«Скажи, что не испытал безумной радости, — мысленно молила, глядя в его темные глаза. — Скажи, что это какая-то ошибка, и ты не влюблен в мою мать!»
Богиня (16)
Лежа на раскладушке, слушаю мирное сопение Дашки – моей одногруппницы. Мы хорошо общаемся, правда только на территории универа. Дашка – доброй души человек – без вопросов пустила меня переночевать. Домой все равно не попасть: мама осталась у Вадима. Дедушка настоял, чтобы она проводила больше времени с будущим мужем – вот она и проводит.
Переворачиваясь на спину, думаю, что вообще-то не так уж и плохо. Конечно, моя гигантская кровать с ортопедическим матрасом намного удобнее скрипучей раскладушки, это факт. И кондиционера у Дашки нет. И спальня крохотная. Но уютно у нее, этого не отнять. Я тоже могла бы так жить. Пусть не в доме, а в маленькой квартирке, зато самостоятельно. Подрабатывать после занятий, снимать жилье, а свободным временем распоряжаться так, как захочется мне, а не кому-то другому.
С улыбкой прикрываю глаза. Вспоминаю сегодняшний вечер. Наш прощальный разговор с Егором. После того, как мы покинули парк аттракционов и уселись в его тачку, я попросила Ольхова отвезти меня к Дашке. Почему-то ждала, что он станет уговаривать меня поехать с нему, но он не стал. Почему-то мне это понравилось.
До многоэтажки, где живет Даша, доехали быстро. Дорога оказалась слишком короткой. Я чувствовала волнение из-за того, что наговорила ему на колесе обозрения. Пусть Егор и был в предобморочном состоянии, уверена, он запомнил каждое мое слово. Внутри неприятно покалывало, но я понимала, что буду мучаться и дальше, если не проясню один момент. Поэтому и подняла эту тему.
— Там, на колесе, я кое-что сказала, — начала я, потупившись, — ну, про маму.
— Сказала, — согласился Егор, побуждая меня продолжить.
В голове снова пронеслась сцена, где мама сообщает, что Ольхов признался ей в любви. В груди заворочался огненный шар. Сегодня я пережила лучшее свидание в своей жизни.
«Так хочу ли я знать ответ на вопрос, который крутится на языке, но никак не сорвется?» — подумала, глядя перед собой. Решила, что хочу.
— Про то, что ты понравился нам обеим, — добавила я, бросив короткий взгляд на Егора. — Это правда. Ты ей понравился.
Он внимательно посмотрел на меня в ответ, лицо непонятное, ни один мускул не дрогнул.
— Могу я кое-что спросить? — пролепетала быстро и, не дожидаясь ответа, продолжила еще быстрей: — Что ты почувствовал, когда узнал об этом?
«Скажи, что не испытал безумной радости, — мысленно молила, глядя в его темные глаза. — Скажи, что это какая-то ошибка, и ты не влюблен в мою мать!»
Егор не отвел взгляда, не смутился и не стал оправдываться. Просто сказал:
— Ничего.
Конечно, он заметил счастливую улыбку, которая тотчас расплылась по моему лицу, ну и ладно.
Затем проводил меня до дверей подъезда, оставил нежный поцелуй на моей щеке, опустил глаза, будто бы рассматривая свои кроссовки, и заговорил:
— Я – ходячий косяк, Ир. Много неправильного сделал. И перед тобой виноват. Не знаю, как построить с девушкой что-то серьезное. Никогда так не делал. Просто не умею. Но хотел бы научиться!
Произнося последнюю фразу, Егор поднял на меня глаза, полные надежды. И я тихо ему пообещала:
— Мы научимся.
Просыпаюсь в отличном настроении – окрыленная и веселая. Будто бы мне по плечу всё на свете!
Я приняла решение, и теперь мне не терпится поделиться им с дедушкой. Жить по своим правилам – это всё, чего я хочу.
Знаю, он будет недоволен. Наверняка, поругает меня, осыплет нравоучениями. Станет размахивать руками, а может, даже стукнет кулаком по столу. «Где это видано, чтобы девушка с такими связями и такими деньгами снимала жилье и корячилась на низкооплачиваемой недостойной работенке?» — спросит с возмущением и негодованием.
Но, как бы там ни было, дедушка меня любит. А значит, должен принять путь, что я выбрала. Пусть он и отличается от того, что хотел бы для меня он.
В универе много озираюсь по сторонам. Боюсь случайно наткнуться на Кирилла. Хоть он и учится на другом факультете, мы все равно можем пересечься. Наверняка он сделает вид, будто бы ничего не случилось, но я не могу без дрожи даже просто представить его лицо. Не знаю, что с ним сделает дедушка, когда я расскажу ему о произошедшем, но молчать я не стану. И жалеть его – тоже. Этого ненормального нужно отгородить от общества.
По расписанию у нас пять пар, и я присутствую на каждой из них. По крайней мере, физически. Мыслями я где-то далеко, сосредоточиться на учебе трудно. Пытаюсь воссоздать в голове будущий диалог с дедушкой. Получается, честно говоря, так себе.
Когда возвращаюсь домой, меня ждет сюрприз. Дверь мне открывает дедушка собственной персоной, даже не пришлось звонить и договариваться о встрече. Этому факту обрадоваться не успеваю, потому что дед мрачнее тучи, гипнотизирует меня хмурым взглядом и отходит в сторону, чтобы я смогла зайти. Не произносит ни слова.
Мямлю какое-то приветствие и переступаю порог. На вешалке замечаю два мужских дорогих пальто. А вскоре вижу и их хозяев, вольготно устроившихся за столом в гостиной. У меня отвисает челюсть, когда мои круглые от изумления глаза встречаются с самодовольными глазами Кирилла. Рядом сидит его отец, к которому в данную секунду шествует дедушка. В какой-то момент все мужчины обращают взгляды на меня. И смотрят так, словно именно я – главный монстр в этой комнате.