23.06 Последействие
В чем педагогический смысл этого дня? Если после завершения важных дел в течение смены порой требуется последействие, иногда мало уступающее по важности и продолжительности самому делу, то завершающее лагерное последействие тоже более чем желательно. Ведь ребята не могут – раз и сразу выключиться из лагерной жизни, из ее атмосферы, ее законов, ее эмоциональной ауры, они еще долго будут жить «лагерной инерцией». Возвращение в обычную жизнь может проходить достаточно болезненно. Я уже писал в одной из книг об эффекте «оранжереи», когда, помещенные в особо благоприятную лагерную атмосферу измятые в обычной жизни душевные «побеги» расправляют изломанные и затоптанные «листочки». И возвращенные из этой оранжереи «растения» человеческих душ не могут не страдать и не испытывать болезненные переживания.
Так вот. Последействие смены и призвано облегчить переход лагерникам в обычную жизнь. В ту жизнь, где уже не действуют искусственно выделенные и контролируемые в исполнении законы, где уже никто не наказывает за их нарушение, где нет особых процедур, дел и традиций, которые и составляют специфику лагерной жизни.
Но это одна сторона дела. Это как бы смысл последействия для детей. Для педагога тут есть особая «изюминка». Для него в последействии очень важна познавательная сторона, которая помогает ему судить об эффективности проведенной смены. Когда отменены все формальности, когда нет никаких внешних и контролирующих инстанций, все лагерные законы и традиции переходят на статус «внутреннего действия», они становятся (или не становятся) внутренними убеждениями и установками, следование которым контролируется только личным моральным сознанием.
И вот тут очень хорошо видно: что живет, а что сразу умирает без внешнего контроля, что стало органической частью внутренних ценностей, а что так и осталось внешним формальным требованием, заглохшим вместе с прекращением этого самого контроля. Надо только проявить немного наблюдательности.
Вот и сегодня. Неожиданно обнаруживаю, что многие ребята пришли в галстуках. Кирилл даже распекает кого-то за «непринесение». Я уже свой повесил в шкаф, думая, что он больше не понадобится, но, видя такое дело, тоже одеваю его. И отмечаю даже как маленькую педагогическую победу. Так как добиться, чтобы ребята не стеснялись одевать галстуки, а воспринимали их как символ России и гордились ими – это многие годы было большой проблемой. То, что хотя бы у моих лагерников удалось снять этот «пионерский комплекс» - это очень хорошо.
Но вернемся к нашему походному последействию.
Внешне все выглядит как самый обычный пикник. Всю организационную часть я доверяю «Человекам лагеря» - Кириллу и Люде. Они собирают деньги (об их принесении мы договорились вчера) и закупают, пользуясь моими советами, хлеб, воду, сосиски, кетчуп…. Кирилл принес большую решетчатую «сосисницу» для жарки сосисок на костре.
Но вот все приготовления завершены, и мы отправляемся в лес. Однако на этот раз мы идем не на обычное наше лагерное место, а на «итоговое» место. Это место в лесу, куда мы приходим всего один раз за всю смену, и именно на последействие.
Интересна сама история его обнаружения. Несколько лет назад с одной из лагерной смен мы были как раз в таком последейственном походе и искали удобное место для пикника. Я плохо продумал маршрут и элементарно сбился с пути. И вот поблукав какое-то время по лесу, уже от безысходности сказал, что мы отправляемся на наше лагерное место. Но это вызвало настоящий «бунт» у уставших и измученных лагерников. Они и так намаялись, неся с собой кульки и пакеты, а тут надо было еще спускаться по крутому обрыву, до которого еще и идти надо было немало. В общем, многие возмутились и решительно отказались идти туда.
«Давайте остановимся здесь!» - это было итогом коллективного давления на меня. Мне осталось только подчиниться. Однако, осмотревшись, мы обнаружили, что место не просто абы какое, а очень даже подходящее – в стороне от основных дорог, но и не в глухомани, с хорошим обзором, с удобными для сидения стволами поваленных деревьев, множеством сучьев и веток для костра. Чуть позже мы даже обнаружили едва заметную тропинку, по которой легко вышли обратно к основной дороге.
В общем, мы остались и не пожалели. И с этих пор уже несколько лет это место стало нашим вторым отрядным местом, куда мы приходим именно на последействие.
И вот мы снова здесь. Видимо, не только мы обнаружили удобство этого места – оно явно «не простаивало» без нас: следы чьих-то пикников «налицо» - пластик, бутылки, мусор…. Но впрочем, в меру: загажено не настолько, чтобы вызвать отвращение и желание найти другое место. Быстро приводим все в порядок.
Пацаны уже завозились с костром. Он долго не разгорается. Сучья сыроваты, но общие дружные усилия по «поддуванию» только добавляют свежих впечатлений. Наконец хрустящее пламя взметается в вверх.
Аня, одна из наших постоянных вожатых, кажется, стала первой, которой пришло в голову перепрыгнуть ревущий огонь. Пример заразителен. И вот уже девочки с вдохновением скачут через огонь, навевая ассоциации с гоголевскими «купальскими» ночами. Вика только долго не решается, наконец, она с визгом перепрыгивает через пламя. Это вызывает дружные салютовские хлопки. Вот, еще одна лагерная традиция проявилась, причем, спонтанно, без какого-либо искусственного инициирования.
Не надо было особо стимулировать и закон песни. Кирилл, Дима, а потом и я пропеваем почти весь известный нам лагерный репертуар. Уже первой песни зазвучали салютовские хлопки – уже точно возродилась эта лагерная традиция, и после каждая песня, как и раньше ими заканчивалась. В какой-то момент пение перерастает в «лесную дискотеку». Народ танцует под «Листья желтые». Довольно неожиданно эта ретро-песенка выступила в таком необычном амплуа для, казалось бы, довольно далекого от нее поколения.
Кирилл параллельно возится с сосисками – он никогда не был любителем дискотек - несколько девочек приготовили все остальное: порезали хлеб, приготовили зелень, кетчуп, воду.
(продолжение следует... здесь)
начало - здесь