Алексей застыл перед монитором. На экране светилась фотография: загорелый мужчина в белой рубашке улыбался, обнимая за плечи его жену. Вика смотрела на незнакомца с обожанием, будто тот достал ей звезду с неба или бросил мир к её ногам.
Он нервно пролистал облачное хранилище дальше. Ещё фотографии: тот же мужчина на фоне моря, в ресторане, на набережной. Везде рядом с Викой. Алексей обратил внимание, что снимки были сделаны две недели назад, когда она якобы ездила к подруге в Сочи.
Внутри всё оборвалось. Алексей сделал глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в руках. В голове пульсировала одна мысль: «Снова. Как тогда, пять лет назад...»
— Милый, ты дома? — раздался голос Вики из прихожей.
— Да, — хрипло ответил он. — Зайди, пожалуйста.
Вика появилась в дверях кабинета и горький аромат её духов ворвался в комнату, словно предвестник беды. На запястье поблескивал новенький браслет. Она машинально встряхнула волосы движением, которое всегда сводило его с ума. Раньше.
— Случайно открыл твой облачный диск и что я вижу? — Алексей развернул к ней монитор.
Она мельком взглянула на экран. Лицо окаменело.
— А, это... — она на секунду запнулась. — Света познакомила. Он бизнес-тренер, проводил мастер-класс в Сочи.
— Но ты ведь ездила к подруге? — Алексей почувствовал, как внутри закипает ярость.
— Да сколько можно! — Вика раздраженно всплеснула руками. — Света и организовала этот тренинг. Вместо того чтобы следить за мной и копаться в моём диске, лучше бы думал, как больше зарабатывать! Мы который год не можем позволить себе нормальный отпуск!
— Здесь больше десятка фотографий, — Алексей листал снимки, чувствуя, как немеют пальцы. — На пляже, в ресторане, на набережной... Это всё тоже тренинг?
Вика дернула плечом, отвернулась к окну. За стеклом моросил дождь, и капли стекали длинными дорожками, как слезы. Только её глаза оставались сухими.
— Ты параноик, — голос звенел от напряжения. — Я устала от твоей ревности. Мы же договорились начать с чистого листа. Я думала, ты простил... — она осеклась.
— Что простил? — он поднялся из-за стола. — То, что клялась больше никогда…
— Ты ищешь причины для ревности? — она резко развернулась. — Когда ты уже повзрослеешь? Когда начнешь думать о будущем? Мне двадцать девять, а мы до сих пор живём в старой квартире!
— Ты уходишь от темы разговора. Я нахожу твои фотографии с незнакомым мужчиной, а ты придумываешь сказки на ходу.
— Не хочешь верить — не верь! — она схватила сумочку.
Хлопнула входная дверь. Алексей остался один. В висках стучало. Как ей доверять? Он медленно опустился в кресло, прикрыл глаза. И память вернула его на пять лет назад, в дом родителей Вики...
...Тогда стоял такой же дождливый вечер. Он сидел за столом на кухне, крутил в руках чашку с недопитым чаем. Михаил Петрович положил крепкую руку ему на плечо.
— Решать тебе, Лёша. Только подумай хорошо.
Алексей помнил, как когда-то этот человек заменил ему отца. После того как отец рано ушел из жизни, матери пришлось тяжело — работала на двух работах, часто болела. Не дожила даже до его выпускного. А Михаил Петрович просто однажды сказал: «Заходи в гараж, покажу кое-что». И показывал не только как починить двигатель, а учил жизни, да так, что словам его хотелось верить. Может, потому что свои слова Михаил Петрович всегда подтверждал делом.
Из комнаты доносились приглушенные всхлипывания Вики и шепот её матери. До свадьбы оставалось три недели. Платье уже купили, гостей пригласили...
— Я же вижу, как ты её любишь, — Михаил Петрович тяжело опустился на стул напротив. — И она тебя любит. Но решение должно быть твоим. Не из-за нашей дружбы, не из жалости.
Тамара Николаевна в третий раз протерла и без того чистую столешницу. Её руки, всегда такие уверенные, сейчас заметно дрожали. Она всё еще не могла поверить, что их девочка... Что они могут потерять такого хорошего зятя...
— Чай совсем остыл, — спохватилась она, потянувшись к чашке Алексея.
— Не надо, — он мягко остановил её. — Всё хорошо, правда.
Михаил Петрович поднялся из-за стола:
— Пойдем во двор, покажу тебе новый инструмент. Как мужчины поговорим.
За стеной всхлипывания стихли. Послышались шаги, и в кухню вошла Вика — бледная, с опухшими от слёз глазами. Остановилась у двери, комкая в руках платок.
— Лёш... можно с тобой поговорить?
Алексей посмотрел на Михаила Петровича. Тот едва заметно кивнул:
— Идите в зал. Мы тут пока посидим.
Вика прошла в зал первой. Села на краешек дивана. Они здесь столько вечеров провели вместе, строя планы на будущее. Алексей остановился у окна, глядя вдаль.
— Это была ошибка, — её голос дрожал. — Глупая, ужасная ошибка. Я не знаю, что на меня нашло. Андрей просто появился из прошлого, начал писать, звонить...
— И ты ответила.
— Я должна была сразу тебе рассказать. Но испугалась. А потом... — она подняла на него заплаканные глаза. — Лёша, я люблю только тебя. Всегда любила. Дай мне шанс всё исправить. Пожалуйста.
Он смотрел на неё и думал: «Три недели до свадьбы. Кольца уже куплены. Можно всё отменить, деньги за ресторан, конечно, пропадут, но разве в этом дело? Родители поймут. Михаил Петрович точно поймет».
— Помнишь, — она сделала шаг к нему, — как ты приходил чинить машину папе? Я тогда выглянула в окно, а ты стоял такой серьезный, в белой футболке. Я ещё чай вам носила. Каждый день новый предлог придумывала, лишь бы увидеть тебя.
Алексей помнил. Помнил, как замирало сердце от её шагов. Как она появлялась на пороге гаража с чашками на подносе, и солнечные лучи играли на её волосах. Как Михаил Петрович, взглянув на часы, уходил в дом «проверить инструменты в кладовке», оставляя их вдвоем...
— Ты для меня — единственный, — её пальцы коснулись его руки. — Я всё сделаю, чтобы ты снова мне поверил. Только не бросай меня.
В коридоре негромко скрипнула половица, наверное, Тамара Николаевна.
Алексей смотрел на их переплетенные пальцы. Внутри все сжималось от боли и унижения. Хотелось оттолкнуть её, уйти, забыть, как страшный сон. Но он понимал, что забыть предательство не получится.
Сколько раз за эти дни представлял, как другой обнимал её, прикасался к её губам. В висках стучало от ярости. А она стояла рядом, такая хрупкая, беззащитная. И всё в нём противилось этому решению, но...
— Я больше никогда, — прошептала Вика. — Клянусь тебе. Никогда.
Он медленно выдохнул, подавляя желание развернуться и уйти. Сделал шаг вперёд. Притянул её к себе — через силу, через боль, через желание оттолкнуть.
— Правда? Ты меня прощаешь?
Он кивнул, чувствуя, как она дрожит в его руках. Решение, о котором придётся пожалеть, было принято. Тогда он ещё верил, что время и любовь исцелят раны.
После этого тяжелого воспоминания Алексей вернулся в реальность. На экране компьютера все еще светились фотографии: улыбающаяся Вика на фоне моря, рядом с незнакомым мужчиной.
Когда-то он переступил через себя. Простил. Поверил её клятвам и слезам. А она?
После свадьбы подруги с каким-то богатым бизнесменом Вика изменилась. Сначала появились намёки на его «недостаточную зарплату». Потом упрёки, что не могут позволить себе отпуск за границей. Вечные сравнения с подругами, у которых «мужья давно купили им новые машины».
Он работал без выходных, брал дополнительные проекты. А в ответ слышал только: «Другие в твоём возрасте уже...»
И вот теперь эти фотографии.
Алексей медленно поднялся из-за стола. Внутри была пустота. Боль осталась в прошлом. Он больше не чувствовал ничего, кроме усталости.
Алексей достал чемодан и начал складывать её вещи: платья, украшения, косметику.
Набрал номер Михаила Петровича. Тот ответил после второго гудка:
— Лёша?
— Здравствуйте. — Голос звучал спокойно и ровно. — Вика сегодня приедет к вам. Насовсем.
В трубке повисла тяжелая тишина. Потом Михаил Петрович тихо спросил:
— Что-то серьезное?
— Да.
— Понял. — И после паузы добавил: — Ты для меня всегда как сын был, Лёша. Это не изменится.
— Спасибо. За всё.
В десять вечера хлопнула входная дверь. Вика замерла на пороге, увидев собранный чемодан.
— Что это?
— Твои вещи. — Алексей кивнул на монитор, где все еще светились фотографии. — Я позвонил твоему отцу. Он ждет.
— Из-за каких-то фотографий? — она разинула рот от удивления, взмахнула руками. — Ты с ума сошел? У меня с ним ничего не было.
— Не важно. — Он посмотрел ей в глаза. — Мне уже всё равно, кто он для тебя. Я вижу, как ты на него смотришь. И я также вижу, как ты смотришь на меня, когда опять требуешь больше денег, больше внимания, больше всего.
Вика побледнела:
— Ты не можешь...
— Могу. Пять лет назад я сделал ошибку. Думал, люди меняются. Оказалось — нет.
— Это нечестно! — её голос взлетел до визга. — Я столько лет терпела твою нищету! Другие мужчины давно своим женам...
— Вот именно, — тихо перебил он. — Другие мужчины. Все пять лет ты искала других мужчин. Я был недостаточно богат, недостаточно успешен. Недостаточно хорош.
— А что ты хотел? — она схватила сумочку. — Чтобы я всю жизнь прожила в этой конуре? Чтобы я...
— Нет. Я хотел, чтобы ты любила меня. Просто меня. Но ты не умеешь. Никогда не умела.
Вика открыла рот для новой тирады, но что-то в его взгляде остановило её. Она увидела в нем то, чего боялась больше всего — полное равнодушие.
Она резко сменила тактику. Шагнула к нему, попыталась взять за руку:
— Лёшенька, давай поговорим спокойно. Я всё объясню. Можешь позвонить моей подруге, она подтвердит мои слова.
Он отступил на шаг:
— Не надо. Просто уходи.
— Ты пожалеешь! — её лицо исказилось. — Думаешь, кому-то нужен такой неудачник? Да я...
— Чемодан у двери, — он развернулся к окну, давая понять, что разговор окончен. — Такси вызвано.
Она ещё что-то кричала, хлопала дверцами шкафа, роняла вещи. Он не слушал.
Наконец входная дверь хлопнула в последний раз. В квартире стало тихо.
Алексей закрыл ноутбук. Там, где раньше была боль, теперь только пустота. И облегчение.
Благодарю за прочтение, лайки, донаты и комментария!
Читать ещё: