минск, отдала свои книги Варваре:
- Возьми, может, тебе они пригодятся. Мне это уже ни к чему.
- Почему? Ты же готовилась, собиралась поступать, - удивилась Варвара. - Наоборот, в память о бабушке своей ты должна поступить. Она ведь всё видит. Будет радоваться, когда ты станешь студенткой иняза.
- Я хочу на свой хлеб быстрее пойти. Ещё год - и я начну работать, чтобы матери стало легче. На одну стипендию я здесь не проживу.
Варвара больше не уговаривала подругу, только понимающе кивала. А Надя не стала рассказывать о разговоре, который состоялся у неё с мамой после поминального стола...
- Наденька, доченька, сама понимаешь, что остались мы без поддержки. В колхозе полный развал и разруха. Кто может, уезжает и убегает, а такие, как мы, кому бежать некуда, терпим. Раньше хоть Ольга Владимировна с каждой пенсии "подбрасывала" на присмаки Славке. Да и Славик боялся мать, хоть и не показывал этого. Сейчас не будет мне помощи, да и тебе тоже. Бабушка и вам с Владом помогала. Так что "не бегай" из одного учебного заведения в другое. Получи диплом в училище, а там и заочно можно учиться. Знаю, что в твоём инязе заочного нет, но ведь много и других специальностей... Пойдёшь на свой хлеб - станет легче и тебе, и мне...
Надя всё понимала. Хоть мама прямо ничего не сказала, но дала понять, что помочь она не сможет. После того как не стало Ольги Владимировны, Надя могла рассчитывать только на себя....