— Зинаида! Зинаида!
Зина вышла из-за прилавка. В сердце что-то больно толкнулось. Что-то случилось… Господи, только бы не с ребятами, только бы не на речке…
Бабы по очереди подбегали к крыльцу магазина, и останавливались, пытались отдышаться. Зина заорала на них:
— Что? Чего молчите?
— Там это…
Светлана, ее соседка, хватала ртом воздух.
— Там мужик твой, Васька, трактор новый утопил к чертям собачьим!
Зина схватилась за горло. Дышать сейчас стало нечем и ей.
— Как утопил? Как новый?
Таких новых трактора к ним в хозяйство пригнали три штуки. И дали сразу только лучшим трактористам. Два дали сразу мужикам, а вот с третьим вышла заминка. Васька был хорошим трактористом. Васька был лучшим механиком. Любую машину мог с закрытыми глазами собрать и разобрать, но… Вася был чудиком. Именно так его звали в деревне за какие-то странные и смешные эксперименты, которые нередко приводили к неожиданным последствиям.
Уж как только Зинка не воевала с ним, но Василий все равно куда-нибудь вляпывался. На дом у него времени не оставалось совсем. И поэтому забор кое-где развалился, дверь в коридоре на одной петле висела, и много чего еще. Если бы не Зина, то, наверное, и вообще жили бы неизвестно как…
Зина скинула фартук, нацепила на дверь магазина замок и бросилась к реке. Бабы, которые к этому времени немного отдышались, подобрали юбки, и за ней. Кто же шоу хочет пропустить? Ясное дело — никто.
Зина, пока бежала, думала о том, что трактор этот сто́ит, как их полдеревни. Директор хозяйства об этом не один раз говорил. А это означало, что теперь им придется выплачивать за него всю оставшуюся жизнь.
Зина остановилась на берегу. Трактор был метрах в двадцати от берега. На крыше кабины сидел Василий и виновато посматривал на жену.
— Вася!
— Чего, Зин?
— Вася, это как же тебя угораздило?
— Так случайно, Зин… Тут же раньше брод был, вот и думал, сейчас я его нащупаю, и мы каждый день два часа экономить времени будем!
— Нащупал?
Вася виновато хлюпнул носом.
— Кто ж знал, что его размыло?
— Я сейчас тебя размою! До косточек размою! Ты о чем думал? О чем, я тебя спрашиваю? Ты думал о том, сколько эта махина стоит? Думал, я тебя спрашиваю? А думал ты о том, что тебе пацанов в школу отправлять?
Зина раскраснелась. Она сейчас никого не видела и не слышала. В груди клокотала обида. Двенадцать лет они с Василием прожили, каждый день ждала она, что муж, наконец, серьезным станет, но нет…
— Зин, ну чего ты? Люди же слушают! Слышь, Зин?
— Слышь? Я-то слышь, а ты меня слышь? Все, Вася! Пришел конец моему терпению! Я подаю на развод, забираю детей и ухожу к родителям!
Народ вокруг ахнул. Это было невиданное дело, чтоб в деревне разводились, а чтоб Зина с Василием…
Светка поймала Зину за рукав:
— Зин, ну ты уж загнула! Да отработает он, чего разошлась? Не пьет, и то хорошо!
Зина стряхнула руку соседки:
— Кому хорошо? Забор третий год лежит! Дверь с ноги только и закрыть можно! А Вася мой, дитенок великовозрастный, машину для переговоров с инопланетянами монтирует! Вот, теперь у него времени много будет! Пусть что хочет, то и делает!
Зина откинула на спину косу, которая раскрутилась из большого узла на затылке и пошла к магазину.
Зина в свои тридцать семь была хороша. Про таких говорят — кровь с молоком. Вроде и не крупная баба, но и худышкой не назовешь. Все, что нужно, в нужных местах есть, даже, немного с избытком. А талия тонкая, как осиная. Сама Зинаида была смуглой, волосы черные, глаза, как угли, и в молодости среди пшеничных, кучерявых девок сильно выделялась.
А вот Василий был ее полной противоположностью. Во-первых, Зина резкая, быстрая, на язык острая, а Вася здоровый бугай, но медлительный, спокойный, какой-то весь такой в мечтах. Зина смуглая, чернявая, с правильными, даже точеными чертами лица, а Василий рыжий, и нос картошкой. Но, при всем при этом, они производили впечатление красивой, гармоничной пары. И дети у них были загляденье. Старушки деревенские вздыхали, говорили, что растут похитители девичьих сердец.
До закрытия магазина оставалось всего полчаса, и Зинаида, посчитав выручку, закрыла его пораньше. Все равно все на речке. Теперь пока вытащат этот трактор, пока директор разнос устроит... Ее это все больше не волновало. Через два часа Зина, двое сыновей, корова, привязанная к тачке, которую они втроем толкали, передвигались на другой конец деревни, где жили родители Зинаиды.
На полпути ее встретил отец. Видимо, кумушки уже доложили, что к чему. Вздохнул тяжело — с зятем они ладили — взялся за ручки таки и покатил.
— Ну что… Ушла?
— Ушла, бать! Сил моих больше нет!
— И что, разводиться будешь?
— Буду! Хоть спокойно поживу!
Матвей помолчал, потом спросил:
— А Васька как же?
— А мне дела нет, как Васька! Не десять лет уже!
Матвей вздохнул. Его словарный запас на сегодня был исчерпан. В семье Матвея говорила мать Зинаиды, а сам Матвей молчал и молча делал все, что говорила ему жена.
Нина Архиповна и Зина были похоже внешне. Правда, Зина, хоть и была разговорчива, но до матери ох как не дотягивала.
Как только они приблизились к воротам, Нина Архиповна выскочила на улицу и громко запричитала:
— Вернулась, моя пташечка! Вернулась ненаглядная! Намучилась с этим…
Зина грозно сдвинула брови:
— Мама! Что ты несешь? Если ты не забыла, тут и дети наши!
Пожилая женщина сразу замолчала, махнула рукой:
— И правда, чего это я… Матвей, кидай телегу! Иди Зорьку прибери! Там место я приготовила!
Матвей подозрительно посмотрел на жену.
— Когда?
— Вчера! Ох, боже ты мой! Пока ты, как панцирь от черепахи, до дома добраться не мог! Вот и приготовила.
Матвей кивнул:
— Ага…
Матвей отвязал корову и повел ее на двор, а Зина и мать закатили тележку во двор.
Пока вещи переносили, пока определились, кто где спать будет, час прошел, а то и больше. На улице уже темнеть стало, и после ужина Нина Архиповна скомандовала:
— Спать. Сегодня все устали, так что завтра обо всем поговорим…
Все улеглись, а Зине не спалось. Сердце поднывало, и никак не хотело разума слушаться.
Встала тихонько, вышла на улицу. Только на ступеньку присела, как услышала шепот:
— Зина…
Даже и не удивилась. У калитки стоял понурый Вася. Женщина подошла к калитке, оперлась на нее:
— Ну, чего пришел?
Василий виновато посмотрел на нее:
— Зин, ты чего, и правда?
— А ты что думаешь, я всю жизнь так жить буду? Нет уж, уволь. Ты иди занимайся своими делами, а я себе нормального мужика найду. Чтоб руки из нужного места росли.
Вася скрипнул зубами:
— Ну, ты говори-говори, да не заговаривайся!
— А чего не заговаривайся? Что я, на старуху похожа? Нет, не думаю, что уж какого-нибудь мужичонку сложно найти будет. Зато и в доме порядок будет, и забор будет стоять, а не лежать.
Вася вскинулся:
— Да починю я твой забор!
— Не мой, Вася, а твой. Это теперь только твой забор, поэтому можешь и не чинить. Живи, как тебе привычнее!
Зинаида развернулась, и чувством выполненного долга вернулась в дом. Теперь-то она точно знала — уснет без задних ног.
Василий еще постоял у калитки. Вздохнул и пошел в сторону дома. Не думал он, что так получится. Как лучше хотел. Это ж каждое утро такой круг делают, чтоб на ту сторону реки попасть. Спасибо директор как-то спокойно… Сказал, если трактор заведешь, и все работать будет, то и высчитывать не будет ничего. Только делать в нерабочее время. Правда, вздохнул:
— Повезло те, Вась, что посевная закончилась, а то ты бы у меня так легко не отделался…
Василий не дошел немного до дома, свернул в гаражи. Дома все равно нет никого, так что пойдет он трактор разбирать…
***
Дня три уж прошло с того дня, как Зинаида к матери ушла. Мать пилила каждый день:
— У всех мужики, как мужики, а у тебя недоразумение! И как ты только выбрать такого могла? За тобой такие парни бегали.
Зина к словам матери не прислушивалась. С детства воспринимала ее разговоры, как неотъемлемый гул. А сегодня мать как-то особенно разошлась.
— Вон, помнишь, Сашка Федоров… Вот уж он увился за тобой… Во увивался… И чего не пошла за парня?
— Мама! Ну что ты несешь? Тоже мне парня нашла, чуть что — сразу в слезы.
— А ты-то лучше нашла, тут и говорить нечего… А Сашка, вон, к матери в гости приехал. Да не на автобусе, как все, а на машине, на своей! И работает где-то хорошо, и жилье у него есть. Не развалившийся дом с кривым забором, а квартира!
Зина рассмеялась:
— Мам, уж не сватаешь ли ты меня?
Нина Архиповна поджала губы:
— Ты смейся, смейся, а мать тебе плохого не посоветует. Ты к Сашке-то присмотрись. Вон какой мужик. И холостой…
— А чего холостой-то? Помнится, свадьбу в ресторане отмечали и деревенских не звали, чтоб не опозориться.
Нина Архиповна на минуту растерялась, потом махнула рукой:
— Я почем знаю? Не сошлись характером.
Зина ухмыльнулась, поцеловала Мишаню и Сергея.
— Не баловаться, бабушку слушаться!
Мишаня, младший, он только окончил первый класс, со вздохом спросил:
— Мам, а домой мы когда? У меня там машинка осталась, и петух у бабы злой, клюется…
Матвей крякнул, уткнулся в газету. Зина растерялась:
— Мишаня, разве тебе плохо у бабушки?
Мишаня на минуту задумался, потом сказал:
— Хорошо. Но дома лучше. Там папка, мы с ним играли…
Зина разозлилась:
— И тут играй! А лучше книжки читай! Все польза хоть какая-то!
В огромных голубых глазах мальчика появились слезы.
Зина развернулась и выскочила из дома. Ну, что это такое? Разве можно так? И недели не прошло, а Мишка уже начинает…
Автор: Ирина Мер