О «дороге жизни» слышал, кажется, каждый, но чаще всего в общих словах — мол, по льду Ладожского озера в блокадный Ленинград шли грузовики. А вот как именно шли, какие опасности поджидали водителей и сколько машин ушли в этот путь без возврата — знают немногие. Между тем, дорога эта была не просто маршрутом снабжения, а настоящим фронтом, где врагом становился сам лёд.
Как рождалась «дорога жизни»: лёд, который подводил
Официальной точкой отсчета ледовой трассы считается 15 декабря 1941 года. Но по факту прокладка маршрута началась раньше, и даже после этой даты дорогу продолжали корректировать. До середины декабря лёд был слишком тонким — всего 14–18 см, максимум позволял грузовики весом не более полутонны. Лишь к концу месяца толщина в отдельных местах достигала 60 см, что уже позволило более уверенное движение. Первая протяжённая трасса прошла по маршруту Коккорево – банка Астречье – Зеленцы – Кобона. Почти 30 километров по открытому льду, где каждая ошибка могла стать последней.
Как не провалиться: правила, которые писались кровью
Каждая машина шла строго в своей полосе, расстояние между ними — не меньше 100 метров. Два направления разделялись зоной в 100–150 метров. Нарушил — и всё, лёд мог треснуть. Особенно опасны были участки с наметённым снегом: водители инстинктивно уезжали туда — казалось, там безопаснее. Но это обманчивое чувство. Под снегом ледяной покров был слабее. Много машин утонуло именно так — не выдержав собственного веса, лёд уходил под колёсами, а вместе с ним — груз, водитель, надежда.
Трещины, торосы и ледяной кошмар
Серьёзную опасность представляли трещины. Одни появлялись спонтанно — из-за разницы температур между слоями льда, другие были «постоянными» и просуществовали всю зиму в одних и тех же точках — на 9-м и 24-м километрах трассы. Их ширина доходила до полутора метров. Сами по себе они были предсказуемы, но вот снежные заносы, которые они провоцировали, могли полностью скрыть границы дороги. Бывало, машина шла по накату, и внезапно — разлом, в который уходит не только техника, но и водитель. Таких случаев было немало, особенно в районе Зеленцов и Кобоны — трассу там переносили дюжину раз.
Грузовики не возвращались: статистика, от которой холодеет
Всего за период действия ледовой трассы её обслуживали около 4000 автомобилей. Из них четверть не вернулась — то есть примерно тысяча машин ушла под лёд или была уничтожена. Многие водители не справлялись с управлением на скользкой поверхности, в других случаях техника ломалась от перегрузки, в третьих — вмешивалась погода: ураганный ветер сдувал вешки, сбивал с маршрута, а там уже и до гибели недалеко. В отдельные дни выпускали всего 60 машин за раз, потому что лёд просто не выдерживал. И даже это ограничение не спасало от потерь.
Лёд, который запомнил всё: трагедия на маршруте
Для кого-то «дорога жизни» — это памятник героизму. Но стоит помнить, что это была не просто дорога — это была ежедневная рулетка. Водители, которых называли «ледовыми фронтовиками», шли в рейс, зная, что шансов вернуться — меньше, чем хотелось бы. Они гнали машины в темноте, при минус 30, по трещащему льду, с риском уйти под воду. Эта дорога не терпела ошибок, не прощала самоуверенности. Каждая четвёртая машина осталась на её дне. С грузом. С человеком за рулём.
А вы знали, что четверть грузовиков не вернулась с «дороги жизни»? Что, по-вашему, двигало водителями, которые садились за руль, зная об этом? Напишите в комментариях.
Вам могут понравиться следующие статьи: