— Неблагодарная эгоистка! — швырнула в лицо племяннице тётя Людмила. — Я тебя растила, а ты такая бессердечная!
Анна стояла в дверях своей квартиры и чувствовала, как внутри всё сжимается от знакомого чувства вины. Тётя Людмила возвышалась перед ней — сестра покойной матери Анны — во всей своей пятьдесят восьмилетней непреклонности — руки в боки, губы поджаты, глаза горят праведным гневом.
Всё началось три дня назад с радостного телефонного звонка.
— Анечка, у меня такие новости! — голос тёти звенел от восторга. — Квартиру продаю! Представляешь, покупатель нашёлся сразу, за полную стоимость! Через неделю уже сделку оформляем.
Анна переложила телефон к другому уху, продолжая помешивать соус для пасты. Муж Сергей сидел за столом с ноутбуком, изображая работу, но уши навострил — семейные новости его всегда интересовали.
— Это замечательно, тёть Люд, — искренне порадовалась Анна. — Значит, в новую квартиру переезжаете?
— Да нет пока, — тётя вздохнула. — Ту, что приглядела, только через два месяца освобождают. А эту уже на следующей неделе освобождать надо. Думаю, к вам временно перебраться, ладно? Всего на месяц-полтора, пока новую не получу.
Анна замерла с ложкой в руке. Временно перебраться? К ним? В их двушку, где и так тесновато?
— Тёть Люд, а может, лучше квартиру снять на это время? — осторожно предложила она. — Или в гостинице остановиться?
— Что ты говоришь! — возмутилась тётя. — Деньги на ветер выбрасывать? Да и мы же семья! Серёжа, ты ведь мою тётю знаешь, как считаешь?
Муж поднял голову от ноутбука. На лице появилось то выражение, которое Анна знала наизусть — смесь растерянности и желания всем угодить.
—Ну конечно, — быстро сказал он. —Мы же не можем оставить семью в трудную минуту. Правда, Ань?
И вот теперь Анна стояла перед разъярённой тётей, которая уже третий день обустраивалась в их гостиной, критиковала интерьер, переставляла мебель и учила «правильно» готовить борщ.
— Я не выгоняю, — тихо сказала Анна. — Просто попросила не переставлять мебель в моей квартире.
— В ТВОЕЙ квартире! — тётя Людмила аж подпрыгнула от возмущения. — Слышишь, Серёжа? ТВОЕЙ она квартиру называет! А ты тут кто, случаем? Квартирант?
Сергей неуверенно улыбнулся:
— Да ладно, Аня не то имела в виду...
— Имела, имела! — не унималась тётя. — Эгоисткой выросла, вот что! А ведь я её, можно сказать, воспитала после смерти сестры. Души в ней не чаяла!
Анна почувствовала знакомый удар под дыхание. Тётя Людмила виртуозно владела этим приёмом — в самый напряжённый момент вспоминать покойных родителей Анны. Всегда срабатывало.
— Мама с папой просили тебя обо мне позаботиться, — медленно произнесла Анна, — но не просили превращать мою жизнь в ад.
— Ах, так я превращаю твою жизнь в ад! — тётя Людмила всплеснула руками. — Серёжа, ты слышишь, что твоя жена говорит? Три дня живу — три дня помогаю по хозяйству, готовлю вкусные обеды, порядок навожу, а она мне в лицо...
— Какой порядок? — не выдержала Анна. — Ты мой любимый плед выбросила, сказав, что он старый! Цветы с подоконника убрала, потому что они «место занимают»! Мою косметику используешь, не спрашивая!
— Плед действительно страшненький был, — осторожно вмешался Сергей. — И цветы завядшие немного...
Анна медленно повернулась к мужу. В его глазах читалась мольба — только не устраивай скандал, только без конфликтов, давай всё тихо-мирно решим.
— Цветы были живые, — тихо сказала она. — Плед мне дарила подруга на день рождения. А косметика стоит дорого, и я не покупала её для общего пользования.
— Жадность! — торжествующе воскликнула тётя Людмила. — Вот что современную молодёжь погубило! Жадность и эгоизм! В наше время всем делились, друг другу помогали!
— В ваше время, — Анна почувствовала, как внутри поднимается знакомая волна злости, — люди спрашивали разрешения, прежде чем взять чужие вещи.
— Чужие! — ахнула тётя. — Мы же семья! Или я для тебя чужая?
Вопрос повис в воздухе. Сергей нервно теребил рукав рубашки, явно надеясь, что конфликт как-нибудь сам собой рассосётся. Тётя Людмила выжидающе смотрела на племянницу, приготовившись к новому витку эмоционального шантажа.
А Анна вдруг поняла — да, чужая. Совершенно чужая женщина, которая прикрывается семейными узами, чтобы творить что хочет в чужом доме.
— Семья, — медленно произнесла Анна, — это когда уважают границы друг друга.
— Границы! — тётя Людмила закатила глаза. — Насмотрелась ваших психологов в интернете! Границы она нашла! А любовь где? А благодарность где?
— Благодарность должна быть взаимной, — Анна почувствовала, как голос становится твёрже. — Я благодарна тебе за заботу в детстве. Но это не даёт права распоряжаться моей квартирой как своей.
— Не даёт права! — тётя Людмила схватилась за сердце. — Слышишь, Серёжа? Она мне права не даёт! Родную тётю! Которая ночами не спала, когда она болела! Которая на работу устраивала, замуж выдавала!
— Может, — Сергей наконец решился вмешаться, — может, действительно стоит поискать съёмную квартиру? Мы поможем с деньгами...
— А! — тётя Людмила повернулась к нему с видом глубоко оскорблённой особы. — И ты туда же! Значит, я вам мешаю? Значит, лучше бы на улице жила?
— Никто не говорит про улицу, — устало вздохнула Анна. — Говорим про то, что каждый имеет право на личное пространство.
— Личное пространство! — тётя фыркнула. — Да когда я росла, по три семьи в коммуналках жили — и ничего, не жаловались! А вы в двушке места друг другу не можете найти!
— В коммуналках каждый знал свои границы, — парировала Анна. — И не переставлял чужую мебель без спроса.
— Мебель! — голос тёти взлетел до визгливых высот. — Я порядок навести хотела! Видишь же — диван неудобно стоит, телевизор не под тем углом! А ты из-за ерунды истерику устроила!
Анна глубоко вдохнула. Три дня назад её квартира была её крепостью — место, где можно расслабиться после работы, побыть собой. Теперь это превратилось в поле боя, где каждое утро начиналось с замечаний, а каждый вечер заканчивался нервотрёпкой.
— Это не ерунда, — тихо сказала она. — Это моя жизнь. Мой дом. И я имею право решать, как он должен выглядеть.
— Твой дом! — тётя Людмила злорадно усмехнулась. — А ипотека на кого оформлена? На вас двоих или только на тебя?
— На нас двоих, — признала Анна.
— Вот видишь! — тётя торжествующе посмотрела на Сергея. — Значит, и Серёжа имеет право решать, кто здесь живёт!
Сергей покраснел и начал что-то мямлить про компромиссы и взаимопонимание. Но Анна уже не слушала. Она смотрела на тётю Людмилу и вдруг очень ясно поняла — эта женщина никуда не денется. Она будет жить здесь не месяц и не два. Она будет жить здесь до тех пор, пока Анна не сломается окончательно или не сбежит из собственного дома.
— Знаешь что, тётя Люда, — сказала Анна, и в её голосе появились стальные нотки, — давай сразу расставим точки над «и». Это моя квартира. Я здесь хозяйка. И если ты хочешь здесь жить, то будешь соблюдать МОИ правила.
— Первое правило — не трогать мои вещи без разрешения. Второе — не переставлять мебель. Третье — не критиковать то, как я веду хозяйство. Четвёртое — не учить меня жить.
— Да как ты смеешь! — взвизгнула тётя. — Мне правила диктовать! Да я...
— Ты — гостья, — перебила Анна. — Временная гостья. И если тебе эти правила не нравятся, дверь вон там.
Повисла мёртвая тишина. Тётя Людмила стояла с открытым ртом, явно не веря своим ушам. Такого поворота она точно не ожидала от покорной племянницы.
— Аня, — осторожно позвал Сергей, — ты не считаешь, что слишком резко?
— Резко? — Анна повернулась к мужу. — А когда тётя выбрасывает мои вещи без спроса — это нормально? Когда она критикует каждое моё слово — это правильно?
— Ну она же не со зла, — залепетал Сергей. — Просто хочет помочь...
— Помочь? — Анна почувствовала, как внутри всё закипает. — Она мне вчера при соседке сказала, что я не умею готовить! При СОСЕДКЕ, Серёжа! А позавчера заявила, что моя причёска меня старит!
— Да я же из лучших побуждений! — не выдержала тётя Людмила. — Хотела девочку приукрасить, дать полезный совет!
— Твои «полезные советы» мне не нужны, — отрезала Анна. — Мне тридцать два года. Я взрослая женщина, у меня есть работа, муж, собственная квартира. И я не нуждаюсь в том, чтобы кто-то учил меня причёсываться или готовить.
— Неблагодарность! — тётя всплеснула руками. — Чистая неблагодарность! А ведь сколько сил я в тебя вложила!
— За что я тебе искренне благодарна, — кивнула Анна. — Но это не означает, что ты можешь всю жизнь мной управлять.
Тётя Людмила побагровела и схватилась за телефон.
— Всё! — прошипела она. — Сейчас всем родственникам расскажу, какая ты стала! Пусть знают, как ты со мной обращаешься!
— Рассказывай, — пожала плечами Анна. — Только рассказывай правду. Что я попросила не трогать мои вещи и не переставлять мебель в моей квартире.
Тётя Людмила принялась яростно набирать номер, бормоча под нос что-то про «современную молодёжь» и «потерю семейных ценностей». Анна с интересом наблюдала за этим представлением — раньше подобные сцены приводили её в ужас, а сейчас казались почти комичными.
— Алло, Нина? — театрально возвысила голос тётя. — Представляешь, что творится! Анька меня из дома гонит! Да-да, родную тётю!
Анна закатила глаза и пошла на кухню готовить ужин. Сергей семенил следом, явно намереваясь провести «воспитательную беседу».
— Ань, ну зачем ты её так задела? — начал он привычным примирительным тоном. — Она же пожилая женщина, ей тяжело перестраиваться...
— Пожилая? — Анна удивлённо посмотрела на мужа. — Ей пятьдесят восемь. Она моложе многих моих коллег. И кстати, прекрасно умеет приспосабливаться, когда ей это выгодно.
— Но всё-таки она семья, — упрямо продолжал Сергей. — И мы не можем её бросить в трудную минуту.
— А мою трудную минуту кто учитывает? — спросила Анна, доставая сковороду. — Я работаю дома, мне нужна тишина для видеозвонков. А тётя включает телевизор на полную громкость в десять утра.
— Ну так попроси её сделать потише...
— Я просила! — взорвалась Анна. — Трижды просила! А она мне ответила, что в её возрасте нужно громче включать, потому что слух не тот!
Из гостиной доносился возмущённый голос тёти Людмилы. Видимо, родственников она собрала уже немало — судя по паузам, ей активно поддакивали.
— ...да что с ней стало, не пойму! — причитала она в трубку. — Такая воспитанная девочка была, а теперь... Нет, ты представляешь — правила мне диктует! В собственном доме правила!
— В МОЁМ доме, — громко поправила Анна из кухни.
— Слышишь? — продолжала тётя уже с другими интонациями. — Слышишь, как она со мной разговаривает? А ведь это я её к людям вывела, это я её замуж пристроила!
Анна поставила сковороду на плиту с такой силой, что та звякнула. Сергей вздрогнул.
— Замуж пристроила! — повторила Анна. — Серёж, ты слышишь? Оказывается, это не ты в меня влюбился, а тётя Люда тебя заставила на мне жениться!
— Да она не то имела в виду, — залепетал муж. — Просто... ну, она действительно нам знакомиться помогла...
— Помогла? — Анна отложила лопатку и внимательно посмотрела на Сергея. — А я-то думала, мы сами друг друга выбрали. Сами полюбили. Сами решили пожениться.
— Ну конечно, сами! — Сергей покраснел. — Но твоя тётя... она тогда сказала, что ты хорошая девушка...
— Ах, вот оно что, — протянула Анна. — Значит, без её одобрения ты бы на мне не женился?
Сергей растерянно заморгал, понимая, что загнал себя в угол.
— Да не в этом дело! — попытался он выкрутиться. — Просто она... ну, она нас познакомила на дне рождения у Маринки, помнишь? И потом говорила, что мы друг другу подходим...
— Познакомила? — Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног. — Серёж, мы случайно встретились! Ты за столом напротив сидел, мы разговорились...
— Ну да, но Анина тётя меня туда позвала — радостно воскликнул Сергей, не понимая, какую бомбу подкладывает. — Сказала, мол, пойдём, там одна интересная девушка будет...
Анна медленно выключила плиту. Значит, даже их знакомство было подстроено тётей Людмилой. Значит, она с самого начала считала себя вправе вмешиваться в их отношения.
— Понятно, — тихо сказала Анна. — Теперь многое становится ясно.
— Что ясно? — не понял Сергей.
— Почему она считает наш брак своей заслугой. Почему думает, что имеет право учить меня, как жить. Почему ты всегда встаёшь на её сторону.
— Я не встаю на её сторону! — возмутился муж. — Просто пытаюсь всех помирить!
— Мирить можно равных, — сказала Анна. — А она не считает меня равной. Для неё я до сих пор та девочка, которую она «пристроила» к хорошему мальчику.
Из гостиной донеслось торжествующее:
— ...да что с ней стало! Совсем сердце зачерствело! А ведь такая милая была, покладистая... Видно, плохое влияние где-то подцепила. Эти ваши феминистки в интернете головы девчонкам дурят!
Анна усмехнулась. Конечно, виноваты феминистки. Не то что раньше — сидела бы тихо, кивала на все замечания и благодарила за «полезные советы».
— Серёж, — спокойно сказала она, — у меня к тебе простой вопрос. Чьё мнение для тебя важнее — моё или тёти Люды?
— Как ты можешь такое спрашивать? — опешил Сергей. — Конечно, твоё! Ты же моя жена!
— Тогда поддержи меня, — попросила Анна. — Скажи ей, что в нашем доме действуют наши правила. Что мы принимаем решения вместе, а не по указке родственников.
— Но она же временно! — взмолился Сергей. — Ещё месяц потерпеть, и она съедет!
— Не съедет, — покачала головой Анна. — Она найдёт тысячу причин остаться. То квартира не понравится, то документы не готовы, то ещё что-нибудь. А через полгода будет утверждать, что уже прописана и имеет право здесь жить.
— Ты преувеличиваешь...
— Да? — Анна достала телефон. — Давай спросим у неё прямо сейчас, когда именно она планирует съехать. Конкретную дату назовёт?
Сергей замялся. Видимо, и сам понимал, что конкретной даты не будет.
— А знаешь что, — сказала Анна, убирая телефон в карман, — не будем её спрашивать. Я сама всё решу.
Она вышла в гостиную, где тётя Людмила продолжала свой телефонный марафон по родственникам. Увидев племянницу, та демонстративно повысила голос:
— ...да нет, Валя, она меня прямо выгоняет! На улицу! В мои-то годы! А ведь квартиру уже продала, деньги на счету лежат...
— Тёть Люд, — вежливо перебила Анна, — закончи разговор. Нам нужно поговорить.
— Я занята! — отмахнулась тётя. — Да, Валечка, слушаю... Что? Конечно, приеду! Завтра же! Спасибо, родная, хоть у кого-то сердце есть!
Она отключила телефон и торжествующе посмотрела на Анну:
— Вот видишь! Валя меня к себе приглашает! В Саратов! Говорит — приезжай, сколько хочешь живи! Вот что значит родная душа!
— Прекрасно, — кивнула Анна. — Завтра утром я отвезу тебя на вокзал.
— Как отвезёшь? — растерялась тётя. — Да я не собираюсь...
— Собираешься, — спокойно сказала Анна. — Потому что здесь ты больше не живёшь.
— Анька! — Сергей дёрнулся было вперёд, но жена остановила его взглядом.
— Я уже купила тебе билет на утренний поезд, — продолжала Анна, доставая телефон. — Вот, смотри. Плацкарт до Саратова, отправление в восемь утра.
Тётя Людмила побледнела:
— Ты... ты не имеешь права! Это же моя семья! Мои деньги за квартиру!
— Твои деньги лежат на твоём счету, — невозмутимо ответила Анна. — И распоряжаться ими ты можешь где угодно. Только не в моём доме.
— Серёжа! — взмолилась тётя. — Ну скажи ей что-нибудь! Это же издевательство!
— Серёж, — тихо сказала Анна, — если ты сейчас встанешь на её сторону, завтра уезжаем вместе. На поезде в Саратов к Вале.
— Что? — ахнул муж.
— Всё очень просто, — пожала плечами Анна. — Либо в этом доме живём мы двое и сами решаем, как нам жить. Либо здесь живёт тётя Люда и командует всеми. Выбирай.
Тётя Людмила схватилась за сердце:
— Господи, что она творит! Семью разрушает! Мужа против тёти настраивает!
— Никого я не настраиваю, — устало сказала Анна. — Просто хочу жить в своём доме спокойно. Без ежедневных нотаций, критики и переделывания всего под чужие вкусы.
— Но я же помогала! — всхлипнула тётя. — Готовила, убирала...
— За помощь спасибо. Но помощь — это когда спрашивают, нужна ли она. А не когда навязывают и заставляют быть благодарной.
Анна посмотрела на часы:
— У тебя есть сутки, чтобы собрать вещи. Завтра в семь утра я жду тебя в машине.
— А если я не поеду? — всхлипнула тётя.
— Поедешь, — спокойно ответила Анна. — Потому что альтернатива — полиция и заявление о незаконном проживании в частной квартире.
Тётя Людмила рухнула в кресло и зарыдала в голос. Сергей растерянно переминался с ноги на ногу.
— Не расстраивайтесь, — неуверенно сказал он. — Может, мы ещё что-нибудь придумаем...
— Не придумаем, — твёрдо сказала Анна. — Решение принято.
И в первый раз за много лет она почувствовала себя действительно дома.
Подписывайтесь, чтобы не пропустить продолжение — завтра выйдет вторая часть. Где вы узнаете, как далеко готова зайти разъярённая родственница и сможет ли Анна защитить свою новую жизнь от разрушительного вмешательства.
Третью часть рассказа первые прочтут мои подписчики в телеграмме