— Слушай, а давай мы попробуем пожить отдельно, — сказал Андрей, жуя бутерброд с колбасой. — Ну, чтобы освежить отношения. А ты пока посмотри жильё подешевле.
Я замерла с чашкой кофе в руках. За окном нашей кухни моросил июньский дождь, а я пыталась понять, правильно ли расслышала.
— Что значит «подешевле»? — медленно переспросила я.
— Ну, ты же понимаешь, — он пожал плечами, не отрываясь от завтрака. — Эта квартира дорогая, платежи большие. Мне одному проще будет справляться.
— Андрей, — я поставила чашку на стол. — Ипотека оформлена на меня. Я плачу по двадцать восемь тысяч каждый месяц уже пять лет.
— Ну и что? — он наконец поднял глаза. — Квартира на мне. Я собственник.
— А я созаёмщик. И я вношу основную часть платежа.
— Лена, не усложняй, — он встал и понёс тарелку в мойку. — Просто найди себе что-то попроще. Комнатку какую-нибудь. Или к подруге подселись.
Я смотрела на спину мужа и не понимала, кто этот человек. Семь лет назад он говорил совсем другие слова.
— А наш брак? — тихо спросила я.
— Брак никто не отменяет, — он обернулся с улыбкой. — Просто отдохнём друг от друга. Может, и соскучимся.
— Ты хочешь, чтобы я съехала из квартиры, за которую плачу, и снимала жильё на свои деньги?
— Временно, — он кивнул. — Ну месяц-два. Посмотрим, как пойдёт.
Я встала и подошла к окну. Во дворе женщина выгуливала собаку, укрывшись под зонтом. Простая бытовая сцена, а мне показалось, что я смотрю на неё из другого мира.
— И когда я должна съехать? — спросила я, не оборачиваясь.
— Да не торопись особо, — великодушно разрешил Андрей. — До конца недели управишься.
— До конца недели, — повторила я. — Понятно.
— Вот и отлично! — он похлопал меня по плечу. — Увидишь, всё к лучшему будет.
Он ушёл в душ, а я осталась стоять у окна. Пять лет назад мы вместе выбирали эту квартиру. Ездили по районам, спорили о планировке, мечтали о будущем. Я помню, как он сказал тогда: «Оформим на меня, так проще будет с банком». А ипотеку взяли на меня — у него кредитная история была похуже.
— Андрей, — позвала я, когда он вышел из ванной. — А если я не найду ничего подходящего?
— Найдёшь, — он натягивал рубашку. — Ты же умная женщина. Поспрашивай знакомых, в интернете посмотри.
— А если не захочу съезжать?
Он застыл с рубашкой наполовину застёгнутой.
— Что значит «не захочу»?
— Именно это и значит. Не захочу съезжать из квартиры, за которую плачу.
— Лена, — он сел на кровать напротив меня. — Не будь такой... упрямой. Это же моя квартира.
— Наша, — поправила я. — Мы в браке.
— Формально, — он усмехнулся. — Но документы на меня.
— А платежи с моей карты.
— Ну и что? Считай, что платишь мне аренду.
Я почувствовала, как что-то внутри меня ломается. Не сердце — оно разбилось уже от первых его слов за завтраком. Ломались иллюзии.
— Семь лет, — сказала я. — Семь лет я думала, что мы семья.
— Да мы и есть семья, — он встал и подошёл ко мне. — Просто нужна пауза. Ты же видишь, как мы стали... отдаляться.
— И твоё решение — выгнать меня из дома?
— Не выгнать. Предложить пожить раздельно.
— Пожить раздельно, — медленно повторила я. — А ты останешься здесь. В тепле и комфорте. А я пойду искать углы.
— Лен, ну не драматизируй!
— А что, если я предложу тебе съехать? — неожиданно для себя спросила я. — Ты же не платишь ипотеку. Логично, что съезжать должен тот, кто не вкладывается.
Выражение его лица изменилось мгновенно.
— Это моя квартира, — жёстко сказал он. — И это не обсуждается.
— Значит, не обсуждается, — кивнула я. — Понятно.
Я встала и пошла к шкафу доставать чемодан.
— Куда ты? — спросил Андрей.
— Пакую вещи. Ты же хочешь, чтобы я съехала до конца недели.
— Да не сейчас же! — он засмеялся. — У тебя есть время всё обдумать, найти варианты.
— Зачем? — я положила чемодан на кровать. — Ты же всё уже решил. За нас обоих.
— Лена, послушай...
— Нет, ты послушай, — я обернулась к нему. — За эти пять лет я внесла в счёт ипотеки больше миллиона рублей. Плюс ремонт, мебель, техника. А теперь ты говоришь мне найти комнатку подешевле.
— Я не думал, что ты так воспримешь, — он сел на край кровати.
— А как я должна была воспринять?
— Как предложение. Совет.
— Совет, — я достала из шкафа блузки и аккуратно сложила в чемодан. — Интересный совет. Плати за чужую квартиру и живи в съёмной комнате.
— Да не чужую! Нашу!
— Твою, — поправила я. — Как ты сам только что сказал.
Мы молчали несколько минут. Я складывала вещи, он сидел и смотрел.
— Лен, — наконец сказал он. — Может, мы слишком торопимся? Давай сначала спокойно поговорим.
— О чём?
— Ну... о наших отношениях. О том, что нас не устраивает.
— Меня в наших отношениях устраивало всё, — ответила я, не прекращая укладывать вещи. — До сегодняшнего утра.
— Но ты же сама чувствуешь, что мы отдалились.
— Отдалились, — согласилась я. — И твоё решение — отдалиться ещё больше.
— Это не решение. Это попытка что-то изменить.
— Изменить что? — я закрыла чемодан и повернулась к нему. — Изменить то, что я плачу за твою квартиру? Или то, что ты можешь выгнать меня, когда захочешь?
— Я тебя не выгоняю!
— А что ты делаешь?
Он открыл рот, но не нашёл слов.
— Я иду к маме, — сказала я, взяв чемодан. — Подумаю о твоём предложении.
— Лен, подожди, — он встал. — Может, не стоит... Может, мы поспешили с этим разговором.
— Нет, — ответила я. — Мы не поспешили. Мы просто наконец-то поговорили честно.
Через три дня я сидела в офисе юридической фирмы напротив женщины лет сорока пяти в строгом костюме.
— Значит, квартира оформлена на мужа, а ипотеку платите вы? — уточнила она.
— Да. Я созаёмщик, но основной заёмщик — тоже я.
— И сколько вы уже выплатили?
— Около миллиона двухсот тысяч. Плюс первоначальный взнос — триста тысяч.
Юрист кивнула и что-то записала.
— Елена Викторовна, у вас есть все документы по ипотеке?
— Да, — я достала папку. — Вот договор, вот справки о платежах, вот документы на квартиру.
Она внимательно изучила бумаги.
— Скажите, ваш муж в курсе, что вы обратились к юристу?
— Нет. А должен быть?
— Не обязательно. Просто обычно люди сначала пытаются договориться мирно.
— Мы уже договорились, — я улыбнулась. — Он предложил мне съехать из квартиры, за которую я плачу, и снимать жильё за собственные деньги.
— Понятно, — она отложила документы. — Тогда объясню ваши права. Поскольку вы состоите в браке, квартира считается совместно нажитым имуществом, независимо от того, на кого оформлена. При разводе вы имеете право на половину.
— А если мы не разводимся?
— Тогда сложнее. Но у вас есть преимущество — вы созаёмщик по ипотеке. Это значит, что банк будет взыскивать долг с вас в равной степени.
— И что это означает практически?
— Что ваш муж не сможет продать квартиру или переоформить ипотеку без вашего согласия. А если он перестанет платить, вся ответственность ляжет на вас.
— А если я перестану платить?
— То же самое. Банк будет требовать с обоих.
Я задумалась.
— А что, если я подам заявление в банк о том, что хочу стать единственным заёмщиком?
— Возможно, если ваши доходы позволяют. Тогда ваш муж утратит все права на квартиру.
— И я смогу потребовать, чтобы он съехал?
— В теории да. Но лучше сначала попробовать договориться. Судебные тяжбы — это долго и дорого.
Я поблагодарила юриста и поехала домой — то есть к маме. Но сначала заехала в банк.
— Здравствуй, — сказал Андрей, когда я позвонила ему вечером. — Как дела? Нашла что-нибудь подходящее?
— Да, — ответила я. — Нашла.
— Отлично! — он заметно обрадовался. — Что за вариант?
— Наша квартира.
— Что? — он не понял.
— Я нашла себе жильё. Наша квартира на Ломоносовском. Я буду там жить.
— Лена, о чём ты говоришь?
— О том, что переоформила ипотеку на себя. Теперь я единственный заёмщик. А значит, и единственный собственник после выплаты кредита.
Повисла тишина.
— Ты не можешь этого сделать, — наконец сказал он.
— Уже сделала. Банк пошёл навстречу — мой доход позволяет самостоятельно обслуживать кредит.
— Но квартира оформлена на меня!
— И что? Я плачу ипотеку, значит, имею право в ней жить. А если тебе не нравится — можешь съехать. Поискать что-нибудь подешевле.
— Лена, ты не понимаешь! Это моя квартира!
— Была твоя, — поправила я. — А теперь спорная. И знаешь что? Мне вдруг расхотелось жить отдельно. Я передумала.
— Что значит «передумала»?
— Значит, что завтра возвращаюсь домой. В свою квартиру, за которую плачу.
— Ты не можешь! — голос его стал жёстким.
— Почему? На каком основании ты мне запрещаешь?
— На основании того, что это моя собственность!
— А на каком основании ты хотел выгнать меня?
— Я не выгонял! Я предлагал пожить отдельно!
— Хорошо, — сказала я. — Давай поживём отдельно. Но ты сам говорил — съезжать должен тот, для кого это финансово проще. А платить ипотеку теперь буду только я.
Он молчал так долго, что я подумала — связь прервалась.
— Андрей? Ты тут?
— Я тут, — глухо ответил он. — Лена, что ты делаешь?
— То же, что предлагал ты. Только наоборот.
— Это же несправедливо!
— Что именно несправедливо? То, что я не хочу платить за квартиру, в которой не живу? Или то, что ты не можешь выгнать меня по своему желанию?
— Я хотел как лучше для нас обоих!
— Как лучше для тебя, — поправила я. — А для меня лучше — жить в квартире, за которую плачу.
— И что теперь?
— А теперь ничего. Живём, как договорились. Отдельно. Только я остаюсь в квартире, а ты ищешь что-то подешевле.
— Лена...
— Да?
— Может, мы ещё раз обсудим? Спокойно?
— Что именно обсудим? — я присела в мамино кресло. — Твоё желание выгнать меня из дома? Или моё нежелание быть выгнанной?
— Я не думал, что ты так отреагируешь.
— А как я должна была отреагировать на предложение стать бездомной?
— Не бездомной! Найти временное жильё!
— За мои деньги.
— Ну... да.
— Пока ты живёшь в комфорте за мои же деньги.
— Не за твои. За наши.
— Если деньги наши, то и решения должны быть наши, — сказала я. — А ты принял решение один.
— Хорошо, — после паузы сказал он. — Хорошо. Может, я действительно поспешил. Давай забудем этот разговор.
— Нет, — ответила я. — Не забудем. Этот разговор очень многое мне объяснил.
— Что именно?
— То, кем я была для тебя все эти годы. Удобной квартиранткой, которая ещё и сама за всё платит.
— Это не так!
— Тогда объясни, как иначе понимать твоё предложение.
Он молчал.
— Видишь? — сказала я. — Ты и сам понимаешь, как это выглядело.
— Лен, я прошу прощения. Я был не прав.
— Спасибо. Но прощения недостаточно.
— Что ты хочешь?
— Честности, — ответила я. — И равенства. Если мы семья — то по-настоящему. А если я просто удобная сожительница — то лучше сразу об этом сказать.
— Мы семья, — быстро сказал он.
— Тогда завтра переоформим квартиру на двоих. И никто из нас не будет принимать односторонних решений о том, кому где жить.
Снова тишина.
— Андрей?
— Я подумаю, — сказал он наконец.
— Хорошо. А пока думаешь — ищи временное жильё. До конца недели. Как ты и предлагал.
Я положила трубку и впервые за три дня почувствовала облегчение.
На следующий день я вернулась в нашу — теперь мою — квартиру. Андрей был на работе. Я разложила вещи по местам, заварила кофе и села у того же окна, где три дня назад узнала, что семь лет жизни были иллюзией.
Во дворе всё та же женщина выгуливала собаку. Только теперь светило солнце, и зонт был не нужен.
Вечером пришёл Андрей. Мы поужинали молча, как чужие люди.
— Ну что, — наконец сказал он. — Решил. Переоформим квартиру на двоих.
— Правда? — я подняла глаза.
— Да. Ты права, если мы семья, то всё должно быть честно.
Я улыбнулась — впервые за эти дни.
— Спасибо. Это важно для меня.
— Я понимаю, — он протянул руку и накрыл мою. — Прости меня за тот разговор. Я был полным идиотом.
— Был, — согласилась я. — Но главное, что понял это.
Мы оформили документы через две недели. Теперь квартира принадлежит нам поровну, и ипотеку мы платим вместе.
А ещё я поняла одну простую вещь: если тебя пытаются красиво выставить за дверь — возвращайся с документами, а не с мольбами. Иногда самое честное «нет» открывает путь к самому справедливому «да».