15 мая 1910 года родилась Ольга Фёдоровна Берггольц (1910–1975) — советская поэтесса, прозаик и драматург, чьё имя навсегда связано с героической обороной Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. Её голос, звучавший из радиоприёмников в осаждённом городе, вселял надежду в сердца жителей, став символом стойкости и мужества.
В 1930-е годы Берггольц выпустила несколько книг («Стихотворения», «Годы штурма»), но её жизнь омрачили трагические события: в 1937 году её первого мужа, поэта Бориса Корнилова, расстреляли по ложному обвинению, а саму её в 1938-м арестовали по подозрению в «связи с врагами народа».
В 1939-м я была освобождена, – писала Ольга Берггольц в «Попытке автобиографии», – полностью реабилитирована и вернулась в пустой наш дом (обе доченьки мои умерли еще до этой катастрофы). Душевная рана наша, моя и Николая, зияла и болела нестерпимо. Мы еще не успели ощутить во всей мере свои утраты и свою боль, как грянула Великая Отечественная война, началась блокада Ленинграда. Я пробыла в городе на Неве всю блокаду. Николай умер от голода в 1942 году...
С августа 1941 года она работала на Ленинградском радио, где её выступления поддерживали дух горожан.
Её стихи, обращённые к ленинградцам, звучали как клятва верности родному городу:
Я говорю с тобой под свист снарядов,
угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
страна моя, печальная страна…
Это ей принадлежат слова «Никто не забыт, и ничто не забыто».
Эта фраза, высеченная на мемориале Пискарёвского кладбища, — вечное напоминание о подвиге Ленинграда и о женщине, чей голос согревал сердца в ледяном аду блокады.
И в заключение давайте прочитаем одно из самых жизнеутверждающих стихотворений Ольги Берггольц
Ответ
А я вам говорю, что нет
напрасно прожитых мной лет,
ненужно пройденных путей,
впустую слышанных вестей.
Нет невоспринятых миров,
нет мнимо розданных даров,
любви напрасной тоже нет,
любви обманутой, больной,
ее нетленно чистый свет
всегда во мне,
всегда со мной.
И никогда не поздно снова
начать всю жизнь,
начать весь путь,
и так, чтоб в прошлом бы — ни слова,
ни стона бы не зачеркнуть.
1952, 1960