Глава 1
Глава 33
— Яся, ну сколько тебе об этом говорить, — ворчала Людмила Егоровна таким тоном, как будто отчитывала неисправимую пакостницу и вредительницу. – Эти чашки наверх не клади, они у нас внизу хранятся. Вон, на полке, где всегда стояли!
И так было со всем, чем бы ни занималась Ясмина с того дня, как Вера, в порыве ревности и обиды, настроила хозяйку против неё. Людмилу Егоровну будто подменили – она стала придирчивой, язвительной, мелочной, порой просто невыносимой. Её добродушие, которое так ценила Ясмина, исчезло, заменившись раздражительностью и постоянными придирками. Даже малейшая ошибка Ясмины становилась поводом для очередной вспышки гнева.
Ясмина терпеливо проглатывала её нападки, стараясь не обращать внимания на язвительные замечания. Она давно бы уже покинула дом Лопатиных, если бы не ультиматум Альки: «Никуда не пойдёшь, пока не прояснится всё с твоими братьями!». Алька, видя страдания подруги, держала её рядом, не позволяя уйти, пока угроза со стороны братьев Ясмины не минует.
А с братьями ничего не прояснялось. После первого и единственного звонка, предупреждавшего о скором прибытии, – тишина. Это мог быть хороший знак, но Ясмина воспринимала это как затишье перед бурей. Что-то назревало, и она это чувствовала, эта тревога сидела глубоко внутри, как заноза, не давая покоя.
Вадим съездил к Щепе. После разговора с караваевским главарём он стал задумчивым, подозрительным и немного печальным. Его лицо, обычно открытое и добродушное, стало непроницаемым. Он не хотел ни с кем ничего обсуждать: ни с пацанами, ни с Алькой, ни, тем более, с Ясминой – с ней он вообще практически перестал общаться. Яся предполагала, что делал он это не со зла, а чтобы лишний раз не нервировать маму.
Для Ясмины настали самые токсичные времена. Она ходила по дому, словно тень, стараясь не попадаться на глаза Людмиле Егоровне. Все, кроме Альки, избегали общения с ней, словно боясь случайного контакта. Василий Петрович поглядывал на неё с некоторой жалостью, но вслух пожалеть и подбодрить девушку он не мог – уж слишком зависел этот мужчина от настроения своей жены.
— Это какой-то кошмар! — жаловалась Ясмина Алевтине, единственному человеку, который её слушал. Её голос дрожал от слез, которые она с трудом сдерживала. — Я чувствую себя виноватой, но в чём? Что я кому сделала? Не понимаю!
— Да ладно, забей ты, Ясминка! — успокаивала подругу Алевтина, обнимая её за плечи. — Перебесятся и забудут. Что я, свою маму не знаю? Это просто временное явление.
— Мне иногда кажется, что и Вадим на меня за что-то обижается, — делилась своими страхами Ясмина.
— Кто? Вадим? Да нет же! — удивлённо говорила Алька, откидывая голову назад. —Он просто мамин любимчик, и всегда им был. Он сначала поспорит с ней, выплеснет свой гнев, а потом ходит угрюмый, и только и думает, как бы с мамой помириться.
— То есть, даже если спорит, — предположила Яся, —то всё равно делает, как мать решит?
— Только так, никак иначе, — пожала Алька плечами, словно это было само собой разумеющееся.
Яся тяжело вздохнула. Она не раз встречала таких парней, зажатых в тисках материнской опеки. Да что там говорить, такими были её братья – что бы они ни делали, всё с одобрения матери. Даже невест им она выбирала, подбирая подходящие кандидатуры, словно товар на рынке. Сестрёнке было забавно наблюдать, когда такие брутальные парни с бородками, как у уважаемых старцев, молча кивали, когда мама «распределяла» им невест. Но, Яся, вопреки желанию родителей, оказалась не такой. С этого, собственно, и начались её бега.
Увидев впервые Вадима, Ясмина пришла от него в восторг – он казался ей таким зрелым, таким самостоятельным, таким свободным от влияния матери. Теперь же перед ней постепенно открывалась его скрытая сущность: он тоже оказался мамкиным сыном, несмотря на кажущуюся независимость.
Наступила пора разочарований, и Яся, похоже, начала к этому привыкать.
***
Уверенной походкой Вадим шёл к дому Егора и Веры. Он позвонил в звонок, спрятанный под маленьким жестяным козырьком, наваренным на металлическую стойку калитки.
Минуту спустя входная дверь дома открылась и на крыльце появилась Вера. Она была одета в легкое летнее платье цвета лаванды, украшенное мелкими белыми цветочками. Волосы были собраны в небрежный пучок, несколько прядей выбились из него, обрамляя лицо. Выражение её было недовольным и напряжённым – вероятно, она не ждала гостей в это время. Но, увидев, что за калиткой стоит Вадим, она мигом преобразилась, на лице расцвела очаровательная улыбка, глаза заблестели, как два ярких изумруда.
Она тут же легкой походкой подошла к калитке, отворила её и бросилась к Вадиму в объятия. Вадим слегка опешил, но по привычке, рефлекторно обнял девушку. Ему было приятно её тепло, её нежность, хотя и понимал, что всё это, возможно, всего лишь игра.
— Я так рада, что с тобой всё хорошо! — чувства Верки казались такими естественными, такими искренними, что на глазах у неё даже выступили слёзы. – Места себе не находила… Переживала ужасно!
— Могла бы и приехать, в таком случае, — Вадим нахмурил брови, он взял себя в руки и немного отодвинул от себя Верку, чтобы можно было с ней поговорить.
— Зачем? Тебя бы всё равно не выпустили ко мне.
— Выпустили… Не выпустили… Приезжали же: мама, батя, Алька…
— Ну-ну, договаривай! Эта тоже приезжала, служанка ваша… — Верка скривила губы, её улыбка исчезла, сменившись ехидной ухмылкой.
— Не служанка она нам… — Вадим поморщился, не желая углубляться в эту тему.
— А кто? —Верка сверлила парня ехидным взглядом, словно стараясь прочитать его мысли.
Вадим решил просто уйти от ответа.
— Егор дома? —резко перевёл он тему.
— Нет его. —Вера пожала плечами.
— А где он?
— А я откуда знаю? Он передо мной не отчитывается.
— Он хотя бы в деревне?
— Понятия не имею! —Вера фыркнула.
— Обиделась,что ли? — Вадим посмотрел на неё пристально, пытаясь понять причину её раздражения.
Верка молчала, еевзгляд был направлен куда-то вдаль.
— Из-за Ясмины,что ли? — Вадим продолжал свой допрос.
— И что, ежели так? —Вера, наконец, ответила, её голос был холодным, отстраненным.
— Да задрали вы меня с этой своей Ясминой! — не выдержал Вадим и закричал на свою девушку. Его терпение лопнуло. —Нет у меня ничего с ней! Оставьте вы меня в покое! И её оставьте в покое! Девка уже на чемоданах сидит, а вы туда же!
— На чемоданах? С чего бы это? — глаза Верки заблестели, в них мелькнуло что-то похожее на интерес, смешанный с любопытством.
— Боится, что приедут за ней… Братья её. — Вадим пояснил ситуацию.
— Братья приедут? Интересно. А вы что?
— Не знаю. Что делать? Я не знаю. Алька говорит: «Не дадим!». С пацанами говорил. Сказали: «Будем отбивать, но не выдадим!». Прикипели они к ней.
— Прикипели, значит? —задумчиво повторила Верка. —Не отдадим, говорят?
— Угу… А ты чего задумалась? — Вадим посмотрел на Верку с некоторой тревогой.
— Нет-нет, так, просто… о своём… — Вера ответила уклончиво.
— Так вот… Но ты не бойся. Нет у нас с ней ничего, и не было. Я же тебя люблю.
— Да-да, —безэмоционально проговорила Верка, продолжая гонять мысли в своей голове.
— Это всё понятно, —решил перевести тему разговора Вадим. — Егор мне нужен, Верунчик.
— Да что ты заладил со своим Егором? Зачем он тебе?
— Вещи всякие нехорошие про него говорят. Хотел у него самого спросить.
— У нас в деревне, Вадик, много чего говорят. Если всему верить…
— Вот я о том же. Уже и не знаешь, кому верить. А Егорка, как появится, пусть ко мне зайдёт.
— Позвонить не судьба?
— Звонил сто раз. Не отвечает.
— Ладно, передам.
— Только ты это, Верунчик, про Ясминку никому! — попросил Вадим, беспокойно оглядываясь по сторонам, как будто опасаясь, что кто-нибудь может их подслушивать. — Девчушка, итак, вся зашуганная сидит. Каждого шороха боится.
— Я – могила! —Верка жестом показала, как застёгивает рот на молнию, и медленно, покачивающейся походкой последовала к крыльцу.
Вадим проводил её взглядом и пошёл по улице в сторону своего дома.