Прокат жизней
2046 год.
Утро началось с того, что Лену выбесила кошка. Потом — сосед сверху, который в 7:12 сверлил стену, как будто искал нефть. А потом — зеркало, которое показало ей все, что она и так знала: темные круги, впалые щеки, неудачные родинки и неудачные тридцать пять.
Она включила новостную ленту. Снова эти блестящие жизни: кто-то женился на море, кто-то открыл стартап, кто-то похудел на 12 килограммов за 3 дня благодаря «нейрояблокам» и «сенсорной тишине».
Лена вздохнула и включила чайник. Обычный. Без Wi-Fi и алгоритмов. Тот самый, который пищит, когда перегревается. Почти как она.
На кухне висела реклама — она сама когда-то поставила ее, чтобы не забыть протестировать новый нейроинтерфейс. Там была надпись:
«ЖИВИ24 — арендуй любую жизнь. Сутки — в чьей-то коже. Все по-настоящему. Без последствий.»
Она смотрела на эту надпись и вдруг поняла: ей хочется сбежать. Хоть на день. Хоть куда. Хоть в чужую тень.
***
Сервис был без лишних вопросов. Паспорт, согласие, быстрый скан мозга. В комнате — кресло с мягкой обивкой, нейрошлем и женщина в белом, которая говорила медленно и очень вежливо:
— Вы уверены? Это только сутки. После — возвращение. Без права продления. Эффект «эмоциональной контрастности» возможен.
— Я не уверена ни в чем. И это — впервые звучит честно, — ответила Лена.
Она выбрала: «Случайная жизнь. Женщина. 30–40. Город: неважно.» Затем — «Подтвердить».
Мир потемнел. Легко. Как будто моргнула — и забыла открыть глаза.
***
Очнулась — в другой постели.
Пахло жасмином. Рядом тикали часы — странные, без стрелок. Потолок был стеклянный, за ним — утреннее солнце.
Она встала. Тело откликнулось непривычно — легче, пластичнее. Как будто сбросило рюкзак с глупыми годами.
Она прошла к зеркалу — и замерла.
Гладкая кожа. Яркие глаза. Белая сорочка, в которой было почти неудобно — слишком красивая. Все выглядело... идеально.
Но немного не ее.
***
Комната — светлая, минималистичная. Стеклянные двери на балкон. Там — терраса, на которой уже стоял поднос с завтраком: кофе, йогурт с гранатом, маленькая записка:
«В 11:00 — созвон с Азией. Помни про акценты.»
Она села за стол. Солнце пробивалось сквозь легкие шторы. Она взяла ложку — и вдруг подумала:
«А что, если я забуду, кто я?»
***
Сначала все было как в кино.
Одежда подбиралась автоматически — по погоде и эмоциональному тону. Улыбка появлялась в зеркале, как по команде.
Профиль в сети — ухоженный, сильный, с интервью в деловом журнале. Ее звали Алина. Ей было 36. Она была стратегом в крупной медиакомпании, бегала по утрам, пекла банановый хлеб и была «вдохновением для молодых девушек в бизнесе».
Все выглядело правильно.
Но почему-то… не было вкуса. Как будто ешь торт, в который забыли положить ваниль.
***
К обеду она встретилась с «мужем». Его звали Сергей. Он был красив, вежлив, и говорил, как будто каждую фразу репетировал.
Он поцеловал ее в висок. Она едва сдержала дрожь. Не от отвращения — от... пустоты.
— Ты не забыла? У тебя встреча в холле в три, потом — подкаст, потом ужин с Катей. Я отменил тебе йогу, — сказал он, глядя в планшет, а не в нее.
— Спасибо... — пробормотала Лена, и почувствовала себя, будто вошла в чужую жизнь без приглашения.
***
Вечером — подкаст. Запись прошла идеально. Ее голос звучал уверенно, умно, гладко. «Ты говоришь, как будто знаешь, что ты живешь правильно», — сказал продюсер.
Она засмеялась. И не поняла — он восхищается или жалеет.
***
К ночи она зашла в спальню. Там был гардероб, разделенный по цветам. Стопки книг, которые были лишь обложками. Она открыла нижний ящик.
Там — фото. Та же квартира. Та же терраса. Женщина без макияжа. Уставшая. В глазах — тревога.
На обороте — почерк:
«Верни мне мою жизнь. Я готова жить честно.»
Лена села на пол.
Она смотрела на фото и чувствовала, как что-то внутри медленно ломается — не больно, но окончательно.
Эта жизнь, в которую она сбежала — была фасадом.
Как будто все стены — из стекла, и все видно, кроме главного: где в этом всем человек.
***
Сон пришел поздно. В голове — фото. Шепот. Слова, которых не было. А утром — она нажала на браслете: «Вернуться домой».
***
Лена вернулась в воскресенье, в 6:45 утра.
Окно в ее квартире все еще скрипело при открытии. Пол был холодным. Кошка — голодной.
Сосед снова что-то сверлил.
И почему-то... все это показалось ей почти ласковым.
***
Она прошла мимо зеркала. Не стала останавливаться. Не потому что боялась. А потому что не нужно было сверяться — кто она сейчас.
Она включила чайник — тот самый, без сенсоров и подсказок. Он запищал, как всегда. А потом — налив чай, Лена вдруг села на пол, прямо у кухонного шкафа, и впервые за долгое время почувствовала… тепло.
От стен. От пледа на стуле. От самой себя.
***
В течение дня она несколько раз поднимала руку, чтобы открыть ленту. Но каждый раз останавливала себя.
Она не хотела смотреть на чужие жизни.
Потому что теперь знала — что там внутри.
***
На следующий день она пришла в обычную кофейню. Там пахло корицей и старой древесиной.
Бариста сказал:
— Вам как всегда?
— Да, — улыбнулась Лена. — Как всегда. И это... даже хорошо.
Она села у окна. Достала блокнот. Рядом — парень что-то печатал, уронил ручку. Она подняла и отдала. Они оба улыбнулись.
***
Через неделю она получила оповещение от ЖИВИ24:
«Ваша оценка опыта? Готовы ли вы арендовать другую жизнь?»
Она нажала: Нет.
А в поле комментария написала всего три слова:
"Я уже живу."
***
Спустя месяц она пошла к врачу — не из-за жалоб, а просто, потому что давно не проверялась.
А потом — в библиотеку.
Записалась на курс испанского.
Позвонила маме и вдруг рассказала ей все — без стыда, без утайки.
***
Иногда ей снились детали той чужой жизни: терраса, кофе, безупречная кожа. Но теперь это были просто... картинки.
Красивые, но плоские. Как обои.
Не более настоящие, чем заставка на экране.
***
Однажды вечером она открыла старый файл с рассказом, который так и не закончила. Начала править. Потом — писать.
И вдруг — заметила: ее предложения стали короче, честнее. Слов стало меньше.
А смысла — больше.
***
В апреле она поехала в поездку. Не на курорт — в Ярославль. Сняла комнату в деревянном доме, ела блины с черникой, гуляла у реки, слушала, как снег сходит с крыш.
И чувствовала, что она — дома.
Даже не по месту. А по состоянию.
***
На вокзале, когда она возвращалась, рядом с ней сидела девушка лет двадцати. Пальцы — с маникюром, взгляд — уставший.
— Извините… вы пробовали ЖИВИ24? — спросила та внезапно.
Лена посмотрела на нее.
— Да.
— И как? Стоит?
— Только если ты готова не завидовать. А видеть.
— Видеть что?
— Все. Не только фасад.
Девочка кивнула. Потом улыбнулась. А потом просто смотрела в окно, долго.
***
Когда Лена вернулась, дома все было на месте: кошка, скрип полов, чайник, книги. И в этом «все» не было ни капли жалости. Была только она — не идеальная, но своя.
***
В блоге она написала пост, без подписей и хэштегов. Просто текст:
«Я жила в чужой жизни. Она была красивой. Но не настоящей.
В ней все было продумано, оформлено, эстетично — и пусто.
А моя — может быть, серая, не инстаграмная. Но в ней есть я.
Зависть исчезает, когда начинаешь видеть правду.
Не ленты. А лица. Не титры. А сцены между дублями.»
***
Пост лайкнули всего 12 человек. Но один из них написал:
«Спасибо. Я думал, со мной что-то не так. А, может, наоборот — все наконец становится правильно.»
***
Вечером Лена лежала на кровати. Кошка сопела у ног. На столе стояла чашка чая.
И она вдруг подумала:
«Счастье — это когда тебе больше не хочется быть кем-то еще.»
*****
✅ Рекомендую почитать 👇🏻
*****
✒️ Автор: Роман Некрасов
Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые истории!
💬 Пишите, о чем рассказать дальше. Спасибо за ваши 👍🏻 и поддержку!