— Это Раиса, согласись, красивая? — Медленно произнёс Павел и развернул ко мне мобильник.
На экране была миловидная девица лет тридцати, с правильными чертами лица и вздернутым носиком, светлые кудри спускались ниже плеч. И вообще вся обстановка казалась такой романтично-трепетной…
Я нахмурилась.
— Это ты к чему? — Тихо спросила я мужа и приподнялась на локтях, села, опёрлась спиной о подушку.
Павел посмотрел на меня со смесью лёгкого раздражения и снисходительности.
Он так иногда делал, когда я задавала глупый вопрос по его работе. До него не всегда доходило, что некоторые серьёзные вещи я просто не понимала, тем более профильные вещи, так и здесь.
— Ну так красивая? — зачем-то уточнил Паша, заставляя меня напрячься.
И напряжение это словно изморозь стало подниматься почему-то от ног все выше, выше и выше. Оно сосредоточилось между рёбрами.
— Красивая. — Согласилась я, проглатывая вязкие слюни.— А почему ты у меня это спросил?
В спальне было прохладно и сумрачно.
***
Слушайте аудиокниги неделю за 1 рубль 🎧
***
Паша любил, чтобы перед сном проветривалась комната. Он говорил, что так спится лучше, и голова чистая утром. И поэтому, может быть, меня холод и не сковал, просто действительно слишком долго окно открыто.
Паша тяжело вздохнул, медленно приподнялся на руках, подсунул под спину так же, как и я, подушку. Склонил голову к плечу, глядя на меня в упор, и чуть ли не по слогам произнёс:
— Мы с тобой разведёмся.
Это явно не те слова, которые хочет услышать женщина больше чем после двадцати пяти лет брака, лёжа в одной постели с единственным любимым супругом.
— Причём здесь… Ты о чем? — Заикаясь, произнесла я, находясь в шоке от комбинации фраз, слов и действий мужа. За столько лет я привыкла к тому, что у любого, даже очень глупого поступка Павла имеется своё обоснование.
Но шутником он не был никогда, скорее это можно было сказать про любого мужчину, но только не про моего мужа. Шутки для него всегда воспринимались с долей того, что в них есть правда.
— Танюш, — вздохнул Павел и запрокинул голову назад, хохотнул.
Хохот этот отлетел от стен, заставляя меня вздрогнуть.
Господи, какой развод, о чем вообще Паша говорил? Не могло быть такого. У нас две чудесные дочери. Взрослые, самодостаточные. Обе с нами уже не живут. Внучка самая чудесная. Господи, о каком разводе вообще шла речь?
Я ощутила, что по горлу прокатилась горячая волна, и неприятное такое чувство на корне языка осело, как будто бы меня вот вот вырвет. Слюни стали кислыми.
— Паш, паш, ты что такое говоришь? Паш, я не понимаю тебя, — прошептала я сквозь боль в стиснутом горле.
— Тань, при всем моём уважении к тебе, сейчас эта наивная глупость абсолютно не к месту. — Медленно целя каждое слово, сказал муж. И отбросил мобильник на середину одеяла. — У нас с тобой был очень долгий брак. Ты прекрасно знаешь, что я тебя на самом деле люблю. Ты стала для меня больше, чем женой, ты стала причиной моего успеха. Я все это прекрасно понимаю.
— Ты зачем мне это говоришь? Такое говорят только перед прощанием.
— Мы прощаемся, Тань. — С циничной правдивостью произнёс Павел. И в моё сердце влетела тысяча осколков, разрывая его на куски. — Мы с тобой разведёмся, потому что я понял, что я не хочу жить с тобой всю старость. У нас была с тобой хорошая молодость, хорошая зрелость, но я не хочу доживать с тобой свои последние дни. Я поступаю предельно честно. У меня появилась другая, и я пришёл об этом тебе честно сказал.
Это была не честность, это было что-то похожее на казнь.
Он меня каждым словом казнил, приговаривал то к гильотине, то к повешению.
И в груди жгло.
Так, как будто бы бензином сначала плеснули туда, а потом бросили спичку.
— Ты хорошая жена, самая лучшая, но давай будем откровенными…
Павел откинулся на подушку, запрокинул руку за голову, по лицу его скользнула тень, как будто бы его очень досадовал нынешний разговор. Он даже кривил губы. Как будто бы что-то проговаривая в уме. И брови то сходились на переносице, то приподнимались.
— Танюш, я не хочу доживать с тобой старость. Мы с тобой прекрасно прожили такое большое количество времени вместе. У нас с тобой есть общее прошлое. Но я не хочу будущего нашего с тобой общего. Мне нужен кто-то помоложе, кто-то поактивней. Я хочу не ощущать себя отцом взрослых дочерей и дедом маленькой внучки. Я хочу себя ощущать здоровым мужиком. Поэтому мы с тобой разведёмся, Тань.
— А как же я? — Только я спросила, ощущая, как все слова из головы вылетели, ощущая, что сердце забилось в несколько раз сильнее. Горечь стояла не только на языке, но и по всему телу, как будто бы спирт пустили вместо крови, и он обжигал своим холодом.
— А что ты? У тебя есть чудесное хобби. У тебя есть прекрасная работа. Я уверен, тебе будет весело провести жизнь без меня, но я хочу другую.
— Она? — только и спросила я, кивнув на телефон.
— Она молодая, живая… Путёвку на Майорку взял. С тобой далеко не полетишь, у тебя давление.
А я подумала, что и с ним далеко не полетишь, у него сосуды.
И, наверное, это было даже как-то логично, что однажды наш брак придёт к такому завершению.
Кому нужна старая ненужная жена на пике собственного величия?
Трясущейся рукой я медленно подняла одеяло. Спустила ноги с кровати.
— Тань…
Я не откликнулась, я не повернулась.
— Я тебя любила всю жизнь. Я ради тебя себя не помнила. Ты у меня был печатью на сердце выбит. Паш, я так тебя сильно любила, что о себе никогда не думала. Мне казалось, да что там подумаешь, устала, подумаешь все плохо. Зато Пашка у меня самый лучший. — Произнеся это, я все-таки не выдержала и приложила ладонь к дрожащим губам.
— Ну, тебе было бы проще, если бы я продолжил изменять втихую?
Слезы потекли по глазам.
Я ничего не ответила, а вслед мне донеслось:
— По поводу развода не беспокойся, я все сделаю в лучшем виде.
Конечно, кто может ещё лучше скандально известного адвоката Павлов Градова оформить развод?
Двенадцатое июня.
— Мамулечка красотулечка, — потянулась ко мне Ксюша и обняла, прижала так сильно к себе, как только могла. — С днём рождения, родная, мамуль.
Дочь постаралась вручить мне большой букет пышных лиловых хризантем. Но в этот момент внучка не выдержала, подпрыгнула и дёрнула меня за край платья.
— Бабулечка красотулечка, с днём рождения. Я тебя люблю сильнее всех!
Слезы счастья закипели на глазах, я села на корточки и обняла свою малютку. Самый чудесный ребёнок. Моя Маргаритка…
Зять прошёл ко мне, склонился, поцеловал в щеку.
— С днём рождения, мам. — Произнёс он и, чтобы не отвлекать меня от внучки, сделал несколько шагов и двинулся в сторону террасы.
—Бабулечка красотулечка, я тебе подарок приготовила, — прошептала Рита мне на ухо.
Я кивнула и погладила ее по пушистым русым волосам.
— Он в машине, мама сказала будем дарить, когда будем поздравлять за столом.
— Хорошо, зайка моя, хорошо.
Я подняла внучку на руки и прижала к себе как можно сильнее.
Прошло чуть меньше шести месяцев с момента развода.
Никто лучше адвоката Павла Градова не мог оформить развод.
Муж был прав, да, поэтому оформлял он его сам.
Сеть чудесных пекарен Кренделёк осталась мне. Квартира осталась мне. Недвижимость. Земля, которую Павел сдавал в аренду какому-то предприятию.
Себе он оставил свой бизнес, часть какой-то недвижки.
В тот же вечер я собралась и уехала в старый загородный дом родителей.
Это сейчас он стоял внутри элитного посёлка из-за того, что землю не удалось выкупить.
А много лет назад отец его переделал из дачного садового домика в почти коттеджный и приехав спустя столько лет, открыв дверь я как только могла, громко заплакала.
Родители давно этим домом не пользовались, платили все взносы, приглашали на уборку участка и самого дома каждые несколько месяцев нанятых людей, потому что сами предпочитали быть исключительно в городе, потому что возраст.
Я позвонила и спросила, могу ли я переехать в это место.
Я не сбегала ни от кого, я просто не хотела находиться рядом с бывшим мужем.
И, лёжа на влажных простынях, которые я вытаскивала из старого трехстворчатого шкафа, я молилась, чтобы только меня отпустило, чтобы только мне стало полегче.
Но Павла это не устроило.
Буквально через неделю он заявился ко мне с каким-то мужиком, который ходил по сугробам, замерял все на участке и что-то писал в папочку.
— Таня, то как ты поступаешь, по меньшей мере глупо.
— Я не хочу ничего. Если ты каким-нибудь волшебным образом можешь вернуться назад в наши восемнадцать лет, когда мы поженились, и не делать мне предложение, сделай, сделай это. А твои подачки…
— Господи, Таня, очнись, какие тут подачки, подачки это брошенные алименты в тридцать штук. А ты получаешь половину всего имущества.
Как меня трясло при этих словах, я не понимала, почему он оценивает в какую-то материальную долю всю мою боль, всю мою жизнь.
— Градов… У тебя там новая избранница, вот иди и рассказывай ей про то, сколько ты отдал жене. И как она из-за этого недовольна осталась.
Павел тогда уехал недовольный, взбешённый, и так, что разворотил половину дороги, выезжая своим внедорожником через сугробы, а спустя несколько дней появился тот самый мужик с папочкой.
— Татьяна Андреевна, мы строительная компания Фридом и Ко, и у нас заказ, мы этот дом должны переделать в хороший коттедж.
Я тогда бешено ворвалась в кабинет Павла и швырнула в него папкой с бумагами.
— Не надо лезть в мою жизнь. — Хрипло произнесла я, давясь болью.— Ты сам ушёл, сам подал на развод. Не надо сейчас каких-то строителей мне нанимать и все прочее.
— Молчать… — не поведя бровью, сказал Павел. — Я не собираюсь смотреть на то, как ты возишься в этом дачном домике, а потом свалишься с пневмонией, и упаси боже, если не с мышиной лихорадкой, поэтому уж как-нибудь договорись со своими оскорблёнными чувствами и прими рациональное решение: ремонту быть. Хочешь жить в этом богом забытом посёлке…
— Это коттеджный посёлок, — зачем-то произнесла я.
— Тем более хочешь жить в этом коттеджном посёлке, значит, дом должен выглядеть так как соседские, а не как клочок старой деревни посреди мегаполиса.
Мы ругались с ним на протяжении полутора месяцев, пока шел ремонт. Павел звонил и ставил меня в известность о том, как происходит там стройка рассказывал о том, что он заказал для этого дома, я не понимала, зачем, и задавала ему вопрос:
— Тебе заняться больше нечем?
— Если я сказал, что разводиться буду красиво, значит, я развожусь красиво. Павел Градов…
— Я знаю, — всхлипнула я в трубку, — я знаю, что Павел Градов слов на ветер не бросает.
Мне кажется, у него это было девизом компании, самая лучшая адвокатская контора, скандально известная контора. И это по факту из-за того, что просто много лет назад никому не нужный студент взял и смог, резко взобрался наверх и начал уже выбирать сам, с кем ему работать.
А в то время, пока, Паша учился, я старалась вытянуть семью, как могла. Он не мог толком устроиться на подработку, потому что большую часть времени проводил именно за учёбой. А я тогда поскольку училась на повара- кондитера могла подрабатывать после учёбы. Брала смены то на хлебозаводе, то в столовой. А потом ещё и забеременела. И когда забеременела, родила, чтобы как-то хоть выгребсти в нашей малосемейке, рано утром в четыре уходила на смену, оставляя дочку со спящим Павлом, потому что знала, что ему надо будет позже вставать на учёбу.
Он к тому времени все-таки вышел и подрабатывал в одной конторе, где толком то и не платили, а дел было немерено.
Выбрались, вытянули, а потом оказалось, что смысла не было в этом.
Но почему-то вспомнив об этом, я вдруг осознала, что Павел он не делал чего-то мне назло. Он поступал иначе.
— Я своей карьерой обязан тебе. — один раз когда мы с ним столкнулись в этом старом доме, произнёс Паша. Он приехал проверять стройку. Я просто приехала. — Я всем обязан тебе, ты была со мной рядом, пока я получил образование, пока я брал первые заказы. Ты одна прекрасно знаешь, как это было тяжело. И, поверь уж, в разводе я не буду тем чмырем, который зажал копейку женщине, которая была рядом, пока он становился на ноги, так что нравится, не нравится тебе здесь ремонт, терпи, моя красавица. Считай, это дивиденды за твой большой вклад в мою карьеру.
И лучше бы он вообще молчал, потому что его слова ударили больнее, чем кнут.
Я покачала головой, вынырнув из воспоминаний, и пошла к столу.
Ксюша прижимала к себе дочку и Рита заливисто захохотала.
Я окинула взглядом террасу, которая была в тени старой черёмухи и вздохнула.
Да, ремонт сделали быстро, стройка тоже шла очень хорошо и подвижно. Павел добился своего, он довёл дом до идеала и вместо маленького дачного заморыша, теперь был ну не особняк, но точно хороший коттедж на сто двадцать квадратов со вторым этажом, с большой террасой, небольшим бассейном, шикарной мангальной зоной в летней кухне.
На день рождения приехали знакомые и дети.
Я вздохнула, прошла к нанятому повару и тихо спросила:
— У нас все идёт по плану?
Мужчина улыбнулся. Проводил глазами официантов, которые расставляли аперитив на столиках и кивнул.
Я вздохнула, двинулась в сторону бассейна, чтобы поговорить с Надеждой, с которой мы пересекались по работе, но замерла в последний момент, потому что со стороны улицы раздались громкие звуки подъезжающих машин.
Я нахмурилась.
Все были в сборе, никого больше не ждали.
Медленно развернувшись, я прошла к забору и открыла калитку.
Машина мужа затормозила прямо напротив съезда к участку, а следом за ним ехала здоровый эвакуатор, в багажнике которого стоял чёрный, глянцево-блестящий внедорожник с красным бантом на крыше.
Паша вышел из машины, распахнул руки в разные стороны и, усмехнувшись, крикнул:
— С днём рождения, моя родная, неужели ты думала, я забуду про такую дату? Давай встречай, открывай подарок.
И махнул рукой в сторону машины с бантом.
Если бы у меня что-то было в руках, я бы, наверное, это выронила, но так я только приоткрыла рот, не понимая, что происходило, а с пассажирского сидения Пашиной машины выскочила миловидная блондинка. Она помахала рукой.
— Добрый день, Татьяна, с днём рождения. — Крикнула любовница мужа.
И мне показалось, что уронить себя вполне хороший вариант.
Продолжение следует...
Все части:
Часть 2 - продолжение
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"После брака. Ненужная бывшая жена", Анна Томченко ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.