Мастерские империи работали теперь круглосуточно.
В секретных цехах, скрытых глубоко под землёй, лучшие инженеры континента создавали оружие, которое казалось фантастикой даже им самим.
Мельников спустился в подземный комплекс ранним утром, когда над столицей ещё висел туман.
Охрана пропустила его без проверки — канцлера здесь знали все.
— Как дела с подводным проектом? — спросил он у главного инженера Якоба Фишера, немца, переехавшего в империю после разгрома своего княжества.
— Первый прототип готов к испытаниям, господин канцлер, — доложил Фишер, ведя Мельникова к огромному баку, заполненному водой.
— Длина — двадцать футов, экипаж — пять человек, вооружение — подводные мины с часовым механизмом.
В баке покачивалось странное сооружение, напоминавшее гигантскую рыбу из металла.
Через прозрачные иллюминаторы были видны рычаги управления и приборы.
— Дальность плавания? — поинтересовался Мельников.
— Пока не более пяти миль.
Проблема с воздухом для экипажа.
Но для атаки на стоящий в гавани флот этого достаточно.
— Отлично.
А что с воздушным проектом?
Фишер провёл канцлера в соседний зал, где под потолком покачивался огромный шёлковый шар.
— Аэростат готов к полёту, — доложил другой инженер, молодой итальянец по имени Джованни Воланте.
— Подъёмная сила — триста фунтов.
Можем поднять двух наблюдателей с оптическими приборами или одного бомбардира с зажигательными снарядами.
— Дальность полёта?
— Зависит от ветра.
При благоприятных условиях — до пятидесяти миль.
Управляемость пока слабая, но для разведки и точечных ударов подходит.
Мельников кивнул.
Оба проекта были экспериментальными, но уже сейчас открывали невиданные возможности.
— А паровая машина?
— Вот это наша гордость, — оживился Фишер, ведя канцлера к третьему залу.
Там грохотала и шипела конструкция из металла и труб, от которой исходили клубы пара.
К машине были присоединены колёса, которые медленно вращались.
— Сила тяги эквивалентна двадцати лошадям, — объяснял инженер.
— Скорость движения — до десяти миль в час.
Может тащить повозки с грузом до пяти тонн.
— Применение в военном деле?
— Транспорт артиллерии, снабжение войск, эвакуация раненых.
Не зависит от фуража, не устаёт, может работать круглосуточно.
Мельников представил себе колонны самодвижущихся повозок, перевозящих пушки и боеприпасы быстрее любой конницы.
Это могло изменить всю логистику войны.
— Когда будут готовы боевые образцы?
— Подводная лодка — через месяц.
Аэростат — уже готов.
Паровая машина — ещё три месяца на доработку.
— Ускорьте работы.
У нас мало времени.
Действительно, разведка докладывала о тревожных событиях.
Коалиция не сидела сложа руки — враги тоже работали над новыми технологиями.
— Восточная империя закупила чертежи наших винтовок через посредников, — докладывал Филин на вечернем совещании.
— Их инженеры уже наладили производство копий.
— Качество?
— Пока хуже наших, но они быстро учатся.
А Аквитания разработала новый тип брони — стальные пластины, которые могут остановить пулю с дальней дистанции.
— И что предлагаете?
— Более мощные патроны.
Или специальные бронебойные пули.
Мельников задумался.
Гонка вооружений набирала обороты.
Каждое новшество порождало контрмеры, которые требовали новых решений.
— Есть и хорошие новости, — продолжал Филин.
— Наши агенты в Валгалле сообщают о волнениях среди населения.
Война истощает казну, налоги растут, торговля парализована.
— А что другие члены коалиции?
— Золотая орда начинает переговоры с нашими союзниками.
Степнякам нужны торговые пути, а мы можем их обеспечить.
Священная лига городов колеблется — купцы хотят мира, но правители боятся нашего влияния.
— Значит, коалицию можно расколоть.
Но нужно действовать осторожно.
В последующие недели дипломатическая активность достигла пика.
Имперские посланники ездили по всей Европе, предлагая сепаратные соглашения отдельным членам коалиции.
Первой откололась Золотая орда.
Хан Тохтамыш, внук Батур-хана, понимал бесполезность войны против технологически превосходящего противника.
— Мы хотим торговать, а не воевать, — сказал он имперскому послу.
— Дайте нашим караванам безопасный проход, и мы выйдем из коалиции.
— Не только проход, — ответил посол, действовавший по инструкциям Мельникова.
— Мы предложим вашим воинам службу в имперской армии.
За хорошую плату и с современным оружием.
Соглашение было подписано через неделю.
Пятнадцать тысяч степных всадников переходили на службу империи, получая новые винтовки и жалование золотом.
— Теперь у нас лучшая кавалерия в мире, — довольно сказал Карло.
— Мобильность кочевников плюс огневая мощь наших винтовок.
Но главный эффект был политическим.
Выход орды из коалиции произвёл деморализующее воздействие на остальных союзников.
Если степняки, потомки великих завоевателей, признали превосходство империи, то что могли сделать обычные европейские армии?
Следующими начали переговоры города Священной лиги.
Торговцы Гамбурга, Любека, Бремена не видели смысла в войне, которая разоряла их купеческие дома.
— Мы готовы к нейтралитету, — заявили представители городов.
— Но взамен хотим доступ к вашим новым технологиям.
— Не к военным, — отвечали имперские дипломаты.
— Но мирные применения — паровые машины для мануфактур, новые металлургические процессы — можем обсудить.
К весне коалиция сократилась до четырёх основных участников: Аквитании, Валгаллы, Восточной империи и Иберийского королевства.
Но они были полны решимости продолжать борьбу.
— У них новый план, — докладывал Филин.
— Одновременная атака с четырёх направлений.
Аквитанцы с запада, валгалльцы с севера, восточники с.
.
востока, иберийцы высадят десант на южном побережье.
— Координированное наступление, — кивнул Мельников.
— Разумно.
Но у нас теперь есть средства противодействия.
Он имел в виду новые образцы оружия, которые как раз завершились испытания.
Подводная лодка успешно потопила несколько кораблей-мишеней.
Аэростат продемонстрировал возможности воздушной разведки и бомбардировки.
А паровые машины позволяли перебрасывать войска с невиданной скоростью.
— Пора показать миру, что означает война будущего, — сказал канцлер на военном совете.
Первый удар был нанесён с неба.
Аэростат, поднявшийся на рассвете над лагерем валгалльской армии, сбросил зажигательные бомбы на склады с провиантом.
Эффект был не столько материальный, сколько психологический — войско впервые подверглось атаке с воздуха.
— Колдовство! — кричали валгалльские солдаты, видя огненный шар в небе.
— Это демоны!
Второй удар последовал с моря.
Подводная лодка проникла в гавань, где стоял иберийский флот, и подорвала несколько кораблей.
Взрывы среди ночи посеяли панику — никто не понимал, откуда пришла атака.
— Море больше не защищает, — доносились слухи из вражеского лагеря.
— У них есть подводные корабли.
Третьим ударом стала демонстрация новой логистики.
Паровые машины за сутки перебросили целую дивизию с одного фронта на другой — подвиг, который раньше занял бы неделю.
— Как они успели? — недоумевали аквитанские командиры, обнаружив перед собой свежие имперские войска там, где ещё вчера была пустота.
— Это изменяет все правила, — сказал герцог Ричард своим генералам.
— Мы больше не можем рассчитывать время по конным переходам.
Они двигаются быстрее ветра.
Моральный эффект новых технологий превосходил их практическую эффективность.
Враги начали видеть в империи сверхъестественную силу, способную атаковать с земли, моря и воздуха одновременно.
— Народ требует мира, — докладывали агенты из вражеских столиц.
— Говорят, что нельзя воевать с теми, кто владеет магией.
— Это не магия, — усмехался Мельников.
— Это наука.
Но если они хотят видеть в нас волшебников, пусть видят.
Он приказал усилить пропагандистскую войну.
По всей Европе распространялись истории о чудесном оружии империи, о машинах, которые двигаются без лошадей, о кораблях, плывущих под водой, о людях, летающих в небе.
— Мы создаём легенду о собственной непобедимости, — объяснял он баронессе.
— Иногда страх эффективнее любого оружия.
А в мастерских тем временем рождались ещё более фантастические проекты.
Инженеры работали над многоствольными винтовками, способными стрелять сотни раз в минуту.
Над взрывчатками нового типа, в десятки раз мощнее пороха.
Даже над идеей механических солдат — автоматов, способных сражаться без участия человека.
— Куда мы идём? — спросила как-то баронесса, глядя на чертежи очередного проекта.
— В будущее, — ответил Мельников.
— В мир, где война станет делом машин, а не людей.
Где победит тот, кто лучше думает, а не тот, кто сильнее бьёт.
За окнами мастерских шумел город, не подозревавший, что в его недрах создаётся оружие, которое изменит лицо мира.
А где-то в лагерях коалиции командиры готовили последнее отчаянное наступление, ещё не понимая, что сражаются не просто с империей, а с самим будущим.
Продолжение следует...