Другая начала бы выяснять отношения, требовать объяснений. А я просто взяла и исчезла. Без скандалов, без слез.
Все началось с того телефонного разговора. Я стояла на кухне, резала салат к ужину, а Виктор сидел в гостиной и трепался по телефону с каким-то приятелем. Голос у него был расслабленный, довольный.
— Да что ты, Серега, все нормально у нас, — говорил муж. — Валька, правда, совсем расслабилась последнее время. Только по дому шастает, денежки мои тратит, а толку никакого. Сам знаешь, бабы после пятидесяти уже не торт.
Нож замер в моей руке. Валька? Расслабилась? Денежки его трачу?
— Вот думаю иногда, может, и правда пора что-то в жизни поменять, — продолжал Виктор, не подозревая, что я слышу каждое слово. — А то ведь живешь одним днем, работа-дом, работа-дом. Тоска зеленая.
Я тихо положила нож и прислушалась.
— Да ладно тебе, — смеялся Виктор. — Куда я денусь от своей домохозяйки? Кому она нужна в ее годы? Да и привычка уже, двадцать пять лет вместе.
Привычка. Домохозяйка, которая никому не нужна. Денежки его трачу.
Я осторожно вернулась к готовке, но руки не слушались. Каждое слово отзывалось болью где-то в груди. Двадцать пять лет. Четверть века я вкалывала как лошадь: дом, быт, его родители, наши дети, его карьера.
Когда он учился в вечернем институте, я подрабатывала и тащила весь дом одна. Когда отец прихворнул, я ухаживала за ним два года. Когда у нас родились близнецы, я спала урывками, а он приходил с работы и падал на диван.
А теперь я — домохозяйка-обуза, которая тратит его денежки.
— Вить, ужин готов! — позвала я обычным голосом.
— Иду, иду, — отозвался он и, попрощавшись с приятелем, сел за стол.
Мы ужинали как всегда. Он рассказывал про работу, я кивала и подкладывала ему еду. Обычный семейный вечер. Только внутри у меня что-то окончательно щелкнуло.
***
Три дня я ходила и думала. Можно было выяснить отношения, высказать все, что накипело. Можно было потребовать объяснений. А можно было просто уйти.
В четверг утром, проводив Виктора на работу, я села за компьютер и открыла сайты с объявлениями о съемном жилье. Квартиры в нашем районе дорогие. Но в соседнем, через две остановки на автобусе, цены вполне приемлемые.
Однокомнатная квартира. На первом этаже. Недорого, мебель есть, хозяйка сдает надолго. Идеально.
Созвонилась с хозяйкой, договорились встретиться. Женщина оказалась приятной, лет сорока пяти.
— А почему вам нужна именно эта квартира? — спросила она. — Вы же замужем, судя по кольцу.
— Устала от семейной суеты, — ответила я честно. — Хочется тишины и покоя.
Она понимающе кивнула.
— А муж не против?
— Муж пока не знает.
Мы подписали договор на три месяца. Я внесла предоплату и получила ключи. Чувство свободы было головокружительным.
Домой я вернулась к обеду и принялась потихоньку собирать вещи. Самое необходимое: одежда, документы, косметика, любимые книги. Все поместилось в один чемодан и сумку.
Детей предупреждать не стала. Марина живет в другом городе с семьей, Денис съехал год назад. Они взрослые, разберутся.
Виктор пришел с работы в обычное время. Ужинали молча, он читал новости в планшете, я мыла посуду.
— Вить, — сказала я, вытирая руки полотенцем. — Я завтра уезжаю.
— Куда? — не поднимая глаз от экрана, спросил он.
— К подруге. На недельку.
— А-а, ну ладно. Только в холодильнике еду оставь.
Вот так. Даже не спросил к какой подруге и зачем. Главное, чтобы еда была.
— Конечно, — согласилась я. — Все будет.
***
Утром я дождалась, когда Виктор уедет на работу, взяла свои вещи и переехала в новую квартиру. Маленькую, светлую, пахнущую свежестью. Мою.
Первым делом сходила в ближайший магазин. «Пятерочка» оказалась в пяти минутах ходьбы. Купила продукты, моющие средства, цветы в горшках. Хотелось сделать это место уютным.
Потом долго сидела на кухне с чаем и просто наслаждалась тишиной. Никто не просил принести, подать, сделать. Никто не комментировал мою одежду или прическу. Никто не включал на полную громкость телевизор.
Впервые за двадцать пять лет я была одна. И мне это понравилось.
Вечером позвонил Виктор:
— Валя, а где обед? Я проголодался, а в холодильнике только кефир.
— Купи что-нибудь готовое, — посоветовала я. — В магазине большой выбор.
— Но ты же обещала оставить еду!
— Забыла. Извини.
Он что-то пробурчал недовольно и повесил трубку.
На следующий день история повторилась. И послезавтра тоже. Виктор звонил, ворчал, жаловался на отсутствие домашней еды. А я спокойно отвечала, что задерживаюсь у подруги.
***
К концу недели терпение у мужа лопнуло:
— Валентина, когда ты наконец домой вернешься? Тут полный беспорядок, рубашки не глажены, есть нечего!
— А разве я твоя домработница? — удивилась я.
— Ты моя жена!
— Жена — это не профессия, Виктор. И не приговор.
— О чем ты говоришь? У тебя все в порядке с головой?
— Впервые за много лет в полном порядке.
Он не понял. Как и следовало ожидать.
— Слушай, если тебе деньги нужны, то скажи сразу. Не устраивай из себя непонятную.
Деньги. Опять эти проклятые деньги.
— Виктор, а скажи мне честно: кто в нашей семье зарабатывает?
— Ну... я, конечно. А что?
— А кто стирает, убирает, готовит, следит за хозяйством?
— Ты... Но это же...
— Это что? Само собой разумеющееся? А если посчитать стоимость домработницы, повара, няни, сиделки для твоих родителей?
Он замолчал.
— Вить, я не хочу с тобой ругаться, — сказала я мягко. — Просто мне нужно время подумать.
— О чем думать-то? — не выдержал он. — Двадцать пять лет прожили, детей вырастили, внуков скоро ждем. О чем еще думать в наши годы?
О том, что я еще живая. О том, что мне всего пятьдесят два, а не восемьдесят. О том, что хочется не выживать, а жить.
— Подумать о том, что мне нравится, а что нет, — ответила я.
***
Неделя превратилась в две. Потом в месяц. Я освоилась в новой квартире, нашла работу в интернет-магазине — консультировала покупателей онлайн. Удаленно, по гибкому графику. Зарплата небольшая, но мне хватало.
Присматривалась к курсам флористики. Всегда мечтала научиться красиво составлять букеты. Подружилась с соседкой, тетей Галей, которая оказалась интересной собеседницей.
Виктор звонил через день, требовал возвращения. Говорил, что я свихнулась, что в моем возрасте неприлично так себя вести.
— Валентина, ты понимаешь, что творишь? — возмущался он в трубку. — Люди уже спрашивают, где моя жена!
— А ты отвечай, что твоя жена живет своей жизнью.
— Это ненормально! Ты мать семейства!
— Была. Теперь дети взрослые, семейство может обойтись без меня.
Он не понимал. Для него я была частью интерьера, как диван или холодильник. Удобная, привычная, само собой разумеющаяся.
***
Через полтора месяца ко мне приехали дети. Марина специально приехала из Новосибирска, Денис прибежал после работы. Сели на кухне, пили чай.
— Мам, что происходит? — спросила дочь. — Папа говорит, ты ведешь себя странно.
— Как это странно?
— Ну... с возрастом бывает... Кризис среднего возраста называется.
Я посмотрела на своих детей. Марине тридцать, Денису двадцать восемь. Взрослые, самостоятельные люди. И они тоже считают меня странной.
— Детки мои, — сказала я. — А вы когда-нибудь задумывались, чего хочет ваша мама?
— Ну... семью, уют, внуков... — неуверенно ответил Денис.
— А если я хочу путешествовать? Или заниматься творчеством? Или просто жить для себя?
— Но ты же мама, — удивилась Марина. — У тебя есть обязанности.
Обязанности. Значит, у меня есть только обязанности, а прав нет.
— Мама имеет право на собственную жизнь, — сказала я. — Я вас вырастила, выучила, поставила на ноги. Теперь моя очередь жить так, как хочется мне.
— А папа?
— А папа может жить так, как хочется ему. Мы не обязаны быть вместе только потому, что так удобно окружающим.
***
Дети уехали расстроенные. Марина огорчилась, Денис хмурился. Но я была спокойна. Впервые за много лет абсолютно спокойна.
К концу второго месяца Виктор сменил тактику. Перестал требовать и начал умолять:
— Валечка, ну хватит чудить. Возвращайся домой. Я скучаю.
— По мне или по домашней еде?
— По тебе, конечно! Дом без тебя пустой.
— А что изменилось, Вить? Ты по-прежнему считаешь меня никому не нужной домохозяйкой?
Долгая пауза.
— Я... это я так, сгоряча сказал. Не подумал.
— Двадцать пять лет не думал?
— Валя, ну что ты цепляешься к словам? Мужики между собой всякое болтают.
Всякое. Значит, мое унижение — это всякое.
— Виктор, а ты хоть раз за эти два месяца подумал, почему я ушла?
— Ну... наверное, обиделась на что-то.
— На что-то. Не на тебя, а на что-то абстрактное.
— Валя, я не понимаю, чего ты хочешь!
— А ты попробуй понять. У тебя есть время.
***
Шел третий месяц моей новой жизни. Я закончила курсы флористики, получила сертификат. Устроилась подрабатывать в цветочную мастерскую по выходным. Деньги небольшие, но работа приносила радость.
Сняла квартиру еще на три месяца. Хозяйка даже скидку сделала, говорит, с такими жильцами приятно иметь дело.
Виктор появился неожиданно. В субботу утром постучал в дверь. Стоял с огромным букетом роз и виноватыми глазами.
— Можно войти?
Я пропустила его в квартиру. Он огляделся, кивнул одобрительно:
— Уютно ты тут устроилась.
— Садись, чай будешь?
— Буду.
Мы сидели на кухне, пили чай с печеньем. Виктор крутил в руках кружку, подбирал слова.
— Валя, я понял, — сказал наконец. — Понял, почему ты ушла. И что я делал не так.
— И что же ты понял?
— Что я тебя не ценил. Принимал как должное. Говорил гадости за твоей спиной.
— Ну и?
— И хочу все исправить. Хочу, чтобы ты вернулась.
Я посмотрела на него внимательно. Виктор выглядел помятым, осунувшимся. За три месяца он заметно изменился.
— А что конкретно ты готов изменить?
— Все! — горячо заговорил он. — Буду помогать по дому, буду внимательнее. Перестану разговаривать с друзьями о наших делах.
— А дальше что? Через полгода опять начнешь считать меня мебелью?
— Нет! Клянусь!
Я допила чай, встала, подошла к окну. За стеклом зеленели деревья, неспешно шли люди. Моя новая жизнь. Тихая, спокойная, моя.
— Знаешь, Вить, — сказала я, не оборачиваясь. — А я привыкла. К самостоятельности. К тишине. К тому, что никому ничего не должна.
— Но мы же семья...
— Были семьей. А теперь я просто Валентина. Не чья-то жена, не чья-то мать. Просто человек, который имеет право на собственные желания.
— И что, так и будешь жить одна?
— А что в этом неправильного?
Он не ответил. Посидел еще немного, потом встал:
— Я подожду. Вдруг передумаешь.
— Не жди, — сказала я мягко. — Найди себе кого-то, кто захочет быть твоей женой. А я уже нашла себя.
***
Прошел год. Я купила эту квартиру — хозяйка продавала ее недорого. Устроилась в цветочную мастерскую на полную ставку, освоила новые техники. Мои букеты покупают охотно.
Подружилась с соседями, записалась в библиотечный клуб любителей книг. По выходным хожу в театры или на выставки. Иногда встречаюсь с коллегами из мастерской.
Дети привыкли к моему выбору. Теперь они приезжают в гости, мы пьем чай, разговариваем. Но уже как взрослые люди, а не как мама с детьми.
Виктор нашел себе подружку, лет сорока. Говорят, она отлично готовит и обожает убираться. То, что ему нужно.
А мне нужна свобода. И я ее получила.
Иногда соседки встречают меня на улице, покачивают головами: что за чудачество в голову взбрело, оставить мужа в наши годы.
Но я-то знаю: тот день, когда услышала разговор Виктора, стал поворотным. Словно кто-то бросил кубики, и выпало именно то, что нужно было мне. Не ему, не детям, не соседкам. Мне.
И знаете что? Я счастлива. Впервые за четверть века по-настоящему счастлива.
А вы бы решились?
***
Спасибо, что подписываетесь.
***