Начало:
Михаил
Михаил не был склонен к самокопанию и не пытался анализировать, почему болезнь Веры его больше раздражала, чем расстраивала. Да, он злился. Но не на Веру, конечно - не специально же она это подстроила!
Как и большинство обычных людей, он злился на жизнь, на собственное невезение. И еще почему-то стеснялся Вериного диагноза, никому из знакомых не рассказывал о случившемся. Словно болезнь его девушки делало самого Мишу каким-то ущербным и жалким.
Его друзья знали о существовании Веры, и один раз они даже отмечали вместе его день рождения. Вера не очень вписывалась в их компанию, это бросалось в глаза. Но вот что удивительно - сдержанная, стеснительная, интеллигентная Вера парням понравилась, и они кажется даже больше его зауважали.
А теперь вот случилась эта беда…
Михаил отвёз Веру в больницу, обнял и поцеловал на прощание, бормоча какие-то глупые слова поддержки, утешения, что-то вроде дежурного: «Все будет хорошо, вот увидишь!» и еще: «Держи хвост пистолетом, Верун!»
Но когда за ней закрылись двери приемного отделения, испытал большое облегчение и поспешил к машине. Скорей, скорей, уехать от этого места, где в больничном сквере медленно прогуливаются худые женщины в платочках и трикотажных шапочках, с одутловатыми лицами и мужчины в болтающихся на них, как на вешалках, спортивных костюмах.
Ему, как и многим обывателям, не хотелось соприкасаться с чужим горем. Психика защищалась таким примитивным образом: «Меньше знаешь - крепче спишь». А всякие несчастные случаи и смертельные болезни случаются с кем-то другим, с людьми, которые специально для этого созданы и принимают свои несчастья, как данность. Лев съедает антилопу, но вряд ли она при этом расстраивается.
Конечно Михаил не философствовал, такие умозаключения были для него слишком сложны. Но ощущал он примерно так. Как и должен, наверное, ощущать здоровый среднестатистический человек.
Да, он сочувствовал Вере и не думал ее бросать. Это было бы сильным ударом по его достоинству. Михаил считал себя человеком порядочным и уважал себя за это.
Но спустя пару дней, когда тянуть с визитом к Вере в больницу уже было нельзя, он опять почувствовал раздражение и досаду.
Он не стал заморачиваться с передачкой, звонить Вере, чтобы узнать, чего бы ей хотелось вкусного, что могло бы ее порадовать. В ближайшем овощном киоске он взял пару килограммов апельсинов и поехал в клинику.
Вера
Вера сидела на кровати и о чем-то оживленно разговаривала с соседкой - весьма симпатичной девицей лет 25-ти. Миша даже засмотрелся на девушку. Вера, со своей бледностью, худобой и, хоть и миловидным, но вполне обыкновенным личиком, этой глазастой красотке явно проигрывала.
Но он тут же одернул себя, вспомнив о цели визита, да и о том, что барышня, судя по всему, тоже больна.
«С гнильцой яблочко» - успело пронестись у него в голове, прежде, чем он с лучезарной улыбкой протянул Вере пакет с цитрусовыми и наклонившись чмокнул ее в щеку.
-Ну как ты? Бледненькая чего-то, - от неловкости ляпнул он и тут же спохватился, - а вообще молодец, хорошо выглядишь!
Вера смущенно-виновато заулыбалась, вскочила с кровати и потянула Мишу в коридор:
-Пойдем, в холле посидим!
Они устроились на кожаном диване рядом с пышным кустом персидской розы. Вера всегда удивлялась, почему в больницах так хорошо растут цветы. Может быть они, как стервятники, питаются болезнями и смертью?
Девушка прижалась к Михаилу, положила голову ему на плечо. Руку любимого она так и не выпустила, а наоборот сжала еще сильнее. На долю секунды ей показалось, что мужчина едва заметно дернулся, словно хотел отпрянуть, но она тут же успокоила себя, объяснив это тем, что они давно не виделись и Миша скучал, поэтому его тело отреагировало на ее прикосновение едва уловимой дрожью. Да, наверняка так и есть!
От нахлынувших чувств из глаз Веры брызнули слезы, она нечаянно громко всхлипнула. Михаил развернулся, посмотрел на Веру:
-Малыш, ну ты чего?
Он сжал плечи девушки двумя руками и слегка встряхнул. Ворот ее халата съехал в сторону, обнажив беспомощно выпирающую ключицу и порт-систему, вшитую ниже под кожей.
-Не дрейфь, любимка моя, прорвемся! - Миша крепко и в тоже время бережно прижал Веру к себе и уткнулся лицом в ее макушку, чтобы девушка не увидела его внезапно увлажнившихся глаз. - Обещаю!
От этих слов Вера окончательно разревелась. Но это были очень нужные, целительные, очищающие слезы. И слова были именно те, которые ей нужно было услышать.
Спустя час Михаил вышел из больницы, достал сигареты, закурил и с досадой сплюнул.
-Козел ты, а не Мишка! - вынес он неожиданный вердикт самому себе.
Теперь он точно знал, а вернее чувствовал, что Веру он действительно любит и будет с ней до конца. Счастливого, разумеется. О плохом даже думать было нельзя! Мысли о плохом - это тоже предательство.
И мужчина зашагал к больничным воротам уверенным шагом человека, принявшего наконец-то правильное решение и ощутившего, как с его плеч свалился тяжелый груз. Хотя бы сейчас, в эту минуту.
Психолог
В этот раз Вера чуть ли не с нетерпением ждала сеанса с Анжеликой Альбертовной. Она уже знала, что скажет пустому стулу и была полна решимости высказать все маме хотя бы так, избавиться от тягостного чувства вины, доказать свое право на счастье и отдельную взрослую жизнь. Конечно Лидия Львовна ни сном, ни духом об этом не будет подозревать, но умная Вера понимала, что это чувство собственной правоты нужно в первую очередь ей самой.
Она уверенно прошла в кабинет и села в, ставшее уже привычным, кресло.
-Как ваше самочувствие? - участливо спросила психолог. Пожалуй слишком участливо, как будто с жалостью. Странно.
-Спасибо, хорошо! - Вере не терпелось приступить к выполнению упражнения.
-Хорошо? - в голосе Анжелики Вера услышала легкое подобие разочарования. Но та быстро взяла себя в руки и ее голос зазвучал нарочито радостно, - Прекрасно!Значит у вас будет возможность пожить еще некоторое время в свое удовольствие! Есть какие-то планы?
-Что вы имеете в виду? - Вере показалось, что она ослышалась, или что-то не так поняла, или психолог просто оговорилась. Видимо она хотела сказать, что после больницы ей следует взять отпуск и отдохнуть или что-то в этом роде.
-Ну вы же понимаете, что рак - это хроническое заболевание , от него невозможно вылечиться полностью. Какое-то время вы будете чувствовать себя хорошо, но потом самочувствие неизбежно будет ухудшаться?
Вера почувствовала, что у нее пересохло во рту, а ноги сделались ватными.
-Поччему? - она попыталась сглотнуть, но язык был сухим и неповоротливым. Девушка невольно приложила руку к судорожно сжавшемуся горлу.
-Такова уж эта болезнь - коварна и непредсказуема. А химиотерапия убивает не только больные, но и здоровые клетки, а значит и организм в целом. Или вы предпочитаете этого не знать? - Анжелика Альбертовна смотрела на Веру очень участливо, но где-то в глубине ее карих глаз мелькнула странная искорка. Нет, показалось наверное!
-Но мои показатели почти в норме и прогноз благоприятный… - прошептала молодая женщина.
-Конечно! Я не спорю! И ваш позитивный настрой положительно сказывается на ходе болезни. Но и политику страуса выбирать не стоит. Лучше все же подумать, как провести оставшееся время с пользой. Вы так не считаете?
-Оставшееся время?
-Ну всем нам отпущено определенное время, - пожала плечами психолог. - Вопрос только в сроках. У онкобольных его значительно меньше. Или вы хотите поспорить? Что ж, я готова выслушать возражения.Простите, можно воды, мне что-то нехорошо, - Вера и впрямь чувствовала, что вот-вот потеряет сознание.
-Конечно-конечно, - засуетилась Анжелика, наливая в стакан воды из кулера и протягивая его Вере.
Девушка сделала несколько жадных глотков, глубоко вздохнула и почувствовала, что мир понемногу начинает принимать привычные очертания.
«Это была провокация! - осенило ее, - видимо какой-то психологический трюк, шоковая терапия! Ну что ж, у нее получилось! Только для чего это?»
-Как вы? - психологиня с тревогой и участием заглянула Вере в глаза.
-Спасибо, лучше. Вы правы, болезнь действительно коварная, я много о ней читала. Но мне не хочется думать о плохом. Я гоню от себя эти мысли. - призналась Вера.
-И в этом ваша ошибка! - горячо воскликнула всегда спокойная Анжелика Альбертовна. - Мысли нельзя прогонять! Так вы делаете только хуже. Каждая возникшая в вашей голове мысль вызывает какое-то переживание, а так же определенные ощущения в теле. Вот смотрите: пять минут назад вы попросили воды. Значит вы почувствовали сухость во рту, испытали жажду. Наверняка у вас были и другие неприятные ощущения. Это реакция на возникшие у вас чувства - страха, отчаяния, растерянности, безысходности. И эти чувства вы испытали при мысли о возможном ухудшении самочувствия, прогрессировании болезни и близкой смерти. И надо все это проговорить вслух, для того чтобы эти эмоции не застревали в вашем теле в виде симптомов. Понимаете?
Вера кивнула, хотя логика этих рассуждений сейчас не была ей до конца понятна.
-Поэтому я и предлагаю вам обсудить дальнейшие планы. Ведь наверняка вас и раньше посещали мысли о смерти, просто вы их сразу прогоняли, засовывали поглубже в свое подсознание. Но в смерти нет ничего страшного, она так же естественна, как жизнь - голос Анжелики Альбертовны стал вкрадчивым, обволакивающим. - Иногда смерть - это единственный выход из ситуации. Не всегда человек может справиться с жизнью. Обстоятельства и люди, как бетонная плита, давят на него так сильно, что просто не оставляют шансов выбраться.
-Но разве обстоятельства управляют нами, а не наоборот? - прошелестела Вера, совершенно забыв о том, что на первой встрече она горячо отрицала тот факт, что это ее собственное поведение привело к болезни.
-Значит все-таки это вы сами так собой управили, что оказались здесь? - усмехнулась психотерапевт, перефразируя знаменитое изречение Воланда из «Мастера и Маргариты».
Теперь Веру почему-то безудержно клонило в сон, она только и смогла произнести:
-Хорошо, я подумаю о своих ближайших планах.
-Подумайте, подумайте. - пробормотала Анжелика Альбертовна уже обычным голосом и взглянула на наручные часы, давая понять, что на сегодня сеанс закончен.
Вера с усилием заставила себя сбросить липкую, как паутина, сонливость и подняться из кресла - тело стало тяжелым и как будто чужим.
У двери она спохватившись, произнесла:
-А я хотела поговорить с мамой. В смысле с пустым стулом, я подготовилась.
-Да бог с ней, с мамой! - небрежно бросила Анжелика, открывая перед Верой дверь.
Продолжение следует.