Если бы я был настоящим писателем, то непременно написал бы, что это история про то, что «Неисповедимы пути Господни», про то, что «Мир тесен», и даже про то, что «Есть вечные ценности!»
Но поскольку я писатель простой и русский, то просто сообщу, что история эта про одну из самых любимых моих станций московского метро, про «Новокузнецкую». Причем любимую именно в разрезе трудовой биографии в том числе. Хотя и про Пути, и про Мир, и про Ценности – тоже. Ну а то, что НК – это как раз сокращение «Новокузнецкая», это вы уже и сами догадались.
Началась эта история уже 30 с лишним лет назад, и на самом деле не со мной, а с одним назовем его условно Спартаковцем. Той осенью молодой Спартаковец поступил на службу в одну богоугодную Организацию, офис которой располагался на Большой Ордынке. Как раз неподалеку от НК, тоже представляете себе.
Хотя «поступил на службу» – это в данном случае сильно сказано. Должности по сути у Спартаковца никакой не имелось, числился он «стажер» какого-то отдела, а набрали их, этих стажеров, и его в том числе, в Организацию по объявлению. О чем опытные и бывалые сотрудники регулярно напоминали, что было вдвойне обидно, ибо полностью справедливо.
На что рассчитывали в Организации? Разумеется, что все свеженабранные стажеры привлекут массу новых, денежных клиентов, Организация получит доход, респект и уважение, ну а стажеры – процент, премию, а затем и штатное место с регулярной зарплатой, отчислениями в соцфонд и прочие прелести трудовой жизни и книжки.
На что рассчитывали стажеры, и Спартаковец в том числе? Ну разумеется, на то же самое! Другое дело, что далеко не сразу, не всё и не у всех получалось как планировалось, а уж у Спартаковца – и подавно. Ему вообще перманентно казалось, что он тут – хуже всех. И если его не отчислили в эту неделю, а малоудачливых стажеров действительно периодически снимали с довольствия, то уж в следующую пятидневку – он точно первый кандидат на выход.
В общем, достаточно нервная выдалась у Спартаковца осень. Пасмурными красно-желтыми днями, вместо чтоб начать писать Диплом, он мотался по столице в поисках клиентуры, а почти каждым вечером ехал в Организацию, на Ордынку. Сделать с замиранием сердца и заплетанием языка доклад о проделанной работе и скудных ее результатах, прослушать мастер-класс старших и опытных товарищей на тему, как на самом деле нужно работать, тогда и результат придет, ну и порадоваться тихонечко, что пока вроде не выгоняют, дают еще шанс.
Ну а после всего – пошагать тихонечко к «Новокузнецкой», взять и выпить спокойно бутылочку пивка, а может, и сразу две. Хоть немножко успокоить нервную систему и настроиться на следующий рабочий день. И с каждым вечером НК становилась всё ближе и ближе, роднее и роднее. Потому что других значимых радостей Жизнь в ту осень Спартаковцу не особо дарила.
Собственно, пиво вечером у НК и было главной радостью. Ну еще случался день, когда можно было отоварить и получить наличкой условные талоны на питание. Стажерам все-таки полагались обеды в маленькой кухоньке, но если ты пропускал обед – стоимость как бы зачислялась на счет, и потом можно было получить наличными. Ясное дело, дорогу к кухоньке Спартаковец почти и не знал! Клиенты, особенно денежные – случались крайне редко и нерегулярно, а тут хоть какое-то стабильное финансовое пополнение.
И еще можно было подняться быстро на второй этаж, пообщаться немножко с секретаршей Сашенькой. И с её ногами – ноги у Сашеньки были невероятной длины, с такими в высоту нужно прыгать, на 2.20, не ниже! Ну или трудиться секретаршей – там такие ноги тоже в цене.
Ну, пообщаться чисто плутонически, ну вы понимаете. Сашенька была барышня очень доброжелательная, особенно к бедным спартаковцам – но с другой стороны, она, по слухам, на днях отказала аж самому директору департамента Организации, дескать, не её уровень притязаний, с её-то ногами, это уровень члена Совета директоров, не ниже – куда уж там худшему стажеру! Но поболтать можно.
А у НК – становилось хорошо. Там сама обстановка удобная, а атмосфера – благостная и даже высокодуховная. И есть где встать, и даже иногда присесть, и куда поставить – ну а что еще требуется. Можно даже посмотреть в сторону Радиокомитета – да-да, того самого, куда Володя Шарапов однажды отправился за спасительной эфирной справкой о трансляции матча «Зенит – Спартак», это же как раз на «Новокузнецкой» было! Или на трамваи полюбоваться: вечерний трамвай, весело сыплющий искрами на рельсовой дуге – это всегда успокаивает. По крайней мере, Спартаковца. Жизнь, как говорится, продолжается.
Нет, периодически милиция гоняла отдыхающих, особенно чересчур расслабившихся и утративших бдительность. И тогда Спартаковец открыл для себя Черниговский переулок.
Замечательный московский переулок, классика Замоскворечья. По нему и к метро от Ордынки быстрее, но торопиться не нужно.
Потому что если посмотреть на Черниговский сверху, то можно прям воскликнуть: «Да, не тот переулок назвали Кривоколенным!», и это в данном случае большой плюс. Возьмешь сразу на Ордынке пива или даже «маленькую», свернешь в переулок – народу никого, темно уже, встанешь там в одном из изгибов под сенью куполов и колокольни Черниговской церкви, закинешь голову, поглядишь на звездное небо – и к НК уже спокойно подходишь просветленным!
«Намоленное место» – это как раз про НК. Тем паче, что есть такая легенда, что при строительстве самой станции метро использовались элементы взорванного Храма Христа Спасителя. Но легенда легендой – а место и в самом деле намаливалось всё сильнее…
И как-то раз – всё действительно сложилось, и в итоге закончилось хорошо…
Ну вот. Однажды, как водится, прошло много-много лет.
И вот однажды как-то невзначай и совершенно случайно выяснилось, что Сашенька-то эта – была родная старшая сестра бывшей девушки бывшего одноклассника из бывшей школы самого Спартаковца! Звучит чуть сложновато, но зато верно. На тему «Мир тесен», ага. И ныне она уже чуть ли не бабушка: в принципе, даже интересно было бы взглянуть, как выглядят бабушки с такими ногами.
Но бог с ними, с бабушками. Однажды выяснилось, что любимый магазин Спартаковца – это тот самый «Заветный лабаз на Ордынке» из бессмертной «Галереи» Феликса Геннадьевича Кулакова! Да-да, вне всяких сомнений: прекрасный русский писатель и его друзья-товарищи приобретали спиртное в том же месте, что и Спартаковец, только он первый протоптал туда дорожку, а коллега Кулаков заступил на службу в Третьяковскую галерею аккурат в тот момент, когда Спартаковец Ордынку покинул. А то бы они непременно познакомились еще раньше – и это на тему неисповедимости господних путей.
Но еще забавнее вот что. Вот прошло ровно 30 лет. Наступила осень. И ровно в сентябре, почти день в день – я внезапно обнаружил себя ровно в той же социально-нравственной парадигме. Ну то есть – тоже вышедшим на новое место службы, тоже оказавшимся где-то в самом хвосте сложившейся иерархии, тот же легкий ужас практически каждый день «Как бы не уволили прям сегодня одним днем…», и та же нечаянная радость ближе к пятнице – «Фух, неделя прошла – вроде норм, работаем, а дальше будет виднее и проще…»
О чем я думал 30 лет назад, как представлял себе трудовое будущее?
Ей-богу, как угодно, но только не так! Можно было ведь вообще не добраться до такого возраста, как тот же Пушкин Александр Сергеевич! Но если уж добрался – то можно было стать большим начальником, заработать кучу денег и удалиться на покой. Или стать большим русским писателем, и работать у себя дома в кабинете, или в творческих командировках. Или спиться, и ходить собирать пустую посуду, а по вечерам с шапкой в руках читать у метро отрывки из собственной прозы и лирики.
Ну и так далее. Но вот чтоб по-прежнему ежедневно прибывать на службу к 10 утра, и по-прежнему как взволнованный дебютант – нет, это, как говорится, только в дурном сне! Но вот случилось.
Да, и после всего этого неудивительно, что всё это происходит вновь в окрестностях «Новокузнецкой». Ну, чуть подальше – но смысл и акватория те же.
Мог ли я в один из вечеров трудного дня не пройтись маршрутом, знакомым буквально сызмальства? Не в этой жизни.
К счастью, на НК практически ничего не изменилось. Ну то есть, внешне – безусловно, но глубинные, высокодуховные составляющие сохранились практически в первозданном виде. Это для отдельно взятого русского писателя три десятилетия – это срок, а для намоленного места – это просто вспышка Вечности. И Ордынка, и Черниговский всё так же кривоколенен, и колокольня всё так же до самых ночных звёзд – и сама НК, «Новокузнецкая».
И слава богу. Это на тему «вечных ценностей».
И только одна мысль – а если еще 30 лет пройдет? Что скажешь?
«Потому что Земля – круглая. А Жизнь – вечная». Аминь.
