Третий год со дня сотворения Империи. Плато святой Сэлин.
Огромная армия рыцарей империи упорно двигалась вперед, несмотря на грязь, в которую превратилась земля.
Всю прошлую ночь, словно назло людям, лил дождь. Небо и сейчас было сплошь затянуто свинцовыми тучами, закрывшими уже начавшийся рассвет.
На сколько хватало глаз, можно было разглядеть лишь угрюмые тучи над горами, да такое же угрюмое ровное плато, на котором не росло ни одного деревца.
Но ни рыцари, ни вражеская орда, что приближалась к ним, не собирались ждать, пока погода наладится. Тем более у врагов империи было, в некотором роде, преимущество перед тяжелыми рыцарями – их войско, по большей части состоявшее из наёмников и варваров, а также взбунтовавшихся простолюдинов, было в такую погоду маневреннее.
Будто почувствовав это, варвары с диким ревом перешли на бег, стараясь побыстрее добраться до ненавистных имперцев и устроить им кровавую бойню.
В передних рядах, по центру армии, окруженная своими избранными тяжелыми рыцарями, шла молодая женщина в тонком белом платье и сандалиях – наряде, совершенно не подходящем ни под погоду, ни под битву.
Из оружия у нее был лишь тонкий меч, пристегнутый к поясу, да небольшой круглый щиток на левом локте.
Она вглядывалась в темноту, изучая приближающихся подонков.
Их было значительно больше. Орущая толпа оборванных разбойников с огромными топорами и самодельными луками… Будь их армии равны по численности, они сейчас были бы втоптаны в грязь за пару минут! Но на каждого ее рыцаря приходилось, судя по увиденному, по крайней мере пятеро соперников, поэтому варвары храбрились, подбадривали друг друга воплями и уверенно бежали в атаку.
- Дикари! – презрительно прошептала женщина.
- Благословенная Сэлин!
К ней подбежал воин и склонился, благоговея под взглядом чудесных зеленых глаз святой.
- Битва началась! Наши фланги уже схлестнулись с варварами. Я бы посоветовал, о, благословенная, отойти в середину войска. Здесь слишком опасно.
Женщина проигнорировала совет. Опасно будет везде - она уже увидела вспышки алых молний над сражающимися войсками. Страшное зрелище, когда в предрассветной темноте вспыхивает кривая алая молния с белой сердцевиной, а затем лопается, освещая все вокруг кровавым светом – то маги вступили в битву с обеих сторон.
Кроме того, у нее есть собственное дело, которое надо закончить как можно быстрее. Чем быстрее, тем больше человеческих жизней будет сохранено.
Поэтому она шла вперед, высматривая что-то в темноте.
Вдруг над их головами будто сверкнул луч солнца.
Женщина лишь успела крикнуть своим рыцарям.
- Прикрыться щитами!
В землю, недалеко от ее отряда, со страшным звоном вонзился меч, окутанный пламенем.
Огонь раздался в стороны, словно пузырь и лопнул, отгородив женщину и растерявшихся рыцарей от остальной армии огненной стеной.
Вокруг раздавались вопли несчастных, которые не успели среагировать и теперь плавились заживо в собственных раскалившихся доспехах, а к их крикам присоединился торжествующий рев варваров, добравшихся, наконец, до своих врагов.
В первую секунду рыцари дрогнули под диким напором, но, когда увидели, что их повелительница не пострадала, хоть и отрезана от них огненной стеной, перестроились и начали сдерживать натиск врага.
Следом за мечом откуда-то с неба грохнулся и его владелец. Огромных размеров мужчина с развевающимися седыми волосами и длинной бородой, одетый в части металлического доспеха, звериные шкуры и длинный рваный плащ, сделанный из имперского знамени.
Земля сильно просела под кожаными сапогами, а его рука легла на эфес меча.
Рыцари выхватили мечи и копья, разглядывая могучего… колдуна? Или воина? Воин же не может вот так падать с неба, подобно каменной глыбе?
Мужчина поднял голову, осмотрев рыцарей взглядом голодного волка, загнавшего свою добычу.
А затем взгляд его остановился на женщине.
- Аа… Церковная падаль.- раздался низкий хриплый голос.
Он наградил Сэлин несколькими нецензурными словами и поднялся, резко вытянув меч из земли.
- Да как ты смеешь! – заорал один из рыцарей и бросился на огромного мужчину.
Он нанес прямой удар сверху вниз, но противник с необычайной силой отбил атаку в сторону и нанес удар рыцарю в туловище, разрезав броню.
- Гос… пожа Сэлин… прости… - прохрипел рыцарь, падая в грязь.
Расправившись с первым рыцарем, варвар издал хриплый рык и сам кинулся в атаку.
- Благословенная Сэлин, отойдите назад! – крикнул рыцарь, преграждая путь варвару.
Но тот даже не думал останавливаться. Он подпрыгнул и всем своим весом навалился на рыцаря, протащив его несколько метров и опрокинув на землю.
На помощь подбежали еще трое и завязалась жестокая драка.
Стальные мечи чуть не трескались, ударяясь о необычный меч варвара, будто выкованный из кости. Он был не так велик, как их мечи, и явно легче, но при этом прочность его была потрясающая.
Варвар ломал лезвия на куски, разрезал броню и раскалывал шлемы, уничтожая соперников одного за другим и разбрасывая тела, а его волчий взгляд все это время был направлен на женщину.
Наконец последний рыцарь пал, хрипя и захлебываясь. Варвар пнул его с такой силой, что тот улетел в пламя, ограждающее их от остальной битвы.
Сэлин вынула свой тонкий меч и направила вперед, чем вызвала усмешку у своего врага.
Варвар подхватил свой клинок за лезвие и сделал движение, будто поглаживает женщину в каком-нибудь кабаке.
У Сэлин дрогнули губы, но она постаралась не показать виду, что ей больно это видеть.
Она сделала было шаг вперед, но варвар ловко перехватил свой клинок за рукоять и взмахнул им над головой.
Лезвие меча разошлось на множество отдельных фрагментов, соединенных между собой гибким белым штырем.
Теперь он начал вращать им над собой, будто длинной плетью, а затем резким выпадом направил прямо в женщину.
Сэлин увернулась от хлесткого удара, но лезвие разорвало подол ее платья.
Варвар хлестнул еще пару раз, вздымая брызги грязи, а затем бросился вперед. Лезвие вновь сложилось в единый меч и он начал лупить по тонкому лезвию, которым защищалась Сэлин.
Меч Сэлин блокировал удары, но они отдавались такой болью, будто клинок бьет прямо по кости. Рука онемела, пальцы начали дрожать.
Почувствовав, что соперница ослабела, варвар резким ударом выбил клинок из ее рук и пнул коленом в грудь.
Женщина откатилась и сжалась в комок, судорожно пытаясь вздохнуть, а враг торжествовал, стоя над ней.
- Жалкое животное! Святая! Тьфу! Ты даже себя не в силах защитить, не то, что этих поганых лизоблюдов, что готовы за тебя подохнуть!
Лезвие его меча вновь разошлось на фрагменты.
- Сейчас ты сдохнешь. И я сделаю с тобой то же, что и с остальными.
Варвар поднял руку, раскручивая плеть.
Сэлин вскочила на ноги, осматривая землю.
Меч… Где же меч? Ее клинок улетел за огненную преграду, но тут же должны быть другие!
Хотя…
Она взглянула на свою правую руку. Она до плеча потеряла чувствительность, кисть не работала, пальцы лишь подрагивали, не в силах сжаться.
Даже будь у нее меч, держать его она не сможет.
Но она не позволит этому монстру победить! Нет! Ни в коем случае!
Варвар ударил плетью и Сэлин смогла отбить ее щитком на левой руке. А потом еще, и еще…
А какой толк?
Нет. Нужно что-то другое. Что-то неожиданное, что он не предугадает.
И вместо того, чтобы выставить щит под следующий удар, женщина выставила вперед свою правую руку.
Лезвие обвилось вокруг руки, разрезая кожу и впиваясь все глубже, но из-за этого потеряло скорость замаха и повисло между соперниками.
Варвар удивленно смотрел на висящее лезвие, которое он уже не мог ни собрать воедино, ни размахнуться для следующего удара.
Сэлин же побежала на него и, подпрыгнув, ударила коленями в челюсть.
Огромный мужчина пошатнулся, в глазах его жажда крови сменилась недоумением.
Вцепившись в соперника, Сэлин нанесла ему еще один удар в голову – на этот раз щитом, и гигант рухнул на землю, оказавшись под своей противницей.
Тяжело дыша, Сэлин выхватила из-за пояса короткий кинжал и занесла над варваром.
- Помнишь, что ты натворил в долине? Фурий! Сдохни!
Сэлин ударила варвара кинжалом в грудь и тот тихо застонал.
- Сдохни! Зверь, сдохни! – сорвалась женщина на крик. – Ты все отнял у меня!
Она продолжала наносить удар за ударом, варвар вздрагивал, судорожно выдыхая.
- Все отнял… - прошептала женщина, заливаясь слезами.
Тучи на небе разошлись и поле битвы залили лучи солнца.
Пламя угасло и все вокруг стояли, пораженно глядя на открывшуюся их взорам картину.
- Король Тьмы погиб! – неожиданно закричал кто-то.
- Король Тьмы убит… убит!
Голоса передавали невероятную новость все дальше по полю боя и там, где она разносилась, битва прекращалась.
Имперские рыцари поднимали оружие, сверкающее на солнце, и радостно смеялись, варвары же падали на колени, складывая перед собой топоры и сцепляли руки за головой – биться дальше смысла не было.
- Убит…
Сэлин встрепенулась, услышав отдаленный крик, подняла голову. Глаза ей ослепили лучи солнца.
Ненавистный король Тьмы лежал под ней без движений и дыхания, а его меч валялся в грязи совсем рядом.
Сэлин слезла с варвара и на коленях подползла к мечу, подняла его и нежно прижалась щекой к костяному лезвию, залитому кровью.
- Мама… - шептала она, гладя клинок.
Рыцари с радостными улыбками на лицах бежали к своей спасительнице, поздравляли ее с победой, но Сэлин этого уже не видела – слезы заволокли глаза.
Девятьсот девяносто пятый год со дня сотворения Империи. Неизвестный замок на границе королевства Ринвелл.
За одиноким окошком под самым потолком темницы было видно, как падают снежинки.
Просто дикий холод…
Кроме двух куч гнилой соломы в тюремном помещении больше ничего не было. Свет не горит. Чего уж там говорить о камине – о заключенных тут не сильно заботятся.
Каменные стены и пол к ночи до того остыли, что до них касаться было больно.
А ведь тут еще и живые люди есть…
Одна из куч соломы пошевелилась и оттуда раздался надрывный детский кашель.
Тощая бледная девочка с седыми волосами и горящими, будто от жара, щеками пыталась хоть немного согреться, обнимая себя руками и подогнув колени к подбородку.
Но как согреться, когда ты одета в драное тонкое платье, да еще и так больна…
Девочка вновь закашлялась.
Зашевелилась вторая куча соломы и оттуда высунулось лицо еще одной девочки. Она поглядела на сокамерницу, а затем поднялась на ноги. У нее, как и у соседки были светло-красные глаза, а волосы почти седые – только кое-где сохранились каштановые пряди.
На этом сходство заканчивалось – вместо человеческих ног у второй девочки нижняя часть тела была лошадиная.
Манакет. Так называются такие люди.
Манакеты рождаются без всяких предпосылок. Просто иногда появляется на свет ребенок, а у него уши и хвост кошачьи. Или же рога, как у бычка. А бывают, хоть и реже, вот такие наполовину лошади. Ну и совсем уж сказочные слухи ходят о манакетах-драконах. Но никто их не видал.
Да и вообще манакетов не очень-то желают видеть в поселениях. В городах еще кое-как толерантность работает, а уж в деревнях… Люди их недолюбливают за то, что не похожи на людей. А манакеты в свою очередь недолюбливают людей обычных за такое отношение и относятся точно также скверно. Вот и получается замкнутый круг…
Девочка-манакет подтащила солому в центр темницы и взбила, чтобы горка была выше.
- Эй! – шепотом позвала она соседку. – Эй! А ну тащи свою солому сюда!
Девочка кое-как поднялась и принялась тягать свою кучу к центру, хотя это было для нее тяжелой работой. Да еще и ноги мерзли просто страшно.
Но она все же дотянула солому к центру и, бросив рядом с кучей, отправилась в свой угол.
- Ты куда? – спросила манакет.
- Я же отдала солому. Что еще нужно? – спросила через плечо девочка.
Манакет недоуменно поглядела на соседку по темнице.
- Ты что, серьезно решила, что я пытаюсь отнять твою постель? Глупая! Просто если мы сделаем одну большую кучу соломы и ляжем вместе, то нам будет теплее.
Она начала взбивать обе кучки вместе.
- Воот… Теперь будет теплее… Ты-то можешь спокойно ходить, а у меня кандалы на задних ногах. Я только до середины дотягиваюсь… Готово! Запрыгивай в солому!
Она сделала что-то вроде гнезда и указала на него соседке, а сама легла рядом, подпирая это гнездо животом.
Девочка раздумывала всего пару секунд и нырнула в гнездо.
- Вот так. Прижимайся к моему животу и согреешься быстро.
- Но подожди. А как же ты? Ты ж на голом полу лежишь! - удивилась девочка, увидев, что соседка почти всю постель оставила ей.
Манакет рассмеялась.
- Не переживай. Я все же не совсем человек и к холоду не так чувствительна. Мне главное, чтоб живот защитить, а бока и спина – это ничего страшного.
Какое-то время девочки лежали, отогреваясь, и слушали завывание ветра.
Снаружи, кажется, разыгралась настоящая буря.
Девочка всхлипнула.
- И зачем так беречь себя… Все равно нам отсюда выбраться мало шансов.
- Мало. Но все же они есть. – прошептала соседка.
- Не проще ли закончить эти мучения самой… Сколько еще придется вытерпеть их проклятые опыты.
Какое-то время соседка молчала, но потом солома зашуршала и что-то сверкнуло в ее протянутой руке.
- Гляди, что у меня есть.
Девочка даже на руках приподнялась, не веря своим глазам.
Кинжал!
Небольшой. Выглядит простенько. Но сейчас его лезвие казалось ей отлитым из серебра.
- Ого! – прошептала она, уставившись на клинок мечтательным взглядом. – Какое сокровище у тебя есть… Эх, если бы у меня был кинжал…
- То, что бы ты сделала? Совершила бы большую глупость, да?
Девочка развернулась и посмотрела на свою соседку. Ее лицо сейчас приняло выражение ожесточенное и решительное.
- Пару лет назад я вот так же как ты потеряла надежду. Тогда у меня были еще каштановые волосы и прекрасные, как все вокруг утверждали, голубые глаза.
И я думала вот так же, как ты сейчас.
Но потом… Один мальчик подарил мне этот кинжал на день рождения. Принц…
- Принц подарил? – удивилась девочка.
- Не важно… Дворянин. Принц. Главное – что он мне тогда сказал: «Я хочу подарить тебе вот этот кинжал. Знаю, что для девочки подарок довольно странный, но кинжал мой личный и я хочу, чтобы он навсегда остался у тебя в знак нашей дружбы. А еще он напоминает мне тебя – сильная, надежная и никогда не сломаешься! Оставайся такой, какая ты есть.»
Девочка-манакет улыбнулась.
- А потом он покраснел до ушей и убежал… Жаль. С тех пор больше нам повидаться не довелось. Но кинжал я храню при себе, да так, что еще никто не смог отыскать его, как бы меня не обыскивали.
Ты думаешь, что твоя смерть сделает плохо кому-то кроме тебя?
Что твои враги, увидев завтра утром, что ты замерзла и больше не дышишь, опечалятся и будут стыдиться?
«Ах! Что мы наделали! Как нам теперь жить с этим преступлением на душе?!»
Да конечно!
Наоборот – они испытают облегчение. Тело твое просто выкинут в ров за стенами и дело с концом, а на твое место придет следующая несчастная, на которой будут ставить опыты.
Но пока ты жива, пока смотришь им в спину, они не будут знать покоя!
Я помирать не собираюсь! Я выживу, выберусь отсюда и тогда отомщу. Ох, как я жестоко отомщу каждому своему мучителю!
Всю оставшуюся жизнь они будут ходить и оглядываться, опасаясь за себя и за своих родных, ведь над ними навис этот кинжал, и он точно опустится в самый неподходящий момент.
- Но что мы можем сделать? Мы же… дети. – спросила девочка.
- Мы можем выжить. Всем назло! А затем дождаться момента, когда обретем необходимую силу.
Ты тоже не теряй надежду, слышишь? Не облегчай своим врагам жизнь. Каждая из нас вытерпит все и когда-нибудь мы растопчем их жизни! Поняла?
Девочка не до конца понимала, как это она растопчет чьи-то жизни, но соседка говорила с таким жаром, а глаза ее так пылали гневом, что в душе зародилась надежда…
А вдруг она и правда успеет?
И девочка согласно кивнула.
Девятьсот девяносто седьмой год со дня сотворения Империи. Поместье на границе Торгового союза Фердид и Империи Драммонд.
В люстре под потолком магическим образом загорелся свет и в темницу вошла молодая девушка в балахоне и с толстой книгой в руках.
Следом за ней шел пожилой стражник, неся в руках поднос с чернильницей и перьями.
Девушка отперла решетку и вошла в просторную комнату, переделанную под тюрьму.
В каменную стену были вмонтированы большие металлические держатели, от которых шли массивные цепи, надеты на ноги девушки, лежащей на полу.
Вошедшая девушка поправила очки и с отвращением глянула на узницу, вздохнула и покачала головой.
- Вот тут на скамейку ставь поднос, Вильям, и можешь идти.
Стражник почтительно склонившись, поставил поднос на указанное место, но продолжил стоять.
- Быть может мне все же остаться, госпожа баронесса? Все же…
- Иди. Вильям. – с ударением произнесла баронесса.
- Ну что же… Если вдруг что… Я тут, рядом и… - мямлил стражник, пятясь задом.
Девушка нетерпеливо махнула рукой.
- Иди уже! Я все поняла. О, богиня…
Она вздохнула, покачав головой, когда дверь закрылась и ключ щелкнул в замке.
- Вечно старик со своими беспокойствами… Как будто я маленькая девочка.
Но тут она снова глянула на пленницу и приуныла. Уселась на скамейку и принялась листать книгу.
- Слышишь? Отродье! Мне опять велели проводить с тобой эксперименты.
Эксперименты… Эксперименты…
Она нервно захлопнула книгу.
- А какие эксперименты? Что я еще могу? Ох, богиня… Как ты мне надоела уже. Знаешь, - она пододвинулась к пленнице ближе. – когда мне сказали, что пришлют манакета, да еще такого редкого, я чуть не прыгала от восторга! Даже предположить не могла, что ты такая скучная!
Все, что действует на обычного человека, на тебе не работает. Столько извела оборудования впустую и хоть бы какой интересный результат!
В дракона ты без своего камня обратиться не можешь… Ничего не можешь!
Ну и бесполезная же ты!
Пленница, слушая причитания баронессы, перевернулась на спину, а затем села, оперевшись о стену.
Она была не старше своей тюремщицы по виду, с длинными светлыми волосами, в которых едва можно было приметить зеленоватый оттенок. Того же цвета были и ее глаза. Одета девушка была в некогда богатое дворянское платье, но от долгой носки оно поистрепалось вплоть до того, что подол представлял теперь лохмотья. Обуви на ней и вовсе не было.
А ее тюремщица уже не сидела, а ходила из стороны в сторону, меряя тюремное помещение шагами и все также жаловалась на свою тяжелую судьбу.
- Вот тебе и проводи эксперименты! Ну и что мы будем с тобой делать, а? – обратилась она к пленнице.
Та подумала пару секунд и затем сказала тихим голосом.
- А у меня есть идея. Кое-что очень необычное, чего ты не ждешь.
- Правда? – встрепенулась баронесса. – Ну-ка расскажи!
- Да… Только я не могу громко… Ты подойди поближе ко мне.
Баронесса подхватила свой журнал и подбежала к пленнице.
Она нисколько ее не боялась, ведь манакеты-драконы не могут причинить вред живому существу. Только если у них будет свой специальный кристалл, то они могут обращаться драконами и тогда уж все… Но вся загвоздка в том, что нужный камень найти или, тем более, создать – задача невероятно сложная.
Так что пленница была совершенно безопасна.
- Ну так что? – спросила баронесса, присев и поправляя круглые очки.
- А вот что…
Девушка-манакет плюнула прямо в лицо своей тюремщице. Да так удачно – прямо в самый центр мишени!
Баронесса выронила книгу и застыла от неожиданности. Но потом лицо ее начало наливаться красным цветом, будто она больна аллергией.
Девушка принялась утираться рукавами.
- Аа… Ах ты… Ты!
Лицо ее исказилось от злобы и брезгливости, руки тряслись.
- Отродье… Ты об этом пожалеешь! – просипела она, будто задыхаясь.
Она пихнула девушку на пол и прижала коленом в спину.
- Пошутить решила… - хрипела она, приковывая руки и ноги пленницы к кольцам, вмонтированным в пол.
- Ну теперь я пошучу! А ты поплачешь, нелюдь!
Она рывком спустила платье, обнажив спину, а затем вскочила и схватила плеть, висящую на стене.
- Мне в голову пришла отличная идея для эксперимента! Сейчас мы измерим твой болевой порог! А если вдруг, чисто теоретически, я перестараюсь, то просто скажу им, что ты не выдержала опыта!
И она принялась с остервенением стегать пленницу плетью.
Та молча переносила побои, но это лишь сильнее злило мучительницу.
Она уже не обращала внимания на кровавые капли, брызжущие в стороны, на то, как рвется кожа.
Очень скоро кожа превратилась в лоскуты, а спина напоминала свежий бифштекс.
Тут уж никакая драконья выносливость не поможет. К тому же страшно – еще пара ударов и покажутся кости!
Пленница застонала.
К ее большой удаче старик-стражник услыхал шум в тюрьме и бросился проверять, не убивают ли злодеи его дорогую внучку-баронессу.
Отперев дверь, он вбежал в темницу и увидел кошмар, который там происходил.
- О! Госпожа баронесса! Что же вы делаете!
Он бросился к девушке и перехватил ее руки, удерживая от продолжения побоев.
- Остановитесь, госпожа! Вы же убьете ее! Вас потом накажут!
Взвинченная баронесса принялась вырываться.
- Пусти! Пусти, как ты смеешь хватать меня!
Она вырвалась и замахнулась плетью уже на старика, но опомнилась.
- Нельзя же так, милая! Успокойся, держи себя в руках. Внучка. – причитал старик.
Он нисколько не испугался плети и все так же протягивал руки к любимой девочке, которую воспитывал еще с пеленок.
Девушка тяжело дышала.
Она вытерла пот со лба и взглянула на свою работу.
Жива. Шевелится и стонет. Ну значит все нормально.
Она кивнула стражнику на пленницу.
- Водой полей. Чтоб кровь смыть. И больше ничего, слышишь? На собаке и так все заживет за сутки. Узнаю, что ты ей лекарство дал или еще чего – вышвырну из дома! Ясно?
И не дожидаясь ответа, бросилась прочь из комнаты.
Конечно же водой дело не обошлось.
Пленница почувствовала, что стражник капает ей на спину какой-то мазью, от которой боль немного утихает.
- Она же сказала тебе не помогать. – прошептала она.
Старик улыбнулся и покачал головой.
- Ну что ты. Она добрая девочка. Не выгонит она меня.
- Добрая? – девушка усмехнулась. - Если я сейчас пошевелюсь, то ты увидишь мои кости.
- Она просто нервная стала. Это все из-за них! С кем ей работать приходится. Маги всегда требуют результатов. Очень много требуют. Вот госпожа Дария и сделалась такой нервной. А на самом деле она добрая, уж я-то знаю! Я ее воот с такого возраста знаю.
Он наклонился к лицу пленницы и показал ей руками совсем маленький комочек.
- «Вот тогда и надо было ее об пол швырнуть, чтоб только мокрое пятно осталось!» - зло подумала пленница.
- Ты отдыхай. Я тебе потом поесть принесу. И еще лекарств. И не издевайся над Дарией, пожалуйста. Она сиротка несчастная, вот мне пришлось растить и заботиться, так еще с магами этими связалась, чтобы денег заработать. Ей самой тяжело. Вы лучше вместе постарайтесь работу выполнять и все хорошо будет.
Сказав это, стражник вышел, заперев за собой дверь. А пленница так и осталась лежать на полу лицом вниз. Даже если бы она сейчас и не была прикована, то пошевелиться все равно бы не смогла…
- «Не обижай ее? Вместе работайте?» - проскочила в голове мысль.
Он это не шутит? Она должна помогать этой безумной девке ставить над собой эксперименты и не возмущаться? Это безумие или слепая любовь к ней?
Ну, судя по умиротворенному выражению лица на его роже - скорее всего слепая любовь. Такой любое преступление оправдает.
Но девушка решила не ломать голову над этим абсурдом, закрыла глаза и попыталась уснуть.
Спустя пять дней Дария снова зашла к пленнице.
В руках у нее было здоровенное яблоко и нож, которым она отрезала кусочки от яблока и клала их в рот.
Положив свое лакомство на поднос, баронесса отстегнула пленницу от кандалов, освободив совсем.
Взглянув на ее спину, ей как-то даже совестно стало. Манакеты быстро восстанавливаются от ран, но и сейчас спина пленницы была сплошь покрыта глубокими жуткими шрамами.
Девушка, почувствовав свободу, уселась и осторожно ощупала спину, поморщившись и вздрогнув.
- Ты… Извини. – сказала смущенно Дария. – Ты ведь сама начала… Ну а я это… Немного перестаралась.
Но тут она тряхнула головой.
- Ой, да вон почти все зажило! Подумаешь! На вас, манакетах, как на собаках все заживает!
Увидев ненавидящий взгляд, она усмехнулась.
- Чего? Теперь поди дуться будешь? Ненавидишь меня, да? Ух какие глазищи! Прям на фарш меня пустила бы, если бы могла.
Баронесса хохотнула и бросила нож пленнице.
- Ну на. Нападай!
Она засмеялась, глядя на то, как девушка-манакет поджала ноги, когда нож приземлился рядом с ней.
- Ну? Не хочешь? Нет. Не можешь! И чего они так возятся с тобой? Не вижу в вас, драконах, ничего замечательного! Вы даже еду себе добыть толком не можете с такими пацифистскими замашками! Поди одни овощи лопала всю жизнь. Даже зайца на обед не можешь добыть!
Фу! Отвратительные существа!
Она подошла к пленнице и принялась глумиться над ней.
Как так получилось? Она ведь хотела помириться. Но извиняться же так трудно! Гораздо проще наговорить гадостей!
Но получилось так, как она совсем не предполагала – вместо того, чтобы затравленно сидеть в углу, пленница снова плюнула в нее! И вновь попала прямо в лицо!
Заморгав глазами, баронесса утерлась и молча уставилась на девушку-манакета.
Глаза ее все больше наполнялись яростью и она сделала шаг к стене, где висела плеть, с твердым намерением на этот раз уже не останавливаться.
И тут случилось кое-что необычное: пленница, будто почуяв ее намерения, подхватила нож и выставила его перед собой. Руки ее дрожали от страха, а глаза зажмурились.
- Ээ… - протянула баронесса. – Смотри-ка, как ты умеешь…
Она очень удивилась такому поведению, ведь манакеты-драконы на уровне инстинкта не могут причинить даже небольшую боль живым существам, а если каким-то чудом и попытаются, то испытают страшные муки.
- Ну и что дальше? – спокойным голосом спросила баронесса.
- Не приближайся! Иначе я…
- Что? Что ты можешь? Без камня ты на меня не нападешь, даже будь у тебя все оружие в поместье под рукой! Ну давай, попробуй!
Дария подошла к пленнице и ухватилась за ее руки с ножом, направляя его на себя.
Дрожь только усилилась. Интересно – испытывает ли эта подопытная сейчас какой-то дискомфорт, связанный с ее особенностями?
- Ну давай же. Вот я прямо перед тобой.
- Отойди! – взвизгнула девушка.
- Неет. – сказала Дария ехидным голосом, нависая над сидящей девушкой. – Мы еще не закончили!
Вдруг она запнулась о цепь, лежавшую на полу и, потеряв равновесие, навалилась прямо на пленницу и тихо охнула.
Она и сама еще толком не поняла, что произошло, как раздался дикий крик. В глазах девушки-манакета полопались сосуды, окрасив зрачки в алый цвет, волосы и кожа в один миг поблекли, а на лице читалась невыносимая мука.
- «Так вот как…» - подумала баронесса, схватившись за рукоять ножа, торчащую из нее.
Она осела на пол и опустила голову. Мир вокруг потух, как изображение в магическом устройстве слежения, когда его выключаешь…
В голове девушки-манакета будто взорвалось что-то! Перед глазами все заволокло красным туманом. Грудь и ладони жгло словно раскаленным железом.
Она упала на пол, не в силах вынести чудовищную боль и принялась кататься, врезаясь в стены и вопя. Когда под руку попалась скамейка, девушка с неожиданной силой подняла ее и разнесла в щепки о стену.
Затем почувствовала на ноге обруч, схватилась за цепь и выдрала ее из стены вместе с держателем, а затем порвала на куски.
В этот момент послышался звон ключа в замке.
- Госпожа Дария? Что случилось? Ответьте мне! – раздался отчаянный крик старика-стражника.
Он вбежал в темницу, держа руку на эфесе меча и увидел страшную картину.
- Госпожа… Внучка моя…
Дария сидела на полу, держась за рукоять ножа, а посреди помещения стояла, тяжело хрипя, пленница.
- Ты… - поникшим голосом сказал старик.
- Пошел прочь с дороги, если дорога жизнь! – прорычала девушка, оскалившись.
- Как ты могла… Нет. Все-таки ты чудовище.
Он вытащил меч и встал в боевую стойку.
- И сейчас заплатишь за все!
- Глупец! – взвыла девушка, когда стражник бросился на нее.
Одним движением она вырвала меч из его рук, а затем швырнула стражника о стену с такой силой, что доспех погнулся от удара.
Она подскочила к нему и занесла руку с намерением добить, но сообразила сквозь боль, что внутри доспеха только что-то булькает, а сам стражник уже не говорит и не двигается.
Выломав дверь, она добежала до холла и упала на ковер, тяжело дыша.
Голова ее раскалывалась, а в глазах совсем потемнело.
Девушка почувствовала, что теряет сознание.
