1. Кино как фреска
Тарковский создал не биографию иконописца, а житийный цикл в движущихся образах. Восемь новелл — словно клейма на иконе, где каждое событие (набег татар, литьё колокола, молчание Рублёва) — ступень к духовному прозрению. Камера Вадима Юсова пишет не «кадры», а лики: потрескавшаяся земля, мокрые от дождя стены, лица, выступающие из темноты как из древней доски.
2. Рублёв-невидимка
Гениальность Анатолия Солоницына в том, что его Рублёв большую часть фильма молчит. Он не герой, а свидетель: его глазами мы видим жестокость мира («Набег»), абсурд творчества («Страшный суд»), чудо веры («Колокол»). Лишь в финале, когда он шепчет: «Будем писать Троицу… будем писать», — понимаем: это не решение художника, а обет подвижника.
3. XV век как зеркало XX-го
Запрещённый на 5 лет (официальная премьера — 1971), фильм говорил о современности через древность:
- Сцены пыток — отсылка к сталинским репрессиям;
- Споры о «греховности» искусства — цензура соцреализма;
- Молчание Рублёва — позиция интеллигенции «внутренней эмиграции». Отказ от слова как форма сопротивления:
- В фильме: Рублёв 15 лет не пишет икон после ужасов набега — не из-за отсутствия веры, а потому что не может оправдать искусство перед лицом зла.
- В СССР: многие художники и мыслители сознательно уходили в «молчание» ( как Пастернак в поздние годы или, например, Лидия Чуковская с её «Софьей Петровной»).
- Искусство вместо проповеди —Рублёв не читает мораль — он пишет «Троицу», которая становится проповедью без слов.
- Тарковский тоже не выступал с протестами — но его фильм был вызовом системе (достаточно вспомнить цензурные мытарства картины).
Но важное отличие
Если советская интеллигенция часто молчала из страха, то Рублёв у Тарковского молчит из боли — его молчание не трусость, а последняя степень искренности.
Хотя параллель с «внутренней эмиграцией» очевидна — но Тарковский (как всегда) говорит о более универсальном: о моменте, когда художник либо навсегда замолкает, либо находит в себе силы снова творить — уже не для власти, не для славы, а ради той самой «Троицы», что останется после всех крушений.
Даже выбор ч/б пленки (кроме пролога и эпилога) — метафора: мир без Бога = мир без цвета.
4. Теология через киноязык
Тарковский снимает обратную перспективу:
- В «Страшном суде» камера отдаляется от фрески — мы видим не Божий гнев, а страх людей;
- В сцене полёта на воздушном шаре — земля уходит вверх, как в иконописном небе;
- Финал (цветные иконы Рублёва) — это не просто «победа искусства», а явление преображённой материи.
5. Колокол как символ
Новелла о литье колокола — ключ ко всему фильму. Юродивый Бориска (Николай Бурляев) не знает технологий, но верит — и колокол звучит. Здесь Тарковский формулирует своё кредо: искусство рождается не из мастерства, а из жертвенной веры в чудо. Этот эпизод — прямое указание: Рублёв сможет написать «Троицу», только пройдя через всё показанное.
6. Запрещённые сцены
Первоначально фильм был ещё радикальнее:
- В сцене набега татар зрители видели настоящую разделанную тушу коровы (это не бутафория и не грим);
- Эпизод с выжженными глазами вырезала цензура;
- В прологе воздухоплаватель падал в реальную реку (каскадёр едва не погиб).
7. Влияние на культуру
«Андрей Рублёв» стал:
- Образцом для всех фильмов об искусстве (от «Агонии» до «Мистера Тёрнера»);
- Первым советским «медленным кино» (каждый кадр требует созерцания);
- Тайным манифестом религиозного возрождения в атеистическом СССР.
Финал — цветные иконы Рублёва под звучание «Страстей по Матфею» — не просто красивая метафора. Это возвращение цвета в чёрно-белый мир, обещание, что «свет во тьме светит». Тарковский снял не историческое кино, а икону времени — где сам экран становится окном в вечность.
P.S. После просмотра «Троица» Рублёва выглядит иначе — не музейным экспонатом, а последним кадром этого фильма.
Полина Горецкая
Больше вдохновения и профессиональных секретов!
✨ Откройте для себя новые грани искусства ✨
Вас ждут:
- Анализ шедевров великих мастеров
- Практические руководства по живописи
- Личный опыт и творческие находки
Присоединяйтесь к нашему художественному исследованию!
Какой аспект живописи вам наиболее интересен? Пишите в комментариях – обсудим!