Лидия Васильевна расставляла тарелки на столе в гостиной, когда услышала знакомые голоса в прихожей. Света и Олег пришли на субботний ужин — традиция, которая сложилась после смерти мужа три года назад.
— Мамочка, как дела? — Света поцеловала её в щёку и помогла донести салатник. — Ты что-то похудела.
— Да нет, всё как обычно, — Лидия улыбнулась. — Просто платье новое, может, стройнит.
Олег молча снял ботинки, повесил куртку и прошёл в гостиную. Высокий, плечистый, с густой бородой — он всегда казался Лидии слишком серьёзным для её веселой дочери. Но Света его любила, а это главное.
За столом разговор шёл размеренно: работа, соседи, цены в магазинах. Лидия рассказывала про новую соседку снизу, которая до трёх ночи включает телевизор. Света жаловалась на начальника. Олег кивал, но было видно — его что-то беспокоит.
— Лидия Васильевна, — наконец заговорил он, отложив вилку. — Хотел с вами посоветоваться. У меня сестра в Ярославле живёт, Наталья. Помните, я рассказывал?
Лидия кивнула, хотя не очень помнила. Олег редко говорил о родственниках.
— Так вот, у неё беда случилась. Контейнер на рынке сгорел — она там торговала. Всё пропало. Страховки никакой. Надо как-то помочь, а у меня сейчас туго... — Олег потёр переносицу. — Думал, может, вы могли бы... ну, в долг дать? Я верну, конечно.
Лидия почувствовала, как что-то ёкнуло внутри. Деньги. Всегда этот разговор заканчивается деньгами.
— Сколько нужно? — спросила она тихо.
— Ну... тысяч двести. Чтобы она могла снова товар закупить. Я понимаю, сумма большая...
Света положила руку на плечо матери:
— Мам, если можешь, помоги. Олег же не чужой человек.
Лидия смотрела в тарелку. Двести тысяч. Почти треть того, что она копила всю жизнь. Муж всегда говорил: «Лида, береги копейку. Старость без денег — это беда».
— Я... подумаю, — пробормотала она.
Остаток вечера прошёл в натянутой тишине. Олег благодарил, Света улыбалась слишком широко, а Лидия кивала и думала о том, как неловко всё получилось.
Бессонная ночь
Часы на кухне тикали особенно громко. Два тридцать ночи. Лидия сидела за столом в старом халате, перед ней дымилась кружка чая. Сон не шёл.
Она достала из ящика стола тетрадку, где записывала все доходы и расходы. Привычка со времён замужества — муж требовал отчёта за каждую копейку. Сначала это раздражало, а потом стало естественным.
«Пенсия — 18 тысяч. Коммунальные — 4 тысячи. Еда — 8 тысяч. Лекарства — 3 тысячи». Лидия водила пальцем по цифрам. За три года после смерти Николая Петровича она умудрилась отложить 650 тысяч. Жила скромно, отказывала себе во всём.
А теперь Олег просит двести тысяч. Для сестры, которую она ни разу не видела.
Лидия встала, подошла к окну. Во дворе горел одинокий фонарь, качались голые ветки берёзы. Вспомнилось, как муж перед смертью взял её за руку:
— Лидочка, я тебе немного денег оставляю. Ты уж береги их. Мало ли что случится.
Он знал, что пенсии учительской на лекарства не хватит. Знал, что она слишком добрая, чтобы кому-то отказать.
— Что же мне делать, Коля? — прошептала она в темноту.
За стеной тикали часы. Где-то внизу хлопнула дверь. Жизнь продолжалась, а она сидела и мучилась сомнениями.
С одной стороны — Света. Если она откажет, дочь будет несчастна. Олег обидится, может, даже запретит видеться с внуками, когда они появятся.
С другой стороны — те двести тысяч. Это же её безопасность, её спокойная старость.
Лидия вернулась к столу, открыла тетрадку на новой странице и написала: «Олег просит 200 000 для сестры. Контейнер сгорел». Потом долго смотрела на эти слова и чувствовала, как в груди растёт тревога.
Разговор с соседкой
Утром Лидия не выдержала. Увидела Галину Фёдоровну на скамейке у подъезда и подсела рядом. Соседка читала газету, пригрев лицо на солнышке.
— Галя, можно спросить совета? — Лидия помяла в руках пакет с хлебом.
— Конечно, подруга. Что случилось?
Галина Фёдоровна работала следователем до пенсии. Умная, прямая, никого не боялась. Лидия ей доверяла.
— Зять просит денег. Большие деньги. Говорит, сестре его помочь надо.
— А ты сомневаешься? — Галина отложила газету. — Значит, интуиция подсказывает.
— Да не знаю... — Лидия вздохнула. — Света просит не создавать конфликтов. А я боюсь, что меня обманывают.
— Расскажи подробнее.
Лидия пересказала вчерашний разговор. Галина слушала внимательно, изредка кивая.
— Понимаешь, Лида, я таких историй на работе видела много. «Контейнер сгорел», «бизнес прогорел», «срочно нужны деньги»... А потом выясняется — никакого контейнера не было.
— Ты думаешь, он лжёт?
— Не знаю. Но проверить можно. Как зовут сестру? Где живёт?
— Наталья. В Ярославле.
— Дай мне день-два. У меня там знакомые остались по работе. Тихонько узнаю, что к чему.
Лидия почувствовала облегчение и одновременно стыд. Как будто она «стучит» на зятя. Но с другой стороны — разве не имеет права знать, куда идут её деньги?
— Только никому ни слова, — попросила она.
— Само собой. А ты пока не спеши с ответом. Говори, что подумать надо.
— Спасибо, Галя. Ты у меня одна такая.
— Не благодари. В нашем возрасте друг друга беречь надо.
Лидия поднялась со скамейки, чувствуя, что внутри что-то изменилось. Впервые за долгое время она не просто терпела и соглашалась, а искала выход.
Давление нарастает
В среду Олег пришёл один. Света была на работе, но он знал, что Лидия дома — она всегда дома в это время, готовит обед.
— Лидия Васильевна, как дела с деньгами? — спросил он без предисловий, даже не разувшись.
— Проходи, чаю попьёшь, — предложила она, но в голосе слышалось напряжение.
— Некогда. Наталья звонила, плачет. Говорит, совсем плохо стало. Денег нет даже на хлеб.
Лидия поставила чайник и обернулась. Олег стоял посреди кухни, большой, нависающий. Почему-то в собственной квартире она почувствовала себя неуютно.
— Олег, я ещё думаю...
— Да что тут думать? — он повысил голос. — Человек в беде! Или вам жалко денег? У вас же их целая куча лежит без дела!
— Откуда ты знаешь, сколько у меня денег? — тихо спросила Лидия.
— Да Света говорила. Что вы всю жизнь копили, что муж оставил.
Лидия почувствовала, как по спине пробежал холодок. Значит, они с дочерью обсуждали её деньги. Считали их. Планировали.
— Послушай, — Олег приблизился, понизил голос, — я же не прошу подарить. Я верну. С процентами, если надо. Но сейчас — прямо сейчас — деньги нужны. Наталья может с моста прыгнуть от отчаяния.
— Не говори так, — Лидия побледнела.
— А что говорить? Вы сидите на деньгах, как курица на яйцах, а человек страдает. Своя кровь страдает!
В этот момент открылась дверь, и вошла Света.
— Мам, Олег, что происходит? — она сразу почувствовала напряжение.
— Ничего особенного, — Олег усмехнулся. — Просто ваша мама не хочет помочь моей сестре.
— Мам, — Света подошла к матери, — ну что тебе стоит? Ты же видишь, как Олег переживает. Неужели деньги важнее семьи?
Лидия смотрела на дочь и не узнавала её. Когда Света стала такой? Когда научилась так говорить?
— Хорошо, — прошептала она. — Я подумаю ещё раз.
— Не думай долго, — сказал Олег. — Время не ждёт.
Они ушли, а Лидия осталась одна в кухне, чувствуя себя загнанной в угол.
Поездка в Ярославль
Галина Фёдоровна не подвела. В пятницу утром она постучала к Лидии.
— Собирайся, едем в Ярославль, — сказала она. — Узнала адрес Натальи. Поговоришь с ней лично.
— Зачем? — испугалась Лидия. — Что я скажу?
— Скажешь правду. Что брат просит для неё денег, и ты хочешь помочь. Посмотришь, что она ответит.
Дорога заняла три часа. Лидия всю дорогу нервничала, а Галина подбадривала:
— Не бойся. Если всё честно — она обрадуется помощи. Если нет — поймёшь сразу.
Наталья жила в обычной хрущёвке на окраине города. Она оказалась женщиной лет сорока пяти, полной, с усталым лицом. Открыла дверь в домашнем халате.
— Вы ко мне? — удивилась она.
— Я Лидия Васильевна, мать жены вашего брата Олега, — представилась Лидия. — Можно поговорить?
Наталья пригласила их в кухню, поставила чай. Лидия не знала, как начать, и решила говорить прямо:
— Олег просил меня дать денег. Сказал, что у вас контейнер на рынке сгорел...
Наталья поперхнулась чаем:
— Какой контейнер? О чём вы?
— Он говорил, что вы торговали на рынке, и всё пропало в пожаре...
— Я работаю продавцом в продуктовом магазине, — медленно проговорила Наталья. — Уже пять лет. Никаких контейнеров у меня никогда не было.
В кухне повисла тишина. Лидия почувствовала, как внутри всё обрывается.
— А с братом вы... часто общаетесь? — спросила Галина.
— С Олегом? — Наталья покачала головой. — Мы три года не разговариваем. После того, как он у меня денег занимал и не вернул. Десять тысяч. Для него копейки, а для меня — целое состояние было.
Лидия встала из-за стола, ноги подкашивались. Галина взяла её под руку.
— Спасибо вам за честность, — сказала она Наталье. — А вы не знаете, зачем ему сейчас деньги могут понадобиться?
— Не знаю и знать не хочу. Олег... он не меняется. Всегда найдёт, с кого денег содрать.
Дорога домой показалась бесконечной. Лидия молчала, переваривая услышанное. Олег обманул её. Обманул Свету. Придумал историю про сестру, чтобы выманить деньги.
Момент истины
Домой они вернулись поздно вечером. Света с Олегом сидели в гостиной, смотрели телевизор. Увидев мать, Света встала:
— Мам, где ты была? Я волновалась.
— Ездила к твоему зятю в Ярославль, — спокойно сказала Лидия. — К Наталье.
Олег побледнел, но виду не подал:
— Зачем? Я же сказал, что сам с ней разговариваю.
— Хотела лично поговорить. Узнать, что и как. — Лидия сняла пальто, повесила на вешалку. — Интересная у тебя сестра, Олег.
— В каком смысле?
— В том смысле, что никаких контейнеров у неё нет и не было. И с тобой она не разговаривает уже три года.
Повисла тишина. Света смотрела то на мать, то на мужа.
— Олег, что происходит? — спросила она тихо.
— Ничего не происходит, — он встал с дивана. — Твоя мама просто встряла не в своё дело. Наталья, наверное, постеснялась рассказать про контейнер.
— Олег, — Лидия впервые за годы знакомства посмотрела ему прямо в глаза, — не ври. Мне уже всё равно, зачем тебе деньги. Может, долги, может, ещё что. Но сестра тут ни при чём.
— Мам, — Света попыталась вмешаться, — может, недоразумение какое-то...
— Никаких недоразумений, — твёрдо сказала Лидия. — Олег, я не дам тебе денег. И не хочу больше, чтобы ты меня так унижал.
— Как это — унижал? — взорвался он. — Я просил помощи!
— Ты лгал мне в лицо. Придумал больную сестру, чтобы разжалобить. Ты думаешь, я дура старая, поверю любой сказке?
Олег сжал кулаки:
— Да кто ты такая, чтобы меня судить? Сидишь на деньгах, жадничаешь...
— Эти деньги я заработала честно. Тридцать лет в школе проработала, каждую копейку считала. И не позволю какому-то проходимцу меня обворовывать.
— Олег, успокойся, — Света встала между ними. — Мам, ты тоже...
— Нет, Света. Пусть он скажет правду. Зачем ему деньги на самом деле.
Олег молчал, тяжело дыша. Потом развернулся и пошёл к выходу:
— Разберёмся дома.
Дверь хлопнула. Света и Лидия остались одни.
Расплата за ложь
Неделю Света не приходила и не звонила. Лидия мучилась, но звонить первой не решалась. Галина Фёдоровна заходила каждый день, подбадривала:
— Правильно сделала. Хватит позволять собой вертеть.
В субботу утром в дверь позвонили. Лидия открыла — на пороге стоял Олег с сумкой в руках.
— Можно войти? — спросил он. — Последний раз.
Она пропустила его. Олег прошёл в гостиную, поставил сумку.
— Забираю свои вещи, — сказал он. — Мы со Светой расстаёмся.
— Из-за денег? — тихо спросила Лидия.
— Не только. — Он не смотрел на неё. — Она теперь по-другому на меня смотрит. Спрашивает, зачем мне были нужны деньги на самом деле.
— И что ты ответил?
— Правду. Что задолжал одному человеку. Серьёзному человеку. И что срок выплаты подходит.
Лидия кивнула. Она всё поняла без объяснений.
— Света знает?
— Знает. Но не может простить, что я её маму обманывал. Говорит, это нечестно.
Олег собрал свои книги, диски, зарядку от телефона. Лидия смотрела и думала о том, что два года этот человек сидел за её столом, ел её еду, называл тёщей. А она его совсем не знала.
— Лидия Васильевна, — сказал он, уже уходя, — извините. За всё.
— Иди, — ответила она. — И больше не приходи.
Дверь закрылась. Лидия села в кресло и заплакала. Не от жалости к Олегу, а от облегчения. Впервые за долгое время в доме стало спокойно.
Вечером пришла Света. Глаза красные, но лицо решительное.
— Мам, прости меня, — сказала она. — Я была не права.
— Проходи, дочка. Чаю попьём.
Свобода выбора
Через месяц Лидия Васильевна шла по улице с лёгким шагом. В руке — справка из банка о новом вкладе. Деньги теперь лежали под хорошие проценты, и никто, кроме неё, к ним доступа не имел.
Заходила к нотариусу — переписала завещание. Всё Свете, но с условием: получить наследство она сможет только в пятьдесят лет. До этого — только проценты с депозита, если понадобится на лечение или учёбу внуков.
— Мудрое решение, — одобрил нотариус. — В вашем возрасте осторожность не помешает.
Дома Лидия села в любимое кресло, заварила хороший чай — не самый дешёвый, а тот, что нравился, — и посмотрела в окно. Во дворе играли дети, старушки кормили голубей, жизнь шла своим чередом.
Света теперь приходила каждые выходные. Одна, без Олега. Рассказывала о работе, делилась планами. Говорила, что думает о переезде к матери — квартира большая, вдвоём веселее.
— Не торопись, — отвечала Лидия. — Поживи пока одна. Поймёшь, чего хочешь на самом деле.
В телефоне лежало сообщение от Галины Фёдоровны: «Как дела, героиня?». Лидия улыбнулась и написала в ответ: «Всё хорошо. Спасибо за поддержку».
Да, всё действительно было хорошо. Деньги лежали в банке, завещание написано, совесть чиста. А главное — она больше не боялась сказать «нет». Не боялась показаться жадной или злой. Её деньги, её дом, её решения.
Лидия Васильевна поднялась с кресла, подошла к окну и помахала рукой соседке во дворе. Жизнь продолжалась, и это была её жизнь — настоящая, честная, без притворства и компромиссов.