— На, если тебе не стыдно, — он швырнул пятисотрублёвую купюру на кухонный стол так, что она соскользнула на пол.
Я подняла деньги, разгладила и положила в кошелёк.
— Артём, я просто напомнила про долг.
— Какой ещё долг? — он отвернулся к окну, засунув руки в карманы джинсов. — Между нами что, теперь бухгалтерия?
— Восемнадцать тысяч. За последние три месяца.
— Ты считала? — в его голосе появились нотки изумления и какой-то брезгливости. — Серьёзно считала?
— А ты помнил?
Он обернулся. Лицо его выражало такое удивление, словно я предложила ему станцевать голой на Красной площади.
— Лен, мы же не чужие люди. Я думал, между нами не может быть таких... расчётов.
— Тогда почему ты не возвращаешь?
— Не знал, что ты настолько мелочная.
Фраза повисла в воздухе. Я почувствовала, как сжимается что-то в груди.
— Мелочная?
— Ну да. Считать копейки с любимого человека — это мелочность.
Я села на стул, достала телефон и открыла заметки.
— Двадцать седьмое января. Такси до твоего офиса — тысяча двести. Ты сказал: "Переведу завтра на карту."
— Лена, прекрати...
— Третье февраля. Ужин в "Рыбе и рисе" — три тысячи восемьсот. Ты забыл карту дома.
— Это же мелочи!
— Десятое февраля. "Подкинь на неделю полторы тысячи, зарплату задерживают." Пятнадцатое — ещё две тысячи на бензин. "Обязательно верну в пятницу."
Артём прошёлся по кухне, потом резко остановился.
— Ты что, дневник ведёшь? Учёт наших отношений?
— Только долгов.
— Господи, Лена! Ну просто швырни мне эту тетрадку и скажи: "Отдавай всё сразу!" Что за игры?
— Я не играю. И тетрадки нет. Всё в телефоне.
Он сел напротив, положил локти на стол.
— Слушай, ну хорошо. Сколько я должен? По твоим подсчётам.
— Восемнадцать тысяч четыреста.
— За что четыреста?
— Мороженое в парке. Двадцать седьмого числа.
Артём рассмеялся, но смех получился нервный.
— За мороженое! Ты серьёзно записала мороженое?
— Ты сказал: "У меня только карта, а тут только наличка." Я заплатила.
— Четыреста рублей, Лен. Четыреста рублей!
— В сумме получается восемнадцать тысяч четыреста.
Он встал, прошёлся к холодильнику, открыл его, закрыл.
— Знаешь, что меня больше всего удивляет?
— Что?
— Как ты могла всё это время улыбаться мне, целовать, говорить "люблю", а сама — в уме считать? Как калькулятор.
Я молчала.
— Это же психопатия какая-то! Нормальные люди так не поступают.
— Нормальные люди возвращают долги.
— Долги! — он хлопнул ладонью по столу. — Между мужчиной и женщиной не может быть долгов! Мы одна семья!
— Мы не семья. Мы встречаемся полтора года.
— И что? Время имеет значение?
— Имеет. Как и деньги.
Артём сел обратно, потёр лицо руками.
— Хорошо. Допустим, я действительно должен. Но почему ты молчала? Почему не говорила сразу?
— Говорила.
— Когда?
— В январе. После истории с айфоном.
— Какой истории?
— Ты попросил "помочь" с новым телефоном. Сорок пять тысяч. Сказал, что у тебя премия задерживается, а рассрочка невыгодная.
— Ну и что?
— Премию ты так и не получил. А телефон у тебя есть.
Артём замолчал. Потом тихо спросил:
— И что ты предлагаешь?
— Ничего не предлагаю. Просто озвучиваю факты.
— Лена, у меня сейчас трудности. Заказы горят, клиенты задерживают оплату...
— Это я слышу уже полгода.
— Потому что это правда!
— Может быть. Но твои трудности не делают мои деньги бесплатными.
Он встал, подошёл ко мне, положил руки на плечи.
— Солнце, ну что с тобой? Раньше ты была другой. Тёплой, понимающей...
— Раньше я была наивной.
— Нет, ты была женщиной. А теперь... — он отошёл. — Теперь ты как бухгалтер какой-то.
— Спасибо.
— Это не комплимент!
— Знаю. Но мне нравится быть бухгалтером. По крайней мере, у меня сходится баланс.
Артём достал сигареты, потом вспомнил, что я не разрешаю курить в квартире.
— Ладно. Хочешь деньги — получишь деньги. Когда?
— Когда сможешь.
— Завтра подойдёт?
— Подойдёт.
— И мы забудем эту глупость?
Я посмотрела на него долго.
— Какую глупость?
— Эти подсчёты, претензии... Вернёмся к нормальным отношениям.
— А что ненормального в подсчётах?
— Лена! — он повысил голос. — Любящие люди не ведут друг другу счета!
— Любящие люди не пользуются друг другом.
— Я не пользуюсь!
— Тогда объясни: почему каждый раз, когда нужно заплатить, у тебя внезапно кончаются деньги?
— Случайность.
— Пятнадцать раз подряд?
— Я не считал.
— А я считала. Пятнадцать раз за три месяца. Рестораны, такси, продукты, бензин, телефон...
Артём сел, обхватил голову руками.
— Что ты хочешь услышать?
— Правду.
— Какую правду?
— Почему ты не платишь сам? Почему всегда я?
Он поднял голову.
— Потому что у тебя есть деньги, а у меня — нет. Довольна?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты лжёшь. Деньги у тебя есть. Но ты тратишь их на другое.
— На что?
— Вчера я видела твой Instagram. Новые кроссовки за двенадцать тысяч.
Артём побледнел.
— Ты следишь за мной?
— Я читаю твои посты. Как подписчик.
— И делаешь выводы?
— Делаю. Вывод простой: денег у тебя хватает на кроссовки, но не хватает на возврат долга.
Он встал, прошёлся к окну.
— Хорошо. Допустим, ты права. И что дальше?
— Дальше я больше не буду давать тебе деньги.
— Из-за кроссовок?
— Из-за вранья.
Артём обернулся.
— Лена, это же мелочи! Подумаешь, кроссовки!
— Двенадцать тысяч — не мелочи.
— По сравнению с тем, что у нас есть...
— А что у нас есть?
Он замялся.
— Отношения. Близость. Планы...
— Какие планы?
— Ну... общие планы.
— Конкретно.
— Лена, зачем ты меня допрашиваешь?
— Хочу понять, что у нас общего, кроме моих денег.
Артём подошёл ко мне, сел рядом.
— Солнце, ну что с тобой? Мы же любим друг друга.
— Ты любишь?
— Конечно!
— Тогда почему обманываешь?
— Я не обманываю. Просто... не всё говорю.
— В чём разница?
— Разница в том, что я не хочу тебя расстраивать.
— Меня расстраивает, когда ты врёшь про деньги.
— Я не вру! У меня действительно трудности!
— Но на кроссовки хватает.
— Кроссовки — это... это было давно!
— Вчера.
— Ну, позавчера! Какая разница?
— Разница в том, что ты мне врёшь каждый день.
Артём встал, достал телефон.
— Хорошо. Сейчас переведу тебе эти восемнадцать тысяч. И мы больше никогда не будем об этом говорить.
— Не надо.
— Как не надо?
— Не переводи. Оставь себе.
— Лена, я не понимаю...
— А я поняла. Наконец-то поняла.
— Что ты поняла?
— Что дело не в деньгах.
— А в чём?
— В уважении. Ты меня не уважаешь.
Артём опустил телефон.
— С чего ты взяла?
— Уважающий человек не врёт. Не пользуется. И не называет мелочной ту, кто помогает ему полтора года.
— Лена...
— Знаешь, что самое обидное?
— Что?
— Я бы дала тебе эти деньги просто так. Если бы ты попросил честно.
— Как честно?
— "Лена, у меня проблемы. Помоги, пожалуйста. Верну, когда смогу."
— Но я же просил!
— Ты врал. Говорил, что вернёшь через неделю. Через день. На следующий месяц.
— Я надеялся...
— Надеялся, что я забуду?
Артём молчал.
— Или надеялся, что я не посмею напомнить?
— Лена, прости...
— За что?
— За то, что... за всё.
— Не за то.
— Тогда за что?
— За то, что считаешь меня дурочкой.
Артём сел на стул, положил голову на руки.
— Я не считаю тебя дурочкой.
— Считаешь. Иначе не врал бы так нагло.
— Лена, что ты хочешь? Чтобы я встал на колени?
— Хочу, чтобы ты ушёл.
Он поднял голову.
— Как ушёл?
— Взял куртку и ушёл. Насовсем.
— Из-за денег?
— Из-за того, что ты назвал меня мелочной за то, что я помню о своих деньгах.
— Лена, я же не хотел...
— Хотел. И сказал. Теперь живи с этим.
Артём встал, подошёл к вешалке, снял куртку.
— И всё? Полтора года — и всё?
— Полтора года ты меня обманывал. Достаточно.
— А если я изменюсь?
— Не изменишься.
— Откуда знаешь?
— Потому что ты не считаешь, что поступаешь плохо.
Он надел куртку, дошёл до двери.
— Последний раз спрашиваю: может, всё-таки попробуем?
— Нет.
— Лена...
— До свидания, Артём.
Дверь закрылась. Я села на кухне, открыла заметки в телефоне и удалила список долгов. Всё.
Через полчаса пришло сообщение: "Переведу завтра деньги."
Я не ответила.
Ещё через час: "Лен, ну ты чего? Из-за какой-то ерунды..."
Заблокировала номер.
На следующий день он пришёл с букетом роз и конвертом денег. Я не открыла дверь.
Если тебя упрекают за точность — ты слишком долго молчала.