- Плохо, когда человек не ест. Ему не с кем сесть за стол и не с кем молчать, — говорила Фаина Раневская, и этим сразу ставила всё на свои места. Кухня — это не только про еду, но про счастье быть вместе, оживлять воспоминания и иногда блистательно шутить о самом главном.
То, как эта великая актриса устраивала свой стол и жизнь вокруг него, — отдельная пьеса с юмором, привычками, незаурядными блюдами и настоящей женской мудростью. Среди фарфоровых чашек и жареного хлеба соседствуют истории о «шубе Орловой», анекдоты, секреты «правильной курицы» и афоризмы, которыми так и хочется поделиться за семейным чаем.
Почему нам снова и снова хочется читать о кухне Фаины Георгиевны? Потому что именно здесь она не играла роль, а была собой: искренней, смелой, умеющей любить, смеяться, поддерживать.
Давайте откроем эту дверь на кухню Раневской.
Впустите аромат прошлых лет, посмейтесь вместе с ней — ведь её секреты и рецепты пригодятся каждой женщине.
Ужин без пафоса: что главнее — рецепт или настроение за столом
Вопреки расхожему мнению, Фаина Георгиевна была не столько звездой кухни, сколько её душой и режиссёром. Она умела создать настроение за столом, где каждый чувствовал себя не гостем, а почти родственником. Диеты, калории, поварские тонкости её мало занимали. Зато важны были простота, вкус, традиции — и, конечно же, искромётная шутка между первым и вторым блюдом.
Как-то раз она остроумно сказала:
«Я заметила, что если не кушать хлеб, сахар, жирное мясо, не пить пиво с рыбкой — морда становится меньше, но грустнее».
Её кухня была местом не столько гастрономических, сколько душевных открытий. Домашние блюда — простые, без выкрутасов, родом из детства: жареный хлеб, который она смазывала растопленным маслом, фисташки и жареные каштаны. А иногда — долгие разговоры за чаем о “своей судьбе, которую хочется прожить со вкусом”.
Про готовку Раневская говорила просто:
“Я не кулинар, я — гурман. И совсем не обязательно, чтобы еда была сложной, зато пусть каждое блюдо вызывает улыбку”.
Её основной секрет кухни — не бояться жизни, простоты и не забывать про юмор за столом. Эту кулинарную философию подхватили и поддерживали её друзья, коллеги, многочисленные гости и даже домработницы.
Курица «Ля-Пуль»: семейный рецепт и байки со вкусом иронии
У каждой большой семьи есть свое праздничное блюдо — то самое, ради которого возятся на кухне больше обычного, а потом вспоминают не только вкус, но и обстоятельства, анекдоты, хлопоты .
У Раневской таким блюдом стала легендарная курица «Ля-пуль» — рецепт, подаренный Фаине Георгиевне её мамой.
Готовить сама Фаина Георгиевна не слишком любила, но этот ритуал превращался в спектакль: «Я не кулинар, я гурман! Но, говорят, главное — делать всё с душой… И парой острых словечек».
Гости вспоминали: стоило хозяйке начать командовать процессом, как кухня превращалась в сцену — с командным вывертыванием куриной кожи, с зашиванием «скафандра», шутками в адрес всех присутствующих. Блюдо одновременно простое и «замороченное»: требует ловкости и терпения, зато эффект — праздничный и семейный.
Семейный рецепт «Ля-пуль» от Раневской :
- Возьмите целую курицу и аккуратно «разденьте» её — снимите шкурку чулком, стараясь не порвать (именно в этот момент на кухне слышалась знаменитая «Муля, не нервируй меня!»).
- Мясо отделите от костей, смешайте с 2 стаканами грецких орехов, горстью чернослива, парой кусочков белой булки (чтоб фарш был нежнее), перчиком чили или любимыми приправами (хмели-сунели идеально). Всё это прокрутите через мясорубку.
- Начините подготовленную кожу получившимся фаршем — аккуратно утрамбуйте. Если хочется увидеть не "тощую синюю птицу", как шутили у Раневской, можно добавить пару куриных филе, чтобы сделать шкуру поплотнее.
- Зашейте "скафандр" нитками, выложите на противень и запекайте до золотистой корочки.
- Подавайте и в горячем, и в холодном виде. Главное — разрезать аккуратно, чтобы на срезе сверкала праздничная мозаика!
Изюминкой этого блюда всегда считалась не только начинка, но и атмосфера на кухне.
После удачной «премьеры» звучали тосты, анекдоты, байки про гастрономические привычки русского театра и, конечно, очередной фирменный афоризм от хозяйки:
«Хлебом блюдо не испортишь — а если испортишь, главное, чтоб всех рассмешить!»
Адаптированный рецепт курицы “Ля-пуль” для современных хозяек :
Вам понадобится:
- 1 крупная курица (лучше охлаждённая)
- 2–3 куриных филе для плотного фарширования (по желанию)
- 2 стакана очищенных грецких орехов
- горсть чернослива, нарезанного
- 1 небольшой батон или 2–3 кусочка белой булки (без корки), чтобы фарш был сочным
- соль, перец, специи (можно взять хмели-сунели, немного красного перца чили)
- 1–2 яйца (по желанию — для более плотной начинки)
Как приготовить:
- Подготовьте курицу: аккуратно снимите кожу чулком, стараясь не порвать (делать это удобнее всего, начиная с разреза по спинке или с помощью острого ножа от шейки к копчику).
- Отделите мясо от костей, добавьте куриное филе, грецкие орехи, чернослив, булочку, специи и, по желанию, яйца.
- Все ингредиенты прокрутите дважды через мясорубку или измельчите в блендере до однородного фарша.
- Начините кожицу приготовленной массой, распределяя равномерно, чтобы получилась "упитанная курочка".
- Если есть порезы/разрывы, аккуратно зашейте их кулинарной нитью.
- Выложите фаршированную курицу на смазанный противень, полейте немного маслом или смажьте взбитым желтком — так корочка будет румяной.
- Выпекайте в разогретой до 180–200°С духовке до появления золотистой корки (40–60 минут — зависит от размера птицы).
- Подавайте горячей или холодной, тонко нарезав ломтиками. Блюдо отлично хранится и на второй день становится только вкуснее.
Жареный хлеб и яйца, которые реабилитировали
Обычные продукты, необычные ритуалы: почему хлеб и шутка важнее деликатесов
В доме Раневской всегда царил дух не только уюта, но и весёлого кулинарного абсурда — ведь сама хозяйка обладала редким даром превращать обычный бутерброд в маленький спектакль. Для Фаины Георгиевны лучшим деликатесом был жареный хлеб — подрумяненный на огне, щедро смазанный маслом. Это был не просто перекус, а семейный ритуал:
«Первый кусок — самой весёлой гостье. Тогда и вечер будет светлее!»
Легендой уже стал её послевоенный телефонный звонок друзьям:
— Поздравляю, дорогие мои! Яйца реабилитировали!
В тяжёлые годы еду заменяли американским яичным порошком, но Раневская относилась ко всему с юмором, превращая дефицит в анекдот. На её кухне рождались фирменные афоризмы:
- «Плохо, когда человек не ест. Ему не с кем сесть за стол и не с кем молчать.»
- «Всё приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведёт к ожирению.»
- «Я стала гораздо умнее: стараюсь не спорить с дураками — они этого не замечают.»
Даже её домашняя дворняжка жила “на уровне звезды”:
«Моя собака живёт лучше меня: у неё для прогулок есть домработница, а я — как сенбернар, без собственного уголка!»
Именно в таких мелочах — не только в рецептах и застольях, но и в шутках, заботе о ближних и атмосфере маленьких домашних чудес — хранилась главная кухня Раневской: место, где всегда можно было попросить поддержки, посмеяться, подбодриться дружеским тостом и раскрыться заново.
И, конечно, оставались в доме и “маленькие женские секреты, достойные отдельного рассказа о настоящей солидарности” — но это уже другая, особенная история.
Лиза, шуба Орловой и кровать на счастье
Истории большой женской поддержки: чем готова была Раневская делиться ради чужого счастья
В доме Раневской, где все было замешано на иронии, великодушии и житейском опыте, царила атмосфера самой настоящей женской поддержки — почти как в “Двенадцати стульях”, только без интриг, зато с изрядной долей шутки и человеческого тепла.
Главной героиней этого домашнего театра судьбы была не только сама хозяйка, но и Лиза — единственная домработница, с которой у Раневской сложились настоящие душевные отношения. Лизавета была девушкой обыкновенной, даже простой, слегка неуклюжей и, как шутила Раневская, “с лицом не кинозвезды, но зато с золотым сердцем”. Она мечтала о семье и настойчиво искала свое женское счастье, отправляясь на свидания то с одним, то с другим перспективным женихом.
Однажды к Раневской в гости зашла Любовь Орлова — настоящая кинозвезда и объект зависти всех московских модниц. В тот день Лиза снова готовилась на свидание — и встретила на вешалке неземную роскошь: длинную шубу Орловой. Сердце молодой домработницы ёкнуло — а сама хозяюшка, будто угадав её мысли, тихо подмигнула: “Лизка, будь счастлива и постарайся вернуться до окончания разговора со звездой, а то всё пропало!”
Пока Лиза блистала в шубе на амурном фронте, в квартире разворачивалась поля боя нешуточная: четыре часа Раневская лезла из кожи вон, чтобы звёздная гостья ни в коем случае не подошла к шкафу и не вышла в прихожую.
— Люба, а давайте я расскажу, как мы с Мулей поссорились перед съёмками…
— Вы чай с лимоном или с вареньем? Может быть, воспоминания об Одессе?
— Послушайте мою новую байку, только сядьте поуютнее…
Раневская развлекала Орлову всеми силами: анекдоты, театральные интриги, отменные домашние закуски — всё, чтобы удержать гостью до победного возвращения Лизы с “боевого свидания”.
Когда всё успешно завершилось, Лиза — сияющая от счастья — вернула шубу на вешалку, а Раневская тихо прошептала:
— Главное, Лизонька, чтоб дома всегда был кто-то, кто не зажалеет вещи ради твоего счастья. Остальное — пустяки…
А спустя несколько месяцев, когда Лиза, наконец, вышла замуж, Фаина Георгиевна подарила молодым... свою большую двуспальную кровать: “Я буду на тахте, а вам пусть будет счастье!”
Вот ведь где была настоящая магия женской солидарности — и чувство юмора, и теплота, и уважение к простому, но настоящему счастью рядом!
В этот момент все домашние и гости понимали: такого большого, открытого сердца, как у Фаины Георгиевны, мир не знал. Почти как рецепт “Ля-пуль”, эта история передавалась из уст в уста, становясь семейной притчей о том, как важно уметь радоваться за других и не жалеть “премиум-благ”, если речь о женском счастье.
Элитный быт глазами парижанки: когда сестра приезжает из Франции
Плащи, перчатки, круассаны? Нет! Как Раневская встретила и чем удивила парижскую сестру
В середине жизни Фаины Раневской случился неожиданный семейный поворот: спустя 40 лет разлуки к ней приехала родная сестра Изабелла — та самая, что уезжала из революционного Таганрога с родителями и жила на собственной вилле в Париже, не особо интересуясь судьбой советской родственницы-актрисы.
Фаина Георгиевна, несмотря на все боль и иронию прошлых лет, сама хлопотала по всем инстанциям и, подключив даже министра культуры Фурцеву, добилась разрешения на въезд для сестры-эмигрантки.
Наконец, расчётливая французская красавица спустилась с поезда, щеголяя платьями из Парижа и длинными перчатками.
— Фаиночка, как же я соскучилась, ma chérie! Как ты тут роскошно устроилась, наверное?
— Всё при нас, Белка, только виллы маловато...
Изабелла ожидала увидеть у знаменитой сестры роскошь — хотя бы этаж в легендарной высотке на Котельнической набережной. Когда такси подъехало, Изабелла даже не удивилась:
— Целый этаж или апартаменты?
Вместо анфилад её ждала малогабаритная “мастерская”:
— Почему здесь так тесно? И где твоя вилла?
— Моя вилла как раз на ремонте! А это элитный дом, тут все артисты, режиссёры, даже сама Уланова!
Парижская гостья попыталась вздохнуть с достоинством, но шок не отступал:
— Тут только двадцать семь метров... И кинотеатр с толпой под боком...
— А ещё — хлебный магазин. Тут и “хлеб”, и “зрелища”. Как в Риме, только декорации советские!
Для Изабеллы началась проверка “советской элитарности”. Каждый день под окном шумел кузов хлебовоза; по ночам орали зрители вышедшие из кино; мясо доставалось после утренней очереди, а конфеты — “по большим праздникам”.
В первый же визит в магазин Изабелла не могла поверить:
— Это — булочная?
— Ну! Главный гастроном столицы!
— А во Франции булочная пахнет круассанами.
Но больше всего сестру поразило, как легко Фаина переносит бытовую скромность:
— Это не нищета, Белка. У нас так живут лучшие люди страны. И я — счастлива, потому что опять есть с кем делить чай и молчание.
Так парадоксальным образом, “русская Вилла” Раневской оказалась эпицентром московской элиты, хлеба и зрелищ:
“Я теперь точно знаю, что живу над хлебом и зрелищами!” — подмигивала актриса друзьям.
Эта история стала для семьи и близких своеобразной легендой — о тонкостях “настоящей элиты”, о советском юморе, котором выживали в любых стенах и очередях.
Хлебосольство в деталях: культ закуски, чаепития и форшмака
Почему на столе всегда был хлеб, яблоко или огурец — и немного смеха в придачу
Если бы у Фаины Раневской спросили, что для неё домашний комфорт, она бы ответила без тени пафоса:
«Дом — это там, где на кухне пахнет хлебом и слышен смех».
В её доме царил культ простых, но честных продуктов. Особое место занимал хлеб — свежий, ещё тёплый, нарезанный ломтями и моментально уходящий под щедрым слоем масла. Это был не просто завтрак или ужин, это был акт примирения с трудностью, способ вернуть настроение и дружеское расположение. А ритуал жарки хлеба был практически сакрален:
— “Пока хлеб греется — не ссорься, а остывать ему лучше в шумной компании!”
На кухне Фаины Георгиевны не было ни шедевров высокой кухни, ни замысловатых закусок, но всегда находилось место для блюд, которые любят всей душой. Жареный хлеб, домашние солёные огурцы, орехи, яблоки, картошка, иногда — форшмак по старинному рецепту или творожная запеканка из остатков “творожка от Мальчика”.
Форшмак по мотивам эпохи:
- 150 г слабосолёной сельди, 2 сваренных вкрутую яйца, 1 кислое яблоко, 1 луковица, кусочек белой булки (замочить в воде или молоке).
- Всё прокрутить через мясорубку или мелко порубить ножом, добавить немного масла, вымешать до однородной массы.
- Подавать на чёрном хлебе, чуть присыпав зелёным луком или укропом.
— «Форшмак надо намазывать не для сытости, а чтобы хватило всем хоть по ложечке. А хлеб — пусть не кончается вообще!» — наставляла Фаина Георгиевна очередного гостя.
Знаменитая “конфета на чай” у Раневской была настоящим испытанием:
— Конфеты дарила на праздники, “не ела, а берегла, как память”. А сладкое могла заменить яблоком, коркой хлеба с каплей варенья или сушёной грушей.
Ещё кухонные привычки Раневской:
- Гостя нельзя было отпускать без закуски — даже если это кусочек хлеба или несколько орешков.
- Обязательно — крепкий чай, иногда с лимоном, иногда с яблоком или даже с коркой хлеба (“чтобы чай был хлебосольным”).
- Любимое блюдо “на скорую руку”: толчёная картошка с луком, политая масличком, и солёный огурчик вприкуску.
- Утром — обязательно яблоко или курага, “чтобы день был добрее”.
Главный секрет :
пусть будет мало, но честно; пусть просто, но для тех, кого любишь; пусть хлеб — пусть даже вчерашний, но обязательно с юмором и добрым словом.
Сострадание и любовь к животным
В кулинарной биографии Фаины Раневской ключевое место занимала не столько пища как таковая, а отношение к живому и тонкое понимание чужой боли — даже самой немой. С годами её меню стало меняться: мясо на столе появлялось всё реже. Не из-за моды на здоровое питание, а из-за мучительного сочувствия ко всему живому.
«Я не могу есть мясо: оно ходило, любило, смотрело… Может быть, я психопатка? Нет, я просто нормальная психопатка», — признавалась она с привычной иронией. С годами Фаина Георгиевна всё чаще говорила, что не может есть то, что когда-то было способно чувствовать. Отношения женщины с едой органично сливались с её характером — сострадательным, остро чувствующим, честным.
Но самое главное — её любовь к животным. Главным домашним “членом семьи” стала дворняжка Мальчик, спасённая с улицы и окружённая нежностью, какой сама актриса уже не встречала от людей:
«Все ушли… Рядом — бродяга, псина. Безумно ее полюбила. Думаю, что собаки острее чувствуют, потому что не умеют говорить. Когда ухожу, она плачет. Беру её с собой в театр, а потом рвусь к ней. Мне ещё никто так не радовался…»
В одном из писем Фаина Георгиевна пишет о “мучительной нежности” к животным:
«Мучаюсь по ночам — жалко их ужасно… К людям уже не осталось такой острой жалости. Старушка, старики — вот их ещё, бывает, жаль…»
Если появляется гость-вегетарианец — значит не переубеждать и не осуждать, а всегда найти, чем согреть душу: положить на стол хрустящий хлеб, сварить геркулес или картошку, нарезать яблоки, поставить рядом вазочку с жареными орешками или любимыми цукатами. Ведь главное — не строгость меню, а внимание и забота.
Для Фаины Георгиевны самым вкусным оставалось там, где встречались любовь, душа и, непременно, место для шутки за этим столом.
- Плохо, когда человек не ест. Ему не с кем сесть за стол и не с кем молчать.
- Надо жить, как хочется, а не как велят окружающие: их всё равно никогда не устроишь!
- Лучше быть хорошим человеком, ругающимся матом, чем тихой, воспитанной тварью.
- Женщины умнее мужчин — головами не рискуют, а ноги берегут!
- Жить надо так, чтобы тебя помнили… и сволочи.»
- Настоящий мужчина — это тот, кто точно помнит день рождения женщины, но никогда не знает, сколько ей лет.
Счастье — это когда у тебя есть кому дать вчерашний хлеб и рассказать свою сегодняшнюю новость.
Станьте героиней своей семейной кухни
Жизнь Фаины Раневской — это не только театральная классика и острые фразы, но и удивительное умение превращать даже обычную кухню в сцену, где главные роли всегда у любви, сострадания, доброго слова и немного наивной радости.
Сегодня, перебирая её рецепты, анекдоты и маленькие хитрости, невольно задумываешься: ведь что-то очень важное можно сделать, если хотя бы раз в неделю готовить любимое , или наоборот, необычное блюдо для семьи. Поддержать соседку, сделать чай для тех, кто пришёл в дом невесёлым, или рассказать детям, внукам семейную легенду.
Это и есть уют, приправленный иронией и уважением к каждому дому.
Семейные застолья, запах хлеба, шутки и байки — всё это потом станет историей, которую будут рассказывать о вас.
Пусть на вашем столе всегда будет место для простого хлеба, а в жизни — время для поддержки и дружеской улыбки.