ЧАСТЬ 1. Второй шанс, которого не существует
Муж Лиды ушёл за хлебом, а вернулся с идеей. Не с багетом, не с чёрным нарезным, а с этой вот чёртовой идеей, которая потом поселилась между ними как дым — вроде и не видно, а дышать трудно.
— А что, если бы мы тогда уехали в Германию? — спросил он между делом, будто речь шла о покупке зелени. — Помнишь, нам же предлагали?
Лида поставила чайник. Руки слегка дрожали. Нет, не от слов, конечно. Просто так. Просто утро.
— Да, предлагали. Десять лет назад.
— Вот именно. А ты сказала: «Здесь наши корни, здесь родители». Я тогда послушал. А зря, наверное.
Она не ответила. Только сняла с плиты молоко — чтобы не сбежало, как когда-то сбежал тот шанс.
Он продолжал:
— Там была бы другая жизнь. Совсем другая. Мой друг Вадим сейчас — руководитель проектов, двое детей, дом в Кёльне, собака. У них отпуск два раза в год. Не жизнь — а кино. А мы?
Лида слушала и понимала: речь не про Вадима, не про Германию и даже не про эмиграцию. Это про второй конверт, который каждый из нас иногда держит в голове. Мысль о том, что «там» — было бы лучше. Больше. Ярче. Удачнее. Просто не выбранное почему-то кажется золотым.
А «выбранное» — тускнеет.
Лида не спорила. Она помнила те времена. Действительно была возможность уехать. У него — диплом инженера, у неё — немецкий с университета, приглашение от знакомого. Всё было на ладони. Но она боялась: у матери давление, у отца уже слабели ноги, младшая сестра только вышла замуж. Казалось тогда, что ехать — значит предать. И остались.
Была ли это ошибка? Иногда — казалось, да. Особенно в моменты, когда денег не хватало до зарплаты, когда в поликлинике орали очередники, когда за окном — не Кёльн, а облезлый двор с ржавой качелей.
Но в другие дни она была уверена — нет. Просто это жизнь. Без глянца. Но и без предательства. Хотя, может, она просто привыкла так думать?
И теперь, спустя годы, муж вернулся с этой идеей — как будто хочет всё пересмотреть. Как будто ищет виноватого. Или жалеет о том, что уже давно исчезло с горизонта.
Лида посмотрела на него. Он всё так же ел варёное яйцо и пил чай вприкуску, как в двадцать, когда они впервые жили вместе. И на его лице была та же самая тоска, что раньше появлялась, когда он не выигрывал в карты.
Это не тоска по стране. Это тоска по другому себе. Тому, кто не ошибся. Кто не выбрал «плохой» конверт.
Она молча положила перед ним хлеб — всё же он за ним ходил. И подумала: а что бы случилось, если бы они тогда уехали? Может, расстались бы. Или он бы не справился. Или кто-то из родителей умер бы раньше. Или она бы болела чужой землёй, как это бывало у её однокурсников, что вернулись — несолоно хлебавши.
А может, и правда — был бы Кёльн. И отпуск дважды в год.
Только откуда знать? Кто может точно знать, что лежало в другом конверте?
Но муж, похоже, уже сделал для себя вывод. И этот вывод стал новым жильцом их кухни — невидимым, но очень громким. Он всё ещё ел яйцо, но смотрел куда-то сквозь неё. В свою несбывшуюся жизнь. В несуществующий мир. В тот проклятый второй конверт.
ЧАСТЬ 2. Где живёт сожаление
Прошло несколько дней. Муж всё чаще уходил в себя, в молчание, в прокрутку «того самого» разговора. Он не обвинял напрямую. Просто рядом с ним теперь поселился тот самый невидимый призрак — альтернативная жизнь, которую он якобы упустил. Лида это чувствовала.
Он мог остановиться на кухне с чашкой и сказать:
— Представляешь, если бы мы тогда уехали, сын бы, наверное, сейчас говорил на трёх языках.
Или вечером:
— А у Вадима младшая пошла в немецкий лицей. Там у них, оказывается, проектная математика. Уровень совсем другой.
Лида старалась не возражать. Но и не поддакивала. Ни «да», ни «нет» — потому что понимала: сейчас он не с ней говорит. Он разговаривает с теми дверями, которые они когда-то закрыли.
И вот однажды вечером, за ужином, он вдруг спросил:
— А ты не жалеешь?
Она посмотрела на него. Он ел быстро, отрывисто. Как будто спешил — не ясно куда.
— О чём?
— О том, что выбрала это. Всю эту жизнь. Со мной. С этой квартирой. Со школой у дома, где детям по головам ходят. О том, что ты не выбрала... ну... что-то другое. Большое. Настоящее.
Лида замолчала. Потом очень спокойно сказала:
— Жалеют не о том, что выбрали. А о том, что не ценят.
Он отодвинул тарелку. Не спорил. Просто встал и пошёл в комнату.
А она осталась сидеть на кухне. Вспоминала, как он десять лет назад держал в руках два письма: одно — из Германии, от знакомого, с предложением помочь обустроиться. Второе — от её отца, написанное от руки, с неровными буквами: «Я не могу отпустить вас. Простите. Я старею.»
Они выбрали остаться. Не потому что испугались, а потому что были нужны здесь. Тогда это казалось важным. И не было сомнений. Сомнения появились позже. Как сорняки.
Лида знала: если бы они тогда уехали, через год он бы спрашивал, почему она тоскует. Почему не улыбается. Почему не находит подруг, почему плачет по ночам, глядя на фотографии семьи. И тогда он, может, тоже сказал бы: «Надо было остаться».
Потому что так устроено мышление, которое застряло в «втором конверте». Оно всегда ищет выход из сегодняшнего дня. Оно всегда убеждено: был шанс — и он упущен.
Иногда ей казалось, что жалеют не те, кто выбрал «плохо», а те, кто не умеет жить с выбором. Кто всё время измеряет полученное, заглядывая в чужой мешок, в чужую жизнь, в «а если бы».
Однажды она сказала ему:
— Знаешь, я могла выйти замуж за другого. Серьёзно. Мне предлагали. Он жил в Канаде. Был надёжный, добрый. Но я выбрала тебя. И когда ты бесконечно спрашиваешь — «а вдруг» — ты как будто ставишь под сомнение мой выбор. Как будто говоришь, что я выбрала хуже.
Он опустил глаза. Было видно: не хотел обидеть. Просто заболел этой внутренней отравой — синдромом упущенного.
Они молчали. Долго. Тишина сидела рядом с ними за столом — как третий собеседник, которому нечего сказать.
А потом Лида вдруг подумала: может, это и есть настоящий удар — ни измена, ни предательство, а когда человек рядом с тобой мысленно живёт где-то ещё. В той жизни. С тем счастьем. С теми возможностями.
И ты ему — как будто не помеха, но и не радость. Просто — результат неудачного выбора. Пункт, поставленный не туда.
И от этой мысли стало холодно.
ЧАСТЬ 3. Второго конверта не существует
Через неделю Лида проснулась раньше обычного. Готовила завтрак — всё, как всегда: тосты, омлет, крепкий чай. Смотрела в окно, а внутри было тихо. Ни уколов, ни тревоги. Просто утро.
Муж вошёл, сонный, в спортивных штанах и с телефоном в руке. Сел за стол и сказал:
— Мне приснилось, что мы всё-таки уехали.
Она усмехнулась, не оборачиваясь:
— Ну и как там?
— У нас был маленький дом. Ты почему-то работала в аптеке. А я... я всё время пытался поменять работу. И был какой-то вечный ветер. И ты смотрела на старую фотку своей мамы. Сидела и плакала. Я подошёл, обнял, а ты сказала: «А ведь можно было остаться». Вот и всё. Проснулся.
Он ел медленно, молча. Потом добавил:
— Наверное, пора уже перестать. Всё равно ничего не изменить.
Она обернулась.
— Не в том дело, что не изменить. А в том, что ты всё это время даже не пытался радоваться тому, что у нас есть.
Он кивнул. И на секунду снова стал тем, прежним, с кем она когда-то училась пить дешёвое вино, искать квартиры по объявлениям и мечтать — пусть неловко, неуверенно, но искренне. Тот, кто выбирал её, а не гипотетическую жизнь.
Иногда ей казалось, что жизнь — это не подарок, а вызов. Не в том смысле, что трудно, а в том, что нужно уметь принимать. Не выбирать заново, ни перематывать, ни жалеть. А принимать — как данность, как ответственность, как сад, который вырос из тех семян, что были в руках.
И теперь она понимала: самое опасное — не выбрать «не то», а прожить всю жизнь, считая свой выбор ошибкой.
Это как получить миллион, но всю жизнь рыдать по миллиарду, которого никогда не было. Не потому что не достался — а потому что его, возможно, не существовало вовсе.
Всё, что есть — это этот завтрак, эта квартира, этот человек напротив. Всё, что не выбрано — исчезло. Ушло. Растворилось в дымке времени.
И она сказала себе — вслух, но мягко:
— Второго конверта больше нет. И не было никогда.
А как Вы думаете?
Вы когда-нибудь возвращались мысленно к старому выбору, сомневаясь, а не было ли «там» больше?
Есть ли у Вас «второй конверт», о котором до сих пор грустно вспоминать?
Или Вы уже научились радоваться тому, что выбрали?
Подпишитесь на «Читающую Лису» — здесь истории не о прошлом, а о том, как жить дальше с любовью и ясностью.
Как подписаться? Кликните на изображение ниже, и вы окажетесь на главной странице канала. Там справа — кнопка «Подписаться». Один клик — и вы подписчик!