За последние месяцы в новостях регулярно мелькают сообщения об арестах ректоров российских вузов. Только за весну — несколько громких дел в Пскове, Воронеже, Санкт-Петербурге и других регионах. Что стоит за этой волной уголовных дел? И за что на самом деле сажают глав вузов?
Наиболее частая статья — мошенничество (ст. 159 УК РФ). Так, ректор ПсковГУ Наталья Ильина, по версии следствия, присвоила около 10 млн рублей через фиктивные приказы о премировании и «мертвых душах». Ущерб — в особо крупном размере.
Другая популярная статья — злоупотребление полномочиями (ст. 285 УК). В этой категории — кейсы ректоров Игоря Воротникова из Нижнего Новгорода и Сергея Иванца из Дальнего Востока. Один — за фиктивное зачисление иностранных студентов, другой — за подписание актов о несуществующих IT-услугах на десятки миллионов рублей.
Встречаются и более экзотические обвинения. Ректор СПбРСИ Александр Борзов обвинён в организации незаконной миграции: вуз массово выписывал приглашения для иностранцев, которые не учились. А Дмитрий Ендовицкий из ВГУ, как утверждает следствие, пытался «помочь» жене защитить диссертацию, передав взятку.
Типовые схемы включают:
- завышение премий и должностных окладов,
- фиктивные подряды и НИРы,
- зачисление «мертвых» студентов для отчётности,
- коррупцию при распределении бюджетов и госконтрактов.
Почему это возможно? Система финансирования вузов сложна, непрозрачна и часто дает ректору почти неограниченный контроль над договорами и кадровыми решениями. В условиях KPI, давления сверху и «оптимизации» образования, соблазн сыграть по серым правилам только растёт.
Эти уголовные дела — сигнал. Не только о конкретных нарушениях, но и о системной уязвимости всей модели управления вузами.
«А вы верите, что аресты ректоров действительно помогут оздоровить систему образования?»
