Глава 4
Рассвет над промзоной Печатники выдался холодным и промозглым. Стылый октябрьский воздух пропитался запахом сырости и ржавчины. Заброшенный завод «Спецсталь» возвышался мрачной громадой, напоминая исполинский надгробный памятник советской индустрии. Разбитые окна чернели пустыми глазницами, наблюдая за приготовлениями штурмовой группы.
Стрельцов стоял у капота оперативной машины, разложив план здания. Вокруг собрались бойцы СОБРа — двадцать человек в полной экипировке. Операция получила статус особой важности после гибели Самойлова. Ветров лично подписал разрешение на применение спецсредств.
— Здание имеет три входа, — Стрельцов указал точки на плане. — Главный вход, грузовой с западной стороны и технический с тыла. По данным разведки, основная лаборатория находится на втором этаже в бывшем цехе контроля качества. Склад готовой продукции — в подвальном помещении.
Командир СОБРа, суровый подполковник Рудов, кивнул:
— Сколько внутри людей?
— По последним данным — от десяти до пятнадцати охранников. Плюс лаборанты и, возможно, курьеры. Всего до двадцати человек. Все вооружены.
— Заложники?
Стрельцов помрачнел:
— По информации от задержанных подростков, внутри может находиться группа «испытуемых» — до десяти человек. Их держат для тестирования новых партий наркотика.
Громов выругался сквозь зубы:
— Чертовы ублюдки. Значит, действуем предельно аккуратно.
— Именно, — Стрельцов обвел взглядом собравшихся. — Наша главная задача — освободить подростков и задержать организаторов. Особое внимание на химика, он ключевая фигура. И еще...
Он на мгновение замолчал, подбирая слова.
— По нашей информации, руководит всей операцией человек по кличке Князь. Настоящее имя — Виктор Князев. Опасен, хитер, имеет связи в силовых структурах. Его задержание — приоритет номер один.
Беркутов бросил на Стрельцова внимательный взгляд — что-то в голосе майора изменилось при упоминании Князя. Какая-то личная нота, которую трудно было скрыть.
— Начинаем через пятнадцать минут, — скомандовал Рудов. — Всем проверить экипировку и оружие.
Когда бойцы разошлись, Беркутов подошел к Стрельцову:
— Товарищ майор, вы в порядке?
Стрельцов смотрел на завод немигающим взглядом:
— Да, Костя. Просто... странно, как иногда всё связывается в жизни.
— Вы знаете этого Князя?
Стрельцов усмехнулся, но в этой усмешке не было веселья:
— Когда-то знал. Давно. В другой жизни.
Он не стал говорить большего. Как объяснить, что Виктор Князев был когда-то его лучшим другом? Что двадцать пять лет назад Стрельцов вытащил его с бандитской разборки, где Витьку должны были убить за карточный долг. Что они вместе мечтали поступить в школу милиции, но Витька сорвался, связался с дурной компанией, а потом исчез из его жизни.
Судьба порой выписывает такие виражи, что остается только горько усмехаться.
— Пора, — Стрельцов застегнул бронежилет. — Идем брать этих нелюдей.
---
Штурм начался одновременно со всех трех сторон. Слаженно и четко, как отработанный годами механизм. Светошумовые гранаты, крики: «Всем лежать! Мордой в пол. Полиция!», звон разбитых стекол. Первые минуты операции прошли как по учебнику.
Группа Стрельцова вошла через главный вход и сразу столкнулась с сопротивлением. Двое охранников открыли огонь из-за бетонных колонн. Завязалась перестрелка, но собровцы быстро подавили огневые точки.
— Первый этаж чист! — доложил командир группы. — Двое нейтрализованы, один ранен.
Стрельцов кивнул и жестом показал на лестницу, ведущую на второй этаж. Беркутов и двое бойцов двинулись впереди, прикрывая друг друга.
На втором этаже обнаружилась лаборатория — современное оборудование, химические реактивы, десятки колб и пробирок с разноцветными жидкостями. И никого живого — похоже, персонал успел эвакуироваться при первых звуках штурма.
— Командир, у нас подвал! — раздался голос Рудова в наушнике. — Обнаружены подростки! Десять человек, все живы, но в тяжелом состоянии. Требуется медицинская помощь!
— Вызывайте скорые, — приказал Стрельцов. — И продолжайте зачистку. Князь где-то здесь.
Он чувствовал это каким-то шестым чувством, выработанным за годы службы. Витька не из тех, кто бросает свой бизнес и убегает. Он где-то прячется, выжидает.
— Товарищ майор! — окликнул его один из оперативников. — Здесь потайная дверь!
В дальнем углу цеха, за стеллажами с химикатами, обнаружился узкий проход, ведущий на крышу. Стрельцов бросился туда, за ним — Беркутов.
— Костя, будь осторожен, — предупредил Стрельцов, вынимая пистолет. — Он может быть вооружен.
Лестница вывела их на плоскую крышу. Утренний ветер трепал волосы, а впереди, у самого края, стоял человек. Высокий, худощавый, в дорогом кашемировом пальто. Он стоял спиной к ним, глядя на раскинувшийся внизу промышленный пейзаж.
— Не двигаться! Полиция! — крикнул Беркутов, наводя оружие.
Человек медленно поднял руки, но не обернулся.
— Я так и знал, что это будешь ты, Саня, — голос был хриплым, с характерной ленинградской протяжкой. — Судьба, мать ее.
Стрельцов сделал знак Беркутову оставаться на месте, а сам медленно подошел ближе.
— Здравствуй, Витя, — сказал он тихо. — Давно не виделись.
Князев наконец обернулся, и Стрельцов увидел лицо, которое помнил молодым и дерзким. Теперь оно было изрезано морщинами, с тяжелыми мешками под глазами. Но взгляд — цепкий, насмешливый — остался прежним.
— Двадцать пять лет, — Князев усмехнулся. — Ты почти не изменился, Саня. Только седины прибавилось.
— А ты изменился, — Стрельцов держал пистолет направленным на Князева, но не снимал палец со спусковой скобы. — Сильно.
— Жизнь такая, брат, — Князев пожал плечами. — Каждый выживает как может.
— Торговля наркотиками? Эксперименты на детях? — голос Стрельцова задрожал от едва сдерживаемой ярости. — Это ты называешь выживанием?
Князев поморщился, словно от зубной боли:
— Бизнес есть бизнес, Саня. Ничего личного. Я нашел нишу и заполнил ее.
— Нишу? — Стрельцов сделал шаг ближе. — Ты убивал детей, Витя! Превращал их в лабораторных крыс! Из-за тебя погиб мой сотрудник!
— Издержки производства, — Князев развел руками. — Ты же понимаешь, как это работает. Сильные выживают, слабые...
Он не договорил. Стрельцов рванулся вперед и с силой ударил его рукояткой пистолета по лицу. Князев отшатнулся, из разбитой губы потекла кровь.
— Ты совсем с катушек слетел! — заорал он, вытирая кровь. — Это же я, Витька! Мы вместе с тобой!..
— Заткнись, — Стрельцов наставил на него пистолет. — Просто заткнись. Ты больше не тот Витька, которого я знал. Тот парень мечтал стать милиционером, чтобы бороться с такими, как ты сейчас.
В глазах Князева что-то мелькнуло — то ли стыд, то ли раздражение.
— Ты всегда был идеалистом, Стрельцов. Думаешь, твоя служба что-то меняет? Ты ловишь одного — на его место приходят двое. Это система. И я просто нашел в ней свое место.
— Разговор окончен. Продолжим его в следственном изоляторе. А сейчас… Виктор Князев, — официальным тоном продолжил Стрельцов. — Вы арестованы по подозрению в организации преступного сообщества, незаконном производстве и сбыте наркотических веществ, а также причастности к смерти как минимум пятерых несовершеннолетних. Вы имеете право хранить молчание...
Князев вдруг расхохотался, прерывая его:
— Боже, Саня, ты правда веришь, что меня посадят? У меня связи на самом верху. Прокуроры, судьи, генералы... Я выйду через месяц, максимум.
— Не в этот раз, — Стрельцов покачал головой. — У нас все доказательства. Формулы, лаборатория, показания подростков и твоих сотрудников. И я лично прослежу, чтобы ты получил максимальный срок.
Князев перестал смеяться. Он внимательно посмотрел на Стрельцова, словно пытаясь что-то понять.
— Скажи, Саня... Ты правда мог бы выстрелить в меня? После всего, что было?
Стрельцов не отвел взгляда:
— Если бы ты сейчас потянулся за оружием — да, без колебаний.
Повисла тяжелая пауза. Где-то внизу слышались голоса оперативников, звуки сирен. Уже окончательно рассвело, горизонт окрасился в багровые тона.
— А я ведь всегда завидовал тебе, — вдруг тихо сказал Князев. — Твоей цельности. Ты всегда знал, кто ты и чего хочешь. А я... я просто плыл по течению. От одной выгоды к другой.
В его голосе прозвучала искренность. Стрельцов почувствовал отголосок той старой дружбы, которая когда-то связывала их.
— Еще не поздно все изменить, Витя, — сказал он тихо. — Сотрудничай со следствием. Сдай своих покровителей. Помоги нам остановить эту дрянь.
Князев смотрел на него долгим взглядом, словно взвешивая что-то в уме.
— И что я получу взамен?
— Смягчение приговора. Может быть, программу защиты свидетелей. И... шанс однажды посмотреть в зеркало без отвращения.
Князев неожиданно улыбнулся — той самой улыбкой, которую Стрельцов помнил с юности. Открытой, немного шальной.
— Ты действительно не изменился, Саня. Все такой же правильный.
Он протянул руки вперед, позволяя Беркутову надеть на них наручники.
— Я согласен. Расскажу все, что знаю. Но имей в виду — это будет настоящий ящик Пандоры. Там замешаны люди, о которых ты даже не догадываешься.
Стрельцов кивнул:
— Я готов.
Предыдущая глава 3:
Далее глава 5: