Это не заголовок. Это диагноз социально-опасного заболевания. С низкой летальностью, но серьезными имиджевыми последствиями. Возбудителем является вирус подлости обыкновенной. Передается вербально-капельным путём, через органы слуха и поражает участки головного мозга, отвечающие за критическое мышление и порядочность.
Причём, что вполне себе ужасно, корпоративным бесчестием могут заразиться даже люди, генетически порядочные. Потому, что болеют не за себя, а за честь коллектива. А честь коллектива, как известно, оправдывает любое бесчестие.
Заболевание, за редким исключением, начинается с единичного заражения особи, наиболее слабой в смысле защитных механизмов порядочности. Но довольно скоро приобретает форму эпидемии. Потому, что индивидуум, поражённый корпоративным бесчестием, не хочет нести свой крест в одиночку. Он (или она), как зомби из фильмов ужасов, стремится заразить окружающих. Технология менее травматичная, чем та, которую продвигают режиссёры зомби-апокалипсисов. Носитель вируса не вгрызается в глотку жертве, не пытается пожевать чужие конечности, и не страждет испить кровушки здорового коллеги. Больная особь заплёвывает в уши заражаемого слова и слюну содержащие вирус подлости. Обслюнявленный индивидуум, в свою очередь становится носителем и распространителем заразы.
То есть, процесс заражения хотя и менее впечатляющий, но не менее отвратительный.
Рассмотрим типичный пример развития эпидемии корпоративного бесчестия на истории коллектива факультета физического воспитания Новотындырского педагогического университета.
Нулевой пациент
Любая эпидемия начинается с первого заражённого. В случае с Новотындырским педом таковым оказалась Марина Сергеевна Карлица-Чиканутая (подробно читать здесь).
Поскольку речь идёт о вирусе подлости обыкновенной, считаю правильным сказать следующее: это только в плохом кино подлец делает гадости, упиваясь самим фактом того, что он отрицательный персонаж. В реальной жизни всё иначе. Подлец преподносит себя защитником высоких моральных принципов. Он не какашка вонючая, он – борец за идею. А амбре – ну, что же, ради достижения высокой цели вонь можно и потерпеть!
И госпожа Чиканутая с момента заражения была уверена, что она – борец за идею и носитель высокой морали. Она не просто добивалась отчисления студентки Маши, но восстанавливала всемирный баланс справедливости под лозунгом: «Проступок должен быть наказан, дабы неповадно было так поступать больше никому!»
Однако, проблема заключалась в том, что на тот момент эпидемия корпоративного бесчестия ещё не началась. Заражение было единичное и являлось личной проблемой Марины Сергеевны.
Машу не отчислили, а за вонь Марине Сергеевне от начальства попало.
Но вирус у нашей героини уже отключил критическое мышление, а с порядочностью у Карлицы-Чиканутой изначально были серьёзные проблемы. Комплекс неполноценности на фоне несостоявшейся спортивной карьеры и безуспешной последующей жизни – отличная почва для развития вируса подлости обыкновенной.
Болезнь требовала действий. Тех самых, вербально-капельных.
Первые жертвы
По иронии судьбы, первыми жертвами эпидемии корпоративного бесчестия всегда становятся ближайшие подруги. А кому ещё можно наплевать в уши слов и едкой вирусной слюны?
Так Марина Сергеевна передала заразу подругам: секретарю декана, специалисту первой категории Ларисе Ивановне и заведующей кафедрой Татьяне Николаевне.
Как известно, болезнь уравнивает всех. Для вируса без разницы на ком паразитировать, на принце крови или бомже с помойки.
Вот и в этом случае борьбу с вирусом на равных основания проиграли и секретарь декана - полуграмотная товарка, двух слов без ошибки не способная написать, и интеллигентная, казалось бы, генетически устойчивая к подлости заведующая кафедрой.
А всё потому, что вирус корпоративный. Он поражает мозг идеей. В данном случае, идеей защиты преподавателя от студента. И уже не важно, что преподавателю прилетело не от студента, а от декана. Зло должно быть наказано! Декана не наказать, а вот студент выглядит отличной мишенью для мести, за унижение, пережитое на ковре у начальства. Да и вирус у всех больных уже отключил критическое мышление и порядочность. Хотя, в случае со специалистом первой категории борьбы вируса с порядочностью не наблюдалось. Лариса Ивановна – стала лёгкой жертвой для заразы.
Но даже трое – это ещё не эпидемия. Вирус требовал новых жертв, поскольку малыми силами свести счёты с Машей не представлялось возможным.
Год эпидемии
В отличие от гриппа, вирус подлости обыкновенной никуда не спешит. Надёжно внедряясь в извилины мозга жертв, он ждёт подходящих условий. Пока Маша зарабатывала на экзаменах свои «хорошо» и «отлично», вирус без излишней спешки вербовал новых членов корпорации. К завершению первого семестра третьего курса масса носителей достигла критического значения.
Заражённая слюна попала в уши бескомпромиссного эксперта в сфере гимнастики Жанны Агузаровны, пофигистки – преподавателя плавания госпожи Нежуевой и юного преподавателя по кличке Дюша. (Подробнее здесь)
Жанна Агузаровна для многих поколений студентов факультета физической культуры НГПУ являлась символом фанатичной уверенности в первичности роли гимнастики в истории мирового спорта.
Автор, если честно, готов только приветствовать такое отношение к своему предмету. Высокие требования, как правило, формируют хорошие знания. Но, к сожалению, не в этом случае.
Задание по практике, которое так и не удосужилась принять Жанна Агузаровна было сформулированное следующим образом: «Формирование техники отбива мяча в беге».
Когда тренер по художественной гимнастике с сорокачетырёхлетним стажем работы прочитала это задание, она буквально впала в ступор.
- В художественной гимнастике нет отбива мяча в беге. И бега нет. Есть танец. А это, наверное, про волейбол или футбол…»
С плаванием у Маши действительно были серьёзные проблемы. Госпожа Нежуева, как настоящий преподаватель, на первом же занятии в бассейне сказала: «Не надейся, что я тебя буду учить плавать!» И отправила Машу на свидание с бортиком, вдоль которого студентка и бултыхалась полтора года. Нежуеву устраивало, что студентка не тонет. Студентку устраивало, что ей ставят зачёт, за то, что не утонула. И это история продолжалась вплоть до заражения госпожи Нежуевой тем самым нехорошим вирусом.
Юный Дюша, курировавший практику по классному руководству, буквально клевал с руки заместителя декана Карлицы-Чиканутой. Он боялся допустить ошибку, слушал начальство во все уши и, как неизбежно должно было случиться, вербально-капельным путём подхватил заразу.
В результате к сессии Маша подошла с двумя несданными практиками и, неожиданно образовавшимся незачётом по плаванию.
Поскольку заместитель декана по практике имела, что называется, право вето, то на комиссии по практике «Классное руководство» на отчёт лёг суровый диагноз: «Неудовлетворительно». При этом на 70 страниц текста имелось всего 4 замечания, а завуч лицея, в котором Маша проходила практику, оценил отчёт на «отлично». А чего ожидать от комиссии, в состав которой входили трое инфицированных преподавателей (Дюша, Чиканутая, заведующая кафедрой Татьяна Николаевна) и один здоровый, но вообще не понимающий, что происходит.
Восстановление
К моменту отчисления Маши зараза уже достигла ушей и мозга руководства факультета. Декан Тупыгин, тот самый, от которого Марина Сергеевна получила втык, судя по его комментариям, тоже был болен на все уши. Но ФФК – ещё не весь университет.
Маша подала апелляцию ректору. И, о чудо, проректор по учебной части, посмотрев оценки за экзамены, объективно разобрался в ситуации и студентку восстановил.
В кино бы случился happy-end. Но в жизни случилась та самая эпидемия корпоративного бесчестия. На факультете восстановление восприняли как личное оскорбление и принимать студентку в свою больную семью вовсе не желали.
Маше предстояло сдать практики и плавание, а больным – найти безотказный способ отчисления.
Госпожа Нежуева неожиданно вспомнила, что Машу плавать она не научила, и не одно из заданий за семестр у студентки не сдано. Замечу на полях, что ничего сдавать преподаватель и не требовала. Единственно, что требовалось от Маши – посещать бассейн и не утонуть. Эти требования выполнялись неукоснительно.
Не стоит говорить, что именно пересдачу по плаванию поставили самой первой. За ней должны были начаться пересдачи по практикам. Но их, по понятным причинам, перенесли на дату, после комиссии по плаванию. Иначе говоря, инфицированные были заранее уверены, что:
а) Студентка на пересдаче плавание не сдаст;
б) А, значит, принимать отчёты по практикам не придётся.
Пофигистка Нежуева не скрывала даже от студентов, что 5 мая, в день пересдачи, выгонит Машу из университета. Не знаю, умный человек, вряд ли бы стал публично расписываться в своей неспособности научить студента своему предмету. Но инфекция и ум мало совместимы…
В свою очередь, Маше отступать было некуда, и девушка попыталась за неделю научиться тому, чему её за полтора года не научила профессиональный преподаватель. Четыре занятия потребовались для того, чтобы понять, как правильно дышать при плавании кролем и как выполнять гребок. На зачёт Маша пришла уже с уверенным навыком плавания.
Неизлечимость
5 мая Нежуева неожиданно обнаружила, что её план рушится, обещания, данные инфицированным коллегам, могут оказаться пустым звуком. Преподаватель, с которым студенты всегда могли договориться о зачёте, не сдавая вообще ничего или вовсе прогуливая занятия, неожиданно превратился в неприступный бастион принципиальности. Оказалось, что 400 м плыть нужно без остановок. Хотя все, кто сдавал эту дистанцию, проплыв 25 метров, стояли и болтали у бортика до полного восстановления.
Маша сдала 50 метров и с остановками, такими же, как у всех, проплыла 400 метров. Принципиальную пофигистку Нежуеву это никак не устраивало. Она не засчитала дистанцию и потребовала сдать сразу 100 м, ныряние, спасение утопающего, доставание предмета со дна бассейна. Мало того, вдруг решила, что необходимо всё сдать и за второй курс. Т.е. всё, что другие студенты в режиме лайт делали или пытались делать в течение полутора семестров, Маше предложили выполнить за одно занятие . Поскольку физически весь этот экзикутив неподготовленному пловцу выполнить невозможно, Маша предсказуема была отправлена на комиссию. Со всеми вытекающими. Потому, что и на комиссии в одно занятие сдать то, чему не учили полтора года, так же не реально.
Два дополнения и резюме
На пересдачу планировал приехать проректор. Для объективности. Не приехал.
На комиссии присутствовал замдекана ФФК.
Из краткого общения с ним у автора осталось ощущение, что это человек генетически порядочный. К сожалению, инфекция не щадит никого. Судя по тому, что замдекана сказал Маше, Нежуева наплевала руководителю факультета в уши, что 400м метров студентка не плыла, а бултыхалась в воде, судорожно цепляясь за бортик бассейна. Как мы помним, вирус намертво поражает способность к критическому мышлению. В данном случае именно это с замдекана и произошло.
14 мая Машу отчислили повторно. За то, что её не научили плавать (!!!).
Формальности для повторного отчисления инфицированным коллективом были соблюдены. Но, если разобраться, то мы имеем рядовой случай корпоративного бесчестия, массового вирусного заболевания, лишающего людей порядочности и способности критически мыслить.
Как лечить болезнь? Вопрос. Возможно, с помощью обращений в вышестоящие органы. Пусть шлют врачей. Не погибать же факультету.
Вся история: "Новотындырский пед", "Новотындырский пед. Чиканутая карлица", "Новотындырский пед. Декан Тупыгин и другие", "Новотындырский пед. В мутной воде Хаоса", "Новотындырский пед. СКАНдал", "Новотындырский пед. Пробный камень", "Новотындырский пед. Пятерки в зачётке", Новотындырский пед. Чиканутая и Жанна Агузаровна", "Новотындырский пед. Система Чиканутой", "Новотындырский пед. Бабская охота"