— Когда-нибудь обопьешься, — проворчала Олеся, уходя в кухню.
Глава 1
Глава 26
Олеся, написав письмо сыну, с просьбой приехать и навестить семью, с огромным нетерпением ждала от него либо ответного письма, либо визита без предупреждения.
— Сюрприз хочет сделать, не иначе, — говорила она Свете, когда та проходила мимо с огромной почтальонской сумкой через плечо, разводя руками. Мол, письма от Саши не было.
Новый год на носу, думала Олеся, значит примчится как снег на голову.
— Ай да сыно-ок, вот умница! — радовалась своим мыслям женщина, не говоря семье ни слова.
Если уж сын решил сделать такой подарок, значит и ей не стоит раскрывать карты.
Но вот уже и тридцать первое число, а о сыне ни слуху ни духу. Олеся начала волноваться.
— Возможно, прям перед курантами заявится, — накрывала стол она, косясь на часы с кукушкой.
— Чего такая хмурая? — Степан уже успел проводить Старый год и принялся встречать Новый. Заранее. — Гремишь ложками, достала уже. Лучшей водки побольше поставь, чтоб было чем праздновать.
— Не напьешься никак, — забубнила Олеся, двигая хрустальные салатники, — скоро верхом полезет.
— А ну цыть! — со злостью треснув ложкой по стакану, Степан разбил его. — Убери тут. — дал команду, потянувшись за другим стаканом.
Марьи в доме не было. Решив не заморачиваться готовкой, женщина убежала к своей подруге, с которой пела песни в хоре.
— Не ори, — Олеся взяла осколки в руки, — не на базаре.
— Что? — глаза Степана, и без того красные от спиртного, стали еще краснее. — Молча убрала и быстро принесла бутылку!
— Когда-нибудь обопьешься, — проворчала Олеся, уходя в кухню.
Её настроение упало. Неужели сын не почтит семью приездом? Почему не написал ответное письмо? Слёзы навернулись на глазах, женщина выбросила стекло в мусорное ведро и села у окна, вглядываясь в темноту за занавеской. И невесту ему хорошую присмотрела, и договорилась с будущими сватами…
— Ох, сынок, что ж ты делаешь со мной…
***
Саша спешил. Строчки из материного письма так и крутились в голове, не давая спокойно добраться до дома.
«Сынок, беда у нас. Отец болеет, Егорка от рук отбился, бабушка тоже со здоровьем мучается. А у меня уже сил нету, чтобы за всеми ухаживать. Руки не слушаются. Суставы пухнут. Не согнуть пальцы, вот до чего дожилась. Приезжай, побудь с нами немного. Вот увижу тебя и легче станет…»
Саша поглядывал на наручные часы и понимал, что к новогоднему столу он опоздает. Сидя в автобусе, он думал о том, что у него есть всего три дня, на которые согласился начальник. И эти три дня Саша взял за свой счет, хотя должен был уехать в командировку, но письмо…
— Ох, мама… — сердце не на месте. Саша волновался, представляя, как мать своими скрюченными пальцами моет посуду или нарезает картофель.
И такая жалость к матери охватывала его, что даже глаза слезились от бурной фантазии. Автобус остановился у заветной таблички «Черемушки». Саша пулей выскочил в открытые двери и быстрым шагом направился по занесенной снегом проселочной дороге. Метель поднялась нешуточная. Кромешная тьма застилала собой весь обзор. И только свет в окошках домиков, стоящих очень далеко и походивших на звезды небесные, указывал нужный ориентир. Саша шёл по наитию. Деревенская дорога утопала в снегу. То ли ее не чистили несколько дней, то ли за последние часы занесло так, что ноги Саши проваливались по самое колено. Но парень, думая о больной матери, изо всех сил пробирался к дому. Брюки намокли, коротенькие ботиночки забились снегом доверху. Ступни мёрзли, но Саша не останавливался, спеша к той, которую он собирался забрать к себе. Чтобы мать жила припеваючи и не знала тяжелой работы.
***
Из комнаты послышался бой курантов. Олеся встала и пришла к столу.
— Мог бы и позвать, — сказала она мужу, допивающему первую бутылку.
— А ты что, глухая у нас, что ли? — усмехнулся тот. — Что смотришь? — грозно бросил он сыну, уставившемуся на него.
Егор отвел расстроенный взор и уставился в телевизор. Хотелось уйти к ребятам, чтобы не видеть пьяного отца, но Степан пошел на принцип:
— Нечего по чужим домам таскаться. Сиди тут и помалкивай.
Девятнадцатилетний парнишка не смел перечить отцу, потому что у них был договор: либо отец отмазывает его от армии, и Егор сидит тихо, пока все сроки не выйдут, либо…
— Либо катись на все четыре стороны, — предупредил его тогда Степан.
Егор боялся армии как огня. Щуплый, не имеющий силы в руках, парень внешне казался больным. Если бы он знал, что отец не прикладывал руку к отказу о призыве, то сейчас не сидел как мышь. Мать прекрасно знала, что Егор останется с ними и быть солдатом ему не грозит. Плоскостопие, малокровие и множество других пунктов, которые «сыграли на руку» Егору, это его личная «заслуга». Но с другой стороны, пусть уж лучше побаивается отца, чем подворовывает у соседей. Да, Егор стал не просто воришкой, он любил напакостить всем, кто ему не нравился. Одному соседу налил воды в бак трактора за то, что мужик поймал его за руку в своем сарае и выкрутил ее так, что она посинела. Другой сосед отлупил его ремнем, увидев, как Егор поздней ночью пытается выставить стекло в доме, чтобы залезть в сени через окно. Вот таким непутевым стал Егор, благодаря бабкиному воспитанию.
***
— Марьян, а что это люди говорят, что ваш Сашка богатым стал? — поднимая бокал с шампанским, спросила Егоровна свою подругу. — Правда, аль врут?
— Правда, — с гордостью в голосе ответила ей Марья и сделала маленький глоток игристого вина. — Живет, как у Христа за пазухой.
— Деньжищи вам огромные шлёт…
— Правда. Столько уже Олеська накопила, что можно магазин открывать!
— Да ну-у-у, — Егоровна посмотрела на нее, не скрывая в глазах отблески зависти.
— Да! Скоро приедет, Олеська ему письмо написала. Жалостливое. Останется у нас, и станем мы, как эти… ну… те…
— В малиновых пиджаках? Новые русские, что ли?
— Ну да. Вот ими и станем.
— И когда же Сашку ждать?
— А вот, скоро обещался.
— Так ведь не пишет же.
— И что? Он мать свою так обожает, что прилетит. Вот увидишь. Сердцем чую.
***
Олеся смотрела телевизор и молчала. Уже почти половина первого ночи, а сына всё нет.
«Обжился, значит, и мать теперь не нужна, — думала она, украдкой вытирая слезы».
Входная дверь хлопнула. Затем – вторая. Подумав, что это свекровь вернулась, Олеся не сдвинулась с места. В прихожей послышался шум.
«Принесла нелёгкая», — подумала женщина, положив пальцы на стол.
— Мама!
Олеся нахмурила брови. Вот уже и галлюцинации звенят в ее ушах.
— Ма-ам! Егор!
— Сынок! — подскочила Олеся и побежала встречать долгожданного гостя.