Объявление гласило: "Продам кота. Домашний, беспородный. Возраст: шесть лет. К лотку приучен. Переноску предоставлю. Звонить только девушкам, которые любят животных, не отягощены детьми или другими домашними питомцами. "
Звонить нужно было по номеру, принадлежавшему некоему Семёну Вениаминовичу. На фотографии, прикрепленной к объявлению, был изображен кот. Совершенно беспородный, дымчатого окраса с коньячного цвета глазами, но что-то в нём было такое, что я решила: надо брать. Конечно, кот не заполнит пустоту от отсутствия партнёра, но уже хоть что-то. Не придётся возвращаться в пустую квартиру или разговаривать с бытовой техникой, буд-то бы она тебя понимает.
Я набрала номер. Мне ответил пожилой мужчина, тот самый Семён Вениаминович. Приехать нужно было как можно скорее, потому что по его словам на кота много желающих, и можно не успеть. Кот мне уж очень приглянулся, так что я не стала медлить и отправилась по обозначенному адресу.
О своей поездке я никому не сказала, так как планировала управиться за несколько часов, и потом, мне не хотелось выслушивать наставления о том, что мне нечего делать, что лучше завести котёнка, а не взрослого, непонятно как жившего кота.
Жил Семён Вениаминович достаточно далеко, на самой окраине города. Я решила, что туда доберусь на городском транспорте, а обратно, если мы с котом сойдёмся характерами и я понравлюсь его хозяину — на такси.
Квартира находилась в обычной хрущевке, напротив которой, на раздолбанной старой карусельке катались чумазые дети. Я поднялась на последний этаж и позвонила. Звонок не работал. Я не придала никакого значения этому, ведь у пожилого человека вполне мог не работать дверной звонок. Я постучала. Дверь открыл невысокий, тонкокостный старичок, такой высохший, что он больше походил на куклу, а не на живого человека. Белёсые, некогда голубые глаза под хаотично растущими бровями, смотрели на меня в упор.
— Вы за котом? — хриплым голосом спросил он.
— Да, — ответила я, — за котом. А это вы, Семён Вениаминович?
Старичок оценивающе окинул меня взглядом, коротко кивнул и засеменил вглубь квартиры. Поскольку приглашения войти не последовало, я в нерешительности осталась стоять на пороге. Старичок повернулся ко мне и спросил, — Ну так вы идёте смотреть на кота, или нет?
— Иду, — ответила я и вошла в коридор.
— Сумку можете оставить у вешалки. Не переживайте, никуда ваши вещи не денутся, — заверил он меня. — Я живу один. — и добавил, — Да, и дверь на замок закройте.
Я закрыла дверь на замок, а сумку и переноску поставила у стены.
— Соседи у меня тихие, добрые люди, но после того, как квартиру напротив обокрали, я всегда закрываю дверь на замок. Зла хватает в мире, и никогда не знаешь, когда встретишься с ним.
Я не знала как поддержать этот странный разговор и поэтому просто промолчала. Я проследовала за ним по узкому, сумрачному коридору в который из приоткрытых дверей комнат, по обе стороны стен, просачивался желтоватый солнечный свет. На выцветших обоях, скорее всего наклеенных лет шестьдесят назад, висели картины в деревянных рамах. Старая мебель, потёртый линолеум с узором "ёлочка". Ничего особенного или подозрительного. Обычная квартира, в которой живёт одинокий пожилой человек.
— А тебя как звать, деточка? — спросил Семён Вениаминович, и меня немного смутил тот факт, что он начал обращаться ко мне на "ты", но я снова списала всё на возраст. Он мне в дедушки годится, пусть обращается на "ты", тем более, мой дедушка умер несколько лет назад, и я по нему очень тосковала.
— Марина, — ответила я продолжая рассматривать интерьер.
— Мариночка. Как мою дочку. Царствие ей небесное. Рак забрал, — вздохнул Семён Вениаминович. — Кот после неё и остался. Пока мог, заботился о нём, да, чувствую, скоро свидимся мы с Мариночкой, а о нём некому будет позаботиться. Вот и ищу куда пристроить, в добрые руки, так сказать, — он хихикнул. Мы прошли на кухню.
Кота нигде не было видно. Не было видно и никаких признаков пребывания кота в квартире. Ни мисок для еды, ни подранных углов, даже малейшего "кошачьего" запаха — обязательного атрибута всех квартир кошатников. Ничего не было. Но меня посетило чувство, будто в квартире есть еще кто-то. Я списала это на незнакомую обстановку и усталость, так как знала, что в такие периоды особенно впечатлительна и могу накрутить того, чего нет.
— Сейчас попьём чайку, расскажешь мне больше о себе. Не буду же я отдавать животинку кому-попало, — сказал Семён Вениаминович и стал наливать воду из крана в эмалированный чайник. Чайник сильно подкоптился, видимо покупали его в тот же год, что и клеили обои. Старый гарнитур молочного цвета, с покосившимися дверцами уныло смотрел на меня со стены.
Семён Вениаминович достал две старые кружки, заварил чай, поставил вазочку с печеньем и сел напротив меня, — ну, расскажи что-нибудь о себе, — сказал он. Его белесые глазки с любопытством рассматривали меня.
— Ну-у-у, что рассказать? — замешкалась я, — приехала, поступила в институт, вот, решила кота завести. Самой скучно, что-ли. Дома никто не ждёт, а так хоть кот будет. А где, кстати, он? — постаралась перевести тему.
— Да спит, видимо, в зале, — ответил Семён Вениаминович. — Коты, они ж такие, жрать им и спать, ничего больше не надо.
В какой-то момент мне показалось, что за стенкой, в соседней комнате, скрипнула то-ли кровать, то-ли дверца шкафа и кто-то кашлянул. Я напряглась, ведь Семён Вениаминович сказал, что живёт один.
— А, это сосед, — поспешил объяснить он, тут слышимость, как в картонной коробке. — Он постучал по стене.
— А-а-а, — протянула я и отпила из чашки. Чувство тревоги крепко засело во мне, и я начала продумывать как поскорее ретироваться из этой странной квартиры, в которой, никакого кота, скорее всего, и не было.
— А ты, значит, приезжая? И жениха нет?
— Пока нет, так а же где кот? Мне бы посмотреть на него, — снова попросила я. Внутри нарастало напряжение.
— Ну вот сейчас чай допьёшь, и пойдём знакомиться. Понравилась ты мне, Мариночка, видно, хорошая девушка, будешь о коте моём заботиться исправно, — сказал Семён Вениаминович и как-то хищно улыбнулся. Вечерело, и в закатных лучах солнца, весь его образ приобрёл зловещие очертания. Передо мной был уже не маленький добрый старичок, который хочет пристроить кота в добрые руки, а злобный гном из подземного царства. Вот-вот у него вырастут когти, уши удлинятся, а зубы превратятся в острые клыки...
Звук за стенкой снова повторился, скрип и покашливание.
— Ну что, ещё кружечку? — Семён Вениаминович начал доливать в мою кружку воду из чайника. Я поняла, что он просто тянет время. Дурное предчувствие, что я больше отсюда не выйду подкатило к горлу. Но виду я не подала.
— А ты знала, что в этом районе несколько девушек пропало, таких же приезжих, как и ты? — ни с того ни с сего сказал Семён Вениаминович.
— Нет, не знала, — ответила я и сделала глоток. Мои руки дрожали, так что наверняка он услышал, как зубы стучат о край кружки.
— А зря, — ответил он, — такие вещи нужно проверять, когда едешь в старый район города к незнакомому человеку. — Его белёсые глазёнки снова буравили меня взглядом. Я смотрела на него в ответ, а затылком чувствовала, что кто-то стоит в дверном проёме. Тут он переводит взгляд на проём и его рот расплывается в улыбке, которую при других обстоятельствах можно было бы назвать умилительной.
Я повернулась к и увидела огромного детину, под два метра ростом, с тупым, но злобным взглядом и приоткрытым ртом. Всё сразу встало на свои места, скрипы и покашливания за стенкой, эти долгие чаепития и оттягивание времени.
— А вот и кот вышел, — сказал он. — Кот, а я тебе мышку привёл. Точнее, мышка сама пришла в мышеловку.
Детина тупо гикнул. И начал потирать ладони о штанины.
— Только не замучай её, как остальных, будь поласковее. Понял? Я их не из воздуха достаю.
— Понял, — ответил детина, рассматривая меня.
— Отпустите меня домой, пожалуйста, — пролепетала я. Тело не слушалось и словно приросло к стулу. Да и что я могла сделать в этой ситуации?
— Теперь это твой дом, вместе с нами, — ответил Семён Вениаминович. — Сейчас чайку снова попьём, да?
— Дыа, — ответил детина и уселся слева от меня, и пока старик разливал новую порцию кипятка по кружкам, он продолжал смотреть на меня своим тупым и злобным взглядом. Я действительно была мышкой в лапах хищника. Казалось, побег был невозможен. Так бы и было, если бы не кипяток, который Семён Вениаминович несколькими мгновениями ранее разлил по кружкам.
Я поднесла кружку к губам, словно делаю глоток, и в следующую секунду выплёскиваю всё это в лицо детине. Дальше всё происходило как в замедленной съёмке: раздался истошный вопль, и пока Семён Вениаминович подскакивал с места, чтобы помочь детине, я бросилась бежать. Вдоль по узкому коридору, обклеенному выцветшими обоями, до самой двери. Эти обои еще долго будут сниться мне в кошмарах.
Сумка лежала на том же месте, к счастью, её не успели спрятать. Я схватила её, и начала отпирать замок. Оказалось, что закрыть его намного легче, чем открыть, но я справилась. Я пружиной вылетела на улицу и не поверила глазам: почти все окна хрущёвки были чёрными. Не помню как я выбежала на дорогу и поймала машину. Осознание произошедшего настигло меня дома.
Больше я котов по объявлению не покупала.
Спасибо за прочтение, лайк и комментарий
