«Вы даже не представляете, какой там был холод – просто ледник. Я знаю, что мы дум-группа, но это были страдания далеко за гранью служебного долга», – так вспоминал Лейф Эдлинг о записи, изменившей метал-сцену. Дум-метал никогда не звучал так монументально, как на дебютном альбоме шведов Candlemass 1986 года – Epicus Doomicus Metallicus.
Эта пластинка стала вехой, придавшая шаблону, заложенному Black Sabbath в начале 70-х и развитому в США группами The Obsessed и Saint Vitus, эпический скандинавский оттенок. В 2007 году басист и главный автор песен Candlemass, Лейф Эдлинг, поделился воспоминаниями о создании одного из самых влиятельных альбомов 1980-х.
(Материал подготовлен на основе интервью Малкольма Дома для Metal Hammer)
Нелепое название и провальный старт
Возможно, это величайшее название альбома всех времен, но Epicus Doomicus Metallicus – это гораздо больше, чем просто умная игра слов. Это запись, положившая начало целой дум-династии, породившая интерес и энтузиазм к этой музыке в Европе и, что более важно, в Швеции, который процветает и по сей день.
«Здорово осознавать, что альбом уважают, – говорит басист Лейф Эдлинг. – Особенно учитывая, что поначалу он продавался из рук вон плохо, и мы получили несколько ужасных рецензий».
От Nemesis к первым демо Candlemass
Candlemass из Стокгольма были созданы Эдлингом, барабанщиком Матсом Экстрёмом и гитаристом Матсом «Маппе» Бьоркманом. Эдлинг до этого играл в группе Nemesis, выпустившей культовый альбом Day Of Retribution в 1984 году. В том же году зажглась «Свеча» (Candle) с их демо Witchcraft, за которым быстро последовало второе демо под названием Studio Garage («Мы записали его в студии, которая буквально называлась "Гараж"!»). Хотя эти демо распространили слух о группе в андеграунде, именно третье – Bewitched – привело к контракту с небольшим французским лейблом Black Dragon.
«Мы сделали это исключительно ради контракта. Я разослал демо примерно десяти лейблам, – вспоминает Эдлинг. – Знаю, что одно я отдал Брайану Россу, вокалисту английской группы Satan. Он планировал основать свою звукозаписывающую компанию, но из этого ничего не вышло. Мы очень хотели на Black Dragon, потому что нам нравились другие их группы, такие как Manilla Road и Chastain. Так что, когда они предложили нам контракт, мы были в восторге».
В поисках голоса и гитары: временные решения
На тот момент группа состояла только из трио: Эдлинг, Экстрём и Бьоркман. Причем басист также исполнял вокальные партии.
«Black Dragon хотели, чтобы я продолжал петь. Им понравилось то, что я сделал на демо. Но мне было совсем некомфортно, и моей целью было найти постоянного вокалиста. Матс Экстрём знал парня по имени Йохан Лэнгквист, который играл в разных стокгольмских группах, например, Jonah Quizz, и он согласился записать альбом. Я был уверен, что как только мы заполучим Йохана, он согласится присоединиться на постоянной основе – но я ошибся. Как только мы закончили работу в студии, он снова исчез!»
Такая же проблема возникла и с поиском соло-гитариста. Кристиан Веберид был привлечен для демо Bewitched, но вскоре ушел. Появился Клас Бергвалл. «Я его неплохо знал и опять же надеялся, что запись альбома убедит Класа связать свое будущее с нами. Проблема была в том, что наш район Стокгольма был полон отличных гитаристов – от них просто некуда было деться. Но все они фанатели от AC/DC или UFO. Они ненавидели ту тяжелую музыку, которую мы играли. Так что мы оказались в ужасном положении: окружены потрясающими гитаристами, но никто из них не хотел иметь с нами дела. Клас, как и Йохан, записал альбом и исчез».
Запись в ледяном аду Thunderload Studios
С временным составом и чеком на 3000 долларов от звукозаписывающей компании Candlemass отправились в Thunderload Studios в январе 1986 года, где их ждали пять дней в крайне негостеприимных условиях. Студией управляли братья Вальквист, Стюрбьёрн и Рагне, участники культовой шведской метал-группы 1980-х Heavy Load. Последний должен был продюсировать запись.
«Мы хотели работать там, потому что слышали демо Ингви Мальмстина, записанное в этой студии, и оно звучало потрясающе. Но мы и не подозревали, с какими условиями нам придется столкнуться. Там было адски холодно». Студия находилась на три этажа под землей, посреди станции метро Стокгольмского университета!
«Вы даже не представляете, какой там был холод – просто ледник. Радиаторы не работали, что делало ситуацию еще хуже. Вы бы видели, как мы выглядели! Мы все были одеты в шубы, шерстяные перчатки и подштанники. Пытаться играть на гитаре замерзшими руками почти невозможно. Я знаю, что мы дум-группа, но это были страдания далеко за гранью служебного долга».
Особенно сильно от экстремальных условий пострадал Лэнгквист.
«Он записывал вокал, одетый как можно теплее, в несколько слоев одежды, и при этом прыгал на месте, чтобы согреться, – рассказывает Эдлинг. – И было видно, как от него идет пар. Это было странно».
«К тому же, мы всё время были абсолютно трезвы – с акцентом на слове "трезвы от холода"», – со смехом продолжает басист. – «Мы знали, что у нас так мало времени в студии, что нельзя было терять ни минуты. Нужно было делать дело, и вечеринки не входили в наши планы. На самом деле, сосредоточиться на процессе записи было не так уж сложно. Все мы привыкли работать в студии, так что могли сконцентрироваться. Но водка, возможно, изменила бы ситуацию».
От шедевра к провалу… и обратно
Группа вышла из Thunderload с уверенностью, что записала нечто близкое к шедевру. «Нам очень понравилось то, что мы сделали. Это было так захватывающе. Пластинка получилась лучше, чем мы смели надеяться, и мы были полны ожиданий. Поэтому мы были раздавлены, когда она продалась катастрофически плохо».
Выпущенный в июне 1986 года, Epicus Doomicus Metallicus мгновенно... провалился. Казалось, никого не волновало, что он меняет лицо дума.
«Нас громили повсюду. Да, некоторым очень маленьким фэнзинам нравилось то, что мы делали. Но крупные журналы просто уничтожали нас. Они вообще не поняли, что происходит. Однако в долгосрочной перспективе все это сыграло нам на руку».
Прежде чем анализировать, как Candlemass превратили поражение в триумф, давайте кратко рассмотрим сам альбом. Это был современный метал-альбом, сырой, примитивный и полный дум-потенциала. Группа не подражала Black Sabbath, Trouble или St Vitus – они двигались своим путем. Эдлинг надеялся открыть альбом внушительной "Demon’s Gate", но его переубедили.
«Остальные посчитали ее слишком длинной и слишком тяжелой. Учитывая, что в итоге первой песней стала не менее тяжелая "Solitude", это просто странно! Мы написали "Solitude" прямо перед тем, как пойти в студию. Из остальных только "A Sorcerer’s Pledge" и "Under The Oak" были на демо. Остальные треки были совершенно новыми – как и любая группа, мы хотели поместить на альбом наши самые свежие песни, а не пережевывать старый материал».
Тем временем, через шесть месяцев после того, как альбом впервые незаметно появился и, казалось, исчез из виду, он получил второе дыхание.
«В итоге, первоначальный провал альбома стал для нас огромным толчком. Во-первых, Black Dragon расторгли с нами контракт, что позволило нам подписать новую сделку с Active Records. Затем метал-андеграунд начал открывать для себя альбом без какой-либо медийной поддержки или хайпа. Так что все начало разрастаться и взрываться само по себе».
К концу 1986 года Epicus Doomicus Metallicus начал продаваться впечатляющими тиражами. Настолько, что Black Dragon были вынуждены выпустить второй тираж пластинки. Затем третий, затем четвертый…
«Это забавляет меня, потому что незадолго до того, как нас бросили, я получил письмо от лейбла, в котором говорилось, что они не должны нам никаких роялти, так как альбом почти не продался. Но они приложили два IRC [международных ответных купона] из доброты душевной, чтобы мы могли поддерживать с ними связь. Это стоило около 50 пенсов! Но когда альбом действительно начал расходиться, они отчаянно хотели вернуть нас – слишком поздно, мы ушли дальше!»
Наследие, изменившее метал
«Посмотрите любые опросы в журналах, и он всегда на вершине дум-списков. Думаю, мы действительно помогли сформировать звучание жанра, каким мы его знаем сегодня. На самом деле, я всегда поражаюсь, что так много блэк-метал групп из Норвегии называют эту пластинку огромным влиянием. Satyricon, Immortal, Emperor – все они ее любят, но мы также многое сделали для шведского метала в целом».
«До того, как мы получили контракт, у тяжелых групп в нашей стране действительно не было надежды. Проблема была в том, что, если ты не был группой вроде Europe, шведские лейблы не хотели иметь с тобой дела. Мы доказали, что можно выйти за пределы Швеции и подписаться, и это открыло шлюзы. Группы вроде Entombed и Dismember последовали нашему примеру – и сцена взлетела».
Тайна великого названия
Остается разобраться с одним вопросом – названием альбома. Из какого источника гениальности оно появилось? Был ли это момент вдохновения? Э-э, нет. Эдлинг считает, что это была вспышка чистейшей – ерунды.
«Мы всегда называли нашу музыку «эпик-дум-метал», верно? Именно так, по нашему мнению, должно было звучать наше творчество. А потом Матс Экстрём придал этому латинский оттенок – Epicus Doomicus Metallicus. Но когда он предложил это в качестве возможного названия альбома, я был в ужасе. Это была просто полная чушь. Ну серьезно, вы когда-нибудь слышали что-нибудь хуже? Проблема была в том, что очевидной альтернативы не было. Уверен, мы придумывали и другие варианты, но они, должно быть, были настолько ужасны, что я вычеркнул их из памяти!»
Так настал звездный час Экстрёма. И есть те, кто убежден, что единственная причина, по которой альбом начал проникать в андеграунд, заключалась в том, что само название привлекло аудиторию. Оно заставило людей обратить внимание, послушать пластинку – а остальное уже дум-мифология.
«Не знаю насчет этого, – признается Эдлинг. – Возможно, выбрав нечто столь нелепое, мы на самом деле заложили основы собственного успеха. Но тогда так не казалось».
Какова бы ни была правда, факт остается фактом: Epicus Doomicus Metallicus открыл новые горизонты для дума, переосмыслил жанр и сделал его крутым.
Так это величайший дум-альбом всех времен?
«Не мне судить, – улыбается Эдлинг, – но я не буду спорить с теми, кто так говорит!»