Заговор
В конце 1445 – начале 1446 годов просматривается образование заговора против великого князя Василия Васильевича. Головой заговорщиков определенно является Дмитрий Юрьевич Шемяка, удельный князь углицкий.
Его понять нетрудно. Во-первых, страх перед местью Василия II. Великий князь никогда не спускал своим обидчикам. А порой наносил упреждающие удары. Так что нападение Василия на Углич было лишь делом времени.
Во-вторых, перед Шемякой маячил великий стол. Его можно и захватить силой. Или даже обосновать своё право древней лествицей. Если удастся как-то устранить Василия.
Шемяка распространяет слухи об обязательствах великого князя перед татарами. Слухи самые невероятные. Вплоть до передачи татарам всего княжества. А сам Василий, дескать, «хочет сести на Тфери».
Ей-Богу не понимаю, как в такое можно поверить. Но, с другой стороны, во что только и сегодня не верят. Выпад насчет Твери адресовался прямо тверскому князю Борису Александровичу.
Тот всю войну в Московском княжестве хранил настороженный нейтралитет. А тут вдруг вступил в союз с Шемякой. Нам никогда не узнать деталей соглашения между тверским и углицким князьями. Но что-то выгодное для Бориса Александровича тут наверняка было.
Третий заговорщик – старый, хотя и непостоянный союзник Шемяки. Иван Андреевич Можайский. В своё время он получил приращение владений от Василия II. Почему бы теперь не рискнуть и не получить чего-нибудь с Шемяки? Конечно, в том случае, если Дмитрий Юрьевич сядет на московском столе.
В самой Москве, по свидетельству летописей, у заговорщиков также появились сторонники – бояре, купцы и некие чернецы: «мнози же от москвич в думе с ними бяху, бояре же и гости, беша же от черньцов в той думе с ними».
Под чернецами, кстати, можно заподозрить в том числе и троицкую братию. Если это так, то поездку Василия II в Троицу можно объяснить попыткой повлиять на тамошних монахов. Не мог великий князь не знать о плетущемся заговоре.
Роковое богомолье
10 февраля 1446 года Василий II с обоими сыновьями и «с малыми зело людьми» выехал из Москвы в Троицу. Обе великие княгини оставались в кремле. Софья Витовтовна была уже стара – около 75 лет. А Мария Ярославна беременна – сын Андрей у нее родился 13 августа 1446 года.
На чьем попечении оставалась столица, не ведаю. Но этот человек однозначно прошляпил всё и вся. Заговорщики – Дмитрий Шемяка и Иван Можайский – в это время стояли в Рузе и ждали сигнала. И кто-то этот сигнал им дал. Причем дал быстро.
От Рузы до Москвы 100 километров. Уже 12 февраля, в день, когда Василий II прибыл в Троицу, Шемяка и Можайский ворвались в Москву. Здесь они захватили княгинь и княжескую казну. Сопротивления захвату не было оказано. Или о нём у нас просто нет сведений.
От Москвы до Троицы еще километров 80. Туда отправился отряд во главе с Иваном Можайским. Дмитрий Шемяка благоразумно остался в Москве.
Дальнейшая история рассказана в летописях с драматическими подробностями. Правда, вся история писалась, скорее всего, уже при Иване III и с расставлением вполне определенных акцентов.
Днем 13 февраля в Троицу прискакал некий Бунко, недавно отъехавший от великого князя на службу к Шемяке. Бунко сообщил Василию, что Москва захвачена заговорщиками и крупный отряд идет к Троице. Василий якобы не поверил Бунко и остался в монастыре, хотя имел возможность ускакать.
Во второй половине дня 13 февраля отряд князя можайского доскакал до Троицы. Непосредственно захватом великого князя руководил изменивший ему боярин Добрынский. Он якобы ворвался прямо в храм, где и объявил: «поиман еси великим князем Дмитрием Юрьевичем».
Всё может быть. Может быть и вправду Василий искал спасения в стенах храма. А может быть эта душещипательная деталь появилась в летописи, дабы еще больше обличить подлость изменников, пошедших даже на святотатство.
Но вот дети великого князя, княжичи Иван и Юрий, смогли же укрыться. Значит, они не находились непосредственно при отце. Их укрыл в своем селе подле Юрьева-Польского боярин Иван Ряполовский.
Лицом к лицу
14 февраля пойманного и уже низложенного великого князя привезли в Москву. Поместили его в палатах Дмитрия Шемяки. Видимо, они уцелели во время июльского пожара. Невозможно же представить, что опальный князь спокойно отстраивался осенью и зимой.
Второй раз за полгода Василий Васильевич оказывался пленником. И второй раз плен был следствием то ли безалаберности, то ли легкомыслия.
Кстати, первое пленение князя татарами ведь и послужило поводом ко второму. И Дмитрий Шемяка показал это, потребовав предоставить ему подлинник договорной грамоты с Улу-Мухаммедом.
«И начата искати грамот, какову запись даде хану Улу-Магметю, и обретоша написану: дати за себе 5000 рублёв, да дани даяти на всяк год со всея земли Руския со 100 голов 2 рубля».
Эти сведения, строго говоря, не из летописи, а из Татищева. Который, разумеется, мог почерпнуть данные из недошедших до нас источников. Таким образом, мои слова из предыдущей главы (дескать, ничего не знаем) можно откорректировать: вероятно, великий князь пообещал Улу-Мухаммеду дать за себя разовый выкуп в 5 тысяч рублей и платить дань.
Сумма приличная, что и говорить. Не фантастические «200 тысяч», но для разоренной, сгоревшей Москвы большая дополнительная нагрузка. Плюс еще непонятно, в какую ежегодную сумму обращалась дань «со 100 голов 2 рубля».
Между тем Дмитрий Шемяка строил свою пропаганду на следующем обещании: сменим великого князя – отменим условия соглашения с татарами. Многие бояре, по свидетельству того же Татищева, потребовали казнить Василия Васильевича. Решиться на такой шаг Шемяка не смог и повелел: ослепить!
Уж сразу такое решение пришло в голову Дмитрию Юрьевичу или он долго мучился и размышлял – неизвестно. Само ослепление Василия II произошло в ночь с 16 на 17 февраля. Впрочем, указание на ночь может оказаться очередным драматическим моментом. Дескать, все злодеяния творятся в ночи.
Предварительно Василию выдвинули обвинение:
«Почто еси тотар привёл на Рускую землю, и городы дал еси им и волости в кормленье? А тотар любишь и речь их любишь паче меры, а хрестьан томишь без милости, а злато и сребро татарам даёшь, и именье великое; и за то и гнев, что ослепил Василья Юрьевича».
Так спустя 21 год своего княжения на сцене истории вместо Василия Васильевича появляется Василий Тёмный.
Продолжение:
------
Все публикации цикла «Тёмный князь. Феодальная война в Московском княжестве»: