На седьмой четверг после Пасхи, то есть дата у этого народного праздника "плавающая" (и в этом году приходится на сегодня, 5 июня) отмечается Семик, или Троица умерших. Соответственно, сама Троица отмечается на 50-й день после Пасхи, и в этом году она приходится на воскресенье 8 июня. Троица открывает Троицкую неделю.
А сегодня поговорим про неделю, предшествующую Троице, её называют Семицкой неделей, по главному дню — Семику. Другие названия: Зелёные святки, Русалочья неделя, Русалии.
Вообще, две эти недели комплексно завершали массовую обрядность, связанную с поминовением предков. То есть в народной традиции поминальные традиции начинались со Святок, после была Масленица, после — Радуница, и цикл завершался Троицей, до следующего года. Одновременно с Троицей заканчивалась весна и начиналось лето, со своими верованиями и праздничными традициями, в которых уже практически нет места усопшим.
Ибо, как пишет В.Я. Пропп, — "Ко дню летнего солнцеворота, т.е. ко времени, когда солнце находится в зените, а земля в расцвете своих сил, никакие обращения к подземным помощникам уже не нужны. Они уже либо сделали, либо не сделали своего дела, и поминовение их прекращается вплоть до нового солнцеворота, когда снова начнут чествовать своих предков за столом и на могилах".
По Проппу, просьбы к ушедшим родителям издревле были неразрывно связаны с древними магическими обрядами на хороший урожай, и поэтому были особенно актуальны именно в начале годового цикла.
Основными событиями Семика, пожалуй, можно считать поминание "заложных покойников" и инициацию девочек во взрослую жизнь (обряд кумления).
Про место для "заложных покойников" в Москве писала здесь.
И ещё из Проппа:
"В старину наши старики хаживали встречать Семик на могилах родителей, где после поминовения они со своими семействами разъедали яичницы и драчены" (Сахаров, Сказания, т. II, кн. VII, 84). На севера покойников поминали сперва в церквах, потом на могилах, где могли совершаться даже пиры. Так, П.С. Ефименко сообщает, что в Пинежском уезде "сверх священного поминовения поминают усопших блинами, оладышами, саламатом и кутьей. Кутью едят по благословению священника" (Ефименко, Материалы, ч. 1, 137). П.В. Шейну писали из Владимирской губернии, что здесь на Семик "утром установлен обычай поминать усопших, а в послеобеденное время вместе с вечером окончательно отдается веселью и разгульным песням беззаботной молодости" (Шейн, Великорус, с. 344). Мы имеем, по-видимому, обветшалые и поблекшие формы некогда весьма развитого культа предков. Об этом мы можем судить по очень яркому описанию в Стоглаве, где под 23-м вопросом говорится: "В Троицкую субботу по селам и по погостам сходятся мужи и жены на жальниках и плачутся по гробом с великим причитаньем. И егда начнут играти скоморохи, и гудцы и перегудники, они же, от плача переставше, начнут скакати и плясати, и в долони бити и песни сатанинские пети: на тех же жальниках обманщики и мошенники".
Пояснения:
Имеется ввиду Стоглав 1551г.
Троицкая суббота — день, предшествующий празднику Троицы.
Жальники — как языческие курганные захоронения, так и старинные кладбища. Подробнее можно прочитать здесь. В Стоглаве явно имелись ввиду именно кладбища, а не древние курганы.
По приведённым примерам видно, что, в зависимости от региона, конкретные дни поминовения могут разниться. Но в большинстве картина следующая: в Семик было принято хоронить "заложных покойников", либо их в этот день готовили к погребению, а хоронили уже на Троицу (но кажется, что это более позднее веяние). Напомню, что "заложных покойников" копили в убогих домах, в специально вырытых под такими домами ямах-ледниках. В северных регионах Семик часто был единственным днём для похорон таких усопших, а поюжнее, да в той же Москве, ещё одни массовые похороны производились на Покров, 14 октября.
Вы знаете, что в России, до появления привычных нам кладбищ после указа 1771 года от Екатерины II, хоронили на территориях церквей и монастырей, то есть в освящённой земле. Иноверцев хоронили там же, но за оградой, а в крупных городах порой всё-таки устраивали для них отдельные кладбища где-то на отшибе.
А вот всякого рода неизвестных, а также самоубийц, преступников, жертв эпидемий, а порой и умерших без покаяния, или даже богатых-известных, но находящихся в опале, — свозили в убогие дома и хоронили на выделенном под это дело участке, который назывался скудельницей. Убогие дома окончательно исчезли после указа Екатерины II: из-за эпидемии чумы всех усопших было предписано хоронить немедленно.
Историк и этнограф И.М. Снегирёв так описывал Семик: "В семицкий четверг, на седьмой седмице по Пасхе, бывал на божедомку (убогий дом) из ближайшего монастыря или собора крестный ход и стекался народ с гробами, одеждами и саванами для мертвых; благочестивые сами из усердия разбирали голыми руками тела, по большей части завернутые в рогожки, и по христианскому милосердию, не гнушаясь отвратительного вида и запаха трупов, долго лежавших в ямнике сарая, "опрятывали" оные, надевали на них белые рубахи и саваны, потом клали в гробы, опускали в приготовленные для сего ямы и зарывали".
Похороны безродных завершались массовыми гуляньями, с щедрыми возлияниями конечно же, как будто языческие времена с их обычаями как следует отмечать тризну возвращались в этот день с полным размахом. Церковь, кстати, никогда Семик не признавала, — может, именно в противовес ему Троицкая суббота была объявлена родительским днём, всеобщим днём поминовения усопших.
Парадоксально, но даже после запрета убогих домов, люди продолжали собираться на народные гулянья. Так описывает М.Н. Загоскин, автор книги "Москва и москвичи", гулянья в московской Марьиной роще в 1840х гг. (к этому времени от скудельницы не осталось и следа, и разрослось благопристойное Лазаревское кладбище):
"Тут, среди древних могил, гремит разгульный хор цыганок; там, на гробовой плите, стоят самовар, бутылки с ромом и пируют русские купцы. Здесь, у самой насыпи, за которой подымаются могильные кресты Лазарева кладбища, раздаётся удалая хороводная песня; кругом мёртвые спят непробудным сном, а толпа живых, беспечно посматривая на эту юдоль плача, скорби и тления, гуляет, веселится и безумствует, не думая нимало о смерти. Что за чудная страсть у нашего простого народа веселиться на кладбищах? Уж не остаток ли это наших языческих обычаев?"
Кажется, с "заложными покойниками" мы наконец разобрались. Давайте поговорим про кумление, чтобы уже осветить Семик полностью. Интересный народный обычай, тоже не признаваемый церковью.
Многие исследователи считают обряд кумления своеобразной инициацией девушек перед вступлением во взрослую жизнь. Распространено кумление было по всей европейской части России, в Беларуси и Украине. Участвовали молодые девушки, вступившие в брачный возраст. Мужчины, как правило, не допускались.
За пределами населённого пункта на Семик выбиралась молодая берёза, еще способная гнуться, и завивалась. То есть либо верхушкой привязывалась к траве, образуя своеобразную арку, или ветви свивались в венки (личные и один обязательно побольше, общий). При этом деревце украшалось ленточками, платками и даже нательными крестиками. Вокруг берёзы водились хороводы с обрядовыми песнями.
Сам обряд кумления состоял в следующем: девушки попарно проходили через арку, или обменивались поцелуями через венок из веток (стоя по разные стороны), и обязательно обменивались подарками: одеждой, платками, украшениями и т.д. При этом приговаривали:
Покумимся, кума,
Покумимся!
Нам с тобою не браниться,
Вечно дружиться!
В некоторых регионах в центр венка вешались крестик или яйцо, и девушки целовали эти предметы каждая со своей стороны. После совершалась совместная трапеза, на которой ели пироги и обрядовые "козули", но в виде венков, яичницу.
Стоит сразу добавить, что обряд "раскумливания" происходил на Троицу или в более поздний праздник: девушки совершали обратные действия, то есть попарно перешагивали назад арку, возвращали друг другу подарки, приговаривали: "Раскумимся, кума, раскумимся!"
Главное, что теперь каждая из девушек вступала во взрослую жизнь: могла участвовать в святочных посиделках, переглядываться с парнями и так далее.
В некоторых регионах после обряда раскумления, то есть на Троицу, берёзка одевалась в одежды, срубалась, и, украшенная, торжественно вносилась в деревню. А потом с ней производились действия, напоминающие о завершении масленичных гуляний: деревце разрубалось и разбрасывалось по полям, или, бывало, топилось в воде.
В воду кидались и берёзовые венки, сплетённые девушками во время всех этих обрядовых действий. Тот, который потонет, предвещал своей хозяйке скорую смерть.
Думала быстренько напишу всё коротко и по делу, но как-то увлеклась и статья получилась прям огромная. Осталось рассказать последнее. В самом начале я упомянула, что одно из названий недели, предшествующей Троице, — Русалочья. Давайте разберёмся, почему.
По народным поверьям, русалки — это души женщин, умерших неестественной или насильственной смертью, особенно утонувших, а также души некрещённых младенцев. Авторскую интерпретацию этих поверий можно прочитать у Гоголя, в повести "Майская ночь, или утопленница". По сути, это всё те же самые "заложные покойники", беспокойные несчастные, умершие без покаяния.
На Русалочьей неделе русалки начинают выходить из воды, ходить по земле, качаться на ветвях деревьев, водить хороводы, танцевать. Их пребывание на земле заканчивалось на Петров день (29 июня), хотя, в зависимости от региона, могло продолжаться весь тёплый период года, до самой осени.
На Петров день обычно устраивались проводы русалок, во время которых специально наряженную куклу или девушку выводили на поля. Это вновь часть народной аграрной магии: теперь, когда растения на полях принялись в рост, им нужна вода. А кто лучше обеспечит влагу посевам, как не водяные существа?
Но русалок и боялись, конечно. Они могли утянуть за собой в омут, заговорить путника, защекотать насмерть. Пропп приводит такое описание от Шейна (Материалы, I, ч. 1, 197): "Крестьяне Бобруйского уезда полагают, что русалки забираются в реки с осени и проводят там всю зиму. Около Троицына дня они выходят на сушу и остаются на ней в течение всего лет. Днём они тогда ходят по полям и лесам, и если кого завидят, то зовут к себе, догоняют непослушного и щекочут его до тех пор, пока он не умрёт от судорожного смеха. Ночью же русалки делают на деревьях качели и качаются на них, подстерегая жертву".
Если встретите русалку, то, говорят, может помочь платок или какой-нибудь предмет одежды, брошенный наземь: русалка отвлечется на него. Так как эти мертвые души выходят из воды нагими, то никогда не против немного приодеться.
Кажется, всё на этом.
Спасибо за внимание и не ходите близ водоёмов в одиночестве :)