Вика остановилась перед дверью, держа в руке ключи. Два месяца реабилитации после операции — и вот она дома. Коридор пах жареным луком и детскими фломастерами.
— Мама! — Павлик кинулся к ней, обхватил ноги. — Ты дома!
Артур появился из кухни, вытирал руки полотенцем. Улыбнулся, но взгляд был усталый, почти виноватый.
— Как доехала? — он взял её сумку. — Я борщ сварил. Павлик ждал, не ел без тебя.
В квартире что-то изменилось. Новые шторы в гостиной, другое расположение мебели. И запах — не их обычный запах дома.
— Кто делал ремонт?
— Наташа помогала. Говорила, что к твоему приезду всё должно быть свежим.
За ужином Артур рассказывал про детский сад, новые игрушки. Говорил много, но руки дрожали, когда поднимал ложку. Павлик молчал, размазывал сметану по тарелке.
— Пап, а почему мама не знает про игру в прятки?
Артур замер.
— Какую игру?
— Ну которую вы с тётей Наташей играли в маминой комнате. Когда дверь закрывали, а я не должен был заходить.
Вика почувствовала, как холодеет спина.
— Это была не игра, — быстро сказал Артур. — Мы... документы разбирали. Страховку твою. Скучные взрослые дела.
— А почему тётя Наташа плакала тогда?
— Не плакала она. Это тебе показалось.
Павлик нахмурился, хотел что-то сказать, но отец строго посмотрел на него. Мальчик замолчал.
Вечером Вика читала сыну «Колобка». Павлик лежал под одеялом, теребил край наволочки.
— Мама, а ты совсем здоровая?
— Здоровая, малыш.
— А то папа говорил, что ты можешь снова заболеть, если будешь расстраиваться.
— Кто тебе так сказал?
— Папа. И тётя Наташа тоже. Они говорили — если мама узнает про наши игры в комнате, она опять в больницу попадёт.
Сердце забилось быстрее.
— Павлик, а что это были за игры?
Мальчик испуганно посмотрел на дверь, понизил голос:
— Я не должен рассказывать. Они сказали — это секрет.
— Но мне можно рассказать. Я же мама.
— Нет! — Павлик закрыл лицо руками. — Ты заболеешь опять!
Артур зашёл в комнату как раз в этот момент.
— О чём шепчетесь?
— Павлик рассказывает про игры с Наташей.
Лицо мужа стало каменным.
— Вика, не надо. Ребёнок фантазирует. У него стресс был, пока ты лежала. Врач говорил — такое бывает.
— Какой врач?
— Детский психолог. Павлик плохо спал, кошмары снились. Говорил разные небылицы.
Павлик съёжился под одеялом, смотрел то на маму, то на папу.
— Папа, но я же не врал...
— Тихо, сынок. Мама устала, ей нужно отдыхать.
Сомнения
Утром Вика нашла Павлика в коридоре. Он рисовал чёрным фломастером на стене — дом, три фигурки внутри, одну маленькую снаружи.
— Что ты делаешь?
— Рисую, как было, — всхлипнул он. — Как тётя Наташа показывала.
— Наташа учила тебя рисовать на стенах?
— Нет. Она сказала — нарисуй семью. Я нарисовал нас троих, а себя отдельно. Она заплакала тогда.
Артур вышел из ванной, увидел рисунок.
— Павел! Сколько раз говорил — на бумаге рисуй!
— Ты не кричал, когда тётя Наташа была, — обиделся мальчик.
— Потому что мама болела, нельзя было шуметь.
— Но мы же не дома шумели. Вы в машине ездили, а меня у Людмилы Семёновны оставляли.
Артур побледнел.
— Что за чепуха? Никого мы не оставляли.
— Оставляли! — заплакал Павлик. — Я помню!
За завтраком Артур был подчеркнуто весел, но телефон проверял каждые пять минут. Когда аппарат завибрировал, он вздрогнул.
— Работа, — пробормотал он, читая сообщение.
Вика заметила имя отправителя — «Наташка❤️».
— Что пишет?
— Проект. Срочный вопрос.
Когда муж ушёл, Вика спустилась к Людмиле Семёновне. Соседка встретила её с сочувствием в глазах.
— Вика, дочка, как здоровье? Слава богу, что дома.
— Людмила Семёновна, Павлик говорит, что вы его иногда брали, когда меня не было.
Старушка замялась, оглянулась по сторонам.
— Детка, я не хотела лезть в чужие дела, но... твой Артур пока ты лежала... с Натальей они всё время вместе были. Один раз приехали, попросили за мальчиком присмотреть — срочные дела, говорят. А сами на три часа исчезли.
— Куда?
— Не знаю. Но вернулись... как бы это сказать... довольные такие. Наталья в машине сидела, в зеркальце смотрелась, помаду поправляла.
Вика почувствовала тошноту.
— А Павлик что говорил?
— Плакал. Спрашивал, почему его не берут с собой, если это важные дела. Я ему мультики включала, отвлекала.
Вечером Вика позвонила Тамаре.
— Там что-то не так. И Павлик странные вещи говорит, и соседка видела...
— Может, ты зря накручиваешь? После болезни психика уязвимая.
— А может, и нет.
— Поговори с ребёнком. Только осторожно.
Перед сном Вика села рядом с Павликом.
— Малыш, расскажи мне про тётю Наташу. Что вы делали?
— Мам, а ты правда опять заболеешь?
— Нет, котёнок. Откуда такие мысли?
— Папа сказал, что у тебя сердце слабое. И если ты расстроишься, то умрёшь.
Вика онемела. После операции у неё действительно были проблемы с сердцем, но не критические.
— Кто тебе это сказал?
— Папа. Когда я хотел рассказать про игры с тётей Наташей. Он сказал — молчи, а то мама умрёт.
— И ты молчал?
— Да. Я не хочу, чтобы ты умерла.
Вика обняла сына, почувствовала, как ярость поднимается в груди. Использовать страхи ребёнка, манипулировать им...
— А что это были за игры?
Павлик помолчал, потом тихо сказал:
— Они целовались в твоей комнате. А потом тётя Наташа плакала, говорила — это неправильно. А папа говорил — ничего, Вика не узнает.
Ложный след
На следующее утро Вика решила пойти в офис Наташи. Но сначала заехала в больницу — к своему врачу.
— Доктор, скажите честно — насколько серьёзно моё состояние?
Кардиолог посмотрел результаты анализов.
— Вика Николаевна, у вас всё в пределах нормы. Сердце работает стабильно. Откуда такие опасения?
— Муж говорит, что стрессы могут быть опасны.
— Обычные житейские стрессы? Нет, конечно. Вы можете жить полноценной жизнью.
Значит, Артур врал. Запугивал ребёнка, чтобы тот молчал.
В офисе Наташи секретарша проводила её в кабинет.
— Вика! — Наташа вскочила из-за стола, но в глазах мелькнул страх. — Как здоровье?
— Нормально. Хотела поблагодарить за помощь.
— Да что ты, мы же друзья.
Наташа суетилась, не смотрела в глаза. На столе лежала открытая записная книжка. Вика краем глаза увидела запись: «А. — 19:00, обсудить ситуацию».
— Познакомь с коллегами, — попросила Вика.
В соседнем кабинете работала Елена — женщина лет сорока.
— Как хорошо, что у Наташи такая подруга. Да и личная жизнь налаживается. Наташа так светится последние месяцы. Всё о каком-то мужчине рассказывала — заботливый, внимательный. Мы думали, она влюбилась.
Наташа побледнела.
— Елена, при чём тут...
— А что? — недоуменно спросила коллега. — Разве секрет? Она же говорила, что наконец встретила того самого мужчину.
По дороге домой Вика остановилась в кафе. Нужно было обдумать ситуацию. Заказала кофе, достала телефон. В голове крутились обрывки фраз: «папа с тётей Наташей играли», «она плакала», «это неправильно»...
Вдруг телефон зазвонил. Артур.
— Вика, где ты? Я пришёл домой, а тебя нет.
— В кафе. Скоро буду.
— Слушай, нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить.
— О чём?
— О Наташе. И о том, что ты думаешь. Приезжай, я всё объясню.
Дома Артур ждал её на кухне. Лицо было решительным.
— Садись. Я расскажу правду.
Вика села напротив, приготовилась к худшему.
— Наташа действительно часто была здесь. Но не так, как ты думаешь.
— А как?
— У неё проблемы дома. Муж пьёт, бьёт её. Она приходила, плакала, просила совета. Я пытался помочь.
Вика нахмурилась. Она знала мужа Наташи — тихого бухгалтера. Пьющим он никогда не был.
— И что, вы в спальне обсуждали её семейные проблемы?
— Она боялась, что Павлик услышит. Ребёнок же повторяет всё, что слышит. Представь, если бы он в садике рассказал про побои, алкоголизм...
Логично. Но что-то не сходилось.
— А почему тогда она плакала?
— От отчаяния. Женщина в безвыходной ситуации. У неё даже синяки были иногда.
— И поездки ваши?
— Возил её к психологу. Она стеснялась одна идти.
Всё складывалось в непротиворечивую картину. Вика почувствовала, как сомнения закрадываются в душу. А что, если она ошибается? Что, если ревность затуманила разум?
— Артур, а почему ты сразу не сказал?
— Наташа просила не говорить. Стыдилась. А потом ты стала подозревать чёрт знает что... Я растерялся, не знал, как объяснить.
Вика смотрела на мужа. Он говорил убедительно, смотрел в глаза. Но внутри всё равно что-то скреблось когтями.
— Хорошо. Но тогда позови её. Пусть сама всё расскажет.
Лицо Артура дрогнуло.
— Зачем? Ты же мне не веришь?
— Хочу услышать от неё.
Разоблачение
Наташа пришла вечером. Села за стол, не снимая куртки, будто готовилась к быстрому бегству.
— Артур рассказал про твои семейные проблемы, — начала Вика.
— Какие проблемы?
— С мужем. Что он пьёт, поднимает руку.
Наташа растерянно посмотрела на Артура. Тот едва заметно покачал головой.
— Ах да... это. Да, у нас... сложности.
— И Артур возил тебя к психологу?
— Да. То есть... мы говорили об этом.
Павлик играл в углу, но поглядывал на взрослых.
— Наташа, — Вика наклонилась к ней, — покажи синяки.
— Что?
— Артур говорил, что муж бьет тебя. Покажи следы.
— Они... уже прошли.
— За один день?
Наташа молчала, теребила ручку сумки.
— Пап, — вдруг подал голос Павлик, — а почему ты говоришь, что дядя Серёжа плохой? Он же добрый. Конфеты мне дарил на день рождения.
Артур побледнел.
— Павлик, не мешай взрослым.
— Но дядя Серёжа не пьёт. Он же водитель, ему нельзя. И тётю Наташу он не бьёт, он её любит.
Наташа закрыла лицо руками.
— Всё. Хватит. Я не могу больше.
— Наташа, молчи! — прошипел Артур.
— Нет! — она вскочила. — Хватит врать! Ребёнок говорит правду, а мы... Вика, прости меня. У меня нет никаких проблем с мужем. Это всё ложь.
— Тогда что?
— Я влюбилась в Артура. А он... он сказал, что тоже меня любит. Что после твоего выздоровления он со всем разберётся.
Вика почувствовала, как мир качается под ногами.
— И вы были вместе?
— Да. Каждый день, пока ты лежала в больнице. Мы не планировали, просто... случилось.
Артур опустил голову.
— А ребёнку зачем врали про мою болезнь?
— Я боялся, что он расскажет. А ты только из реанимации вышла, врачи предупреждали об осторожности...
— Какой осторожности? Сегодня кардиолог сказал, что я здорова!
Павлик подошел к матери, взял за руку.
— Мама, ты плачешь?
— Нет, котенок.
— А тётя Наташа плачет. Как тогда, в твоей комнате.
Наташа рыдала, не поднимая головы.
— Прости меня, Вика. Я не хотела разрушать семью. Просто полюбила и потеряла голову.
Выбор
Той ночью Артур не спал. Ходил по квартире, курил на балконе. К утру подошёл к Вике:
— Что теперь будет?
— Не знаю.
— Я могу всё исправить. Больше никогда не увижусь с ней. Мы можем начать сначала.
Вика смотрела на мужа. Человек, которому она доверяла, который клялся в любви. Использовал её болезнь, запугивал ребёнка, врал в глаза.
— А если влюбишься в кого-то ещё?
— Не влюблюсь.
— Откуда такая уверенность?
Артур молчал.
Павлик проснулся от кошмара. Кричал, что его закрыли в тёмной комнате. Вика сидела рядом до рассвета.
— Мама, а папа останется с нами?
— Ты хочешь, чтобы остался?
Мальчик подумал.
— Не знаю. Он обманывал меня. Говорил, что ты умрешь, если я расскажу правду.
— И ты боялся за меня?
— Да. Очень боялся.
Вика поняла, что решение принято.
Утром она сказала Артуру:
— Собирай вещи.
— Вика, подумай ещё...
— Я думала всю ночь. Ты использовал страхи нашего сына. Заставил его врать мне. Это непростительно.
— Я же ради семьи старался!
— Ради какой семьи? Ты изменял с моей подругой в моей постели, пока я была между жизнью и смертью.
Артур пытался возражать, но слова звучали пусто.
Новая жизнь
Первые месяцы были тяжёлыми. Вика не работала — боялась оставлять Павлика одного. Мальчик стал замкнутым, рисовал только темными красками.
Людмила Семёновна помогала как могла, Тамара приносила продукты. Но самым сложным было объяснить сыну, что произошло.
— Мама, а почему папа не приходит?
— Он сделал плохую вещь.
— А мы его простим?
— Не знаю, котёнок.
Через месяц появился Михаил — новый воспитатель в детском саду. Молодой мужчина, который работал с детьми из неполных семей.
— Павлик рассказывает интересные истории, — сказал он Вике. — Про секреты, которые нельзя говорить маме.
— Мы пережили развод.
— Понимаю. Мальчик винит себя. Думает, что из-за него семья распалась.
— Как это исправить?
— Время и честность. Дети быстро адаптируются, если взрослые не врут.
Постепенно Павлик стал более открытым. Рисунки снова стали цветными. Он подружился с Мишей, как называл воспитателя.
— Мам, а Миша хороший?
— Хороший.
— А он не будет нас обманывать?
— Надеюсь, нет.
Артур пытался вернуться. Звонил, писал сообщения, стоял у подъезда.
— Вика, я понял свою ошибку. Дай мне шанс.
— У тебя был шанс. Ты его потратил.
— Павлик же скучает по отцу!
— Павлик скучает по отцу, который его не обманывал.
Однажды Наташа встретилась им в магазине. Попыталась подойти, но Павлик спрятался за мать.
— Вика, можно поговорить?
— О чём?
— Я хочу извиниться. И сказать... я беременна.
Мир снова качнулся.
— От Артура?
— Да.
Вика посмотрела на сына, который с любопытством слушал разговор.
— Это меняет что-то?
— Не знаю. Может быть, для Павлика это важно — у него будет брат или сестра.
— Пап, — мальчик потянул мать за руку, — а что такое «беременна»?
— Это когда у женщины внутри растёт малыш.
— А он потом будет моим братом?
— Может быть.
Павлик подумал.
— А мне его жалко. У него не будет нормального папы.
Наташа заплакала и ушла.
***
Прошло еще два года. Вика устроилась на новую работу, Павлик пошел в школу. Мальчик рос уверенным в себе, открытым ребёнком.
Михаил стал частым гостем в их доме. Сначала как друг семьи, потом... Павлик принял его сразу.
— Мам, а Миша останется с нами?
— Хочешь, чтобы остался?
— Хочу. Он не врёт мне про игры и секреты.
Артур узнал о новых отношениях и пришёл с претензиями.
— Ты мне замену нашла?Заменяешь отца сыну другим мужчиной!
— Я даю сыну то, чего ты не смог — честность и уважение.
— У меня есть права на ребёнка!
— Права нужно заслужить.
Павлик вышел из комнаты, посмотрел на отца.
— Пап, а ты больше не будешь просить меня хранить секреты от мамы?
Артур растерялся.
— Я... хотел как лучше.
— А получилось как плохо. Миша говорит — настоящие мужчины не заставляют детей врать.
Отец ушёл, больше не возвращался.
Вечером Павлик рисовал новую картинку — дом, в котором три фигурки держатся за руки.
— Это мы?
— Да. Ты, я и Миша.
— А где папа?
— Его нет. Он в другом доме, с тётей Наташей и их малышом.
— Тебе не грустно?
Мальчик подумал.
— Немножко. Но мне больше не страшно. Страшно было, когда все врали.
Вика обняла сына.
— Теперь мы не будем врать друг другу.
— Никогда?
— Никогда.
— Даже если правда будет грустной?
— Даже тогда. Грустная правда лучше красивой лжи.
Павлик кивнул и продолжил рисовать. На картинке над домом появилось яркое солнце.
Подписывайтесь на канал и ставьте лайки, это помогает развитию канала. Заранее всех благодарю