— Если хотят умереть, пусть умирают. — Ну, знаешь ли... Нельзя так говорить! — Душа, способная на самоубийство, уже одержима. Не важно, жив человек или нет, его уже не спасти. (Бездомный Бог)
Анна встала и пошла, нет, побежала, туда, куда её звала рыжеволосая девушка.
Позже ей рассказали, что выглядела она в тот момент странно, и это заметили практически все, кто сидел за столом. Анна застыла и резко побледнела. При этом глаза расширились, в них отразилось удивление и испуг. Посмотрев несколько мгновений в одну точку, она вскочила и побежала.
– Анна Николавна, ты куда? – окликнули её, но она не услышала.
Она вообще в тот момент ничего не слышала и видела только рыжую шевелюру, мелькавшую среди листвы. Сама не поняла, как оказалась на берегу. Только место здесь было неспокойное. Речка текла по камням с небольшого водопада. Оттого, что русло было уже, чем в том месте, где они расположились, поток был достаточно сильным. Вода возмущённо бурлила, будто бы торопилась побыстрее проскочить узкое место. Вода разбивалась о крупные камни, брызги разлетались в разные стороны, и земля вокруг была влажной, несмотря на солнечный день. Трава здесь была выше, темнее и жёстче, а песка и вовсе не было.
Женщина остановилась в растерянности. Посмотрела по сторонам и пошла в сторону поваленных деревьев. Почему пошла именно туда сама не знала. Девушку больше не видела, но ею словно руководило что-то. Забралась на бревно и вскрикнула.
Между брёвнами лежала девушка. Не было никаких сомнений, что про неё уже нельзя сказать «живая». Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что душа уже покинула тело. Так же не было никаких сомнений, что это рыжеволосая девушка, которая и привела Анну сюда. И хотя та лежала лицом вниз, но рыжие волосы, прилипшие к спине, белоснежная кожа оголённого тела говорили сами за себя.
Анна бросилась обратно и, выскочив на полянку, где находились коллеги, срывающимся голосом крикнула:
– Там девушка! Мёртвая! – и зачем-то добавила, – Рыжая.
В тишине, когда казалось даже листья перестали шелестеть, птицы замолкли, и мир превратился в вязкий кисель, до неё долетела фраза:
– Славно шашлычки поели...
Директор отреагировал быстрее всех:
– Николавна, ты уверена? – хотя ответ он уже знал, каким-то внутренним чутьём.
Он уже прикидывал в голове дальнейший план действий: дождаться полицию, созвониться с юристом, дать разъяснения. Одно он только не мог уложить в голове: как объяснить, что нашли труп. Пока шёл за Анной, показывающей дорогу до водопада, понимал, что расстояние до их поляны неблизкое. Никак не сошлёшься на то, что сотрудница по малой нужде отошла.
– Николавна, – позвал он её тихонько.
– А-а? – обернулась та и остановилась.
– Анька, не знаю, как ты умудрилась найти её, но, если что говори, что просто гуляла. Ладно?
Анна кивнула.
– Не знаю, что тебе привиделось, но говорить об этом не стоит. Понимаешь?
Женщина снова кивнула.
– Да ничё ты не понимаешь! Согласись странно, что из всей толпы вдруг ты обнаружила труп.
– Почему?
– Не знаю... Но чует моё сердце, что лучше сказать, что гуляла и набрела...
– Я видела её, Дим... Она сама привела меня – осипшим голосом прошептала Аня.
– Верю я. Я ж видел, как ты взбледнула, как вскочила будто ошпаренная. Но как мы это ментам объясним?
Анна пожала плечами.
– Поэтому лучше скажи, что просто гуляла. Ты ж городская, ты на природе раз в год бываешь. Вот и дорвалась: ушла далеко... Поняла?
Аня, подумав, кивнула.
– Остальным я всё сам объясню, но ты запомни, что никаких чётких границ ставить не надо. Во сколько пошла? – не знаешь. Почему туда пошла? – захотелось. Как долго шла? – не помнишь. Поняла?
Анна медленно кивнула.
– Вот и умница. Веди... Отметили, называется.
– Прости, Дима...
– Да чего уж там! – махнул рукой директор. – У нас пьянка сорвалась, а у кого-то дочь умерла, а может мать...
– Молодая она ещё для матери...
Дошли до нужного места. Дмитрий посмотрел на тело девушки и тут же вызвал полицию.
– Пошли обратно, надо с нашими поговорить...
– Может здесь подождать?
– Анька, ну ты чего? Думаешь, её украдут? Как-то некомфортно здесь стоять...
– Дим, ты иди... Я здесь подожду. А ты полицию сюда приведёшь.
– Ну как знаешь, Николавна... Только не подходи к ней. Место преступления... Сама понимаешь.
– Я вот здесь в сторонке посижу, – Аня махнула рукой на пенёк.
– Звони, если что.
Анна сама не понимала, почему осталась, но было как-то жалко бросать девушку одну. Если бы она могла, то укрыла бы её своей кофтой, но, конечно, понимала, что делать этого нельзя.
Женщина сидела на бревне, сложив руки на коленях и боясь пошевелиться, чтобы не оставить следы. Волны бились о брёвна, выплёскиваясь за них. На земле собралась небольшая лужица, которая впитывалась в землю медленнее, чем наполнялась. Анна поёжилась: влага и тень делали своё дело. Она закрыла глаза, попыталась вспомнить рыжеволосую девушку. Сколько ей лет? Наверное, не больше восемнадцати. Яркая, красивая. Что же привело к страшной трагедии и жизнь оборвалась, не оставив на земле следа?
Анна вздрогнула от лёгкого прикосновения к плечу, распахнула глаза и снова увидела девушку.
«Скажи маме... – прозвучал в голове её голос, – Скажи маме...»
«Что сказать?» – так же мысленно спросила Анна.
«Что, я сама... Я всё сама...»
«Что, сама?»
Вместо ответа Анна увидела картинку, словно кадрыфильма.
Их было трое. Девушка и два парня. Они шли по поляне и хохотали. Солнце опускалось за лес, словно не желая видеть их непотребного вида. Они шли, шатаясь, спотыкаясь и неестественно смеясь. Было понятно, что их головы одурманены.
– Я птица! – Кричала девушка, раскинув руки и изображая взмах крыла. – Я могу летать! Мама я могу сама летать!
Она закружилась на месте, пошатнулась и упала.
– Снежана, ты гусыня, – захохотал один из парней и подал руку.
От их криков взлетали, приготовившиеся было ко сну, птицы. Воздух наполнился тревогой. Беспокойный ветер трепал волосы молодых людей, хлестал по щекам, желая, чтобы они очнулись от дурмана.
– О, речка! – закричал один из парней.
– Ре-е-чка... – мечтательно протянула девушка и поспешила к сверкающей воде. – Красивая-то какая!
Молодые люди дошли до реки.
– Снежка, ты будешь? – молодой человек достал из кармана маленький пакетик.
– Обязательно!
Они дружно положили под язык маленькие таблетки. Парни легли на траву, раскинув руки, а девушка стянула с волос резинку, распустив рыжие волосы по плечам. В лучах вечернего солнца они красиво сверкали тысячей искорок. И, казалось, будто девушка светится изнутри.
– Снежка, ты как ангел, – пробормотал один из парней, закрывая глаза и ныряя в только ему известный одурманенный мир.
– А я и есть ангел, – девушка взмахнула руками. – Я по воде могу ходить...
С этими словами она скинула сандалии, сняла футболку, шорты и пошла в воду. Раскинув руки в разные стороны, заходила в воду, не замечая, ни холода, ни каменистого дна.
Анна всем телом почувствовала то, что чувствовала в этот миг Снежана: лёгкость, свободу и волшебное чувство «я всё могу!».
– Мама, видишь, я могу! – крикнула девушка, споткнулась и упала в воду.
Вода едва доходила до бёдер, и будь Снежана в нормальном состоянии, она тотчас встала бы. Но действие одурманивающих веществ усилилось дозой, принятой несколько минут назад. Девушка почувствовала, как течение толкает вперёд, и у неё не было сил сопротивляться ему. Она пыталась подняться, но ничего не получалось. Ступни соскальзывали с камней, покрытых илом, руки едва дотягивались до дна. Снежана барахталась в воде, словно рыба, запутавшаяся в сетях.
Она почти встала и прошептала:
– Мама, я могу. Видишь, я не беспомощная.
Но тут она оступилась, вновь упала в воду, захлебнулась, попыталась поднять голову, но не смогла. Белая пена, потёкшая изо рта и ноздрей, смешалась с речной водой и не давала вдохнуть.
«Мама, я смогу...» – не прошептала, а подумала девушка.
И сдалась реке...
~~~~~~
Здесь 👇👇👇