Раннее утро.
Вся академия ещё спит.
Молчит и соборный колокол, будто тоже отдыхает, пока есть время...
А вот Джеральд уже давно бодрствует. Утро для него часто начиналось раньше, чем у остальных, и сигналы к подъёму ему были ни к чему.
Он шёл по знакомой старой дорожке, камни которой истёрлись от времени.
Вёл его не долг, не забота, а память.
Монастырское кладбище было пустынным, как и обычно. Сюда редко кто приходил без надобности, а вот у него надобность была...
Он остановился у скромного надгробия и уселся, скрестив ноги, перед ним.
Взгляд, устремлённый в пространство, видел лицо. Такое родное, безгранично доброе... Её улыбка грела душу, словно солнце
Память возвращала его в те далёкие светлые дни, когда всё было иначе. Когда они были вместе. Стоило ей улыбнуться, и весь мир, казалось, улыбался в ответ. Она заваривала чай, а он в это время торопился домой, сжимая в огрубевшей ладони букет цветов. Словно мальчишка, честное слово!
Вот он врывается в комнату, протягивает ей цветы... Молча сопит. Он просто не знает, не умеет сказать что-то красивое и подходящее моменту.
А она, всплеснув руками, глядит на цветы, будто он принёс ей невиданную диковинку.
- О, Богиня, Джеральд! Какая красота!
Она даже тихонько подпрыгивает от радости. Улыбается, жмуря глаза, прижимает букет к груди...
Он всегда вспоминает жену именно такой - живой, смеющейся, весёлой. Она будто бы и сейчас стоит рядом с ним. Никуда и не уходила.
Он улыбнулся ей в ответ. Да, сердце тянулось к ней, но ни грусти в душе, ни слёз в глазах его не было - только лёгкость и радость. Эта удивительная девушка просто не умеет дарить ничего, кроме доброты и света.
- Шитори... - прошептал он.
Именно она сделала его тем, кем он сейчас является. Подарила ему счастье и смысл жить...
Это утро он начал с ней, как и многие другие, но время не ждёт - нужно двигаться дальше. Чтобы зарядиться хорошим настроением на весь день, нужно успеть сделать ещё кое-что.
Когда он шёл по пустынной парковой дорожке, его неожиданно окликнули.
- О! Профессор! Доброго утра!
Это была Габриэль.
И она нарочно назвала его профессором, и теперь с игривым любопытством наблюдала, как он отреагирует.
- Доброе утро! - поздоровался Джеральд.
Он не заметил в её словах ни насмешки, ни надменности.
- А ты... вы рано встаёте, как я погляжу. Какой усердный работяга! Не зря ученики в вас души не чают.
Она зашагала рядом с ним.
- А разве их отношение зависит от того, насколько рано я встаю? Нет, мы просто единый дружный отряд. Как может быть иначе?
- Хм... Какая редкость! - покачала головой Габриэль. - Ещё и такой скромный... Вы определённо всё больше мне нравитесь!
- Да неужели?
- Я серьёзно. Я не Катарина и дразнить вас не собираюсь.
- Хм... Помнится, мы с ней говорили наедине.
- Ага! Наедине... С моими-то навыками. Как там на собрании сказали?.. Даже кардинала подозревают.
Она рассмеялась.
- Конечно же я за всеми слежу!.. Довольно странно, когда обычный наёмник перещеголял профессиональных преподавателей. Тем более, если учитывать ваше прошлое... Впрочем, теперь я окончательно убедилась, что всё это - ваша заслуга... Талант, быть может?.. Вот в начале, когда я только узнала вас, у меня были сомнения... Недоумение... Но теперь я убедилась, что кардинал была права, назначив вас учителем.
- Вообще-то, я и сам был в замешательстве, когда получил эту должность. - признался Джеральд. - Работа, прямо скажу, необычная для наёмника.
- Но для вас - работа идеальная... Точнее, это вы идеальный человек для этой работы. Я вот тоже наёмница. Не хочу хвастаться, но тоже обладаю многими умениями. Но чтобы преподавать...
Габриэль передёрнула плечами.
- Стою за кафедрой перед учениками и что-то им рассказываю... Хаха! И все эти дворяне на меня уставились... Жуть! Даже представить не могу себе это.
Пока Габриэль болтала, Джеральд старался припомнить, не встречал ли эту женщину раньше - в бытность свою наёмником. По виду, она птица не простая, но он не мог вспомнить, чтобы пересекался с кем-то похожим или, хотя бы, слышал о ней.
- Послушай, Габриэль: а мы с тобой не встречались... по нашей предыдущей работе? Где ты сражалась, напомни?
- Нет... Мы с вами точно не пересекались, Джеральд. Мои навыки не для поля боя, а про то, что за его пределами. Разведка, шпионаж - вот это мой конёк... Слушай! Давай на ты! Так удобней будет.
Джеральд согласно кивнул.
- Но если тебе интересно... Сама я издалека родом. Семья у нас была бедная. Знаешь, как это обычно бывает - ртов много, еды мало. Охотой промышляли. Но всё равно едва сводили концы с концами.
Потому я, как только на ноги встала, так сразу и ушла из дома.
Я тогда быстро отыскала группу наёмников и присоединилась к ним. Обещали приличную плату, а что ещё нужно?
- Тебя так быстро взяли?
- А почему нет? Я ж не обычная крестьянка. Наша семья охотой промышляла, так что лук я держать умела. Да и не только лук. Ловкая, внимательная, смекалистая... Взяли с руками и ногами! Работёнка, в общем, устраивала, только...
Габриэль поморщилась.
- Не очень мне нравились открытые стычки. А ещё больше не нравилось пресмыкаться перед богатеями. Мне хотелось, чтобы поле боя выглядело... мм... как охотничьи угодья. Точно! Когда ты сама - один на один со своей добычей. Чтобы никто не мешал.
Так что я работала, но и присматривалась к разным предложениям... А тут как раз рыцари святой Сэлин подвернулись!.. Ну я и подумала - отчего бы не попробовать поработать на церковь? Тем более, что церковь предпочитает не вступать в открытые конфликты, а вот шпионаж... Мне понравилось!
Женщина показала кулак невидимому противнику.
- А ещё лорды мне больше не лорды! Захочу, и любому в морду дам!.. Ну, это я, конечно, шучу. Но то, что я стала независимой - то верно. Церковь - отличный деловой партнёр.
Джеральд поднял бровь.
- Деловой партнёр?.. Ха, необычное определение.
- Я думаю, ты уже понял, что я не слишком верующая... Парадокс, правда? Неверуюшая рыцарь святой... Но меня приняли. Конечно, я до сих пор ловлю на себе взгляды, полные сострадания и жалости - смотрите, какая бедная потерянная душа! Ах!.. И всё же, за мои взгляды меня тут никто не осудил.
А то какие слухи ходят - церковь не терпит инаковерцев.
Но меня-то кардинал как раз терпит. Значит... не такая она уж и кардинальная!
Габриэль весело расхохоталась, довольная своей шуткой. А просмеявшись, вновь стала серьёзной.
- Да - посмеяться я тоже умею. В свободное время. Но вот колокол пробьёт подъём и я снова стану очень серьёзна... Рыцарь или наёмник - всё одинаково, только называется по-разному... Ладно, приятно было поболтать, но мне пора. Посмотрим, куда нас с тобой заведёт эта дорога.
О будущем он сказать ничего не мог, но, по крайней мере сейчас, точно знал куда его ведёт дорога - за ворота академии.
Стражники, дежурившие на своём посту, лениво потягивались, сбрасывая с себя остатки сна, вздрагивали от утренней прохлады. Завидев Джеральда, они молча выпрямились, обменялись взглядами и почти синхронно подняли руки в приветствии. Джеральд кивнул в ответ. Никому не хотелось нарушать утреннею тишину.
Но вот он уже за стенами. Ворота позади, а впереди прохладный воздух, запах сырой травы и ожидание восхода.
Он шёл туда, где начинались холмы, затянутые предрассветным туманом. Это место на краю леса было особенно удобным для наблюдения за восходом.
Джеральд взобрался на холм и уселся спиной к деревьям.
Успел.
Перед ним, точно огонь в кузне, разгоралось на краю неба солнце. Медленно оно поднималось из-за горизонта, заливая мир светом. Золотистые волны касались полей, деревьев, крыш домов. Засверкали шпили собора.
Будто в тёмную комнату, где висит на стене прекрасная картина, медленно внесли яркий светильник и свет его оживил пейзаж...
И вдруг в эту утреннюю идиллию ворвался резкий, чуждый звук. Лязг металла.
Джеральд быстро вскочил и развернулся, попутно выхватывая из ножен меч, с которым никогда не расставался.
Позади него возвышалась зловещая фигура.
Чёрный бесформенный балахон, спускался до самой земли. С плеч ниспадал алый, как свежая кровь, плащ, настолько длинный, что его несли в руках двое людей, одетых в одинаково чёрные робы с капюшонами, скрывающими лица. Ещё одна такая же фигура стояла рядом со своим хозяином, замершая в почтительном безмолвии.
На их одеяниях пылал символ - алый костёр. За поясами поблёскивали изогнутые кинжалы, длинные и острые.
Тот, что стоял в центре...
Вместо лица — белая маска: прекрасное, идеальное лицо. Зловещее красное пятно, расплывалось вокруг правого глаза. Такое лицо не могло вызывать восхищения — только ужас. Пустая бездушная красота, за которой ни одной человеческой эмоции.
Маска была частью шлема, над которым возвышался длинный алый плюмаж. А вокруг горла, над высоким воротником, торчали вверх острые шипы. Тонкие и золотистые, они обрамляли голову незнакомца, будто холодное солнце, чьи лучи несут не свет, а погибель.
Страшная фигура глядела на Джеральда пустыми провалами глаз.
- Успокойся, наёмник.
Из под маски раздался холодный металлический голос.
- Я тебе не угрожаю. Пока.
- Кто ты такой?
Джеральд внимательно следил за незнакомцем. Он явно представлял угрозу, но по описанию никак не походил на Рыцаря Смерти.
- Я тот, кто растопит в огне этот мир, и выкует новый. Я - Император Пламени. Ты...
Фигура указала на Джеральда пальцем.
- Довольно... Твоим ученикам стало слишком весело. Хватит играть в расследования и искать девчонку. Занимайся своим делом, наёмник, и предостереги своих глупых учеников... Не сделаешь этого - наши пути вновь пересекутся.
Джеральд даже не успел ответить хоть что-то - мгновение, и незнакомцы исчезли, будто и не было их.
- «Нет, это так оставлять нельзя!»
Ему уже было не до любования рассветом - Джеральд торопился обратно к академии.
- «Нужно срочно поговорить с Михаэлем. Рассказать о том, что я видел. Если кроме Рыцаря Смерти у нас появился ещё один враг...»
В том, что это враг, он не сомневался. В словах этого императора Пламени была явная угроза. Кроме того, он как-то связан с похищением Франн...
У ворот академии вновь стоял он — самый ответственный страж, верный и неугомонный, как сторожевой пёс.
Еле дождался он начала своей смены, и теперь, заняв боевой пост, тщательно осматривал створки ворот, будто родное дитя после долгой разлуки. Рука его ласково скользила по древесине: нет ли где новой царапинки, не притаилась ли трещинка... Он провёл по шершавой поверхности ладонью, прищурясь от важности момента.
— А... — бурчал он себе под нос. — Дармоеды. Опять всю ночь дрыхли на посту, вместо того, чтобы ворота охранять! Вот точно!
Он так и продолжил бы ворковать с воротами, как с капризной возлюбленной, но тут заметил нечто странное: издали, со стороны лесной дорожки, бежал кто-то. Не просто шёл или спешил — бежал. Когда фигура приблизилась, стражник узнал её: Джеральд! Сам господин Джеральд — всегда степенный, невозмутимый, а тут мчится, будто за ним сам демон по пятам гонится!
— О-о! Господин Джеральд! — обрадовался стражник и замахал по-приятельски рукой. Но радость тут же сменилась тревогой: отчего это он так спешит?..
— Некогда! Я очень тороплюсь! — коротко крикнул в ответ Джеральд, не сбавляя ходу.
Без лишних вопросов, стражник мигом метнулся к боковой калитке, и распахнул её.
Стражник покосился вслед Джеральду, затем перевёл взгляд на ворота. Он был очень озадачен.
— Чего это он?.. — пробормотал стражник. — Неужто стряслось чего...
И, вздохнув, снова повернулся к своим деревянным любимцам — потрепал створку, будто утешая:
— Ничего, ненаглядные мои, не бойтесь. Я тут. Я вас в обиду не дам.
И встал у ворот — молчаливый, непреклонный, как те рыцари, что дежурят у дверей усыпальницы героев. Может, он и не такой герой, но свой пост уж точно сбережёт!
Джеральд добрался до рыцарских казарм так быстро, как только мог. Время сейчас было на вес золота. Не с проста перед ним появился враг! Быть может, если срочно что-то предпринять, то они сдвинутся с мёртвой точки в расследовании!
Главное — чтобы Михаэль был на месте. Только бы не сбежал по своим делам, как обычно, в самую неподходящую минуту.
Он, не сбавляя шаг, потянулся к двери, собираясь её распахнуть… но она опередила его. С глухим шлепком дверь распахнулась, и на Джеральда буквально вылетела женщина, закутанная в нечто неопределённое, то ли в простую накидку, то ли в домашний халат - он даже не успел разглядеть.
Едва не столкнулись! Женщина вильнула вбок, чуть не свалившись.
— Ах, простите! — пискнула она, испуганно и торопливо.
Она рванула дальше, одной рукой прижимала к груди полы своей накидки, а в другой же сжимала нечто. Что-то белое, мимолётно мелькнувшее у Джеральда перед глазами, прежде чем она спрятать это за спину.
Джеральду показалось, что он всё же узнал её. Это была Мануэлла. Только не в своём обычном вычурном обличье: в шикарном платье и в косметике до макушки, а в другом — растрёпанном, незащищённом, как после дурного сна. Волосы падали в лицо, щёки горели румянцем, а взгляд метался, не зная, куда деться.
Он, может, и сказал бы что-то, но не успел — она уже скрылась за поворотом.
...
Одно из окон на втором этаже студенческого общежития, обычно всегда плотно закрытое, вдруг приоткрылось. Ставни сдвинулись со скрипом - совсем чуть-чуть, и на улицу высунулся нос.
Нос этот принадлежал Беатрисс и сейчас она с его помощью шумно втянула в себя утреннюю прохладу.
А затем удовлетворённо выдохнула.
- Ффааа.... Какое свежее уутро! В-видно, погода будет хорошая... Самое то, ччтобы ззапереться в комнате и сделать вид, что ты там подохла и больше никому не попортишь на... насторение.
Раздался тихий, едва различимый стук в дверь.
И в ту же секунду Беатрисс встрепенулась.
В одно движение она оказалась на корточках, возле кровати. Тело напряжено, словно у дикого зверя, затаившегося в ожидании приближающейся опасности. Пальцы вцепились в край покрывала. Глаза неотрывно смотрели на дверь... Хотя иногда они всё же отрывались и с тоской глядели на бочку, стоявшую посреди комнаты.
- Мы...меня нет дома!.. Ффранн тут тоже нету! - пропищала она.
- Вот как? А кто же со мной говорит? - раздался за дверью голос Теодора.
Теодор! Ну... это бесполезно. С ним она не справится.
- Наверное, п-придётся ооткрыть дверь... Чтобы доказать.
Превозмогая себя, Беата медленно подошла к двери. Взялась за ручку и зажмурилась, будто та была раскалённой добела...
Медленно приоткрылась дверь и за ней показались испуганные глаза... А затем она распахнулась настежь.
Теодор стоял на пороге, держа в руках свёрток.
- «Наверное убивать пришёл.» - заключила про себя Беатрисс. - «А в свёртке то, чем он будет это делать...»
- Проходи. - сказала она вслух.
Теодор зашёл и огляделся.
На окнах новые, тяжёлые шторы. Абсолютно непроницаемые. Ставни закрыты наглухо.
И всё же... духоты и затхлости не ощущалось. И когда она успевает проветривать, если всё время сидит закрытая?
Одеяло на кровати свалено бесформенной горой и походит на пещеру, в которой проживает дикое животное.
В остальном, комната выглядела очень даже ухоженно. Кругом чисто, прибрано, вещи аккуратно лежат по своим местам. Целая армия вязанных мягких игрушек глядела на него со всех сторон. С прошлого раза их стало гораздо больше - хозяйка не теряла времени и знала, как себя занять. Рожи, правда, у них были весьма нелепые и потешные. Будто они только что сотворили нечто такое, за что им было дико стыдно...
И бочка. Большая, пузатая - она нелепо торчала в центре комнаты, а сверху на неё любовно накинуто было вязанное одеяльце.
Комната - фантастическое царство, в котором обитала та, кто боится солнечного света, но не боится одиночества. Корзины с пряжей были её сокровищами, а игрушки - милыми, но глупыми подданными.
Ну а бочка... её крепость.
- Ну вот видишь... Я не аабманула - в комнате Беаты только Беата...
Беатрисс мечтательно закатила глаза.
- А может Ффранн как я?.. В-вдруг ей п-просто захотелось спрятааться ото всех, и побыть оодной? - всем своим видом она показала, что не прочь бы оказаться на её месте. - Хмм... Если п-подумать - а где ккомната Фран?
- Ты подумала, что я тебя подозреваю? - спросил Теодор.
Беатрисс закивала.
- Совсем нет. - он развернул свой свёрток, в котором оказалась коробочка с чаем и пирожные. - Хотел предложить попить чаю... и проследить, что ты пойдёшь на занятия.
Пирожные Беатрисс заинтересовали.
Конечно, она не стала упоминать, что под кроватью у неё лежит большой пакет таких же, которые она благополучно вынесла прошлой ночью из кухни...
А вот упоминание того, что нужно выйти из комнаты её совершенно не воодушевило, и она принялась было усиленно трясти головой, но Теодор быстро добавил:
- Или, если ты откажешься, тащить тебя за ногу.
- Аа... - разочарованно протянула она. - Ну ла-ладно... Всё равно я не ссмогу тебе сопротивляться... Да и по... погода хорошая. Но чай я буду!
- И почему ты всё время запираешься? - спросил Теодор, расставляя угощение на столе.
Беатрисс села на стул в самом неудобном положении, какое только можно было вообразить: в пол оборота, сгорбившись на левую сторону. Руки положила на колени и крепко-крепко сжала края юбки.
Она настороженно бегала глазами по столу, будто боялась, что ей насыпят яду в чашку, стоит только отвернуться.
- А... а я не запираюсь. Я часто гуляяю... п-просто мне нравится чувствовать, будто я во... во всём мире одна, и больше н-никого нету... Только не подумай! Я не-ненавижу вас!
Теодор поставил перед ней чашку.
- Прошу.
Беатрисс потрогала её пальцем... Горячая! Затем взяла обеими руками и отхлебнула.
- Ва... - выдохнула она. - Зздорово быть магом! Можно греть чай б-без огня!.. Ой! Я не издеваюсь! Я-я не издеваюсь!
У чая был странный привкус. Но очень приятный.
Внутренне она махнула рукой - отравит, и ладно. Если почувствует, что с ней что-то не так, то просто залпом выдует весь чай, чтоб не мучаться! Только нужно поскорее пирожное начать есть, а то обидно будет помереть, не попробовав толком.
- Нельзя быть такой отшельницей. Я тебе говорил - побольше будь рядом с людьми.
- Авава... - пробубнила она с набитым ртом. - А... я уже рассказывала тебе, п-п-почему так. То время, что я жжила дома. Отец на дух меня н-не переносил!
Она опустила голову.
- Я сломмала ему жизнь... Он м-мечтал о мальчике, который п-прославит семью и сделается наследником... А... а родилась я. Ещё и захапала ре... редкое сочетание даров... А он так старался... Расчитывал всё... И да... даже идеальной женой я не стала!
- Я помню. Ты рассказывала... Но неужели некому было заступиться за тебя?
- А к-кто?.. Мама? В... в начале она была с ним заодно... А к-когда поняла, что он перегибает палку, стало поздно уже что-то предпринимать. Оотец сделался тираном, ни-и кого не слушал. Как жжена возразит главе семьи... А слууги... многим из них и так н-нравилось меня мучать.
- Сядь ровно. Ты портишь осанку.
Это самое обычное замечание возымело неожиданный эффект.
Беатрисс едва не выронила кружку и вся сжалась, прикрыв голову руками.
- П-ппрости! Я не хоотела! Не хотела! - затараторила она, начав заикаться сильнее прежего.
Пришлось приложить не мало усилий, чтобы она немного пришла в себя.
- Я просто не хочу, чтобы ты стала горбатой через пару лет. - пояснил Теодор. - Только и всего.
Ещё какое-то время она виновато молчала.
- Пп... приманка для богатого зятя... Жена, с к-которой можно делать всё... что хочешь...
Беатрисс громко шмыгнула носом.
- М-меня привязыывали к стулу, били и на... наказывали... Я пыыталась быть такой, ка-кой он хотел! П...правда!.. Но ему всё не нравилось! Вместо б-беседы - брань и пощёчины, в-вместо солнца - тёмная комната и тишшина...
Я да-даже не успела оопомниться, как сама больше не смоогла заставиться себя покинуть к-комнату... Любая свообода кончалась криками и пообояи... К-когда удавалось сбежать, потоом нак-казание было ещё страшнее...
Она схватила второе пирожное и чуть не половину отправила в рот за один укус.
- Веффый фрах... я жила к-как в тюрьме: не-ельзя играть с другими детьми, нельзя вы... выходить за ворота, неелья дружить... даже солнце - нельзя.
А потом я оосознала... что сама уже н-не хочу... Поока ты одна, тебя не ударят... И на том с-спасибо.
- Я даже не думал, что лорд ла Шанталь такой отвратительный человек... Хотя нет - я о многих думаю плохо, но он сумел взять призовое место.
Беатрисс хотела расправиться и с третьим пирожным, но тогда её гостю ничего не достанется... Ладно уж! Придётся потерпеть. После занятий она слопает всё, что запрятала под кроватью...
Глубоко вдохнув, она начала говорить очень медленно, старательно следя за речью - чтобы меньше заикаться.
- Однажды... Однажды отец не... неожиданно потребовал, чтобы я пошла с ним в парк. Погулять. Не знаю - можеет быть настроение у него было хорошим... Но к-когда он потянул меня за руку, у меня с-случилась истерика...
Я увидела открытую дверь, улицу... почему-то стало страшно...
Я кричала, брыкалась... Он схватил меня за руку и силой пытался п-поднять...
К-как-то я вывернулась неловко... Он вывихнул мне руку и потом я... упала и ударилась г-головой о ступеньку. Кажется, в тот момент у меня там...
Она постучала пальцем по лбу.
- Там что-то повредилось... Я и раньше была уже дурная... Но теперь зааикаться стала сильно... К-когда оклемалась, то поняла сама, что психически больна...
Отец, наверное, испугался... После т-того случая он больше не кричал. И бил редко... Он п-просто начал делать вид, что меня б-больше нет... А меня и нет - его мечта выгодно выдать меня замуж рухнула... К-кому нужна жена с больной головой?
А п-потом - ты знаешь. Мама подстрооила похищение, и вот я тут.
За всё ээто время не было ни одного п-письма из дома... Совершенно б-бесполезная... Я думала, что м-мне суждено умереть. Но вот я тут. Дышу. Живу.
Каждый месяц при... присылают немного денег. Это мама - я знаю.
Вдруг Беатрисс схватилась за голову и принялась ерошить свои волосы.
- Аа... Нет, нет! Глупая Беата испортила тебе всё... настроение! Забудь! обо мне н-не нужно говорить!
- Нда... Сложная у тебя судьба. - сказал Теодор, с жалостью глядя на девушку.
- Д-дэура Беата! Вот з-за это тебя и ненавидят, и желают тебе смерти!.. А?
Она с удивлением взглянула на Теодора.
- Н-не злишься... Не бьёшь... П-почему? Почему ты добр?.. Так я не понимаю, к-как себя вести... А-хаха... Хаха! - она зашлась истерическим смехом, но быстро взяла себя в руки. - Аа... Прости. Уже всё х-хорошо... Я б... боюсь тебя, но рядом с тобой... спокойно. Даже если ты решиишь меня убить, я не побегу.
